ГУРТОВЩИКИ

 
С первою травкой степями зелеными
Движутся гуртовщики.
Путь отмечают кострами спаленными,
Хлещут кнутами цветки.
 
 
Белых волов меж баранами белыми
Гонят они пред собой —
Кормят и холят неделями целыми
И продают на убой.
 
 
Нравом ленивые, взором лукавые,
Все они в гурте дружны.
В грешниках – кудри седые, чернявые,
А на плечах – зипуны.
 
 
Девки их бойкие, с длинными косами,
Иволог голос звончей!
Дома – глядят за свиньями поросыми,
Серых гоняют гусей.
 
 
В полдень они, оводами облеплены,
Спят под курганом седым,
В полночь сидят у разложенной теплины,
Тихо толкуя сквозь дым.
Вовремя мясом, живьем и овчинкою
Прасолам сбудут весь скот…
Путь огласится унылой волынкою,
Сзади – подсолнух взойдет.
 

КОСЦЫ

 
С жаркой погодой артелью шумливою
Ходят по мызам косцы.
Тешат работниц насмешкой шутливою,
Гладят коровам крестцы.
 
 
Если наймутся, копаются с косами,
Точат, о камень их бьют —
И над кошнинами голуборосыми
Машут рукой да поют.
 
 
Сильные станом, ухваткой удалые,
Всё они могут – гурьбой!
К спинам прилипли рубахи линялые,
Взгляды сверкают гульбой.
 
 
Бабы у них озорные, веселые:
Каждому скажут словцо.
Смуглы их шеи, у ворота голые,
Груди ж белы, как яйцо.
 
 
Траву медовую, желто-лиловую
Валят они поутру,
В копнах с бутылкою красноголовою
Лихо кутят ввечеру.
 
 
Вот зашагают – далече – за ледником
К мызам другим, на восток…
Вытрут работницы слезы передником,
Встанет лазоревый стог.
 

ДЕРЕВЕНСКАЯ ЛЮБОВЬ

Михаилу С.

ДЕРЕВЕНСКАЯ ЛЮБОВЬ

1

 
В синий день, лучистый, теплый, вешний
Приглянулися они друг дружке.
Снежно вяли вишни и черешни,
Нежно ныли славки и кукушки.
 
 
Он – веселый, темноглазый, рослый.
Кудри черные картуз не сгладит!
Коль рыбачить – ночью тащит весла,
Коль пахать – сошник с рассвета ладит.
 
 
А она – бела, золотокоса,
Икры полные не скроет юбка!
Коли прясть – как совка, смотрит косо,
Коли петь – воркует, как голубка.
 
 
В этот день по заливному долу
Он, отсеяв, шел и пел уныло,
А она корову с новотелу
Там же лишь усердно отдоила.
 
 
Встретясь, поклонилися несмело,
Разойдясь же, долго вслед глядели:
У нее лицо вдруг поалело,
У него вдруг очи потемнели.
 
 
А потом она забыла крынки,
Он забыл и бороны и сохи.
Не едят – глотают по крупинке,
И не спят – удерживают вздохи.
 
 
И кругом – на иве, на осине
Грезили влюбленные пичужки…
В вешний день – лучистый, теплый, синий
Приглянулися они друг дружке.
 

2

 
В красный день, горячий – летний – длинный
Полюбилися они друг дружке.
Спели куманика и малина,
Тонко пели комары и мушки.
 
 
Он – могучий, загорелый, потный,
Засучив порты поверх колена,
Вывозил дорогою болотной
Серебристое сухое сено.
 
 
А она – стомленная, босая,
Низко сдвинув на глаза платочек,
Собирала, в бурачок бросая,
Огненные ягоды меж кочек.
 
 
Отговариваясь усталью и спешкой,
Подвезти она вдруг попросила.
С ласковой и грозною усмешкой
Он кивнул и нá воз поднял с силой.
 
 
Там шутя, застенчиво и грубо,
Сразу обнял в пышной, душной груде.
Целовал малиновые губы,
Трогал круглые девичьи груди.
 
 
А потом они встречались часто
За дремливой, золотистой рожью,
Обнимаясь до луны глазастой
С пылким шепотом, с стыдливой дрожью.
И кругом – в игре простой и страстной
Реяли по воздуху толкушки…
В летний день – горячий, длинный, красный
Полюбилися они друг дружке.
 

