42

Платил ли ты когда-нибудь дань Духу? И если не платил, то на какую цену рассчитываешь ты?

Когда свет мудрости пред человеком начинает возгораться, он должен испытание пройти. Обязан дань он заплатить. Отсюда зависеть может весь остаток его жизни.

И всякий день ты должен Духу дань платить. От этого зависит итог, отдохновение твое от дел дневных.

Как ревностный воитель, будь верен слову дня и распорядку дня. Платил ли дань ты разуму? И покорил ли ты хотя бы несколько врагов, себе в подножие их бросив?

«Сын человеческий, утешь Меня – так говорит Господь – от беззаконий, что Я воспринял от тебе подобных.

Избрал Я душу их в отдохновенье и не нашел там ничего, кроме заразы трупной, но праведника душу нахожу, чтобы обитель мира в ней восставить!»

Увы, коль человек следить не в силах за души своей желаньем и за молитвой даже, способен он лишь увеличить несчастие свое: хотенья человека властны и, силою своей заворожив, они заставить могут себя восхитить.

Является молитва верной дочерью любви. Она – соль знания; она же побуждает пускать ростки его у человека в сердце, как будто бы в своей природной почве.

Она страданья переводит в наслажденья.

Ведь дщерь любви она: любовь необходима для молитвы, и нужно быть возвышенным и целомудрие хранить, чтобы любить.

Господни люди, возьмите молот и резец, спуститесь в мое сердце. Разбейте там все угловатости его, отшлифовав изящно как восточный мрамор.

Запечатлейте в нем бессмертные слова: «Пред правосудием Господним да будет страх и трепет».

Пусть выраженье это станет вечно пребывать пред оком странника. Он остановится у изваяния сего.

Потом, продолжив путь свой, он скажет в своем сердце: «Вот добрые слова; они напоминают страх Господень и уважение пред нашим Богом».

43

Глагол Господень мiрозданье сотворил. И точно так же мое слово творит, вокруг меня осуществляя деянья моей мысли.

Глагол Господень отделил от скверны чистоту и свет от тьмы. Он вечно жив и всемогущ. Он может непрестанно повторять в нас все Свои деянья.

И стоит только прислушаться к Нему, как нас наполнит и охватит свет. И радости елей прольется в сердце человека.

Поднимет смертный голову свою; глаза его, огнем духовным загоревшись, везде отпечатлеют уваженье и страх Господень.

О, сердце человека, стремись, однажды ужаснувшись бренности дороги, к пределам света, приближаясь своим движением к тому, кто там свою обитель полагает.

И только через сердце человека, господство в нем установив, способна истина для мира проявляться.

Не она ли, прежде словами собственными покоряя землю, могла господствовать на ней?

И не она ли посредством уст Амоса возвещала, что Бог не стал бы делать ничего в подлунном мире, когда б заранее секрет Свой не раскрыл пророкам и служителям Своим?

Не она ли устами Соломона говорила, что смертного душа – светильник Божий?

И не она ли свидетельство передала устами Павла, что сущие на небесах Начала и Господства Господнюю Премудрость через церковь знают?

О, человек, будь жизни толкователем, будь жизни часовым! И неожиданно нашедшей тьме, что омрачает свет, препятствуй; ты должен сам открыть ворота свету.

Когда бы сам себе ты верен был, то мрак не одолел бы даже малого пространства, и существо любое исполнилось бы истины и жизни.

Но ты предал их смерти, от Мудрости однажды уклонившись, ведь добродетель каждая духовными потоками стремится. Теперь же есть единственная сила, способная открыть каналы эти.

О Господа законах размышленье приводит к добродетелям, которые к духовности ведут, – она приводит к Богу; способен Дух Господень собой наполнить землю.

И в этом замысле Своем Господь различными создал дары людские. И всякий человек на свет явился, чтобы на поприще определенном превзойти себе подобных.

