– Мы тоже так играли с моими братьями и сестрой, – сердце Дженны сжалось, как всегда, когда она думала о годах, предшествовавших потере ее брата, – мы с сестрой всегда пытались перехитрить нашего старшего брата.

– Я думала, у тебя только один брат, – сказала Эмма, нахмурив брови.

– Сейчас уже один…

Они потеряли Мэтта, когда ей было шестнадцать.

– Я сожалею о твоей потере. – Слова могли быть банальными, но тон Эммы был полон искренности.

– Спасибо. Я никогда не перестану скучать по нему, понимаешь?

– У меня никогда не было братьев и сестер, – тихо сказала Эмма, – хотя я понимаю тебя. Я люблю Диму, Николая и Наталью как родных, и я не могу представить, что потеряю одного из них, не говоря уже об одном из детей. И мне искренне жаль принцев, которые так рано потеряли мать.

Королева умерла, и это, вероятно, стало началом конца правления короля Евгения. Он отрекся от престола в пользу своего взрослого сына после почти смертельного сердечного приступа около двух десятилетий назад. Этот поступок всегда впечатлял Дженну.

Он сохранил свою собственную жизнь ради детей.

Спустя много лет после смерти его жены Евгений нашел новую любовь – мать Натальи, Соломию. Теперь Евгений был снова женат и продолжал наслаждаться жизнью.

– Острая на язык? Наша Дженна? – Голос Дмитрия выдернул ее из размышлений. – Я в это не верю.

– Да, но ты не был принцем, который должен был жениться на ее лучшей подруге в результате, по ее словам, жестокого контракта, который никогда бы не подписал ни один взрослый мужчина, имеющий хоть каплю уважения к женщинам, – парировал Константин.

– Я действительно так сказала. – Дженна нахально ухмыльнулась. – И я до сих пор считаю так.

– Наталья тоже его подписала.

– Она была подростком, и на нее оказывалось давление.

– На меня тоже.

Это был старый спор, и принц, похоже, воспринимал его не более серьезно, чем она.

– Согласна, – сказала Дженна. – Я люблю твоего папу, благослови его Господь, но он знает, как управлять чувством вины.

– Он профессионал в этом, – печально согласился Дима.

Константин энергично закивал:

– Итак, как ты остался холостяком, не имея на горизонте никаких брачных контрактов?

– Такой контракт причинил много горя тебе, Эмме и его внуку, не говоря уже о Наталье. Не потребовалось много усилий, чтобы добиться от отца обещания не делать со мной ничего подобного.

Дженна до сих пор помнила, как новость об Эмме и ее четырехлетнем сыне потрясла королевскую семью. Это было тяжелое время для принца Константина, когда он осознал, что его лучший друг утаил от него женщину, которую он любил, и ребенка, о котором он не знал.

– Я слышу но в твоем голосе.

– Но я согласился позволить ему и Соломии познакомить меня с теми, кого он считает подходящими женщинами.

Желудок Дженны резко сжался, хотя она и не могла бы сказать почему. Она не стремилась к длительным отношениям с Димой и уж точно не хотела по-настоящему присоединиться к королевской семье. Эмма бросила быстрый взгляд в сторону Дженны, выглядя немного обеспокоенной.

– Ты согласился позволить ему сватать тебя?

– Не сватать, а познакомить. У меня нет намерения жениться в ближайшее время, и я определенно не собираюсь начинать встречаться с женщиной по его выбору.

– Удачи с этим, – сказал Константин со смехом.

– Я не собираюсь в ближайшее время жениться, поскольку я самый младший. В прошлые века я бы сделал карьеру в армии или церкви.

– Православные священники могут жениться.

– Действительно. Однако ни один из наших предков, ставших священниками, не сделал этого.

– Правда? – с интересом спросила Эмма. – Интересно, почему?

– Я бы с удовольствием посидел и поболтал о наших предках, но мне пора возвращаться в свой отель, – сказал Дмитрий и, взглянув на Дженну, спросил: – Тебя подвезти?

– Что мы здесь делаем? – спросила Дженна, ее голос был пронизан юмором.

Дмитрий выключил мощный двигатель спортивного автомобиля, но оставил пульт зажигания на консоли для парковщика.

– Ты только сейчас спрашиваешь?

Для Дженны должно было быть очевидно, что он не вернет ее домой.

– Ты мог бы выбрать живописный маршрут. – Она бросила на него насмешливый взгляд.

– Я уже рассказывал тебе о своих планах.

– Ты намекал, что у тебя есть планы по соблазнению, – признала она как раз в тот момент, когда персонал отеля открыл ей дверь и предложил руку. Она повернулась и улыбнулась портье с чистой невинностью: – Спасибо.

Покачав головой, Дмитрий вышел из машины и оставил охрану разбираться с инструкциями по парковке. Двое из его охранников следовали на почтительном расстоянии, пока он вел Дженну к ряду лифтов.

Дженна поболтала с охранниками по дороге наверх, расспрашивая об их семьях, нравится ли им путешествовать по работе. Дмитрий списал бы это на естественное любопытство репортера, но в ее карих глазах светился неподдельный интерес. Дженна заботилась о людях. Ей всегда нравилось отношение Мериковых к охране и обслуживающему персоналу. В каждом работнике королевская чета в первую очередь видела человека, личность. Мериковы старались сделать работу у них не только прибыльной, но и комфортной.

