Глава 1

Гарольд

Неделю спустя…

– Сэр, самолёт уже приземлился… Сэр…

Сквозь гул в голове я слышу голос… ангелы запели. Нет, скорее дьявол прорычал, отчего мои виски взрываются от боли, и я хриплю, приоткрывая глаза и моментально их закрывая. К чёрту…

– Отвали… дай поспать. Убирайся в преисподнюю, – сипло бормочу, пытаясь перевернуться на бок, но что-то сдавливает мою талию. Очередная цыпочка обмоталась вокруг меня, что ли? Сколько раз говорил: секс, и вали к чёрту. Нет, француженки, все обожают обниматься…

– Слезь с меня… от тебя воняет жутко, – пытаюсь руками отодвинуть от себя женское тело, но ничего не выходит.

– Сэр, самолёт совершил посадку. Вам нужно покинуть салон, – снова этот голос. Женский. Прикалываются, что ли? Какая посадка к чёртовой матери? Какой салон?

Пытаюсь открыть глаза, а там словно галька маринуется в водке. У меня всё болит. Каждый кусочек тела… всё, я больше не пью. Недельный запой, я стар. Мне двадцать пять исполнилось когда-то… неделю назад вроде бы.

– Сэр, – меня тормошат, всё же вынуждая сфокусировать расплывчатое зрение и сконцентрироваться.

Я вижу склонившуюся и смотрящую на меня брюнетку, делающую ещё одну попытку разбудить. Но она в чертовски сексуальной форме бортпроводницы. Вот это фантазия… вот это я удачно попал.

– Воды принеси, и… через час я буду готов поиграть, – хриплю, облизывая сухие губы.

– Что у тебя?

– Да вот. Тот самый пассажир, которого притащили сюда и пообещали, что проблем не будет. Не хочет уходить.

– Сейчас вызовем службу безопасности, и пусть они разбираются с ним.

Так, это плохой сон. Очень плохой сон. Полиция мне не нужна. Они же не в теме. Они всегда хотят меня куда-то забрать и разрушить моё веселье.

– Подожди. Сейчас ещё раз попробую, и если он не проснётся, то вызовем.

– Сэр, я очень прошу вас покинуть салон, иначе нам придётся применить силу, – моё тело двигается, как и я сам заваливаюсь набок, больно ударяясь затылком обо что-то твёрдое.

– Больно же… – скулю, моргая, и хоть я ещё и пьян, но до меня доходит, что это не сон. Теперь надо мной стоят уже два человека. Та же сексуальная девочка и какой-то хмырь, недовольно вылупившийся на меня.

– Просто посадите меня в такси и… отель… как его… там… где-то есть визитка. Только поспать дайте, – закрываю глаза, но успеваю заметить странные сиденья перед собой.

– Ладно, сдаюсь, вызывай…

– Какого чёрта?! – Ору я, хотя мой поросячий визг сложно назвать ором, но всё же…

Смотрю на сиденья. На ремень, затянутый на моей талии. Ощупываю своё тело. Так, всё ценное на месте. Бубенчики не синие. Но это точно не отель и не кровать.

– Сэр…

– Какого хрена я здесь делаю? Выпустите меня немедленно! Вы хоть понимаете, кто я такой? Вы… что здесь происходит? – Жалобно стону от головной боли и сухости во рту, не позволяющей даже мозги немного включить.

– Вам нужно покинуть салон самолёта. Вы приземлились в Хитроу. Я помогу вам, – девушка улыбается мне и отстёгивает мой ремень.

– Хитроу? – Переспрашиваю я и поворачиваю голову к окну. Тёмные тучи и ни черта не видно. Ночь… так, здесь какая-то ошибка.

– Да. Хитроу. Англия. Лондон, – меня тянут за рукав, одетой на меня незнакомой куртки. Это не моё. Я бы никогда не надел подобное бежевое дерьмо родом из восьмидесятых. Но, не обращая внимания на моё состояние и то, что меня абсолютно не держат ноги, этим двоим удаётся меня поднять и поставить на ноги.

– Ваши вещи, сэр, – стюардесса достаёт с полки отвратительный и даже не дизайнерский потёртый рюкзак и передаёт мне.

– Как я здесь оказался? Я же не собирался… я… – провожу ладонью по взлохмаченным волосам, и мне даже дышать сложно. Губы коркой покрылись. Моя гигиеническая помада. Мой лосьон для лица. Мои кремы… чёрт возьми!

– Вас принёс сюда мужчина из службы безопасности. Вы перебрали в баре из-за похорон вашей тёти. Он сказал, что вы очень спешите в Грейвзенд, и вам необходимо успеть на поезд до станции.

