На следующей день, около двух часов после полудня, небольшой самолёт с символикой ФБР, мягко приземлился в аэропорту города Тбилиси. К самолёту, едва он остановился, подъехали три чёрных «БМВ». Из них вышли шестеро хорошо вооружённых людей. Все они встали около машин и стали дожидаться когда к самолёту подведут трап.
Боуда и Метсон, Грузия встретила жарким, солнечным днём. Оба зажмурились и прикрыли глаза руками, защищаясь от палённого солнца, пока спускались по трапу. У подножья трапа они остановились. Один из шестерых человек, подошёл к ним и представился на довольно сносном английском языке.
– Тамаз Чхеидзе! Национальность безопасность Грузии! Я и мои люди приставлены к вам для помощи!
– Благодарю вас! Вы оказываете нам неоценимую помощь! – Боуд пожал ему руку.
Через минуту, они сели в переднюю машину. Тамаз Чхеидзе сел впереди, рядом с водителем, а Метсон и Боуд на заднее сиденье. Ещё через мгновение, кортеж двинулся в путь. На выходе из аэропорта, путь им преградила вооружённая охрана. Чхеидзе предъявил удостоверение и что то сказал на грузинском языке. Сразу после этого их беспрепятственно выпустили из территории аэропорта. Кортеж плавно заскользил в сторону центра города.
– Человек который нас интересует – надёжно охраняется? – сразу же спросил Боуд. Им владела беспокойство. Он больше всего боялся потерять последнего оставшегося в живых свидетеля, который мог пролить свет на эту запутанную историю.
Чхеидзе повернулся к ним лицом и утвердительно кивнул.
– Двое наших сотрудников катаются с Михаилом, с утра до вечера. С него не спускают глаз. Не беспокойтесь, никто и близко к нему не подойдёт!
Боуд успокоился и откинулся на сиденье. Мимо замелькали многочисленные кафе. Он с интересом наблюдал за быстро меняющимся пейзажем за окном. Город был красив. Старая архитектура гармонично сочеталась с новостройками. На улицах гуляли много прохожих в лёгких одеждах. Боуду почти всё нравилось, за исключением дорог. Которые, мягко говоря были не очень хорошими. Они ехали минут пятнадцать, когда машины начали подниматься в гору. Дорога вилась серпантином среди многочисленных еловых деревьев, что росли на склоне горы.
– Куда мы едем? – поинтересовалась Метсон.
– На работу к Михаилу! – отозвался не оборачиваясь Чхеидзе.
– Мне сообщили, что Михаил Мандрыга работает водителем трамвая, – как бы вскользь заметила Метсон.
– Так и есть, – подтвердил Чхеидзе, – только это не такой трамвай как остальные. Мы сейчас поднимаемся в развлекательный парк, который расположен прямо на верхушке горы, в небольшом котловане. С верхушки горы до центра города проложены рельсы. По ним спускаются и поднимаются, прицепленными открытыми вагончиками. Это одно из самых любимых мест жителей города и туристов.
Метсон поблагодарила его за подробное объяснение. До прибытия на место больше никто не заговаривал. Серпантин закончился. Они выехали на ровную дорогу, которая шла по самой верхушке горы и буквально через минуту подъехали к довольно необычному зданию. На первый взгляд, здание выглядело как обыкновенный дом. Оно было сложено из серого камня. Но на поверку оказалось, что это здание, не что иное, как ангар в который въезжает трамвай. В сопровождение Тамаза Чхеидзе, Боуд и Метсон, вошли внутрь ангара. Они сразу увидели трамвай. Он стоял с левой стороны. В начале и конце трамвая были сооружены специальные площадки. От первой площадки до второй вели ступеньки. Люди спускались по ним и садились в открытые вагончики. Такая же площадка имелась с противоположной стороны. Видимо для второго трамвая. Боуд вытянул шею пытаясь разглядеть второй трамвай, но ничего не смог увидеть. Видимо второй трамвай стоял далеко внизу. Прямо в центре ангара стояло большое железное колесо. От него отходили два троса которые подтягивали трамвай в гору, а так же спускали его вниз. Один трос был очень толстый. Второй помельче. Так как трамвай стоял, колесо оставалось неподвижным. Боуду пришлось отвлечься от созерцания устройства. Он услышал голос Тамаза Чхеидзе который произнёс:
– А вот и Михаил!
Боуд быстро обернулся. К нему с Метсон направлялся приличного роста мужчина в униформе с какими то надписями. Мужчина выглядел сильно обеспокоенным. Это сразу бросалось в глаза. Боуд обратился к Чхеидзе и попросил его передать Михаилу Мандрыге что хочет поговорить с ним. Чхеидзе тут же заговорил с Мандрыгой, но тот не обращая на него внимания, подошёл к Боуду, что то прошептал ему и сунул в руку какую то бумажку, затем так же внезапно отошёл и громко что то крича направился к трамваю. Михаил сел в первый вагон на место машиниста и дал несколько гудков – сигналы к отходу трамвая.
