III

Домой она вернулась к полудню. Тело нещадно саднило, голова разболелась сильнее. Вдобавок, уже заходя в дом, она вспомнила, что не заехала в магазин за продуктами, а значит Киллиан, когда придет из школы, снова будет жевать одни бутерброды. Но Сьюзан обреченно махнула рукой – не было сил думать о пустом холодильнике. Перед глазами стояла другая картинка: пустынный утренний пляж и огороженное тело. Кем был этот человек?

Полицейский сказал, что, вероятнее всего, это утопленник. Она тоже склонялась к этой версии. Воды Атлантики не спокойное озерцо. Океан забирает жизни с легкостью, невообразимой для человека.

Подумав о приливе, она ощутила смутное беспокойство. Что-то связанное с водой не давало ей покоя. Сьюзан была уставшей, плохо видела из-за тумана, но вода и странные точки волн, так непохожие на обычный прилив, – все это тревожило ее. Могла ли такая волна вынести тело на берег, если этот мужчина заплыл слишком далеко? И тут же ответила себе – вполне, если потом она набрала силу.

Возможно, этим мужчиной был местный житель, у которого проблемы с сердцем. Быть может, он прогуливался вдоль кромки берега и, почувствовав себя плохо, упал. Но тогда она могла бы спасти его. Если бы не проклятый туман, они бы увидели друг друга. Он взмахнул бы рукой, она подошла и вызвала бы помощь. А что, если это не естественная смерть? Что, если преступники лишили его жизни за минуту до того, как она приехала, а услышав ее, бросились бежать?

А может, его привезли в багажнике и выбросили с наката в надежде на то, что приливная волна унесет тело. Вполне вероятно. После каждой большой волны берег практически рисуется заново. Неизменным остается только форма подковы, но вот расположение подводных камней, песчаных дюн – всегда новое.

Что, если неизвестные припарковали свой автомобиль рядом с ее и смотрели, как она спала, подставив лицо лунному свету. Кто знает, возможно, лишь крепкий сон спас ее от смерти. Свидетелей редко оставляют в живых. При этой мысли она ощутила, как дрожь взбегает по затылку.

Внезапный стук упавшего предмета отвлек ее от невеселых размышлений, и она дернула головой, прислушиваясь. Шум шел сверху. Она глянула на часы. Половина первого. Киллиан не может быть дома так рано. Но звук шел из его комнаты на втором этаже. Ноздри ее уловили запах, который она не заметила сразу, как вошла. Пахнет сигаретами. Сын опять прогулял школу! Сейчас, когда все только стало налаживаться. И вдобавок снова курит!

Нет, она не пойдет наверх учинять допрос. Она не хочет выступать в роли сварливой матери. Она хочет быть его другом. А друзья не предъявляют претензии, они учатся понимать и делают это при любой возможности. Самовнушение подействовало. Усилием воли она приняла решение не подниматься наверх, вместо этого налила себе крепкий чай и уселась в гостиной.

Она не могла понять, чего избегает больше – момента, когда ей придется включить телевизор и, возможно, услышать трагические новости, или очередного неприятного разговора с бунтующим подростком. Сьюзан нажала на кнопку, и, как она и опасалась, на экране возникли кадры с места крушения корабля. Белые обломки, словно осколки разбитой посуды. Крах чьей-то семьи, безоблачной жизни. Начало фатальной череды сожалений, горьких воспоминаний о том, чего уже не вернуть.

Она не могла сдержать слез, слушая имена мужчин, погибших в борьбе с ненастьем. Шторм «Сизиф» – прекрасный и беспощадный монстр, распахнувший свою пасть и поглотивший девять невинных жизней в открытом океане. Камера равнодушно фиксировала, как люди, знавшие погибших, делились последними воспоминаниями. «Вечером мы выпили пинту в пабе, вспоминали школьные годы…» «Поверить не могу, что его больше нет…» «Он позвонил мне утром с лодки, спросил, что поймать на ужин».

Она выключила телевизор, не в силах больше смотреть на это. Она и забыла, что хотела поговорить с сыном, пока не услышала звуки шагов на лестнице. Ей показалось, что спускаются двое. Девичья фигурка мелькнула так быстро, что Сьюзан успела разглядеть лишь светлую джинсовую курточку да стянутый на затылке хвостик. А следом фигура ее сына. Быстрое прощание и щелчок замка входной двери.

