Маше, как самой молодой и креативной, предложили участвовать в подготовке новогоднего корпоративного вечера. У подруги на свадьбе она познакомилась с работами талантливого фотохудожника Игоря. На фотографиях, принесенных Марией в офис, свадьба выглядела волшебной сказкой. Её предложение о приглашении Игоря коллектив одобрил. Действительно – Мастер.
Наступил день Х. Маша встретила гостя с фотокамерой и провела в украшенный зал, где собирающийся коллектив находил свои места по табличкам с фамилиями. Кто-то отвлек девушку вопросом, папарацци сразу занялся своей работой, и Маша потеряла его из вида.
В условленный день чудо-фотограф принес свои шедевры. Часть уже распечатанных, как и было указано в договоре. А все остальное – более пятисот фотографий! – было на флешке. Получив свой гонорар, Мастер покинул клиентов, испросив разрешения использовать некоторые фотографии в качестве рекламы его таланта.
Клиенты не возражали и, вставив флешку в компьютер, продолжили созерцание произведений, претендующих на звание шедевров. Шедевр – это продукт тонкого сочетания логики и эмоций, если верить Википедии. С каждым новым снимком и дружным «Вау!» офисный коллектив убеждался в этом: сочетание логики и эмоций – зашкаливало! «О!!!» перешло в «Ах!» потом в «Ой!» К концу просмотра всех запасов междометий и валерьянки для всего коллектива не хватило. Последние полсотни кадров смотрели только мужчины в полной тишине, женщины были без сознания.
Реалистичная сила фотоискусства потрясла и сильную половину коллектива. Весьма выразительны на кадрах ракурсы танцоров на столах в полете, а сцены со стриптизом! Очень оригинально найдены фокус-точки в изображении эмоций обнажающихся пар. Стоит признать удачными все детали крупным планом – кадры завершения вечера, особенно под столами. О! Это просто находки профессионала.
Первым опомнился бывший военный, а ныне зам директора Иван Митрофанович:
– Мастер заслуживает премии! – шепотом прохрипел он с угрозой. – Срочно его найти! Маша!!! Вызывай!
Последние слова звучали, как «Рота подъем!»
Гонорар общим решением был удвоен. После «душевного» разговора папарацци согласился уничтожить все вещдоки дружного офиса. Коллектив единодушно согласился – шедевральный Мастер.
Жизнь полна противоположностей! Белое против черного, любовь против смерти, первое апреля против тридцать первого октября.
Я очень хотела выйти замуж на День смеха. Все бы друзья спросили: «Это что? Шутка первоапрельская?» А мы бы ответили: «Нет, все серьезно». В воздухе бы пахло весной, снежок превращался в звенящие ручейки, птички начинали петь солнышку, и веселые шутки развивались за нами, как длинная фата.
Но… Свадьба захотела состояться тридцать первого октября. Солнце спряталось за серыми тучами. Старые листья перемешались со снегом, запах поздней осени, холода и сумерек окутал нас. Фея-крестная не прилетела, платье принцессы и длинной фаты не принесла.
Я тогда не знала, что наша дата собрала несколько праздников: Кельтский Новый год, окончание уборки урожая – Самайн и более поздний Хеллоуин. Ночь чудес, когда открываются врата, соединяющие мир умерших с миром живых. Когда существа тонкой сферы обмениваются дарами с людьми. Великий смысл праздника позволял человеку не бояться смерти.
Выйти замуж на Самайн, Хеллоуин намного интереснее, чем на День смеха, как оказалось.
Как-то раз, когда хеллоуинить по-черному (и рыжему) уже вовсю начала Земля Русская (благо, тыква наш национальный продукт), я решила мужу на очередную годовщину свадьбы подарить приятный сувенир.
Я зашла в лавку керамики. Там красовались летучие мыши, волшебники с метлами и прочая живность. Приглянулся мне котик в черной шляпе и цветной накидке.
Подмигивал он мне, улыбался игриво. Но что-то в его хитрой морде меня настораживало, как будто кот меня обманывал. Вспомнилась фраза подруги о том, что котики не могут врать, они могут только немного умалчивать. Что скрывал керамический шутник в остроконечной шляпе, я выяснять не стала, торопилась за фруктами и тортом.
Мысль о том, что с его хитрой улыбочкой надо разобраться на досуге, заскочила в укромный угол сознания, а кот заскочил в мою сумку.
Их (кота и мысль) пришлось достать одновременно. Потому что муж, взяв подарок, не поблагодарил меня, а долго и озадаченно смотрел на сувенир и, наконец, тихо так спросил: «А ты уверена, дорогая, что это именно то пожелание, которое стоит сказать в годовщину свадьбы?» И указал на буквы на накидке у котика. Там латинские «RIP».
«А, – говорю я, – это, наверное, «мяу» на каком-то диалекте. Индонезийские кошки, например, произносят «нгаунг» и никто этому не удивляется. «Нет, – возразил мой муж, – никакое это не «мяу», а вполне понятное «Requiescat in pace» (rest in peace) – «покойся с миром».
Смотрю я на котика, а тот подмигивает. И я понимаю, что он умолчал знатно о своей шутке. Я растерялась.
У моего мужа чувство юмора хорошее, он сказал, что первоапрельский розыгрыш удался. Мы долго тогда смеялись. Теперь каждую годовщину свадьбы вспоминаем с улыбкой черного шутника в шляпе.
Будьте осторожны с котиками. Это скрытные, умалчивающие и хитрые существа!
Этот и другие рассказы вы можете найти в сборнике Елены Шмелевой «Баклажановый сироп».
