Отзывы на книги автора «Людмила Улицкая»

Очень понравился сборник! Жаль, что в конце самом, рассказа два-три оказались не слишком интересными, но впечатления это почти не испортило.
Чудесные воспоминания разных писателей, которые жили в советское время.
Тут нет сладкой патоки, но и очернительства не наблюдается. Просто у всех своя правда.
Кто-то собирал макулатуру и выискивал в журналах детективы и фантастику, кто-то жил на правительственных дачах и отоваривался в спецмагазинах.
Кто-то вспоминал школу, кто-то военные сборы, кто-то поезду в невиданную ранее деревню, а кто-то дедушку — соратника и друга Королева.
Но все рассказы, безусловно, заслуживают внимания.
Мне было очень интересно. И про моду, и про Москву, и про маленькие города, и про магазины, и про пионерские лагеря.
Здорово! Огромное спасибо авторам и составителям этого чудесного сборника!

...только к исходу лет начинается понимание того какое потемочное существование обещает первобытный бульон с кишением яйцеклеток и спермиев...

Ну, с этим первобытным бульоном проза Людмилы Улицкой всегда хорошо управлялась. В том смысле, что ее книги не только утоляли ментальный голод встречей с умной литературой, увлекали затейливым сюжетом и затягивали в эмоциональную воронку, надолго оставаясь на периферии сознания, заставляя думать о себе. Но именно роковая неотвратимость вхождения в нормальную жизнь плотского и то, как вспыхнувшая в рациональном человеке страсть перекраивает планы, рушит семьи, заставляет обо всем позабыть, на все блаженно махнуть рукой - удавалось ей как никому другому в современной русской литературе.

Наверно потому, что Людмила Евгеньевна не только прозаик, но естественнонаучник, биолог, и первичность океана воспроизводства для нее очевидна. Той силы, против которой до поры бесполезна риторика "сколь же радостней прекрасное вне тела". Но пора приходит и освобождению стоит порадоваться, есть своя прелесть и в глубокой зрелости. 79 - это возраст владения собой без оглядки на первобытный бульон. Трудно представить, что этой прекрасной женщине столько лет, однако да, и к юбилею она подходит в блеске зрелого таланта несколько более философического толка, чем в раннем своем творчестве, с неизменной доброжелательностью, без желания непременно понравиться.

"Мое настоящее имя" сборник, включает автобиографические заметки; зарисовки о людях, с которыми в разное время сталкивала жизнь; короткие, тяготеющие к притчевости рассказы, объединенные темой подготовки к окончательному уходу. Завершающая часть - серии миниатюр под общим заглавием "Шестью семь": шесть разделов по семь совсем коротких рассказов о рождении, о смерти, о семьях. Все вместе - такое подведение итогов.

Умная спокойная, ироничная, равно свободная от самолюбования и самоуничижения проза о времени, о себе, о и для всех нас, кто не хочет забывать своего настоящего имени.

Казалось бы, тема беспроигрышная – рассказы московских писателей о Москве, о Москве своего детства, все пропитано ностальгическим духом, немного умильно, сладковато, трогательно… Но не получилось. Очень много абсолютно похожих и одинаковых историй о том, как мы жили в Гнездниковском, на Патриках, в доме Нирнзее, в Спасоглинищевском или Кривоколенном, а мимо шел знаменитый композитор Богословский или писатель Серафимович или актер Жаров или певец Собинов, он же троюродный кузен второй жены моего деда. Я рада, что авторы так удачно жили, но Москва отнюдь не заканчивалась в пределах Бульварного кольца и в ней были и окраины, и рабочие кварталы. И эти истории для меня были гораздо привлекательнее, чем написанные словно под копирку истории о домах исторического центра. Или рассказ о горячих бубликах Дениса Драгунского, тех самых, о которых писал его отец – «они, небось, чай с бубликами попили и легли спать» Или «Сретенские стихи» Вероники Долиной (тут я, возможно, необъективна).