– Киллиан? – окрикнула она.

Приемный сын вошел в комнату и прислонился к дверному косяку.

– Привет, Сьюз.

Опять это дурацкое имечко. Сколько раз она просила не называть себя так. Всклокоченная пшеничная шевелюра, голубые глаза с лисьим прищуром, помятая рубашка в яркую клетку. Вряд ли он вообще выбирался сегодня из постели.

– Почему ты не в школе?

– Потому.

– Киллиан.

– Что? Я не нашел спортивную форму, – взвился он. – Куда ты ее засунула? Я звонил тебе все утро.

– Ты звонил, чтобы спросить о форме?

– Ну да.

– И только? Тебе не хочется знать, где я была всю ночь?

– А ты что, хочешь мне рассказать? – гоготнул подросток, и щеки Сьюзан вспыхнули.

– Твоя форма в сушильной машине, как и всегда. Только не говори, что ты не догадался заглянуть туда, не поверю. Кто эта девушка?

– Моя подруга.

– Это я понимаю. Как ее зовут и почему она не на занятиях? Ее родители вообще в курсе, что она провела все утро в твоей комнате? Или… о нет, она что, ночевала здесь?

– Слишком много вопросов, – закатил он глаза. – Ее зовут Софи, хотя я и не должен тебе ничего объяснять.

– Еще как должен, – категорично заявила она и, тут же вспомнив собственные установки, примирительно добавила: – Иди, сядь сюда.

Сын нехотя послушался.

– Ты уже слышал про рыбаков? – она погладила его по напряженному плечу.

– Да.

– Не хочешь поговорить об этом? Люди погибли…

Он помотал головой, давая понять, что не намерен вести беседу.

– Хочу тебе кое-что рассказать, – глубоко вздохнув, сказала Сьюзан. – Сегодня ночью я была в Россес-Пойнт. Там нашли мертвого мужчину.

– Да ну! Где? – он заинтересованно развернулся к ней.

– На пляже. Когда мы были там в последний раз, год назад? Тогда ты не был таким колючим, как сейчас. Этой ночью был сильный туман, и я захотела побыть на берегу, – она сознательно опустила подробности своего сентиментального порыва. – Заснула в машине, а утром меня разбудили полицейские, чтобы допросить. Они думали, что я могу знать, кем был тот человек.

– А ты не знаешь?

– Откуда? Я просто случайно оказалась там. В тот момент у меня возникло странное ощущение. Знаешь, по утрам, когда еще не до конца проснулся, бывает такое, что ты не вполне понимаешь, где находишься. Время будто сжимается и откатывается до момента, которого ты ждешь.

– Не понял, – фыркнул подросток.

– Когда полицейский меня разбудил… А за окном машины блестел океан в утреннем свете… В какое-то мгновение мне показалось, что они говорят о моем отце. Мне показалось, что они нашли его…

– Ага, спустя столько лет!

– Да, разумеется, это звучит как бред. Но в то самое мгновение его возвращение стало возможным.

Повисла пауза.

– Знаешь, а я видела того мужчину на пляже, – задумчиво проговорила она, оставляя разговор об отце. – Когда я уезжала, то на повороте, оттуда видна вся бухта, остановилась и вышла из машины. Солнце било в глаза так ярко, а океан был просто невообразимо прекрасен. Широченный, таким я его, наверное, никогда не видела. Вдалеке лодочки: белые перья, налипшие на голубое зеркало, – так это выглядело. Из бухты выходили моряки на деревянных лодках и парусниках – влюбленные в море люди отправлялись туда, где жизнь не останавливалась. Гибель моряков никого не напугала.

Я не уверена, зачем это сделала. Что хотела увидеть. Наверное, я преступила закон, не знаю. У меня была с собой фотокамера. С большим зумом. И я открыла объектив и направила его в сторону пляжа. Изображение было нечетким, но все-таки я увидела этого мужчину. Не близко, но достаточно. Его пока не накрыли, видимо, криминалисты снимали для отчета.