В чем была причина такого отношения? Сначала Дженна думала, что так Мериковы пытаются завоевать доверие и уважение работников, обезопасив этим себя от предательства. Позже Дженна поняла, что причина совсем другая. Мериковы заботились обо всех – и о своих работниках, и о своем народе. Уважение к другим людям было отличительной чертой этой семьи.

Поговорив с охранниками, она убедилась, что Дмитрий не был исключением – теплые интонации в голосе охранников убедили ее в искренности их слов. Что ж, значит, Дмитрий действительно был заботливым человеком, несмотря на его высокомерие и упрямство.

Наконец они уединились в номере.

– Одно я могу сказать о твоей семье, – сказала Дженна, – вы все знаете, как путешествовать со вкусом.

Дмитрий оглядел современный номер, который был размером с его квартиру во время учебы в университете, и пожал плечами:

– Необходимый нам уровень безопасности невозможен без некоторого уровня роскоши.

Он подошел к Дженне почти вплотную, но не протянул руку, чтобы прикоснуться к ней, как ему хотелось.

Не похоже, что Дженна была осведомленным источником утечки информации. Что оставляло две возможности: она доверяла не тому человеку или за ней каким-то образом шпионили.

Дмитрий решил начать с простого. Сегодня вечером его служба безопасности обыщет дом Дженны на предмет подслушивающих устройств, пока она будет с ним в его отеле. Ему нужно будет обыскать ее сумочку. Было крайне маловероятно, что ее телефон был взломан, так как всем членам королевской семьи и приближенным к ней людям на телефон устанавливалась дополнительная защита. Если Дженну подслушивают, скорее всего, это отдельное устройство, хорошо спрятанное в сумке или дома. А может, и там и там.

– У тебя странное выражение лица, – сказала Дженна.

Дмитрий мысленно встряхнул себя:

– Ты уверена, что это не просто взгляд мужчины, который хочет тебя поцеловать?

Что он и сделал.

Дмитрий хотел Дженну. Его желание к ней только росло с годами. Но он никогда не давал ему реализоваться. Это казалось неправильным.

– Ты о чем-то размышляешь.

– Почему ты так решила? – Ему было искренне любопытно. Контролировать свои эмоции и выражения лица Дмитрия учили с колыбели.

– У тебя был такой взгляд. А сейчас ты раздражен.

– Я раздражен.

Она это заметила. Невероятно. Он всегда считал свой самоконтроль безупречным.

– Почему? – спросила она.

– Мне не нравится мысль о том, что кто-то так легко может меня прочесть, – сказал он с большей честностью, чем обычно. – А думал я о том, что мои братья и я принесли достаточно скандалов в нашу семью.

– Ты не можешь сердиться на Константина за то, что он не знал о своем сыне. За это надо злиться на того человека, которого Костя считал своим другом.

Дмитрий мысленно вздохнул. Она действительно хотела поговорить.

И, черт возьми, как бы ему это ни казалось странным, он наслаждался их разговорами настолько, чтобы отложить поцелуи. И другие вещи. Во всяком случае, на какое-то время.

Дмитрий налил им обоим по небольшой порции хорошо выдержанного виски. Протянув Дженне бокал, он сел рядом с ней.

Дженна внимательно посмотрела на него:

– Итак, если ты не винишь Константина за скандал, ты винишь Николая?

– Я никого не виню. Что есть, то есть.

– Правда? Ты никого не винишь? – в ее тоне слышалось недоверие.

– Ты имеешь в виду Тиану?

Первая жена Николая причинила вред обоим его старшим братьям в своем стремлении к своей цели – не отягощать свою жизнь материнством и ответственностью.

– Она была частью работы Николая, – спокойно сказал Дмитрий, – зато теперь они счастливы с Натальей. У них двое детей и общая страна.

– Наталья хочет еще детей. Я переживаю, что она снова беременна. Это рискованный шаг.

– Ты знаешь, что она беременна? – спросил Дмитрий.

– Конечно, я знаю. Как ты думаешь, кому она позвонила в первую очередь?

– Наталья доверяет тебе. А я вот не могу так доверять никому, кроме своих братьев.

– У тебя есть секреты, ваше высочество? Расскажи.

Гораздо более громкий смех, чем Дмитрий привык себе позволять, вырвался из него.

– Ни за что.

– Потому что я не член семьи?

– Ты такая же семья, как Наталья и Эмма.

Может, она и не была замужем за членом их семьи, но Дженна определенно была ее частью.

– А как насчет Галины? Я не прошу тебя рассказывать про ваши прошлые отношения, я просто хочу знать, доверял ли ты ей когда-нибудь.

Имя его бывшей невесты и в лучшие времена не вызывало у Дмитрия теплых чувств. Когда он сидел на диване с единственной женщиной, которую хотел годами, это было как ведро ледяной воды.

– Что это у тебя за зацикленность на том, с кем я делюсь своими секретами?

– Потому что у всех нас должен быть такой человек, и меня беспокоит, что у тебя его нет.

Этот ответ удивил Дмитрия настолько, что он выпалил:

– Ты думаешь, женщина, которая изменила мне и сбежала с другим мужчиной, пока я был в больнице, была бы хорошим кандидатом?

– Очевидно, что нет, но тот факт, что ты не доверял женщине, которую попросил выйти за тебя замуж, говорит о многом.

– Я не понимаю, как мы отвлеклись на такую тяжелую дискуссию.

– Пожалуй, соглашусь. У меня тоже были более приятные планы на эту ночь.

Улыбка Дженны была наполнена таким жаром, что Дмитрий не возражал обжечься.

– Я с радостью приму в них участие.