И злил неумолчный стон, разлитый по страницам книги – «Москва, которую мы потеряли»
Да не Москву мы потеряли! Детство наше мы потеряли, ушло, неумолимо и навсегда. И не в снесенном доме было это детство, а в тех воспоминаниях, что отзываются в сердце. И говорите что хотите, но Арбат для меня не был моим Арбатом, я не жила там, у меня не было друзей в Арбатских переулках, и перестроенный Арбат для меня так же отстранен, как и старый Арбат. А трепетать потому что «Здесь когда-то Пушкин жил, Пушкин с Вяземским дружил» я не умею. А вот двор моего детства скоро рухнет под ковшом экскаватора в рамках проводимой реновации и то сказать, странно, что до сих пор уцелела эта крупнопанельная малогабаритная шлакоблочная хрущевка–двушка с четырехметровой кухней, в которой мы вчетвером прекрасно размещались…. Но кто будет страдать по облезлой пятиэтажке в Узком переулке? Даже жильцы покинут его с удовольствием. Впрочем, это я очень здорово отвлеклась

Хотя не исключаю, что восторженным почитателям жанра городского романса все это очень понравится. Да еще и иллюстрации замечательные. С мелкими деталями, тщательно проработанные, с подробностями, такой эффект узнавания, как в детских книгах. Спасибо Алене Дергилевой за еще одну отсылку к детству

Огромная семья, десятки судеб, половая распущенность. Вот что я вынесла из книги по итогу.

Конечно я понимаю, что посыл автора был явно не такой, но что поделать, запомнилось в основном это. Удивительно, как на такое малое количество страниц впихнуть такое огромнейшее количество жизней, к концу даже начала путаться кто кому кем приходится, слишком огромная семья с четвеюродными братьями и сестрами.

Основное связующее звено - Медея, с первых страниц мы узнаем о ее отце, матери, многочисленных братьях, сестрах и их детях. Я не понимаю, как можно родить столько детей, но догадываюсь, что раньше рожали без остановки. Медея счастливая женщина и несчастная одновременно. Даже словами описать ее жизнь сложно, но выглядит все очень реалистично.

Скажу честно, во многих моментах мне было грязно и неприятно, это касается половой распущенности. Причем такое ощущение, что абсолютно всех. Муж, сестры, еще там какие-то родственницы. А уж две любовницы за одну ночь, переходя в другую дислокацию, для меня вообще было омерзительно. Мужик находчив, не поспоришь.

Могу рассказать и самый горестный момент. Нет-нет, и это даже не письмо, которое нашла Медея после смерти любимого мужа. Хотя было ощущение, что плюнули в душу. Это история девочки Маши. Жизнь этой Маши трагическая, но детство... Врагу не пожелаешь. Я бы сошла с ума! Ненависть родной бабки, шепот проклятий каждый день, особенно перед сном маленькому ребенку.. Пишу, и так гадко на душе.

Несмотря на огромное количество судеб необъятной семьи Медеи, в каждую веришь. Будто герои живут в соседнем доме, а я слушаю сплетни бабулек на лавочке. Если вам понравилось, посоветую вам почитать книги Абгарян, еще книги Жанна Вишневская - Дети Воинова и Елена Минкина-Тайчер - Время обнимать

Я бы так не смог…. Для меня рассказ о себе очень скоро превращается в неуклюжее бормотание, сбивающееся на общие фразы, а в конце обычно следует: «да ну его!»

Эта книга - как сборник эссе-исповедей. Не о грехах, нет! Просто исповедей человека, которому есть что сказать и есть что рассказать.
Люди в большей своей массе не любят раскрываться, рассказывать о себе не заботясь, как они будут выглядеть в глазах других. Рассказывать не любят, а смотреть и слушать, - да.
Эта книга – как щелочка, ведущая в другой мир. Не то чтобы какой-то особенный, просто другой, не твой. Но уже во - время прочтения он начинает становиться твоим, хотя бы и отчасти.
Эта книга – это срез души человека. Жизнь по большей своей, хронологической части прожита и наступило время некого осознания итогов и подведения черт. Что-то было сделано правильно и вызывает гордость и греют душу, а какие-то события или поступки вызывают сожаление и грусть.
И их не выбросить.