Полностью одетый человек на пляже. Он лежал лицом вниз, уткнувшись прямо в песок. Наверное, это поразило меня больше всего. Человек, лежащий лицом вниз, – это зрелище, которое не ожидаешь увидеть рано утром. Я все смотрела и не могла убрать камеру. А люди ходили по песку, мимо этого мертвеца, живые и любознательные, они просто делали свою работу, это было так очевидно. У трупа нет забот, а вот у тех, кто нашел его, заботы только начинаются. И он лежал и своим положением тела как бы говорил: у меня нет никаких шансов. Для меня все кончено. Он словно декламировал смерть. И был категоричен в своем заявлении, если можно так выразиться. Ты понимаешь, что я хочу сказать, Киллиан? – повернулась Сьюзан к сыну. – У того, кто лежит лицом вниз, нет никаких шансов вернуться к жизни.

IV

– Добро пожаловать на волну «Слайго-гоу»! С вами Сьюзан Уолш и «Истории, которые интересно слушать».

Мне не хочется начинать наш вечер с плохих новостей – достаточно тех, что мы получили совсем недавно. Гибель девятерых моряков надолго оставит глубокий след в наших сердцах. Я вновь приношу свои соболезнования родственникам и близким погибших рыбаков и надеюсь, что подобная трагедия больше никогда никого из нас не коснется.

Однако есть еще одно дело, требующее всеобщего внимания.

Заранее прошу прощения за информацию, которую я собираюсь озвучить, но мой долг – быть честной с вами и делиться не только хорошими, но и плохими новостями. Впрочем, из этого и состоит наша жизнь.

Мы получили официальный запрос из полицейского управления Слайго, в котором сержант Ирвин Дэли – ответственное лицо, назначенное по этому расследованию, просил огласить информацию в прямом эфире. Четыре дня назад на побережье Россес-Пойнт, что в семи километрах от Слайго, было найдено тело пожилого мужчины. На вид ему около шестидесяти пяти лет. Он был одет в черные брюки, темно-серую рубашку и черные ботинки. А еще он носил кожаную куртку, также черного цвета.

Свидетель происшествия заметил очертания фигуры – казалось, что человек просто спит. Однако когда он подошел ближе, чтобы проверить, то понял, что ошибся. Очевидец тут же вызвал спасательную службу, которая приехала на место вместе с полицейскими. Они были вынуждены констатировать смерть, по предварительным данным мужчина скончался от утопления.

Примерный возраст – шестьдесят пять лет, голубые глаза, высокий рост, седые волосы. У нас есть имя этого мужчины, он назвал его при заселении в городской отель Слайго. Питер Бергманн. Возможно, вы слышали его или знакомы с этим человеком. Свяжитесь с нами, если это так.

Я благодарю свидетеля происшествия за его неравнодушие и молитву, которую он прочитал над телом неизвестного. А также приношу свои соболезнования родственникам погибшего и обращаюсь к своим радиослушателям. Знаю, что нас слушают не только в Слайго, но и в Инишкроне, Иски, Россес-Пойнт и других населенных пунктах графства. Если кто-то из вас владеет информацией по данному инциденту, просьба позвонить в эфир и сообщить все, что вам известно. Если вы вдруг знаете, кто этот мужчина, звоните.

По прошествии четырех суток найденное на пляже тело мужчины еще не опознано, и никто не явился в Отдел Гарда в Слайго для опознания. Я озадачена. Возможно, те, кто имеет отношение к этому делу, просто не знают о происшествии? Если этот мужчина уехал из дома по делам на несколько дней, то родные вряд ли станут беспокоиться так рано. И мне не хочется думать о том, что они испытают, когда увидят расклеенные листовки с фотороботом и узнают в нем кого-то близкого.

Мне кажется это странным. Я тут на секунду задумалась о том, что чаще всего в таких делах все происходит наоборот: пропадает человек, и его ищут, зная, кто он и при каких обстоятельствах пропал. А здесь – у полиции имеется тело, но никто не может его опознать.

Однако я уверена, что это лишь вопрос времени. Мой мозг отказывается верить в то, что пожилой мужчина, кем бы он ни был, останется неопознанным. Этого просто не может быть.

