Глава 4

Соне дали ее кличку за любовь ко сну. Почти всю ярмарку она проспала. Соня была немного полновата, спокойна и очень умна. Правила жизни и выпаса скота казалось, были прописаны у нее от рождения. Она не любила делать другую работу, но с малых лет старалась подражать взрослым в выпасе овец. С ярмарки ее увезли в аул Жабаглы в Аксу-Жабалинском заповеднике. Здесь Соне жилось привольно, но применить свои навыки она не могла – ей не пришлось пасти скот. Она была счастлива на новом месте, хотя южный Казахстан оказался в некотором роде для нее испытанием. Жаркое солнце не давало Соне покоя большую часть года, и только зимой она наслаждалась, в своей теплой шкуре. Соня выросла крупной спокойной собакой и стала спутником многих групп в походах по горам.

Ее хозяин – мужчина, которому недавно «стукнуло» сорок, хотя выглядел он значительно моложе своих лет, вел активный образ жизни и редко бывал дома. Его дом стоял на окраине села, и Соня любила бродить по склону горы у дома, выслеживая неосторожных сурков. Владимир заведовал туристической базой и очень привязался к своему питомцу, почти не расставаясь с ней. Сначала Соня нервничала, когда хозяин подсаживал ее в багажник своего автомобиля, но потом поняла. Если хозяин не открывает багажник, прежде чем сам садится в машину – значит ей придется ждать его самое малое пол дня. А если берет ее с собой – тогда его голос будет успокаивать даже во время переезда с одного места на другое. Владимир не любил быстрой езды, и Соню не очень трясло в багажнике. И она скоро сама с радостью запрыгивала в машину и спокойно сворачивалась на подстилке в багажнике, чтобы подремать дорогой.

Она посетила все красивые места области, куда забросила ее судьба, когда хозяин составлял возможные туры для своих клиентов или сам сопровождал группы, если все экскурсоводы были заняты. Она терпеливо ожидала снаружи, когда хозяин заходил в древние мавзолеи, куда животным запрещалось входить, радостно бежала вперед по горной тропе заповедника, распугивая крупных фазанов, когда он прокладывал путь для будущих групп пеших туристов.

Соня видела монументальные постройки древних веков, рядом с которыми даже люди смотрелись крошечными. Но она не любила ездить туда, потому что хозяин всегда оставлял ее ожидать около машины, а там было душно и очень жарко, особенно летом. Даже несколько минут ожидания казались ей вечностью, и Соня забиралась под машину, спасаясь от жаркого солнца. Собака с большим желанием ходила за хозяином рядом с заброшенными становищами древних племен, рассматривала с холма раскопки старого города.

Она увидела многое – просторы бескрайних степей с рыхлой, песчаной землей под ногами и плотные горные тропы. Соня поднималась летом на высокие горы до самых ледников и бродила по жаркой полупустыне. Она знала родную землю Казахстана, как немногие из животных могут знать. Но Соня не обладала любознательностью людей, она была преданной собакой, и для нее было самым важным присутствие хозяина рядом. А хозяин не мог сидеть на месте, он всегда должен был передвигаться. Поэтому по иронии судьбы Соня – самая меланхоличная из помета увидела в своей жизни много различных удивительных мест. Ее лапы знали пески пустынь и лед горных ледников, мягкую траву альпийских лугов и жесткие степные колючки. Соня любила свой дом, но не задумываясь пошла бы на край света с хозяином. Ее настоящий дом был там, где был ее хозяин. Соня не любила, когда посторонние люди трепали ее за ушами, но Владимир мог гладить ее всегда и даже вынимать пинцетом шипы из ее лап после походов, или обрабатывать раны спиртом. Соня терпела боль не пытаясь защищаться. Она полностью доверяла своему хозяину.

Но больше всего Соня любила прокладывать тропы для пеших туристов в горах заповедника! Здесь она была в своей стихии. Даже любовь ко сну уступала любопытству и охотничьему инстинкту. Соня могла бродить по горам часами, и даже весь день напролет. Свежий горный воздух словно вливал бесконечный источник сил в ее мышцы.

Широкая и прохладная река Аксу стала для Сони частым спасением в жаркие дни. После долгого похода по горным хребтам под палящим южным солнцем, Соня с наслаждением ложилась в прохладную воду на мелководье реки и жадно захватывала поток ртом. Соня любила лежа в воде ловить ртом солнечные блики на воде, словно это были рыбки. Даже в старости детская игра не была забыта и Владимира это всегда забавляло.

