Праздники пролетели быстро. Сначала, конечно, была восхитительная новогодняя ночь. Бой курантов мы встретили в узком семейном кругу – я, родители и кошки. А после полуночи пришли соседи со своими детьми, в числе которых были и мои школьные подружки. Сначала мы с ними запускали фейерверки на улице, потом на санях катались, пока папа с дядей Андреем жарили шашлыки во дворе. Но примерно через часа полтора все подтянулись на запах жареного мяса и еще долго сидели в беседке возле уличного камина, закутавшись в пледы и глядя на пляшущие языки пламени… Разошлись под утро, дико уставшие, но довольные.

Подарки в нашей семье почему-то всегда дарили утром первого января. Это одна из тех традиций, которая не имеет объяснения или конкретных причин поступать именно так, просто традиция. Может, это делалось затем, чтобы в пылу праздника не потерять подаренное, не знаю. Папа часто рассказывал смешной случай из молодости своего деда, тому что-то подарили ценное, а он эту вещь где-то оставил, пока праздновал, потом долго вспоминал где и искал… Но, честно говоря, не знаю, связана ли наша семейная традиция дарить новогодние подарки первого января именно с тем случаем. Так или иначе, утром мы обменялись подарками. Свои я заготовила еще в прошлый свой приезд. Папе спиннинг навороченный и комплект неметаллических спецкрючков, ибо металлические в нашем озере непременно куда-то пропадали. Найти такие было очень сложно. Но, как выяснилось, нет ничего невозможного. А маме я подарила органайзер для специй – двенадцать баночек на крутящейся подставке с ее любимыми травками. Тоже долго искала. В этом случае весь фокус был в том, чтобы баночки были многоразовыми, продавались в основном почему-то не открывающиеся. Но я упорная, нашла! Родители же вручили мне подарок, о котором я даже мечтать не могла – билет на представление цирка Дюссолей. Конечно, оно состоится еще только через три месяца, но я уже в состоянии радостного предвкушения. Всегда очень хотела посмотреть их в живую. Но самый главный подарок ждал меня в моей спальне и отношения к Новому году не имел.

Немного предыстории. Несколько месяцев назад ушла в мир иной наша старейшая кошка – Мелани. Я при этом не присутствовала, мама сообщила мне уже после. А в прошлый мой приезд домой произошло весьма странное событие, напомнившее мне о ней. Ночью я лежала у себя на кровати, но не спала еще, просто глаза прикрыла. Внезапно услышала знакомый звук – мягкие кошачьи лапы со всего размаху приземлились на подоконник, а затем на пол. Собственно, ничего странного в этом не было. Наши кошки часто добирались домой через форточку в моей спальне. Просто дерево под окном удачно росло, им было удобно. Я распахнула глаза, чтобы посмотреть, кто из мурлык пожаловал. И увидела Мелани! Точнее, сначала мне так показалось. Дело в том, что эта наша кошь была единственная из всех абсолютно черная. Я так обрадовалась, что не отдавая себе отчета, вскочила с кровати и бросилась к кошке. И тут я поняла, что ошиблась, ибо это был кот! И кот не наш! Но тоже абсолютно черный и той же породы и даже по размерам он очень походил на Мэл.

–Откуда ты, котик? – спросила я, опускаясь на пол рядом с ним.

Кошак нисколечки не смущался, вел себя как дома, пугаться меня и не думал, наоборот, запрыгнул на колени, начал мурлыкать и подставлять свою плюшевую макушку под мою ладонь. Я стала его гладить, зарываясь пальцами в густую шерсть, и неожиданно нащупала на его шее ошейник. Рассудив, что там может быть какая-то информация о владельце кота, я принялась осторожно раздвигать пряди, чтобы посмотреть. Кот при этом, как мне показалось, даже вытягивал шею. И вдруг послышался щелчок и ошейник упал, сверкнув металлическим отблеском в свете луны. Я его подняла и начала разглядывать. Ошейник был сделан из серебристого металла и украшен кошачьими силуэтами. Вообще-то изделие больше походило на браслет. Я попыталась обратно одеть его на кота, но тот ловко увернулся и недвусмысленно остановил мою руку лапой.

–Не хочешь? Но ведь это же твой? – зачем-то сказала я.

На что котяра посмотрел на меня жутко осмысленным взглядом и прижал мою руку с зажатым в ней браслетом к моей же груди лапой. Я оторопела. Нет, наши кошки тоже умные, они даже в унитаз нужду справляют и дома держатся, но чтобы настолько! А кот тем временем подкрепил свои действия громким мурлыканьем, да еще и головой своей в мою руку несколько раз стукнулся.