Последние же были рождены, чтобы превосходить его в своих призваньях. Так равновесие творится между ними благой и праведной десницей Премудрости Господней.

Чтоб каждый член семьи людской мог отдавать и принимать, благодаря чему меж ними бы великое общение сложилось в смирении и милосердии.

И так они могли бы претворить простую и высокую гармонию, о которой их естество не прекращает им напоминать.

О, человек, тебе не удержать картин возвышенных, что мысль твоя изобразить способна. Но качества твои иные на практике осуществляют их. Хотя для этого ты ими наделен.

Пристало ль быть тебе толпою бесполезных мудрецов, вселенную заполонивших своими книгами и мыслями: ее опустошаешь ты посредством собственных занятий и благодеяний?

44

От жизни имя изошло, оно и породило слово.

Как имя, жизнь и слово душу человека наставляют идти своим путем и обращать свои шаги от завершения к работе новой.

Как ум, любовь, деяние живое собой престол являют человеческой души – на нем ее отдохновенье – содействуя работе вместе с ней.

Как от седалища ее отдохновенья передается сила с чистотой во все дела естественного человека.

Как человек естественный распространяет вокруг себя, по всей природе гармонию и правоту. Сего взыскует жизнь, чтобы во все проникнуть и все животворить.

На каждом уровне, когда она объемлет человека, всегда свою отпечатляет сущность, где блещут имя, жизнь и слово.

И уподобившись стремнине многоводной, она собой пророков души наполняла и души праведных князей ее народа. Они суть те, кто воинство Господне образует и на кого должны ложиться все тяготы войны.

Жизнь породила имя, а имя слово породило, которое создало человеческую душу.

О, человек, как мiрозданье было сжато твоей душой бессмертной, чтоб зло ужалось бы посредством мiрозданья.

Чтоб смерть иссякла, отягощенная таким великим весом, и дабы жизнь могла соединиться с жизнью.

Ведь с той поры, как мы оставим пребывать в покое мiрозданье, ему дав передышку, облегченье, самих себя приговорим мы к смерти, с которой мiр обязан состязаться.

Вы усомнитесь, что материя не будет послушной вашему рассудку, хотя воздействовали на нее вы, лишь перемещая?

Спросите, в чем предназначенье души людской. Не указует ли вам сердце место, которое она приемлет?

Не видится ли вам, что расположено оно между уделом высшим и уделом низшим, меж сумраком и светом, чтоб различать две сущности, творя их разделенье непрестанно?

Не видите ли вы, что невозможно и на мгновение остановить ток вашей крови и не подвергнуть вас угрозе смерти?

45

Божественная ИСТИНА, святое милосердие, товарищу казалось, что я вас оскорбил, чтобы его унизить. В конце пути Господь проявит сострадательность ко мне: Он невиновность знал мою, мою молитву слышал.

Насколько же плачевно человека состоянье? Необходимо даже ему просить у Бога Своего, чтобы добиться правосудия!

Пошел я к другу своему. Я не иду к Вам порицать за то, что заблуждались Вы в своих упреках, в чем Вас я переубеждать не стану. Я не иду просить себе прощенье, что означало бы себя признать виновным, которым не являюсь я. Пришел я к Вам с надеждой предложить последовать тому, что сделал я. Послушайте.

Ни времени и ни пространства нет для духа. Настанет день, когда различия и несогласия людские исчезнут, когда единство примирит людей, когда напоминать уже не будут тех, кем они являлись в разобщенья час.

Взойдем же в духе к этому единству, что грядет, не вспоминая впредь о разделеньях наших. Блажен же тот из нас двоих, кто сможет совершить сугубо жертвоприношенье! Он в банке милосердия, как и во всех других, откроет счет большой и от корысти вящей устранится.

О, смертные, когда находитесь в подобных вы печалях, используйте вы средство то же, что и я: покой в сердца вновь водворится ваши, и ощутите вы, сколь милосерд, могуч Господь, облегчивший вам вашу ношу. И только Он Един стези нам указует.