3

 
В день прохладный, золотой, осенний
Вдруг присватались они друг к дружке.
Прели груши с яблоками в сене,
Зажирели куры и индюшки.
 
 
Он – красивый, говорливый, трезвый,
В ярко-синей, новенькой поддевке,
К ней приехал на кобылке резвой,
С ним: отец, кума и дружка ловкий.
 
 
А она – румяная, немая,
В баске ярко-розовой и узкой,
Потчевала, глаз не поднимая,
Чаем, водкой, пирогом, закуской.
 
 
Все степенно длили чаепитье,
Чинно о приданом говорили.
Наконец взялись за рукобитье —
Образом детей благословили.
 
 
Били те поклоны что есть мочи
И при всех впервые целовались —
Потупляли радостные очи,
Рукавами сладко утирались.
 
 
А потом, уж женихом с невестой,
Ждали свадьбы, млея и страдая.
В избах желтое месилось тесто
И варилась брага золотая.
 
 
И кругом – за курами нескладно
Петухи гонялись в деревушке…
В день осенний – золотой, прохладный
Вдруг присватались они друг к дружке.
 

4

 
В белый день, морозный – зимний – колкий
Обвенчалися они друг с дружкой.
Под снегами были сосны, елки,
Жили лисы, рыси за опушкой.
 
 
Он – кудрявый, ласковый и пьяный,
Расстегнувши ворот свой расшитый,
Поспешил с женою богоданной
Спать улечься на постели взбитой.
 
 
А она – пугливая, нагая,
Бережно сложив цветное платье,
От стыда во тьме изнемогая,
Приняла его в свои объятья.
 
 
Тут же за кумачной занавеской
Пировали свояки и сваты —
Пели песни деверья с невесткой,
Величался дядя тароватый.
 
 
Обдавая духом крепким, винным,
Он пристал к ней с жаркими речами
И над телом белым и невинным
Наклонился смелыми плечами.
 
 
А потом они заснули сладко,
В дружных ласках зародивши сына,
Розовела у икон лампадка,
Голубели звезды из-за тына.
 
 
И кругом – в земле залубенелой
В норах, логах спал зверек с зверюшкой…
В зимний день – морозный, колкий, белый
Обвенчалися они друг с дружкой.
 

ДЕРЕВЕНСКИЕ ЗАБАВЫ

Милому сыну

КАЧЕЛИ

Ю. А. Бунину

 
На высокие качели
Девки рядышком насели —
И летают впятером
В поднебесье голубом.
 
 
Ширят розовые губы,
Молодые скалят зубы,
Кажут десять смуглых пят
И узывчиво вопят.
 
 
Две из них, зажмуря очи,
Изо всей девичьей мочи
Доску кверху поддают
Под певучий скрип и гуд.
 
 
Ноги голые согнуты,
Юбки алые раздуты,
И меж их – бумажных роз
Вьются ленты русых кос.
 
 
А вокруг – ни туч, ни зною,
Лишь сквозной голубизною
Веет воздух с двух сторон
Да малиновый трезвон.
 
 
Плещут сказочные птицы —
И веснушчатые лица
И шальные голоса
Взвеселили небеса.
 

СТЕНКА

 
На лужайке, в полдень жгучий
Парни сгрудилися кучей —
И стоят, как две стены,
Веселы и озлены.
 
 
Кулаками зря махают,
Вражью силу гордо хают
И с гулливой похвальбой
В шаловливый рвутся бой.
 
 
Прежде сцепятся мальчишки
И друг другу ставят шишки,
После сходятся, горя,
Два кудрявых главаря.
 
 
Удальски рукав засучен,
Ус их ухарски закручен,
Блещет козырь вырезной
Да скрипит сапог смазной.
 
 
А потом уж в рукопашной
Стенка стенку мнет бесстрашно —
И ложатся вкруг цветы,
И желты, и золоты.
 
 
Развязавши опояски,
Растерявши шапки в таске,
Бьется рать богатырей
Средь зеленых пустырей.
 

ГОРОДКИ

 
На пустынном перекрестке
Собрались, галдя, подростки —
И играют в городки,
Загорелы и ловки.
 