–Это что, мне? – изумленно прошептала я. Разумное котище кивнуло, потерлось мордочкой о мои щеки, и вильнув хвостом, скрылось в проеме форточки. А браслет остался.

Я долго рассматривала его, все еще сидя на полу у окна, потом перебралась на кровать, да так и уснула. А на утро, естественно, никакого браслета не обнаружилось. Я обыскала всю комнату раз пять, даже маму спросила, не видела ли она кота и его подарок… Но все тщетно, никто, кроме меня, постороннего кота не встречал, неопознанных украшений не находил. В итоге я решила, что мне все приснилось…

И вот в новогоднюю ночь я поднялась в свою спальню, дабы упасть и заснуть сном человека, утомленного ночным бдением, но в последний момент вспомнила, что в сумочке у меня лежит шарик, который Матей Эльдарович подарил, и захотела взглянуть на вещицу еще разок. Вытащила сувенир и как-то неловко повернула, он выпал из моих рук и закатился под кровать. Естественно, я полезла туда. И что я вижу, лежит мой шарик, а рядом что-то блестит! Интересно же! Достаю сначала шарик, потом блестючку и узнаю в ней тот самый браслет, подаренный неизвестным котом. Расскажи кому, не поверят! А ведь под кроватью я тоже искала! Сон как рукой сняло, еще час я то снимала, то застегивала вещицу на своей руке и любовалась. И чем больше любовалась, тем больше она мне нравилась. Наученная прошлым опытом, снимать браслет я не стала, уснула прямо с ним. Ну а сувенир с волшебным домиком внутри занял почетное место на книжной полке. Как он работает, я так и не поняла.

* * *

Через неделю после Нового года я благополучно вернулась в город. Первый экзамен по плану был через три дня и я думала еще успеть повторить билеты. Но сначала мне пришлось выслушать новости Светки. Она в красках поведала мне историю зачета, начавшегося в восемь утра первого января. В процессе повествования я еле сдерживала рвущиеся наружу смешки, но старалась сохранить лицо, чтобы не обидеть Светку. Начала она с того, что к восьми утра в универ явилась примерно треть группы. Этой трети аспирант раздал задания, а не пришедших обзвонил. Что он им сказал, остальные не слышали, но скорость появления опаздывающих говорила сама за себя. Наверное, угрожал. К чести Светланы, сама она оказалась в первой трети группы. Билет ей попался удачный, не то что мне, она его решила, получила вожделенный зачет и ушла отсыпаться. Тем, у кого решить не получилось, повезло гораздо меньше. Их аспирант оставил разбирать все не сделанные задачи. И пока каждый из тех, кто не сдал зачет со второго раза, не понял как они решаются, никого не отпустил. Разошлись где-то в восьмом часу вечера, правда, с записью «зачет» в зачетных книжках. Так что на Новикова студенты даже не обиделись, тем более, что он им всем за свой счет пиццу заказывал в обед. Видимо, чтобы в голодные обмороки не попадали.

Светка все продолжала в красках расписывать строгость аспиранта, критиковать его методы, а мне вдруг подумалось, что на самом деле Матей Эльдарович выполнил обещание, данное профессору Лапину – ведь зачет-то в итоге получили все. И как бонус приобрели знания, которых не было до этого. Разве это плохо?

Возможность познакомиться с методами аспиранта еще раз предоставилась мне на третьем и последнем в этой сессии экзамене по высшей математике. Его должна была принимать профессор Зуева, но она так и не вышла с больничного, впрочем, как и профеесор Лапин. Так что в роли экзаменатора снова выступал аспирант Новиков.

Экзамены по физике и истории я благополучно сдала на отлично. Историю мне вообще автоматом поставили, так что времени на подготовку к «вышке» у меня было в два раза больше. Я без спешки повторила весь пройденный теоретический материал и перерешала задачи, которые мы разбирали на семинарах. В своих силах была вполне уверена. Тот факт, что вместо Зуевой будет Новиков меня как-то ни обрадовал, ни огорчил. Радоваться болезни преподавателя несколько неэтично, а огорчаться тому, что вместо одного будет другой бессмысленно. Все равно ничего не изменить и экзамен отменять никто не станет.

На экзамен я шла спокойно, вяло кивая на светкино ворчание по поводу замены преподавателя. Просто если ей не кивнуть, она начнет добиваться реакции на свои слова всеми доступными способами – от простых упреков вроде «Ты меня не слушаешь!» до весьма ощутимых тычков под ребра. А мне не хотелось сбивать концентрацию перед таким важным мероприятием, как экзамен, поэтому я то кивала, то отрицательно качала головой, в зависимости от того, в какую степь заходили рассуждения подруги. Она сама додумывала мои ответы и даже возражения и продолжала бухтеть. Успокоилась только у дверей кабинета.