Прохладная в низовье и холодная в горах река Аксу с шумом несет свои воды по горным ущельям, но успокаивается, спустившись вниз. Чистая горная прохлада ледников под жарким южным солнцем, дает жизнь густой растительности на ее берегах везде, где камни уступают место мягкому грунту. Поэтому лишь в немногих местах река просматривается более чем на сотню метров, она укутана зарослями из деревьев и кустарников как длинная шея – в теплый шарф.

Владимир с Соней прошли многие реки местного заповедника до самых истоков. Речки заповедника рождаются высоко в горах, у ледников, расположенных около трех тысяч метров над уровнем моря, многие из которых свисают со скал, медленно подтаивая. Больше всего Соня боялась ледопадов, когда часть нависшего ледника с громким хрустом откалывается от основной глыбы и с шумом обрушивается вниз.

Еще будучи молоденькой собакой Соня чуть не погибла под обломками льда. Она убежала от хозяина далеко вперед, увлекшись охотой за ловким горностаем, забежала под висячий ледник, и не послушалась, когда Владимир, заметив неладное, и услышав характерный глухой хруст, позвал ее. Огромная глыба льда, свисающая со скалы, обломилась и полетела вниз, Соня побежала, но было уже поздно. Собаку спасла чистая случайность – льдина ударилась об землю в тот самый миг, когда Соня пробегала мимо большого камня, который принял на себя основную часть ледяного удара. Она получила только несколько мелких ран от тонких и острых кусочков льда, которые отлетели от ледяной глыбы, ударившейся об скалы. Осколки льда как стекло вонзились в кожу Сони, пробив даже слой ее шерсти.

Неизвестно сколько дней или месяцев ледяная глыба, подтачиваемая жарким южным солнцем, сползала с крутого склона и нависала над каменными выступами, но сорвалась она в тот самый момент, когда собака пробегала под скалой. Люди не рисковали подходить под эту скалу даже зимой, когда мороз сковывал лед, заставляя его лежать, плотно прижавшись к скалам. Но собака не задумывалась о том, что ее лично не касалось, пока это «что-то» не вонзилось в ее кожу. Соня громко завизжала, мгновенно прижалась к земле, и как только шум стих, все еще повизгивая, рванула к хозяину, ища защиты. Больше она не отходила от Владимира в горах более чем на десять метров, всегда огладывалась и проверяла расстояние между ними.

Почти весь заповедник был пройден ногами Владимира и лапами его бессменного сопровождающего. Соня очень редко оставляла своего хозяина. Исключение составляло время, когда она должна была ухаживать за своими щенками. Соня оказалась хорошей мамой. Ее щенки не были обделены ни молоком, ни вниманием. Они росли крепкими и сильными. Владимир не занимался профессиональным разведением породы, но и не оставил свою любимицу без потомства.

Соня любила охотиться и будь она человеком, ее обвинили бы в браконьерстве, но Соня была лишь собакой и ей многое прощалось. Иногда ее хозяину приходилось прятать добычу своей собаки от соседей, потому что для нее не существовало различия в добыче, будь то редкий молодой сайгак, или простой сурок, которые в изобилии проживали на склоне горы у дома Владимира. Владимир ругал Соню, даже наказывал иногда, но в отношении охоты Соня была удивительно упряма. Воскресить придушенное животное Владимир не мог, поэтому просто уносил домой, разделывал и кормил Соню мясом ее добычи. И только маралы составляли исключение, но не потому, что Соня понимала запрет охоты на них, а потому, что Соня не встречала их детенышей, а на взрослых не рисковала охотиться в одиночку. Волчья кровь давала о себе знать. Кроме того маралы жили под особой охраной и, возможно, Соня понимала что охота на этих животных может стоить ей жизни. Хозяева маральего хозяйства не потерпят покушение на своих подзащитных, даже если покусившиеся будут простыми собаками. Кроме того, на взгляд Сони грациозные животные были похожи на домашних животных, а их защита прочно была записана в сознании собаки. Но за всю жизнь Соне не пришлось пасти и защищать стада хозяина. Она оказалась в роли любимицы семьи путешественника.

Глава 5

Ума попала на соленую часть прекрасного озера Ала-Коль¹ в Джунгарском Алатау в юго-восточную часть Казахстана, в руки чабана, приехавшего к родственникам с озера Алаколь, которые и подарили ему щенка. Собака унаследовала от прадеда Рыжего волка рыжеватый оттенок шерсти и властный нрав.

