12

Да будет жизнь моя псалмом и песнью непрестанной: мощь Бога моего не ведает границ.

Хвалю создавшего я душу человека из сгустка добродетелей своих.

Его хвалю: все мыслящие твари – свидетели Его существованья.

Его я восхвалю: итак, душа людская проявлена как Он посредством слова.

Его я восхвалю: не покидает никогда Он человека в его несчастий.

Его я восхвалю: Он наставляет человека, подобно нежной матери, что учит своего ребенка шагам первоначальным.

Его я восхвалю, поскольку дал возможность человеку использовать животных в обработке пашен.

О, Люди, прекратите доказывать существованье Бога лишь естеством вещественным. Хотя и тут вы в силах доказать могущество и творчество Господни.

Когда бы материальная природа, исполнив все свои предназначенья, уже бы не существовала боле, как доказали б вы Создавшего ее?

И коль ее вы делаете вечной, то сообщите ей со святостью премудрость, что Бога Вашего достойны, убрав все образы, которые она собой являет: становятся излишними они.

Когда б она не обладала мыслью и свободой, как объяснили бы в ней нестроенья, видимые взору.

Пусть говорят о вящей славе Божьей небеса, хотя Его любовь и мудрость свидетельство свое запечатлели достоверно на сердце человеческом.

И в сущности бессмертной нашей, превосходящей всякие границы, таится знак, вещающий о Боге, святом и сокровенном, животворящем, к которому должны мы возносить свои благодаренья.

И если вдруг вселенная угаснет, реальность Божия ни в чем не умалится: одной лишь человеческой душе дано воскреснуть на обломках мирозданья.

И если приглушаете вы душу и охлаждаете бездействием ее, нет больше Бога для нее, но нет и Бога больше во вселенной.

Держу я бдящей свою душу, вот почему со мной всегда присутствие Господне.

Ее я устремляю постигать законы Бога в размышленьях.

Ее я устремляю познавать и в жизни применять итог благодеяний.

Ее я устремляю возрождаться в источниках животворящих.

Ее я устремляю воспевать все чудеса Господни, безмерность милосердия Творца к Его творенью – человеку.

И смогут ли мгновения, когда не будет уж слышна молитва, остановить Господне милосердие? Да будет жизнь моя псалмом и песнью непрестанной, ведь сила и любовь Твои, Мой Бог, не ведают пределов.

И только приступлю Всевышнего восславить, пошлет он мне Святого Духа.

Тот станет мне Утешителем мирным.

И сделает меня покорным Божьему порядку.

Внушит любовь мне к Дому Бога моего.

Она же принесет мне избавленье.

Тьма заблуждения отринет от меня, чтоб быть вовек низверженной в пучинах мрака.

13

Вот падает хрустальный кубок вниз и бьется. Мгновение назад еще полезным был предметом он, когда могли вы поднести его к устам, испив приятный укрепляющий напиток.

Его осколки острые сейчас способны только ранить вашу руку.

Упавший и разбившийся о землю кубок собой являет благосклонность властолюбца, вдруг обернувшуюся гневом.

Спокойный, кроткий этот муж в своей не помутненной славе; когда ж она подвергнется напасти, возьмет он с жертвенника жгучий уголь и кинет вам в лицо, хотя уместней было б собственную славу охранить.

Увы, ему уже не нужен разум, дабы привлечь ее опять – ему позволено прибегнуть к силе власти.

Беда ягненку, оказавшемуся вдруг в сени его карающей десницы. Он разорвет его, сказав затем, что тот являлся тигром; и все за истину воспримут это.

Утешьтесь же о мiрe сем, безвластные творенья. Ведь на себя самих сановники возводят два суда. Пусть осуждают вас они одним, когда вы даже невиновны; другой обязывает их совсем пересмотреть свой приговор.

И разве в силах обрести не зыбкую и стойкую основу презренья подлые слова? Им суждено скитаться, поскольку лишь в обманутой душе заблудшего в смятеньях человека они способны отворить обитель.

О, истина святая, пока ты пребываешь замурованной в гробницах, пусть погребли туда тебя еще живой.

Но ты воспрянешь вновь во всех земных пределах, изгонишь смерть в ее могилу, чтоб облеклась она там тленом.

Ведь сам Господь тебя восставил, который будет впредь распространять твоих учеников в очах народов.

И как Он рек вам? С оружием поднявшийся на вас не причинит вам малого ущерба; и сами будете судить вы все языки, что встанут против вас, приговорив вас прежде.

И в этом наследие служителей Господних, что оправданье предо Мною обретут, – так говорит Господь.

О, жертвы скорбные людских превозношений, крепитесь, дабы не угас в вас утешенья пламень.

И краток переход: обители вам виден уже брег. Так сохраните же в себе живую искру упованья, ее одну обороните неусыпно.

Когда придете вы в жилище жизни вечной, понадобится только эта искра, которая, объяв собой пространства, для вас зажжет их светом.

Состав ее воспламеняем больше, чем молнии субстанция самой, стремительней он сполохов зарниц.

14

Возьми кифару и не оставляй ее. И не давай отдохновенья духу до той поры, пока он запада однажды не достигнет, дабы, вернувшись на восток, начать свой новый путь.

Когда сумеет одолеть он север, то к югу возвратится. О, как от бездны глубины он всякий день взмывает к источнику, откуда истекают волны света!

Господь заставит человека истину услышать, к коей призывает. Встревожит Он его средь удовольствий ложных, вдруг поразив великим назиданьем.

Его Он оживит влеченьем к добродетелям сокрытым. Его наставит Он в легчайших сновиденьях: «Не так ли некогда Я вел своих пророков?»