 
Метясь, щурят глаз подбитый,
Изловчась, швыряют биты
И, в чужой потрафя кон,
Вышибают рюху вон.
 
 
Два из них, держась поодаль, —
Атаманы ль, воеводы ль, —
Бьют без промаху подряд,
Деревянный сыпя град.
 
 
У обоих лик чумазый,
Вороватый, быстроглазый,
Ноги голые стройны
И разодраны штаны.
 
 
Вкруг их – гибкие березки,
Что ломают им на розги,
Посвист тонкий ястребят
Да златистый листопад.
 
 
Целый день в веселье диком
Разрушает с гиком, криком
Тесовые города
Смуглорожая орда.
 

ПЛЯСКА

 
У трактира, в день воскресный,
Средь толпы народа тесной
Лихо пляшут трепака
Два гулливых мужика.
 
 
Этот – черный, этот – рыжий,
Тот – повыше, тот – пониже,
Оба ходят мастерски —
Вместе пятки, врозь носки.
 
 
Друг пред другом встанут важно,
Выйдут в очередь, вальяжно —
И несется дробный топ
Из-под крепких тяжких стоп.
 
 
Красны лица от старанья,
Мокры кудри их бараньи,
Стоптан кованый каблук,
Сброшен наземь архалук.
 
 
А кругом народ теснится
В кумаче, рядне и ситце,
Ветер розовый пылит
Да гармоника пилит.
 
 
Скачут рядом в вихре пляса
Два веселых китовраса,
Потрясая бородой,
Вороной да золотой.
 

КРУЖАЛО

 
На широкое кружало
Молодежь, смеясь, сбежала,
Чтоб носиться чередом
Над речным хрустальным льдом.
 
 
Запыхалася с разбегу,
Навалилась вся на слегу —
И ворочает кругом
Легкий короб с скользким дном.
Обмирают молодицы,
Трусят шибко раскатиться —
И звенит их нежный визг
Из алмазных снежных брызг.
 
 
А молодчики хохочут,
Сами вывалить хлопочут —
И летит за клубом клуб
Из раскрытых алых губ.
 
 
Вкруг их – белые сугробы,
Словно хлебы пышной сдобы,
След затейливый от лыж
Да серебряная тишь.
 
 
Мчат красавиц от Кащея
Женихи ветров быстрее —
И чертит их самолет
Отливной хрустальный лед.
 

ДЕРЕВЕНСКИЕ СВЯТЫЕ

ЕГОРИЙ

И. А. Белоусову

 
Розовые зори,
Голубые воды
В небе разгораются,
В озере играются,
 
 
Едет свет-Егорий,
Юный, безбородый,
На луга покатые,
За скотину ратуя.
 
 
Куяком одетый,
Весь он серебрится.
Конь же – белый, шелковый,
С золотистой холкою.
 
 
Взоры его – цветы,
Кудри его – птицы
На долины падают,
Девье сердце радуют.
 
 
Скачет он в поселки,
Городки, слободки,
И бегут по улице
За булатной сулицей.
 
 
Козы, овцы, телки.
Девки и молодки,
Застыдясь, сторонятся,
В пояс низко клонятся.
 
 
И стоят у взгорий
Смуглые подпаски,
Знахари косматые,
Причты бородатые.
 
 
– Здравствуй, свет-Егорий!
Ждем мы вешней ласки.
Мчись, улыбкой алою
Мир крещеный жалуя.
 

ПАРАСКЕВА-ПЯТНИЦА

 
Красная сморода,
Белая рассада
В пустыре ухожены,
Крепко огорожены.
 
 
Полет огороды,
Соблюдает гряды
Параскева-Пятница —
За работниц ратница.
 
 
В шелковой запаске,
В очипке жемчужном,
Стопы ж необутые,
Льнет трава к ним, путая.
 
 
Очи полны ласки
К девкам и замужним,
Плещут руки белые,
Бабье дело делая.
 
 
Вскинет, сбыв работу,
Грабли золотые —
Затевает, кликая,
Игрище великое.
 
 
И кружат без счету
Люди холостые
Вслед ей хороводами
Между огородами.
 
 
А среди пригрева
Тещи да свекрови,
Матери со сватьями
Ждут, пестрея платьями.
 
 
Лада-Параскева,
Дай почин любови!
Обрати же, милуя,
Ты лицо к нам милое.