Иногда я навожу «порядок» дома. Под наведением порядка я имею ввиду тотальное выбрасывание старых вещей. Правда бывает, что среди залежей обнаруживается то, с чем я не в силах расстаться…. И эти зачастую уже ненужные вещи перекочевывают из коробок в другие коробки, заботливо вытираемые от пыли…. И рука не поднимается выбросить этот, в общем-то, мусор. Потому что это и не вещи уже, а символ чего-то дорогого, это память. А память священна.
И с помощью этих вещей-якорей можно вернуться туда, где было хорошо, вспомнить людей которых любил. И потому это уже не мусор, а некая святыня.

Читала и постоянно ловила себя на мысли, что Улицкая с рассказами нравится мне гораздо больше Улицкой-романистки. Раз — словечко, два — словечко — и вот сложился яркий образ. Раз — предложение, два — предложение — вот и жизнь героя, как на ладони. Повтор фокуса с предложениями — и уже конец рассказа. А я сижу, совершенно обалдевшая, вся еще там, в той истории, и думаю: как это можно вместить всю жизнь в малюсенький рассказ?! Как и в любом сборнике, не все равнозначно. Очень понравились рассказы "Дочь Бухары", "Бронька" и "Генеле-сумочница".
А вообще они о послевоенной жизни "бедных родственников", еврейском вопросе, не о преследованиях, гонениях и прочей дискриминации, а о судьбах, быте, детях, любви. Мне понравилось.

Ну наконец-то я прочла хотя бы один рассказ Улицкой! Очень понравился её стиль, было такое чувство, будто читаю классику. Да, рассказ совсем небольшой, но в целом мне понятен литературный стиль писательницы. Появилось большое желание прочесть "Казус Кукоцкого", который стоит на полке уже года 2.

Сюжет одновременно прост и необычен. Однажды в доме Нины, которая потеряла и мужа, и мать и страдает от постоянной тоски, появляется кот. Да такой наглый, что никак его выгнать невозможно. Что бы ни делала Нина, он всё равно каждый день поджидает её в одном и том же месте. И как только она ни боролась с ним! Всё бесполезно.

Но рассказ не настолько прост, как может показаться. Автор уделяет основное внимание теме одиночества, показывает, что испытывает человек потерявший близких и как ему больно, когда он сталкивается с бестактностью окружающих.

Пока о творчестве Людмилы Улицкой сложилось только хорошее мнение. Думаю, почитаю и другие рассказы, а потом можно переходить к романам и повестям.

Читала и постоянно ловила себя на мысли, что Улицкая с рассказами нравится мне гораздо больше Улицкой-романистки. Раз — словечко, два — словечко — и вот сложился яркий образ. Раз — предложение, два — предложение — вот и жизнь героя, как на ладони. Повтор фокуса с предложениями — и уже конец рассказа. А я сижу, совершенно обалдевшая, вся еще там, в той истории, и думаю: как это можно вместить всю жизнь в малюсенький рассказ?! Как и в любом сборнике, не все равнозначно. Очень понравились рассказы "Дочь Бухары", "Бронька" и "Генеле-сумочница".
А вообще они о послевоенной жизни "бедных родственников", еврейском вопросе, не о преследованиях, гонениях и прочей дискриминации, а о судьбах, быте, детях, любви. Мне понравилось.

