Музыка смолкла, моё имя прозвучало на весь дворец. Когда я только приблизилась к залу, обе створки главного входа распахнулись. Я не смотрела на гостей, готовясь принять недовольство отца, я хотела пробежать мимо всех прямо к нему, поцеловать его руки, чтобы вымолить прощенье, закрепив непреложной клятвой обещание быть отныне самой послушной. Но воспоминание о сильфиде из зеркала не позволило мне ускорить шаг, и я как во сне, поплыла сквозь расступавшуюся толпу.

«Да младшая дочь, – успевала мысленно согласиться с тем, что они шептали друг другу. Однако их удивлённый шепот вызывал у меня всё больше вопросов, – Кто красавица? Кому отдадут? Кого отдадут?»

В душе теплилась надежда, что папа не станет отчитывать меня в присутствии гостей, но внутренне я настроилась без слёз принять самое страшное наказание. Какое оно может быть, я понятия не имела, папа меня никогда не наказывал. Пройдя установленное этикетом расстояние, я поклонилась и осталась в поклоне ждать разрешения подняться.

– Подойди, Эвиладель, – разрешил отец.

Я поднялась на тронное возвышение и встала рядом с матерью, не глядя в сторону второго золоченого кресла, установленного для эльфа.

– Высокородные гости, – официальный голос церемониймейстера заполнил зал, – Принцесса Эвиладель ди ла Исиль Дасар дочь Исильгарда получила личное приглашение. Отныне она почётная гостья Повелителя Зари Владыки Име-Эль-Риар Эльфирина Хранителя Светоча Гелиоса Главы Содружества Великой Элинии…

Голос оборвался и, тогда я заметила, что папа поднялся во весь рост.

– Приглашение нашей дочери – это огромная честь для нас всех, – произнёс он. Я папу всю свою жизнь знаю и, по тому, как он сказал, мне не поверилось, что моё приглашение в Име-Эль-Риар и, правда, огромная честь. – Моя дочь будет не просто гостьей, она станет представителем сильфийского народа на земле дружественного соседа, нашего верного союзника. Эльфирин встретит принцессу Исильгарда, отправленную нами в качестве Гран Синта-Маат.

По залу прошлась очередная волна изумления. Я их понимала, высшего титула посла удостаивались мужи за большой вклад в развитие межгосударственных отношений. У нас он пропадал без хозяина пару сотен лет и вдруг его получает младшая принцесса. Но папу это обстоятельство, не смущало, значит, так можно. Он расположился на троне и взмахом руки подал сигнал музыкантам.

В моём направлении двинулась вереница подданных, многие сильфы были мне знакомы, но и они смотрели на меня так, словно видели впервые. Эльфы, не смущаясь, выражали удивление, граничащее с изумлением, один даже пожал мне руку, как это принято исключительно между мужчинами. И мне это понравилось, больше, чем то, что после её обслюнявил какой-то тип в алом камзоле. Когда пожелания успешных начинаний на политическом поприще закончились, передо мной возник золотоволосый эльф с очаровательной улыбкой.

– Вы станете самым ценным приобретением Эльфирина, таинственная Принцесса Исильгарда, – сказал он вместо того, чтобы представиться.

– Очень жаль, – ответила я, порядком уставшая от восхищений мной прекрасной. – Не хотелось бы гостить в подвалах сокровищницы Име-Эль-Риар.

Эльф продолжал улыбаться, хотя его глаза уже смеялись, он оценил мой юмор. Никто всерьёз не верил слухам, что свои ценности золотые эльфы прячут под землёй, как гномы.

– Вы подарите мне танец? – попросил он.

– С удовольствием, – ответила искренне, так как вдруг поняла, что ругать меня никто не собирается. Наказали громким титулом, отправили в гости к эльфам – погощу и вернусь. Чего бы с эльфами не подружиться. Этот был просто очень мил. Моя природная весёлость вернулась сама собой, – А вы не подскажете имя бедняги, которому я согласилась оттоптать ноги?

