Глава 10

На мгновение меня охватило чувство клаустрофобии. Затем я испытала настоящий страх. Мне показалось, что скафандр действительно стал живым и набросился на меня.

Скафандр сжимался, он уменьшался в размерах и плотно охватывал мое тело, словно хотел меня удушить. Шлем, до сих пор откинутый назад, и висевший на спине наподобие капюшона, вдруг сам собой прыгнул мне на голову. И тоже начал уменьшаться в размерах. На панели, прямо под лицевым стеклом, загорелись какие-то индикаторы, на которых мелькали непонятные значки и цифры.

Я панически схватилась руками за скафандр, в том месте, где он соединился, и попыталась распахнуть его, чтобы высвободиться. Но там не было ни швов, ни щелей. Скафандр сросся и стал как бы литым. И я оказалась в нем в ловушке.

– Что происходит? – закричал я, в надежде на то, что Хаом меня услышит. И он действительно меня услышал. Его голос послышался с боков шлема, возле моих ушей. Очевидно, там располагались динамики.

– Успокойся, ничего страшного не происходит.

– Не происходит! – Я едва ли не сорвалась на вопль. – Скафандр уменьшается! Он пытается меня удушить! Он сейчас раздавит меня!

– Не волнуйся. Экзокостюм подстраивается под твою фигуру. Он просто принимает ту форму, которая оптимально подходит твоему телосложению, чтобы не сковывать тебя в движениях.

В самом деле? Я прекратила паниковать, и теперь попыталась оглядеть свое тело. Скафандр действительно обтягивал меня все больше, и прижимаясь все плотнее. Одновременно он становился тоньше. Он превращался в некое подобие кожаного костюма, хотя, разумеется, был сделан совсем не из кожи. Широчайшие штанины на моих ногах превратились во что-то наподобие эластичных трико. А громадные ботинки, способные уместить в себе ножищи йети, приняли вид элегантных женских сапожек, и были как раз моего размера. Костюм спереди обтянул мое тело так плотно, будто бы хотел подчеркнуть и выделить все мои женские прелести. Шлем тоже стал уже, но он все же не прижимался к моей голове, оставляя между собой и моей головой немного свободного пространства.

Затем преобразования прекратились. Некоторое время я стояла неподвижно, чувствуя, как сердце, бешено колотившееся у меня в груди, пока шли трансформации, начало постепенно успокаиваться, и входить в свой нормальный ритм. Я стояла, разведя руки в стороны, и боясь пошевелиться. Кто знает, каких еще неожиданностей следует мне ожидать от скафандра.

– Что теперь? – спросила я, видя, что больше ничего не происходит.

– Все, – ответил Хаом. – Преобразования завершены. Теперь тебе нужно приспособиться к нему. Учти, Яна, экзокостюм увеличивает твою силу в несколько раз. Но и к этому можно приспособиться. Дело в том, что он тоже наделен нейрошунтами, и эти шунты сейчас подключились к твоей нервной системе.

– Что это значит?

– Это значит, что если тебе не нужна будет повышенная сила, то костюм оставит все твои мышечные функции на обычном для тебя уровне. Но как только тебе понадобится усиление твоих физических возможностей, экзокостюм среагирует мгновенно и даст тебе силу и реакцию, какими не обладает ни один человек.

Круто. Я осторожно подвигала руками, согнула их в локтях, пошевелила пальцами. Вроде бы ничего особенного, тело слушалось меня как обычно. Я двинула ногой, сделала шаг, другой. Все как обычно. Двигаться было легко, но не более того.

– Тебе нужно попрактиковаться. Но делать это лучше снаружи. Там больше простора.

– Снаружи? Ты хочешь сказать, что я должна выйти на поверхность чужой планеты, не будучи обученной пользоваться скафандром? А что если он откажет или еще что-нибудь?

– Не беспокойся. Экзокостюм запрограммирован обеспечивать максимальную без-опасность его носителя. Даже если ты что-то забудешь или упустишь, он обо всем позаботится сам.

Хотелось бы верить. Я потрогала себя руками. Скафандр был странным на ощупь. Сквозь перчатки я чувствовала мягкость и одновременно его твердость. Я хлопнула себя по груди и мне показалось, что на мне панцирь, твердый как металл. Я направилась к шлюзовой камере. Никакой скованности движений, казалось, костюм вообще ничего не весил. Даже поверить было трудно, что еще минуту назад он был огромным и бесформенным.

– Выходи наружу, а дальше я тебя проинструктирую, – напутствовал меня Хаом. Он по-прежнему лежал на панели, в отсеке, где я взяла скафандр, и говорил со мной при помощи радиосвязи, ну или, каков уж там у них принцип.