Обещаю держать вас в курсе этой странной истории, но не надейтесь лишь на меня. Вы – наши слушатели – не менее ценный ресурс, а иногда, как показывает опыт, даже гораздо более ценный. Подумайте, что могло привести Питера Бергманна на пляж, в конце концов, он не появился там из ниоткуда! К любой местности ведет дорога. Если мужчина шел пешком или добрался туда на машине или велосипеде, вы или ваши знакомые могли повстречать его в тот день, 12 июля. Делитесь любыми деталями, которые могут пролить свет на личность погибшего, сейчас ваша внимательность нужна нам как никогда.

Да, как я упоминала ранее, полиция пока не раскрывает причин гибели этого человека. По всей видимости, служители закона ждут заключения судмедэксперта, чтобы сделать официальное заявление. Как бы то ни было, я надеюсь, что смерть неизвестного была ненасильственной. Я молю Бога, чтобы она оказалась… мирной… Надеюсь, вы простите мне это замечание. Почему мне хочется так думать? А как иначе. Когда я думаю о пляже Россес-Пойнт, то вижу перед собой золотистый песок, остывающий в лучах уходящего солнца. Слышу шум ветра, несущегося с просторов Атлантического океана. Вижу, как в часы прилива голодная волна проглатывает бухту метр за метром. А утром, еще до рассвета, она уходит, великодушно оставляя берег в распоряжение местных. Таким я помню Россес-Пойнт с детства, и при мысли о нем чувствую благодать и радость. Только лишь поэтому я не могу представить, чтобы для кого-то этот живописный островок умиротворения стал последним пристанищем. Чтобы кто-то лишился жизни на берегу, подарившем так много добрых воспоминаний стольким людям!

Человек, найденный на пляже, – чей-то отец, муж, знакомый или сосед. Он был кому-то дорог, и чье-то сердце сейчас бьется в агонии неизвестности. Все, что я прошу вас сделать, это проявить неравнодушие, как вы всегда умели. Прошу не переставать быть внимательными к окружающим. Раз жизнь свела их с вами, вы несете за них ответственность. Это ваш самый прямой – человеческий долг.

И мой помощник Даг дает мне сигнал о том, что у нас есть звонок от одного из слушателей. Добрый вечер, Бри-да. Откуда ты звонишь?

– Привет, Сьюзан. Я живу в Россес-Пойнт. Мой дом стоит в ста метрах от пляжа, где было найдено тело.

– Мне очень жаль, должно быть, это большое потрясение для тебя! Ты знаешь, кто этот человек?

– О нет, нет! К сожалению, ни я, ни жители деревни не знаем этого мужчину. Я не была на пляже в тот день, так как возила сына в Слайго, к зубному врачу. Но мы видели рисованный фоторобот, что полиция развесила по всей деревне. Нет, мы не узнали этого человека.

– Значит, он никому не показался знакомым… То есть вы уверены, что это не житель Россес-Пойнт?

– В деревне живет не так много человек, Сьюзан. Поверь, мы бы смогли распознать своего, хоть живого, хоть мертвого. Никто из Россес-Пойнт не пропадал. Все наши дома.

– Что ж, если он не из ваших, тогда, возможно, он приезжий? В таком случае географию поиска родственников придется расширить. Получается, он мог прибыть из любого населенного пункта графства.

– Я склоняюсь к мысли, что он приехал из соседнего графства. Может, Мейо или Роскоммон. За столь короткое время его могли еще не хватиться.

– Да, я согласна, это лишь вопрос времени.

– Могу я еще кое-что добавить?

– Да, Брида, конечно, ты все еще в эфире. Мы слушаем тебя.

– Э-э. Тебя не смущает это совпадение?

– О каком совпадении ты говоришь?

– Приют мертвеца. Старое название пляжа Россес-Пойнт. То место, где моряки похоронили кого-то из своей команды.

– Ах да, как я могла забыть! Легенда о капитане Блэк Джеке.

– Да, с тех пор как я услышала о смерти того несчастного, не могу найти себе места, думая о том, что, возможно, здесь все не так просто, как кажется.

– Что ты имеешь в виду?

– Вдруг это какой-то ритуал? Ведь в той старой легенде говорится, что если в полнолуние принести жертву на холме, то сам пират Блэк Джек укажет, где скрыты его сокровища.

– Ох, Брида! Я не верю в привидения, но верю в волю тех, кто злонамеренно стирает границу между живыми и мертвыми. Ты считаешь, что кто-то мог лишить жизни этого человека из корыстных побуждений?

– Почему бы и нет!