Эльф рассмеялся в голос, при этом, когда он, всё ещё улыбаясь, глянул в сторону стайки незамужних дев в белых платьях, я услышала дружное «О-о-ох» полное восхищения и, голову даю на отсечение, звук падающего без чувств тела.

– Ноги второго принца Эльфирина в вашем полном распоряжении. Прошу Вас, зовите меня Арис.

– Эвиладель, – я легко перешла на «ты», отвечая на предложенное легкое рукопожатие.

Урокам танцев я предпочитала занятия магией. Всем было безразлично, умею ли я танцевать, до этого дня меня не обязывали посещать официальные приёмы и праздники. Мелодия сменилась, мы закружились по залу. Я с удовольствием отметила, что двигаюсь послушно музыке и партнёру, и ничьим ногам не угрожаю.

– Вы прекрасно танцуете, – отметил он.

– Ой, не говорите, самой удивительно! – откровенно призналась, довольно улыбаясь, чем вызвала очередной приступ веселья у второго наследника престола золотых эльфов.

У нас с наследованием было гораздо проще – назначил дедушка преемника, и пошел отдыхать. Высшим или, как их называли из-за цвета магии Гелиоса – Золотым, повезло меньше. Ритуал «Выбор Светоча», по каким-то причинам, определил хранителем артефакта не первого сына, а второго, и бедняжка первый наследник так и остался, «стоять» в очереди на престол. Третий принц, вальсирующий со мной по залу, естественно стал вторым, а их средний брат Даромир стал главой рода Риар, владельцем замка, древнейшего города Эльфирин, а после взял и объединил все крупные государства в содружество. Папа так удивлялся, когда узнал, что властелином будет военный, которого к управлению мирными эльфами даже не подготавливали.

Совершая обход на носочках вокруг Ариса, вставшего на одно колено, я глянула туда, где должен был находиться его сиятельный брат, и обомлела. На троне высокого гостя восседал тот самый дядька, что мучил меня в парке. Как я теперь понимала, жалуйся на него папочке или нет, эльфу за плохое поведение ничего не будет. Наш танец прервался. Видимо мой испуг был очевиден, так как Арис отреагировал на это оцепенение лёгким пожатием моих пальчиков и, шепнув, чтобы я не робела, повёл меня к трону своего брата. Суровое выражение лица Владыки Эльфирина показывало, что в новом платье, я нравлюсь ему не больше, чем в прежнем.

– Брат, когда ты такой серьёзный, девушки пугаются. Им грозит обморок от одного взгляда на тебя, – Арис продолжал шутить.

– Лишать дев чувств?!… Чему не научишься у младшего брата, просиживая дни во дворце, – это было похоже на упрёк, не мог же их властелин пытаться шутить с таким суровым видом. Но похоже Арис признал сие шуткой и ещё шире улыбнулся.

– В моём присутствии девушки падают от восторга, а не от страха, – это Арис объяснил мне, и тем же доверительным тоном, обратился к правителю: Сделай лицо по проще, а то все разбегутся…

– Я дал ей время привыкнуть к моему…виду, – пообещал главный эльф и посмотрел на меня испытующе, словно спрашивал, понимаю ли я, о чём он. А я не понимала. Если он опять пошутил, то с таким лицом, едва ли, над его шутками посмеялись хоть однажды. Я растерялась, испытывая неприятное чувство, когда не знаешь, чего от тебя ждут. Шепотом произнеся извинения, я решила осуществить угрозу брошенную Арисом, то есть убежать. Немного резковато убрала руку с предплечья второго принца и, сделав поклон с той почтительностью, что в себе в тот момент еле откопала, вернулась на место справа от трона отца.

Вечер был полон волнений: мой первый бал и высокий титул показались изматывающими. Танцы продолжались утомительно долго, тело ныло от столь длительной необходимости держать спину и плечи в «царственной» осанке, ноги устали от пируэтов, висков и телемарков. Арисгар тоже много танцевал, с разными гостьями и местными сильфидами. В прочем, расовых предпочтений у нас в гостях никто не выказывает. Дважды, он одаривал меня красивой, открытой улыбкой. Первый раз я ещё смущалась, а второй – ответила ему тем же. Но видимо перестаралась, и одна пара, свидетели нашего откровенного переглядывания сбилась с такта.