Боуд повернулся к Чхеидзе.
– Что он сказал?
– Михаил сказал, чтобы мы уходили отсюда. Он здесь. И что его время закончилось.
– Кто здесь? – не поняла Метсон.
В ответ Чхеидзе пожал плечами словно говоря, что он понимает не больше её.
– Спустимся вниз, – предложил Чхеидзе, – там вы сможете поговорить с Михаилом.
Боуд сразу согласился и они собирались уже уйти, но Метсон неожиданно потянула его за руку. Жест был настолько несвойственный ей, что Боуд мгновенно насторожился. А увидев, что Метсон побледнела – встревожился ещё больше.
– Что случилось? – шёпотом спросил у неё Боуд.
– Посмотрите на Михаила, – едва слышно попросила Метсон.
Боуд сразу бросил взгляд на отъезжающий трамвай. Впереди спускавшегося трамвая стоял Михаил. Сквозь большое стекло явно различалась смертельная бледность на его лице. Но что более всего подействовало на Боуда, так это баллончик с краской, которую сжимал в правой руке Михаил. Прямо напротив руки с баллончиком, на лобовом стекле трамвая были выведены на английском два слова:
– Я умру!
Трамвайчик нырнул за пригорок и исчез с виду. Боуд и Метсон пытались осмыслить происходящее, когда на их глазах толстый трос, способный буксировать корабли – неожиданно лопнул. Колесо, стоявшее посередине ангара завертелось с бешенной силой. В мгновение ока трос размотался и полетел в пропасть. Сразу вслед за этим они услышали скрежет и увидели как из за пригорка показался нос трамвая, которого теперь удерживал лишь один, более тонкий трос. Они увидели Михаила, который пытался удержатся и зацепится за что ни будь. Сразу вслед за этим раздались многочисленные крики. Душераздирающие крики раздавались из самого трамвая и звучали в ангаре. Вокруг колеса забегали десятки людей. Они пытались как то укрепить трос, чтобы он не порвался от тяжести трамвая. Боуд двинулся бегом вниз, к нижней платформе. Добежав к ней, он свесился через поручни окружавшие по всему периметру платформу и ужаснулся представившему виду. Трамвай был в длину не меньше 20 метров. Лишь край последнего вагона оставался на рельсах. Остальная часть приподнялась в воздух, находясь почти в вертикальном положение. С вагончиков свисали несколько десятков людей. Все они не преставая молили о помощи. Трамвай удерживал лишь тонкий трос. Он был натянут как струна и грозил каждое мгновение оборваться.
– Выдержит, – с надеждой прошептал Боуд и в то же мгновение услышал треск. Трос, удерживающий трамвай лопнул. Трамвай перевернулся и со страшным грохотом покатился с горы вниз. Через несколько мгновений снизу раздался мощный взрыв. В воздух поднялся столб пламени и дыма.
Боуд бросился наверх. Они сели в машину и уже через пятнадцать минут были внизу. Но подъехать близко они не смогли. Вокруг стояло большое количество машин скорой помощи и полиции. Они видели, что несколько зданий было полностью уничтожено трамваем. Они вышли из машины и молча наблюдали за происходящей катастрофой. Боуд был бледен, но с каждым мгновением лицо его менялось всё больше и больше. Вскоре оно стало совсем серым. Его не столько поразили разрушения. Не столько количество убитых и раненых которых ежеминутно увозили кареты скорой помощи. Не пожары вокруг места происшествия, которые пытались потушить пожарные службы и даже не стоны оставшихся в живых людей, которые тяжело висели в воздухе. Нет, Боуда поразило совершенно другое.
– Мне мерещится, – прошептал Боуд наблюдая за человеком с короткими ногами и горбом, который мелькнул среди всей этой неразберихи и хаоса, и тут же исчез за одним из завалов.
– Нет, – раздался рядом с ним дрожащий голос Метсон, – это он. Я видела его на фотографии. Это Кирилл Мандрыга!
Как только самолёт набрал высоту, Боуд расстегнул ремни. Почувствовав относительное облегчение, он бросил взгляд на сидящую рядом Метсон. Она выглядела глубоко задумчивой. Бледность на лице ещё не прошла. Боуд откинулся в кресле и закрыл глаза.
– Парк! – раздался голос Метсон.
Боуд вздрогнул. Он сам думал о словах Парка. Оказалось что и Метсон думает о них. Зазвонил телефон. Метсон взяла трубку. Она какое то время слушала, затем отрывисто бросила:
– Понятно! Дайте ориентировку на Кирилла Мандрыгу. Он главный подозреваемый в деле убийства Аркадия Мандрыги.
Метсон положила телефон обратно на стол и повернулась к Боуду. Он уже знал что она скажет.
– Он исчез из приюта!