Алька проснулась пораньше. Впрочем, это в дозамужние, у-мамы-под-крылышком времена, называлось «пораньше». Теперь это было «в обычную рань». На скорую руку забодяжила тесто, и уже переворачивала на загорелое пузико тридцать седьмой блин. Она считала блины вовсе не от жадности, а по рекомендации очкастого психолога из телевизора – «отвлечение на счет снижает тревожность». Алька успевала и считать и тревожиться одновременно, но если не верить даже очкам и телеку – то тогда чему вообще верить?
Зато блинов нажарила. Может, хоть сегодня свекровь не будет иронично поднимать бровь: «Опять овсянка, сэр? Чувствую себя доктором Ватсоном». «Да лишь бы не собакой Баскервилей!» – безмолвно ехидничала Алька, но овсянку все же заменила.
Внезапно, на кухню величественно вплыл бюст, живот, а затем и полный силуэт Марты Ивановны, завернутый в ярко-розовый халат в кокетливый цветочек. На голове задорно позвякивали бигуди.
– Трудишься? – весело протянула свекровь. Воистину, ничто так не поднимает настроение с утра, как вид невестки за работой! А что ж ты хотела? Такова женская доля. Хочешь не хочешь…
– Надеюсь, тесто не на молоке? А то у меня от него изжога!
«Это не изжога. Это пламя вырывается. Обычное дело для вас – драконов!» – подумала невестка. Но вслух же такого не скажешь.
– Доброе утро. Тесто на кефире, – вежливо ответила она.
Не успела договорить, а свекровь с ловкостью тайской мартышки-воришки выхватила с тарелки пару блинов.
«Треснуть бы поварешкой по руке», – тоскливо подумала Алька, да нельзя.
– А Петька где? – с набитым ртом вопросила Марта Ивановна.
– Так в школе же! Понедельник ведь.
– Ну, хочешь не хочешь, а в школу ходить надо, – важно изрекла свекровь. Хлебнула чай и поморщилась. Не сладко! И добавила туда еще четыре ложечки. Утром мозгу нужна глюкоза!
– А какие у тебя планы на день? – громко стучит ложечкой по чашке Марта Ивановна. – Полы вчера не помыла! – укоризненный вздох. – На ужин два дня подряд котлеты! – снова вздох. – Сколько можно тебе повторять, что питание должно быть разнообразным?! – драматическая пауза.
Ивановна грациозно подхватила с полки банку варенья и щедро полила им блины.
– И Вадечке ты рубашки плохо гладишь. Я вчера целых две складочки увидела! И белье не крахмалишь! Ленивое ваше поколение, ленивое. Оно хочешь не хочешь, а трудиться надо. Трудиться! – почти взвизгнула Марта Ивановна и вытерла рукавом варенье с подбородка.
– Ладно, устала я тут с тобой. Пойду прилягу.
Оставив на столе недопитый чай и грязную тарелку, Марта Ивановна величаво прошествовала к дивану.
– А мне надо позаботиться о себе. Хочешь не хочешь! – донеслись до Альки слова, а затем сочный плюх на диван и громкий мерный храп.
Лето. Четыре часа утра. Безлюдная остановка на Сухумском шоссе. Ожидание такси.
Три девицы с кучей чемоданов и авосек мечтают не опоздать в аэропорт. Вот оно заветное. Пакуемся. И несемся по бетонке.
– А-а-а! – дурным голосом верещу я. – Забыла!
– Да здесь твой арбуз, – шикают подружки.
– Сумка! Билеты! На остановке!
А машина мчится в аэропорт.
– Стойте! Без документов нельзя! – кричу я водителю, дергая дверцу.
– Спокойно, крошки. Разворачиваемся и молимся.
Так быстро я не ездила никогда. Ни до, ни после.
Вот и знакомая остановка.
– Родимая! – повизгивая от счастья, выпрыгиваю из такси, и несусь за сумкой.
– Билеты? Паспорт? Кошелек? Живо в машину! – командует водитель.
Это было очень давно.
Но арбуз долетел в Питер согласно расписанию.
Привет! Я – Кот. Он же Gato, он же Kat. Взрослый, умудрённый жизненным опытом, немало переживший и испытавший на собственной шкуре. Ну и на шерсти тоже.
А значит, вполне созрел для создания мемуаров.
Скажу без лишней скромности – я красавчик. Блондин с голубыми глазами. Хозяин подозревает, что я благородных кровей. Все пытается мою родословную раскопать и расписать. Я не против. Но одно могу утверждать точно – я Королевский Кот. Ну, раз живу в Королевстве Испания! Логично?
Зовут меня Микуш – это по паспорту. Да, есть у меня паспорт, самый настоящий, а не просто «усы-лапы-хвост». Там все прописано, имя, место проживания и про всякие там прививки.
В общем, лицо я (ну или мордочка) вполне легальное и официально зарегистрированное.
Откуда имечко непривычное? Его дала мне первая хозяйка – пани Ванда. Она родом из Польши.
Но не срослось с мамой-Вандой. Внучок ее подкачал. На шерсть кошачью у него аллергия, видите ли.
Это болезнь такая. У людей и их детенышей бывает. Говорят, ещё и у собак случается. У моих собратьев как-то не замечал.
Такая вот нездоровая реакция на обычные вещи – зуд, покраснение на коже, чихание. Вопрос стоял ребром. Или с внучком этим видеться или со мною проживать. Ну, я понятно – создание благородное. Решил собою пожертвовать, новых хозяев найти.
Бесплатно
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
О проекте
О подписке