А другой, абсолютно неприветливый брат с равнодушным видом восседал на тронном кресле и кроме как с папой, ни с кем не разговаривал. И желающих его развлечь было не много. Да их, кроме папы, просто не было! Пусть даже новый правитель почитался как герой, спасший целый город от нападения драугров, но о нём слагали больше страшных небылиц, чем хвалебных песен.

Говорили, что рождённый вторым, он, без претензий на корону, посвятил себя военному делу, где не было ему равных, и возглавил эльфийскую армию ещё в очень юном возрасте. Тогда же произошло нападение нежити на город водников Омилсар. Вторжение столь сильного врага, оживших мертвецов с магическими способностями, унесло много жизней в течение нескольких минут, пока вестник с призывом о помощи достиг соседей. И будущий повелитель Зари бросился на защиту, не дожидаясь остальных. Открыл портал в чужие земли, принял на себя основной удар врага и удерживал до прихода своих воинов. Страшно представить, но есть свидетели, которые утверждали, что на обожженном магией теле принца не осталось целого куска кожи, и чтобы не травмировать окружающих видом изуродованного лица, теперь оно навсегда скрыто под личиной амулета Тефиатрана.

Этот артефакт использовали, чтобы придать облику правильные черты, скрывая любые дефекты. А еще с его помощью можно стать двойником любого существа и поэтому их обладателям требовались исключительные полномочия. Особенно по этому поводу страдали стареющие дамы, которые мечтали выглядеть не хуже, чем они были в лучшие годы. Но разрешений скрывать амулетом старость не выдавали. Насколько я знаю возрастные изменения приходилось убирать временными заклинаниями и мазями.

Я смотрела на строгое лицо отважного воина и представляла, как оно должно быть изувечено, если ему не смогли помочь лучшие лекари, и приходится применять магию амулета. Не сразу заметила, что в ответ меня также внимательно изучают. Я вспомнила, что совсем недавно применила магию, чтобы избавиться от своего гномьего роста и подумала, а может и он прячется от нормальности окружающих за маской суровости, как я за образом маленькой девочки. Моё невольное сочувствие во взгляде было принято со вниманием, которое быстро сменилось равнодушием и, разорвав наш зрительный контакт, медноволосый правитель отвернулся, сжав пальцы так, что они, скорее всего, оставили вмятины на золочёном подлокотнике.

Уже за полночь, в полной убеждённости, что улыбчивый эльф мил ровно настолько, насколько страшен его венценосный братец, я испросила молчаливое разрешение мамы, и, смакуя в уме незабываемый танец с Арисом, покинула зал. От переизбытка впечатлений спать не хотелось, вместо своей кроватки я устроилась на кушетке в библиотеке и, стараясь не повредить острыми металлическими уголками книги узоры на платье, придвинула столик и углубилась в чтение.

– Вот ты где? Как знала, что не спишь. Сразу пошла в библиотеку, чтобы поговорить с тобой.

Я с усилием отодвинула тяжеленную книженцию о политическом строе Эльфирина и встала навстречу маме.

– Ты всегда знаешь меня лучше меня самой, мамочка, – улыбнулась её внимательному взгляду, обещая, что в душе я прежняя, её маленькая девочка, изменения коснулись только внешности. Она повела меня к дивану, потянула за руку, предлагая присесть.

– Послушай, Эдель, – мама непривычно использовала моё сокращённое имя. Я всегда хотела, чтобы у меня всё было «длинным», «большим», «высоким», и давно отучила семью от «Эдель» и «Дель». Мама продолжила:

– Завтра ты покинешь отчий дом и начнёшь самостоятельную жизнь. Это не просто – стать взрослой за пару дней, но у тебя нет выбора. Статус высокого посла твоя защита и ответственность передо мной и отцом, перед нашим народом.