Я нажала кнопку, открывающую входной люк. Металлические створки раздвинулись, и я увидела чуждый мне марсианский пейзаж. Ну, в общем-то, он был не совсем чуждый. Что-то подобное, кажется, я уже видела где-то на Земле. Но, тем не менее, он все равно был неземной. Прежде всего это касалось цвета грунта. Марс принято называть красной планетой. Но, на самом деле он был не красный, а, скорее, темно-коричневый или красно-коричневый. И по виду напоминал глину, смешанную с грязью. Он лежал комками, какими бывает земля в местах, где уже давно не было дождей. Но здесь, на Марсе, насколько я знала, дождей вообще не бывает никогда. Слишком низкая температура и вода может существовать только в виде снега и льда. Интересно, а сколько градусов здесь сейчас?

Но едва я только об этом подумала, как на панели, прямо под стеклом шлема, появилась надпись: – 15 градусов по Цельсию.

Несколько мгновений я тупо смотрела на надпись. До меня не сразу дошло, что экзо-костюм отвечал на мой мысленный вопрос. Но, как же так? Нейросеть, соединенная с «Леви», чтение моих мыслей? Ну, это еще можно понять. Но почему надпись на русском? Что, экзокостюм обучился русскому языку?

Я облизнула вдруг пересохшие губы.

– Хаом, – произнесла я. – Я только что получила данные о температуре снаружи. Я… Почему…

С трудом подбирая слова, я сообщила ему, что увидела.

– Понимаешь, Яна, когда ты находилась в медкапсуле, и обучалась пилотированию, аппарат, при помощи сканирования, извлек из твоего мозга информацию о твоем родном языке. И теперь все приборы на корабле, в экзокостюме, словом, все теперь будет переводится на твой родной язык, и в твои понятия.

Здорово, это значительно все упрощало. Выходило, что температура на поверхности Марса, там, где я сейчас нахожусь, – 15 градусов. Довольно холодно. Но в костюме я ничего не чувствовала.

С опаской я шагнула в этот неведомый мне мир. Сделала несколько шагов, отойдя от шлюза корабля. Потом огляделась по сторонам. М-да, пейзаж мрачный. Ни растительности, ни голубизны в небе. И про этот-то мир известный ученый Стивен Хокинг говорил, что он идеально подходит для колонизации землян? М-да, должно быть, он перегрелся на солнце. По его словам, Земля уже давно исчерпала свои ресурсы и экологически непригодна для жизни человека, и что человеческой расе необходимо перебираться на Марс. Здорово. Перебираться на планету, где нет кислорода, нет растительности, нет воды, постоянно минусовая температура и высокая радиация. Да, тут, конечно, самое место для человека. Впрочем, в том физическом состоянии, в котором Хокинг находится, его можно понять. Ему любой мир покажется раем.

Набравшись храбрости, я двинулась вперед. Еще раз осмотрела себя. Женственная фигура, очень даже сексуальная в таком костюме. По крайней мере, я на это надеялась.

Каждое мое движение давалось мне невероятно легко, как будто бы какая-то неведомая сила подталкивала меня. То ли это было связано с низкой марсианской гравитацией, то ли с мышечными усилителями экзокостюма. Чтобы проверить это, я сорвалась с места и решила немного пробежаться.

И едва не пожалела об этом. Мои ноги рванулись вперед с такой скоростью, что я едва не потеряла равновесие. Не успела моргнуть и глазом, как пробежала несколько десятков метров. Мне показалось, что еще немного и я взлечу в воздух. Я сделала попытку остановиться, и тут же встала как вкопанная. Мой корпус по инерции рванулся было вперед, но тут же остановился. Мой костюм застыл, словно статуя, тем самым не дав мне упасть. А ноги твердо упирались в грунт как будто вросли в него.

Вот это да! Я взглянула вниз, и увидела, что скафандр сменил цвет. Он больше не был грязно-белым или серым. Он стал одного цвета с грунтом Марса.

– Костюм, – произнесла я вслух, обращаясь к Хаому. – Он изменил цвет.

– Все правильно, – отозвался мой планшет. – Задействована система маскировки. Костюм делает все для того, чтобы его носитель был как можно менее заметным на фоне окружающей среды.

Ух ты, подумала я, прямо как хамелеон. А что еще он может?

Я сделала руками несколько волнообразных движений, словно бы изображая бойцов кунг-фу. Мои руки двигались настолько быстро, что казалось, будто бы какая-то невидимая сила подталкивает их. И меня снова поразила потрясающая гибкость скафандра. Он совершенно не стеснял движений. Ощущение, будто бы на мне одет спортивный или балетный костюм. Кстати о балете… Я когда-то занималась им, и у меня была не-плохая растяжка. Во всяком случае, я легко садилась на любой шпагат, будь он хоть продольный, хоть поперечный. Интересно, а в этом костюмчике я смогу сесть на шпагат?