Как и зачет, экзамен сдавала вся группа сразу. С той лишь разницей, что в этот раз билеты Матей Эльдарович нам не раздавал, а предоставил возможность вытянуть самим. Светке, как обычно, повезло, она вытянула билет номер один, кстати, выучила она только первые пять. Мне тоже повезло, только в другом ключе. Мне достался самый сложный билет по теоретической части. Я его знала, но он был объемным и просто чтобы вспомнить и записать материал мне понадобилось времени в два раза больше, чем остальным. Подруга уже вовсю решала практические три задачки, а я еще с теорией не разобралась. И это заставляло начинать нервничать. А когда мои одногруппники один за одним потянулись на сдачу, нервоз только усилился.

Уже отстрелялись первые десять человек, а я только закончила с первым решением и начала читать условие второго задания. Чтобы понять, что требуется сделать, пришлось усилием воли абстрагироваться от того, что ряды медленно, но верно редеют. Я закончила решать вторую задачу, когда к преподавательскому столу с тяжким вздохом пошла Света. И все. Мои нервы сдали. Вместо того, чтобы заняться последним решением, я зачем-то слушала ее ответ, отмечая мелкие неточности в изложении теории, потом напряженно ждала вердикта аспиранта по практическим заданиям. Итог – Светлана с одним минусом по теории и не совсем верно решенной третьей задачкой, получает свое «хорошо» и, довольная как слон, покидает кабинет. А я… украдкой оглядываюсь вокруг. Кроме меня осталось еще пять человек, самых отстающих…

Я тяжело вздохнула и попыталась вновь абстрагироваться. Третья задача, в общем-то даже не была сложной, но я тупо смотрела на нее и даже не могла понять, что требуется сделать. В висках громко стучал пульс, пальцы рук похолодели и стали подрагивать от напряжения. Умом я понимала, что это просто паника, что надо успокоиться и сконцентрироваться, но ничего не получалось!

–Мария Денисовна, – мягкий голос аспиранта как будто выдернул меня из какого-то вязкого болота собственных эмоций. Когда он подошел-то, я опять не заметила… Я выжидающе посмотрела на него, но его последующие слова меня совсем не обрадовали: – Чтобы получить «хорошо» третье задание решать не обязательно.

Интонация ровная, спокойная, может быть, он и в самом деле хотел как лучше, но эта его фраза вызвала во мне неконтролируемую бурю негатива. И оттого, что я пыталась ее сдержать, становилось только хуже. «Хорошо?!!» – гневно вопил внутренний голос. «Светке, которая всего пять билетов выучила, «хорошо» и мне тоже?» – я прикрыла на миг глаза и внезапно поняла, что прямо сейчас разрыдаюсь от обиды. А рыдать при Матее Эльдаровиче и при однокурсниках я не могла себе позволить. Позволить себе выбежать из кабинета тоже было не слишком разумно, но именно так я и поступила.

Стремглав миновала небольшой коридор и оказалась в уже знакомом переходе между корпусами посреди кадушек с комнатными растениями. Что-то у меня входит в привычку переваривать эмоции именно здесь. Ноги перестали держать, я буквально рухнула на низкий подоконник и закрыла лицо руками. Старалась ни о чем не думать, но в голове так и вертелось – «хорошо», «хорошо»… Вообще-то «хорошо» не самая плохая оценка, но… Глаза непроизвольно наполнились слезами, к горлу подкатил ком. Почему? Ведь это несправедливо! А еще я вспомнила, что выбежала без сумочки и чуть не застонала от досады. Ибо это значит, что салфетку взять мне негде… сейчас тушь попадет в глаза, веки безобразно опухнут и в таком виде мне придется возвращаться за сумочкой и объясняться с Матеем Эльдаровичем. М-да… хуже не придумаешь. Матей Эльдарович… Зачем он вообще ко мне подошел? Чего ему не сиделось-то? Я бы, возможно, минут через пять взяла себя в руки и успокоилась. Так нет же! Нарисовался! Как он мог вообще? И это после всего… «А чего всего-то?» – ехидно спросил внутренний голос. «Подумаешь, подвез, безделушку подарил… что ты себе напридумывала там?» – да уж, не поспоришь. Злость на аспиранта сменилась злостью к себе и на ситуацию в целом. Ну почему у меня не получается контролировать свои эмоции в подобных ситуациях?

Занятая своими мыслями и переживаниями, я пропустила момент, когда рядом появился кто-то еще. Почувствовала чужое присутствие только тогда, когда этот кто-то взял мои запястья в свои руки и мягко отвел их от моего лица.