– Мама, а зачем он мне? Разве не достаточно быть принцессой, чтобы меня защищали?

– Принцесса не скажет весомого «нет» Владыке Эльфирина, только Гран Синта-Маат другой страны, принятый Верховным Советом вправе отстаивать своё мнение перед властелином. А мы знаем, что времени не достаточно, чтобы научить тебя держать язык за зубами. Но помни, когда собёрёшься открыть рот, Исильгард не развяжет войну из-за девичьей глупости. – Мама замолчала, словно сама испугалась строгости, которую до этого я не получала несмотря на все мои выходки. Она обняла меня и притянула к себе мою голову. – Этот амулет обезопасит тебя на время. Он приглушит сияние силы пробудившейся в тебе, – застегнула со спины тонкую цепочку с кулоном и наказала: Носи его не снимая, пока не лишишься силы или не будешь в полной безопасности.

– Мамочка, а мне нужно уезжать, потому что папа сердиться на меня?

– Нет… Потому, что ты изменилась. Ты такая красивая Эвиладель, что случись это раньше, всё сложилось бы по-другому. С момента твоего рождения мы были уверенны, что ты навсегда останешься в роли нашей маленькой дочери. В силу твоего роста… – мама поправила себя, – из-за твоей необычной внешности тебя совсем не готовили к общению с малознакомыми людьми, я имею ввиду… с мужчинами.

– Что ты, мамочка! Если ты из-за этого расстроилась, можешь не переживать, – твёрдо уверила я, взявшись за её руки и опустившись перед ней на пол, чтобы она привычно погладила мою голову. – Я же слышала, как Катриэлла объясняла Матильдине, что от прогулок под луной до бастардов один шаг. А ещё, Лиси кухарке говорила, если целоваться с мужчиной, можно заразиться позорной болезнью. Так, что целоваться и гулять, как стемнеет, я точно не стану и тебя ни за что не опозорю.

Мамочкин вздох прозвучал полный безнадёжности.

– Мы с папой просим прощения за эту брешь в твоём воспитании. Я посоветую тебе одно: когда ты захочешь узнать больше, найди добропорядочную, замужнюю женщину и подружись с ней.

– Хорошо, мамочка, подружусь, – обещала я.

– Остаток ночи тебе придётся провести на ногах. Я созвала всех столичных портных, чтобы они успели закончить. У тебя не будет недостатка в красивых нарядах, часть будет готова завтра, другие перешлю тебе в Име-Эль-Риар.

Прошу, никаким обстоятельствам не дай себя сломить, живи и сделай всё, чтобы остаться счастливой. Внешность – ценность важная для чужих глаз, магия – возможность лёгкой жизни, но это тоже не главное. Можно жить и без неё. А ты как никто умеешь приспосабливаться к ситуации и быть счастливой. Не растеряй покой терзаниями о несбывшемся и желаемом. Будь осторожна даже в мечтах. Гордись тем, кто ты есть, даже если нельзя будет говорить своё имя другим. Ты всегда будешь нашей дочерью, и ты первая женщина Гран Синта-Маат. Но гордясь, вспомни, как висела на стене, и все смеялись над тобой. И когда снова посмеются – вспомни, что висела на стене и мир после этого не рухнул. Пусть смеётся ханжа, мудрый задумается о причинах, добрый отнесётся с сочувствием, родной поддержит, находясь за тысячу лиг, а мнение прочих не важно.

– Мамочка, значит, я не смогу вернуться после?

На этот вопрос мне ответили мамины слёзы, которые она удержала, пропуская в библиотеку портных, и унесла с собой, не показав больше никому.