Я еще раз оглядела свои ноги, присматриваясь к экзокостюму, а затем резким движением разбросала ноги в стороны. Я ожидала чего угодно: боли в мышцах или того, что мои ноги просто не раздвинуться. Но все произошло так, будто бы на мне были обычные спортивные трико. Я села на поперечный шпагат без всяких препятствий или болевых ощущений.

Вот это гибкость! Попробовала бы я это сделать в обычном космическом скафандре, в котором наши космонавты выходят в открытый космос на земной орбите.

Я потянулась и тело послушно гнулось в любую сторону. Я легко доставала пальцами рук до носков своих ботинок.

Подтянула ноги, широко расставила их и, опершись руками о грунт, вытянулась словно кошка. Я и чувствовала себя кошкой. Грациозной, подвижной, полной сил и энергии. Я принялась изгибать спину в разные стороны, разминая ее. Даже захотелось зарычать подобно тигрице.

Ай да костюм! Он действительно усиливал мои мышцы, причем делал это именно в тот момент, когда мне было нужно, убыстрял мою реакцию, когда я этого хотела.

Я опять принялась проделывать разные движения. Махала руками, задирала ноги. Любые движения мне удавались без труда. Без всяких усилий.

Вновь припустила бегом, разгоняясь все быстрее и быстрее. Уж не знаю, с какой скоростью я бежала, но мне казалось, что я обгоню любого спринтера. Да что там спринтера. Даже гепард бы от меня и то отстал.

Не снижая скорости, я оттолкнулась от земли, и прыгнула. Я взвилась вверх, наверное, метров на пять. И пролетела по воздуху, не снижая высоты, метров десять, а может, и все пятнадцать. На луне, я слышала, можно совершать подобные прыжки, но насчет Марса я сомневалась. Гравитация на луне была в шесть раз ниже земной, а марсианская всего в два раза. А я чувствовала себе легче, по крайней мере, в пять раз.

Кстати, о гравитации. Когда я находилась на борту корабля, да и летела в челноке, там тоже была гравитация. Причем, привычная мне земная. И уж, разумеется, не было никакого намека на невесомость. Не удивительно, находясь в состоянии невесомости невозможно совершать дальние перелеты. Этак совсем в кисель превратиться можно.

– Я вижу, костюм тебе понравился, – подал голос Хаом, тем самым возвращая меня к реальности.

– О, да, – отозвалась я. – И это еще мягко сказано.

– Если ты уже достаточно к нему приспособилась, то, полагаю, пришло время заняться делом. Необходимо добыть топливо для корабля.

– Что я должна делать? – спросила я, готовая к любой работе, даже ко всем двенадцати подвигам Геракла.

– Вернись на борт, и выведи наружу скутер.

Я обернулась к «Леви», и увидела, что он находится едва ли не на границе видимости. Неужто я так далеко убежала от него? Однако! Этак можно и заблудиться.

Я отправилась в обратный путь. Ни бег, ни мои прыжки, не отняли у меня никаких сил. Я не чувствовала ни малейших признаков усталости.

Оглядевшись вокруг, я снова невольно поразилась унылому все-таки пейзажу Марса. Да, отсутствие признаков жизни и темно-красные тона навевали легкую тоску. Думаю, если здесь пробыть довольно долго, то можно вообще сойти с ума от тоски. Мне вспомнился роман Роберта Хайнлайна «Марсианка Подкейн», где главная героиня, подросток, выросший на Марсе, не могла поверить, что родиной человечества является Земля. Я же, напротив, глядя на всю эту безжизненность, не могла себе представить, чтобы Марс можно было бы принять за родную планету человеческой расы.

То, что Хаом назвал скутером, конечно, можно было, обладая большой фантазией, так назвать. Во всяком случае, у него были четыре колеса, но сам транспорт больше напоминал цистерну для перевоза топлива. Однако присмотревшись, я поняла, что цистерна была всего лишь прицепом, который можно было свободно отсоединить от скутера. Я подошла к водительскому сиденью, и остановилась. Руля у скутера не было. Вместо него были такие же отпечатки ладоней на панели, как и на пульте управления кораблем.

Но, минуточку, как же управлять этой штукой, если я нахожусь в скафандре. Я не смогу приложить свое запястье к сенсору. Я сказала об этом Хаому.

– Посмотри на свои руки, – отозвался он.

Я поднесла руки к глазам, и увидела на внутренней стороне правого запястья что-то похожее на контакты нейрошунтов. И мне стало понятно, что конструкторы позаботились о том, чтобы скафандр не мешал людям управлять транспортными средствами.