Читать Улицкую не всегда просто, но всегда интересно. «Священный мусор» читать интересно вдвойне: форма элементарная (короткие и не очень статьи разных лет), а мыслей много. Концентрация порой настолько зашкаливающая, что приходится делать паузы и на время даже откладывать книгу в сторону, чтобы «переварить» прочитанное. Временами от нее устаешь, временами раздражаешься, временами споришь, а изредка даже рыдаешь.
Книга написана и структурирована так, чтобы максимально точно выразить своего автора, это одно из самых сильных «я-высказываний» Улицкой, одновременно ее жизненное кредо и философия отношения к миру. Она не стесняется быть резкой и не боится показаться сентиментальной. Она хочет в своих текстах быть, а не казаться.
Благодаря такой удивительной искренности и открытости возникает ощущение диалога, как будто Улицкая говорит конкретно с тобой, а не с многочисленными журналистами, которые в разные годы с разной степенью удачности брали у нее интервью для разных гламурных или интеллектуальных изданий.
Но главный эффект в том, что после «Священного мусора» хочется читать Улицкую еще и еще (хотя публицистика её часто мне нравится больше прозы). Хочется перечитать давно забытые рассказы и купить книгу про Наталью Горбаневскую. И спустя какое-то время я, безусловно, сделаю и то, и другое.

Книги Людмилы Улицкой всегда читаются очень быстро; вот и этот сборник я прочла за два дня. Он меня приятно удивил, поскольку раньше я думала, что малая проза - это явно не сильная сторона данного автора. Я читала несколько сборников рассказов Л. Улицкой, и все они были намного хуже, чем её романы. Какие-то бессюжетные, быстро забывающиеся... А "Сквозная линия" оставил по прочтении сильное впечатление.
Начнём с того, что этот сборник можно назвать даже мини-романом, поскольку собранные в нём повести объединены не только по смыслу, но и посредством главной героини, переходящей из повести в повесть. В данном случае, наверное, "сквозной линией" как раз и являются главная героиня Женя и лейтмотив повествования - тема лжи.
Л. Улицкую называют мастером психологической прозы, я бы согласилась с этим довольно громким титулом. Она и в самом деле "вживается" в каждого персонажа, благодаря чему все её герои кажутся реальными людьми с невыдуманными судьбами. Особенно, на мой взгляд, это прослеживается в характерах детей. Автор удивительно точно выписывает детей, каждый из них становится под её пером индивидуальностью. У неё нет клишированных образов, в духе ребёнок из неблагополучной семьи/советский ребёнок/дореволюционный ребёнок/ребёнок интеллигентных родителей. Наоборот - все детские персонажи уникальны, точно передан их психологический портрет, возрастные особенности, словно автор может вернуться в далёкое прошлое и вспомнить собственные переживания. Взрослые люди у Л. Улицкой тоже получаются будто живущими на страницах книги, они не скованы обстоятельствами своей жизни и происхождения, они совершают неожиданные поступки. И это мне нравится: нельзя угадать, как повернут события.
Главные герои обычно сильно напоминают личность самого автора, а их окружение довольно пёстрое. И всё же есть один минус: частенько, описывая религиозных людей, Л. Улицкая делает это бездарно. Вот тут её психологизм сильно страдает. Вероятно, верующих людей автор всерьёз не рассматривает, и это слишком бросается в глаза. Верующие в произведениях Л. Улицкой обычно делятся на два типа: либо это недалёкие суеверные люди (в "Сквозной линии", например - православная Лиля из последней повести), либо экстравагантные фанатики, бросающиеся от одной религии к другой (оттуда же - иудейка Хава). Описывая учёных, которых на страницах её книг тоже немало, Л. Улицкая и их часто представляет, как странноватых типов "не от мира сего". Да, вот тут у неё проскакивают клише, конечно. Но таких откровенно банальных персонажей автор выводит всё же нечасто.
В данном сборнике каждая повесть получилась и законченной, и запоминающейся, и с довольно интересным сюжетом каждая. Правда я не поняла, как тема лжи раскрылась в последней повести ("Искусство жить"). Мне показалось, что там эта тема была наиболее заваулирована и прочитывается она в неискренности персонажей перед самими собой. Но вообще, "Искусство жить" - это скорее заключительный аккорд сборника, она расставляет точки в биографии главной героини, с которой читатель встречался на протяжении всех предыдущих повестей. А в них можно обнаружить примеры и наивной детской лжи, и лжи от отчаяния; и инфантильную ложь взрослой женщины... Интересная задумка и отличное исполнение.