Господень Дух порой примешан к чувствам и, приноравливаясь к ним и выхода взыскуя, способен он проникнуть в сердце человека.

Ведь Дух Господень непрестанно порождаем любовью Божьей и несчастьем нашим; и Бога объявив своим Отцом, он называется столь часто Сыном Человеческим.

46

Я испытал невольное нежданное волненье. Тогда довлела надо мной неведомая сила.

Как будто бы она материю обрушила мою в подножье духа, как будто увлекла мой дух наружу ввысь от сумрачного тела, во мне раздел произведя на чистое с нечистым.

Так воды высшие от низших отделились, открылась суша, появился свет. И день Господень повторил во мне все то же, что творилось от начала мiрозданья усильем Слова Божия.

Без помощи Господней в грязи бы ползал человек; едва ль из глубины своей юдоли утлой он смог бы различить вдали хоть несколько лучей небесного свеченья.

Благословенным будь в веках бессмертное Начало всего, что есть; в Тебе Одном и бытие, и жизнь, в Тебе Одном господство радости и счастья для всякого творенья.

И вне Тебя ничто не сотворится: ведь где не стало бы Тебя, там не могло б остаться даже чувств существованья и благословенья: они повсюду непреходящие крупицы жизни.

Я восхищен, как сей источник мiрозданья, одушевляет всех существ, распределяя каждому из них огонь неиссякаемый, откуда все берет движенье. Ведь каждый человек собою образует центр, в котором отражаются все точки сферы личностной.

И эти индивиды лишь точки сфер отдельных, образовавших вид и род свой, что равно управляются из центра.

Род с видом обладают началами в различных царствах естества. И царства эти имеют средоточия свои в пределах мiроздания великих.

И сообщаются великие пределы с неугасимой жизни центрами, а те имеют средоточием своим единый двигатель всего, что существует.

Итак, все индивидуально и, тем не менее, едино. Насколько безгранично это Существо, что видит всех существ, светила и целую вселенную из Своего немыслимого средоточья, когда Само лишь образует точку Своей неизмеримой сферы?

Узрел я там порядок и иерархию существ. И взгляд едва ли мог остановить свой на действии их, – картина увеличивалась быстро.

В их действии сквозило чувство – свидетельство признания сугубого главенства единственного центра мiрозданья.

И слышал я, как существа усиленно стремились деянье это воплотить. Когда они страдают, их крики вызывают жизнь; коль счастливы они, то в песнопениях ее же славят.

И в час, когда природа из темени ночной исходит, не чает ли она быстрее жизнь взыскать, восполнив расторопностью своей моменты, утраченные ей в упокоении и мраке?

Добавив к тишине ночной небес господства с вышины блуждающих престолов, спросим: не выражают ли в час этот они сильнее жизни словеса, не раздувают ли полней меха своих органов совершенных?

И слышал я, как разные пределы мiрозданья верховную мелодию рождают; высокие в ней звуки уравновешивают низкие, и звуки изволенья смягчают звуки наслаждения и радости. Взаимодействуя между собой, они оказывают друг другу помощь: таков порядок учрежден повсюду и говорит о Единении великом.

Во время всякое, когда становится заметно ощутимой вселенская гармония, все существа, как будто увлеченные порывом общим, ниц простираются пред Божеством и дань творят молитв и славословий, которая в себя вмещает жизнь и душу с мерой самых гармонических согласий.

Так песнь слагалась, которую поручено творенью петь, не прекращая, до той поры, пока Всевышнего глас животворный не станет первенствующим в этом гимне сокровенном, имеющем распространяться на протяжении веков.

Сие уподоблять не должно тому, что происходит в юдоли нашей сумрачной, где звуки можно лишь со звуками сравнить, цвета с цветами, а сущность с сущностью аналогичной; там органичным все являлось.