Глава 3

Мечты и сожаления об утраченном дефекте

Мою «банду» из мелких родственников к межпространственной переправе не пустили, мы шумно распрощались у дверей комнаты для общих занятий, и, помахав рукой на прощанье цвету будущей сильфийской аристократии, я наказала им папин дворец не разрушать. На что племянники, племянницы и отпрыски знатных семей, призванных ко двору, скорчили грустно-раставательные рожицы, а мой любимый братец, принц Далиантан сказал, что без меня дворцу точно ничего не угрожает и растрепал мою новую причёску, как обычно взъерошив волосы на макушке. Довольно улыбнулась, нисколько не обижаясь, и глянула на него снизу вверх с обожанием Боба, его верного пуделя, о котором я любила слушать, так как собака жила ни во дворце, а в охотничьем доме. Далиантан всегда был моим объектом для подражания. Я сожалела, что я не мальчик и не могу пойти учиться, чтобы стать таким же сильным магом, каким наверняка будет он.

В его сопровождении я пошла к башне алонгационного порта, которая была открыта для отправки гостей с рассвета. За десяток локтей до перехода меня ожидали несколько воинов, два мага из миссии, советник, моя тётя – леди Мединтун, направленная со мной в качестве дуэньи, и горничная Лиси. Брат обнял меня на прощание и наказал боевому магу, которого звали Гилихад, делать безопасным каждый мой шаг и многое другое, которое заключалось в том, чтобы я поменьше куда-либо шагала. Гилихад приступил к выполнению приказа незамедлительно и, как немощную, придерживая меня за локоть, повёл сквозь зеркальную рябь перехода и отпустил только когда убедился, что я твёрдо стою на ровной дороге.

Я с удивлением обнаружила, что мы прибыли не в Име-Эль-Риар, а в столицу тёмных эльфов, город Данхар. Грандиозный вид дворца Нари-Ран описывался в учебниках, как пример наследия могущественных предков менее одарёнными потомками. Это чудесное строение не поддавалось влиянию времени, трансформировалось под стиль современности и отвечало потребностям тёмного двора, который так назвали не по цвету чёрных волос, а из-за магии, запрещённой в других государствах. Хотелось верить, что тысячи лет назад, когда строилось одно из чудес эльфийского мира, дроу не были тёмными, и моя комната, в точности такая, как имеется дома, появиться здесь без магии крови.

Нас встретили у входа. Мужчина средних лет, представился личным камердинером сильфийского Гран Синта-Маат. Заметив смущение советника Баливаса, я не указала моему камердинеру на его ошибку, и он остался с мужчинами, после того как мне предложил следовать за его помощником. Мы пошли по коридору, когда я вспомнила, что не уточнила к какому времени мне явиться на занятие по «введению в профессию», обещанное накануне при разговоре у трона отца.

– Нужно вернуться, – сказала я. Гилихад и Лиси, как очень добросовестные слуги, игнорируя возражения провожатого пошли назад вместе со мной.

Гостей в холле стало больше, они стояли группами, я подошла к той, где находился советник Баливас, и спросила, когда он сможет уделить мне время.

– Принцесса, идите, идите, – спешно отмахнулся он. – Думаю в ближайшие дни не получиться вовсе.

В тот же момент объявили десятиминутную готовность до начала Совета.

– А разве Гран Синта-Маат не нужно присутствовать на Совете? – спросила я.

– Не приведи Великий Златодар! – воскликнул советник, взывая к высшим силам, покровительствующим трудолюбию и усердию.

– Господин Баливас, если принцесса послушает вас сейчас, неподтверждённый титул не защитит её даже в её собственных покоях.

– Но мужчины не потерпят присутствия…

– Плевать на их реакцию. Думайте о её судьбе.

Я не стала медлить, принимая решение. Моя судьба была мне очень дорога, я её никому кроме мамы с папой доверять не собиралась.

– Спасибо вам обоим, – поблагодарила я своего советника и доброго эльфа, который подтолкнул меня к смелому поступку. – Лиси, принеси мне темный плащ, который ты положила к деловой одежде, – моё твёрдое намерение присутствовать на Совете отразилось в голосе, и Лиси, до сего момента имевшая привычку меня останавливать и вразумлять, сразу бросилась исполнять распоряжение.