–Маруся, ну почему ты так реагируешь? – Матей Эльдарович, кто ж еще. Видеть четко я его не вижу, слезы мешают, но догадываюсь по очертаниям, что он сидит на корточках и держит меня за руки. В глаза смотрит еще, но это уже второстепенно. – Так нельзя! – добавил он.

Я прерывисто вздохнула. Нельзя, согласна. Но не получается.

–Я знаю этот предмет больше, чем на «хорошо», – все-таки сказала. Из-за срывающегося голоса прозвучало жалко и неубедительно. – И уж точно лучше, чем Света! – а это вообще как-то вышло несерьезно, но промолчать я не могла.

–Маруся, уровень знаний Светланы не имеет к тебе никакого отношения, – заметил аспирант с легким укором.

–А-га, – не стала возражать я, но интонация вышла как раз-таки отрицающая.

–Тебе так важна эта оценка? Почему? – спросил он и, кажется, слегка нахмурился.

–Лучших возьмут в проект, – немного поколебавшись, сказала я и добавила, совсем некрасиво шмыгнув носом: – Со средним баллом ниже пяти туда попасть нет шансов.

–Маруся, Маруся… – он просто повторил мое имя, а у меня вдруг сильнее защипало в глазах и губы мимо воли скривились. – Маруся, не плачь, пожалуйста. Ну хочешь, я поставлю тебе эту пятерку? Только не плачь…

–К-как? – неуверенно спросила я, поскольку точно знала, что экзаменационные листы прикладывались к ведомости.

–Ну как…

–Не надо! – обиженно выдохнула я. Еще поддельных оценок мне не хватало! Да я сама себя уважать перестану. Уж лучше пусть будет «хорошо»!

–Почему ты не моргаешь? – внезапно спросил Матей Эльдарович. Я даже растерялась.

–Тушь потечет… у меня аллергия, – с неохотой призналась я и шумно вдохнула.

–Зачем красишься тогда? – раздраженно прошипел он и, вытащив откуда-то из внутреннего кармана пиджака платок, принялся вытирать следы моей истерики. – Не дергайся! – это уже в ответ на мою попытку уклониться.

Я обреченно вздохнула. Какой кошмар! Я представляю, как это смотрится со стороны. Еще увидит кто-нибудь, разговоров будут на весь следующий семестр… Матей Эльдарович тем временем закончил и зачем-то приложил свои ладони к моим пылающим щекам.

–Шшш… – это видимо затем, чтобы я не пыталась их убрать. Вообще-то я так и хотела поступить, но его руки оказались слегка прохладными и это было очень в тему. Отрезвляло и успокаивало. Изображение аспиранта даже перестало расплываться. – Сейчас все пройдет, ты успокоишься, – тихо приговаривал он, а я ощущала, как прохлада от его пальцев проникает сквозь кожу, спадает отек и становится легче дышать. – Посидишь немного, придешь в себя, а потом пойдешь и дорешаешь последнюю задачу. Да, Маруся?

Я едва заметно кивнула. Просто как бы сложно кивать, когда твое лицо несколько зафиксировано чужими руками.

–Тебе лучше? – спросил через какое-то время, когда я окончательно перестала шмыгать носом. – Пойдем?

–Пойдем… те, – с заминкой согласилась я. До меня только сейчас дошло, что мы как-то внезапно перешли на «ты». То есть он называл меня на «ты». И это ставило меня несколько в неудобное положение, поскольку не было официального взаимного соглашения по этому вопросу. И теперь я не знала, как мне дальше к нему обращаться…

–Пойдем, – повторил он и, как будто прочитав мои мысли, сказал: – Прости, я не спросил… надеюсь, ты не против, если мы перейдем на «ты»? Естественно, вне рамок учебного процесса, – с этими словами он поднялся и подал мне руку.

–Не против, – несмело улыбнулась я. – Матей.

–Вот и хорошо, – аспирант выдохнул с явным облегчением.

Вместе мы дошли до дверей кабинета.

–Ты заходи, я минут через пять, – сказал он.

Я кивнула и вошла в кабинет. Молча прошла на свое место и погрузилась в осмысление условия третьей задачи. Сознание было ясным и чистым, паника уже не мешала сосредоточиться, так что в этот раз проблем с решением не возникло. К моменту появления аспиранта я уже почти закончила. Как раз кстати передо мной пошел отвечать один из моих одногруппников, я спокойно дописала, искренне поблагодарила Бога науки за благополучное разрешение ситуации и, дождавшись, пока место у преподавательского стола освободится, пошла отвечать. Свое «отлично» я получила заслуженно!