Она легко поддавалась дрессировке, словно заранее знала, что хочет от нее хозяин, но никому из собак не позволяла властвовать над собой, за что в раннем детстве получала от старших собак. Но несмотря на прокусы и боль, Ума всякий раз, если что-то было не по ее нраву, затевала драку. Как только размеры Умы позволили ей лидировать – она стала полновластной хозяйкой во всей округе. Даже из кобелей мало кто мог похвастать победой над ней. Собака не была излишне агрессивной – просто все должно было быть так, как она хотела и только хозяину Ума уступала, хотя ей было очень трудно повиноваться. Только хозяин мог сказать Уме что ей делать, да и то, не повышая голоса. Если хозяин вдруг кричал на нее – Ума рычала, осторожно, предупреждающе. Эта собака всегда «ходила по краю». Чабан БекБулат уже не раз задумывался о том, что к старости, возможно, собаку придется пристрелить, если она взбесится или кинется на человека без причины. Но решение свое БекБулат очень хотел отложить до неизвестных времен, а может и не исполнить совсем. Ума практически самостоятельно пасла его табун. Она могла укусить чужую собаку, но никогда не кусала лошадей – беречь хозяйское добро она умела. Даже когда он пропустил время и не оставив в загоне кобылу, готовую родить, и та родила в поле, Ума не позволяла никому из табуна подходить к лошади, но и не давала табуну уйти далеко, чтобы кобыла не потерялась. Вечером, как обычно, Ума пригнала табун домой вместе с пополнением. Весь табун по воле Умы шел с той скоростью, с которой мог идти новорожденный жеребенок. Как только молодняк пытался бежать, Ума бежала наперерез и с лаем останавливала торопливых молодых коней. Бекбалот был очень удивлен и доволен.

Лошади паслись в степи у озера и на полянах в предгорьях, но пить ходили к ближайшей речушке, стекающей с гор, так как эта часть озера была соленой. В лощинах было немало травы, особенно рядом с густыми зарослями ежевики. На полянах встречаются кусты шиповника, жимолости татарской и гребенщика. Весной лошади едят траву только на открытых местах, на полянах, но к осени, когда основная часть травы выгорает, им приходится выщипывать траву из-под кустов, собирая остатки прежней весенней «роскоши». Собаке приходится уходить с табуном все дальше от загона вместе с лошадьми, занятыми поиском пищи.

Люди часто приезжают к берегам озера отдохнуть и полечиться в местных целебных грязях, но лошади и собаки обходят грязь стороной. Они предпочитают ходить там, где земля тверже и не скользит. Местные красоты привычны для животных и даже для местных жителей. Им кажутся странными восторженные возгласы приезжающих туристов, ведь здесь был и есть их дом, и он не меняется с годами. Но красота окружающего мира заставляет ощутить умиротворение человека, чьей душе не чуждо понимание прекрасного.

Озеро Ала-Коль прекрасно в любое время года, хотя растительности на его берегах не много. С северо-востока к берегу прилегает песчаная пустошь Бармаккум, рядом с которой расположены пастбища для скота. Часть озера, где реки впадают в него, вода в озере пресна на вкус, но на противоположной стороне от устьев рек, впадающих в него, вода озера Ала-Коль довольно солона.

Неброская красота здешних мест завораживает тишиной и невысказанностью. Огромные белые пятна солончаков без единого темного камня или веточки растений, синева неба и голубизна озера создает ощущение сказочной нереальности. В стороне от солончаков растительность вновь покрывает степь и дает пищу животным. Ума побывала почти на всех берегах большого озера, когда ее хозяин ездил закупать жеребят для своего табуна.

Лишь однажды ранней осенью Ума была удивлена, когда хозяин поехал с рыбаками на лодке и взял ее с собой. Причина, по которой Уму оторвали от ее работы, была проста – у одного из рыбаков был хороший, породистый кобель и хозяин Умы решил получить от собаки потомство. Но заодно друг – рыбак решил свозить товарища на лодочную прогулку на Птичий остров.

На Птичьем острове Ума растерялась от огромного количества птиц. Лодка пристала к берегу в том месте, где стая фламинго отдыхала во время полдневной жары, готовясь к отлету в теплые страны. Птицы подпустили лодку на удивление близко, и как только дно лодки прикоснулось к песчано-илистому дну озера, вся стая испугано взлетела. Даже отважная Ума прижалась к дну лодки от резкого шума крыльев удивительных розовых птиц с загнутыми клювами. Но не только фламинго проживают на острове. Люди и собака увидели здесь много разных птиц. На острове обитают до сорока видов птиц, и в эту пору многие из них собрались в стаи, готовясь к перелету. Ума и раньше видела многих из птиц, но на острове их было значительно больше, чем на прибрежных пастбищах. Остров напугал собаку своей необычной шумной возней. Путешествие ей не понравилось, и только в конечном пункте ее пути Ума получила удовольствие от общения с отцом ее будущих четырех щенков, которые появились ближе к зиме.