Боуд кивнул в знак того, что услышал её.
– Знаете Джеймс, – Метсон впервые назвала его по имени, – меня начинает пугать это расследование. Слишком странные вещи происходят вокруг него.
Неожиданное признание Метсон, ничуть не удивило Боуда. Он сам мог сказать ей то же самое. Слово в слово.
– Мы ищем ответы, а получаем всё новые вопросы. Один этот карлик, который бегает по всему миру и убивает всех, кто носит фамилию Мандрыга, чего стоит, – Метсон передёрнула плечами.
– Вы считаете, что это он всё устроил с трамваем?
– Только не говорите мне, что вы считаете иначе!
Метсон хмуро посмотрела на Боуда.
– Так же, – не мог не признаться Боуд, – но зачем он это делает непонятно. И откуда Парк мог знать о том, что его версия по поводу убийцы получит подтверждение?
– Спросите у Парка, когда приедем в Джерси!
– Спрошу конечно, – отозвался Боуд и откинувшись на кресло снова продолжил, – однако факт налицо. Мы потеряли последнего свидетеля, способного пролить свет на эти убийства.
– Он знал, что его убьют. Это обстоятельство беспокоит меня больше всего, – призналась Метсон, – похоже, они все знали что их собираются убить. Но откуда? И почему? Что такого эти люди сделали? Какое преступление совершили, если их выискивают и уничтожают. А, – Метсон осеклась и как – то странно посмотрела на Боуда. Тот обеспокоился её взглядом.
– Бумажка!
– Какая бумажка? – не понял Боуд.
– Та что дал вам Михаил – вскричала Метсон.
– Чёрт, – Боуд совершенно забыл про неё в пылу всех этих событий. Он с крайнем беспокойством сунул руку в карман пиджака и сразу испытал глубокое облегчение. Через мгновение он извлёк из карман клочок бумаги данный ему Михаилом. Это был маленький кусок жёсткой бумаги, похожей скорее на картон. И на нём было нацарапано несколько слов. Боуд повертел клочок бумаги и передал его Метсон. Она осторожно приняла его и с жадностью начала рассматривать. После короткого осмотра, Метсон негромко проронила:
– Непонятный язык. Трудно разобрать.
Метсон передала бумагу обратно.
– Ну что ж, значит мы летим в Лос Анжелес. Я думаю, профессор Коэл будет рада снова меня увидеть, – Боуд сунул бумагу во внутренний карман пиджака, – хотя честно говоря, я не верю, что эта бумажка нам поможет.
– Она всё что у нас есть. Эта бумага и Парк!
– Парк, – задумчиво повторил Боуд, – мне почему то становится не по себе, когда я думаю о встрече с ним.
– Мне тоже!
На этом разговор закончился. Очень скоро, оба агента ФБР усталые от пережитого, погрузились в глубокий сон, от которого очнулись только на подлёте к Лос Анжелесу. Едва самолёт приземлился, Боуд и Метсон отправились в ресторан где плотно пообедали. Насытившись, они отправились в университет к профессору Коэл, у которой была не только кафедра, но и своя лаборатория.
Профессор Коэл слыла одним из лучших специалистов в области археологии. Она увлекалась несколькими науками. Постоянно что то изучала. Владела двумя десятками языков и обладала ещё уймой достоинств. Каких, Боуд не уточнил.
Профессор Коэл приняла их в своей лаборатории. Она пристально разглядывала через лупу разбитый кувшин, когда к ней вошли Метсон и Боуд. Видимо Боуд здесь уже бывал, так как он почти не осматривался вокруг. А Метсон с интересом наблюдала за множеством разнообразных предметов, которые стояли на полках в лаборатории.
– Джеймс Боуд, собственной персоной! – профессор Коэл оторвалась от обследования кувшина и, выпрямившись, с насмешливой улыбкой ожидала пока он подойдёт.
– Добрый день, Энн! – Боуд с явным удовольствием смотрел на молодую, довольно очаровательную женщину с короткими каштановыми волосами и удивительно красивыми голубыми глазами.
– Чему обязана? – профессор Коэл не переставала насмешливо улыбаться.
Подошла Метсон. Боуд представил её профессору Коэл.
– Агент Метсон!
– Два агента? Не слишком ли много чести для меня, – начало было говорить профессор Коэл, но Боуд мягко остановил её.
– Мы по делу профессор! – в голосе Боуда прозвучали официальные нотки. Он вытащил из карман клочок бумаги, данный ему Михаилом и протянул его – ей.
Профессор Коэл с минуту, с явным интересом рассматривала бумагу, а затем спросила у Боуда, откуда он взял эту бумагу.
– Это не столь важно, – ответил Боуд, – нам нужно знать всё о ней.
– Без проблем, – отозвалась профессор Коэл, – я прямо сейчас могу это сделать.
– Сколько времени это займёт?
О проекте
О подписке