«О, люди слабые, ленивые рабы, когда бы оказались вы в сплошном потоке смрадной грязи, как нужно было бы стараться, чтобы на брег сухой вам вновь взойти?»

Воздействие сие уводит от наклонности природной. Но только так способны люди над ней возобладать.

Убежища селение взыскуйте: объяты все вы беспросветной ночью, и сложно вам мгновение прожить, невольно не пролив кровь ваших братьев.

Преследуют вас родственники их и непрестанно мнят свершить отмщенье. И ваши дни в опасности проходят; Господь же хочет жизнь вам сохранить.

Всецело устремляйтесь в убежища селения, в которых милосердием наполнено пространство, дарованное вам.

Бог умиротворяющий, припомни избранников Твоих, что просят проклятья для себя во избавленье братии своей.

Для имени Господня они сего желают. Твоя любовь их поведет в пустыню и будет их питать до той поры, пока оттуда братья их не выйдут.

Заложниками смерти они станут, но выкупишь Ты их.

Одна любовь проводит эту жертву, одна любовь ее постичь способна. Но лишь Твоей любви бессмертной в силах заклание сие исполнить неизбывно.

15

И пусть не говорит никто из смертных, что жажда истины дана нам в наказанье.

Ведь истина и вовсе не карает, но совершенствует и улучшает.

И мудрость такова: нам служит вразумленьем.

Любовь пути ее уготовляет. Да как могла б любовь карать кого-то?

Вот то, что образует, люди, суть Бога вашего.

Ведь мудрость не войдет в вас искренним желанием, средств верных не имея удовлетворить его. Она есть мера верная, которая в вас действует собой.

Но несмышленые, безумные вы судьи, решившие отъять у слабых смертных меру!

Когда владыками вы рано становились, судили вы о людях по скрытым преждевременным плодам и так вводили их в смятенье.

Когда людей идеи вдохновляли вас, не вовремя внушали смертным вы желания опасные.

Когда привлечь пытались разум их к вещами витиеватым, то затрудненья порождали, сбивая с толку малых сих.

Премудрость, ты одна возносишь человека без устали и без препятствий в чертоги мирные, где истина и свет.

Даешь посреднику, сосуду своему ты время; и, уподобившись тебе, он изучает все методою негромкой скромной и повсеместно тишину хранит; однако люди нас не разумеют в велеречивости чрезмерной их.

Господь стремителен и пламени сродни живому; овладевает Он частицами огня, которые внутри Его существ заключены.

И пред душою человека Он возжигает светоч; ведет ее Он Сам уверенно до врат любви.

О, человек! Как вострепещешь ты однажды, когда от охватившего смятенья приблизишься сам к области порядка.

И вновь на чудо уповая, которым животворная премудрость воздвигла жизнь мою, как мог в торговца превратиться я, прельстившимся на призрак?

И как в неправедности мог я обличать десницу, что благами меня осыпала своими?

Не победило б слово время и не вошло бы в человека, на нем запечатлевшись, и слышно не было бы вовсе, когда б оно не зазвучало в его душе гармонии напевом, хвалящем мiровое милосердье.

16

Нет, Господи, не должно человеку любыми благами владеть в мфской юдоли, что возникают в представлении его.

Ему не хочешь Ты отказывать в надежде, отчаяньем объяв, и правосудие не может над ним свершиться целиком: тогда не выдержит его он.

Какой чудесной станет явь грядущего тысячелетья, коль так великолепна и прелестна иллюзия существования земного, обманчивого внешностью своей.

В жилищах горних деянье духа непрестанно.

Туда направит свои взоры вновь возрожденный без изъяна человек; проникнувшись живыми чистыми вещами, их видом он пребудет освящен.

На нем сойдутся все движенья, и без огреха будет развиваться его любое свойство.

И если даже времени течение прейдет, то разве перестанет он правами обладать своими?

Во всякую годину с трудом мы ищем истину и мудрость, но их объемлет только мiр, над временем который расположен. Но иго вековое восприняв, невольно искажаем мы понятья эти.

Однако искажения обителей священных не достигнут.

И кровь земная уж не взойдет над нашей головою: троичной молнией Предвечный заставил мерно течь ее по жилам.

Связал Он землю с небом, и в души избранников Своих крупицы духа истины посеял.

Связал Он землю с небом, плодоносить заставив души от Божия сего зерна.

Творенья все пускай в минувшем, настоящем и грядущем Его благословляют имя.

В познании и прославленьях имени Его удастся мне с себя низвергнуть время.

Земли народы, будущие поколенья, возьмите в толк мои секреты.

Вы время победите, войдя в покой и ликованье душ своих. И в этом для меня – блаженная награда, что снизойдет на песнопения мои.

К Творцу стремились люди через лабиринты; одни из них и преступленья совершали, Его взыскуя.

Однако тайны Божия господства намного проще таинств человеческого царства.

17

Осмелится сказать кто, будто зло есть искажение добра? И кто осмелится рассматривать его случайной остановкой в прямых движеньях доброго начала?

Всегда потока русло неподвижно; иная у течения природа.

Бытийная обитель предстает пред нами теченьем вечным и могучим, что быстротой своею увлекает все на пути своем и даже сущее по берегам обеим.

Где ж эти берега, или они повсюду? И есть ли что-нибудь в обители живых, способное противостать стремнине?

В нисшедшем мiрe сей поток берет начало и возбуждает зло само, пытаясь беззаконье направлять к земной юдоли.

Когда ж добро струится, прерываясь, ослаблено, зло получает власть противодействия ему.

Задача зла одна: тебя оно толкает добровольно извратиться в качествах своих – довлеет неустойчивость над ними; однако ты не сможешь исказиться в сущности своей, которая нетленна.

Вот почему напрасно искать другой подход, иное объясненье для бытия начала своего.