Чего? Какая на хрен тётя? У отца нет сестёр, как и у матери, насколько я знаю. А вот название городка очень знакомо. Безумно знакомо. Там живут Эд и моя мать.

– Так… подождите. То есть я в Англии? Это не Америка? – Уточняю я.

– Нет, сэр. Это Англия. Здесь не пахнет Америкой, – усмехается парень.

– Слушайте, произошла путаница. Дело в том, что у меня есть брат… мы похожи, близнецы, и мы пили в баре… Я отправлял его сюда, понимаете, о чём я? Типа случилась неприятность и, видимо, нас перепутали. Мне нужно домой… это не мой дом… я не должен быть здесь. Я…

– Сэр, покажите ваши документы, – парень хмурится.

– Да-да, сейчас. Я… это не мой рюкзак. Это Эда. А я Гарри. Гарольд, прикиньте? Я бывает пью много, но я не Эд. Отвечаю вам, я не он… – ощупываю свои карманы, затем куртку и достаю паспорт вместе с посадочным талоном. Протягиваю их девушке. Она мне больше нравится.

Стюардесса открывает документ и с жалостью смотрит на меня, передавая его своему коллеге.

– Эдвард Ренайс, двадцать пять лет, и это точно вы, гражданин Англии. И я последний раз прошу вас, мистер Ренайс, покинуть салон, иначе дальше уже будете разбираться с полицией и службой безопасности, как и посетите вытрезвитель. Вон отсюда, – бьёт меня прямо в грудь документом, а я едва успеваю его поймать.

Быстро смотрю на фото Эда и убеждаюсь, что, действительно, произошла ошибка. Но как они могли спутать меня с братом? Я же крутой и сильно отличаюсь от него. Да я офигенный в сравнении с ним!

– Пришлите службу безопасности…

– Ухожу я, ухожу. Боже, тебе бы пластику сделать. Ужасный нос, – фыркаю я, хватая рюкзак, и мне ничего сейчас не остаётся, кроме как, выйти из самолёта и оказаться в рукаве, ведущем в здание аэропорта.

Чёрт возьми. Эд должен быть в ужасе. Он же трусишка. Он начнёт паниковать и психовать. Он истеричка. Потираю лоб и останавливаюсь у аппарата с напитками. Воды… всё отдам за воду. Снова ощупываю себя, но денег нет. Вообще, нет, как и мобильного. Открываю паспорт, надеясь, что хоть какая-то заначка у Эда там есть. Как всегда, прав. Хорош же я. Достаю оттуда смятые купюры, и их всего сто пять фунтов. Серьёзно? Да за эти деньги даже посрать нормально нельзя.

Покупаю для себя воду и бреду к диванчикам. Распахивая рюкзак брата, допиваю и, придерживая одной рукой бутылку, ищу хоть что-то, что может мне помочь. Аллилуйя, всегда собранному Форесту Гампу. Достаю небольшую пластиковую папку и открываю её. Билеты на поезд, электронный билет на самолёт до Парижа и обратно и свёрнутый в четыре раза лист. Открываю его и узнаю почерк Эда.

«Гарольд.

Эта неделя, действительно, стала для меня глотком свежего воздуха. Я не думал, что мне так понравится проводить время с тобой, потому что мы слишком разные. Хоть мы и схожи внешне, но наши жизненные принципы и цели отличаются. Но однажды ты сказал такую вещь, что можешь справиться со всем. И я подумал о том, что почему бы нам с тобой не помочь друг другу. Ты обожаешь приключения и места, где будет весело. Прости меня, что я не рассказал тебе о своём плане, но ты бы не согласился так просто поменяться со мной местами. Теперь ты – это я, и тебе предстоит, как ты сказал, послать мать в задницу, о чём я тебя очень прошу. Поправь мою жизнь, а я поправлю твою. И также мы сможем познакомиться с родителями. Я ни разу не видел отца, а ты мать. Поэтому я счёл очень разумным такое решение. Это на меня не похоже. Я не рискую, но мне подвернулась возможность побыть тобой, и я хочу воплотить эту мечту в реальность. Никто не должен знать, что мы поменялись. Ты можешь звонить на свой же номер, чтобы спросить у меня что-то, а мой мобильный лежит в рюкзаке, спрятанный в трусах, неизвестно сколько воришек ты встретишь.

Ты же у нас крутой, Гарри. Так докажи свою крутость. Исправь мою жизнь, значимость которой ты постоянно принижаешь. А я попробую быть тобой и попытаюсь найти должное объяснение тому, что теперь я такой. Не волнуйся, у меня рейс только послезавтра, и я успею набить твои татуировки, чтобы больше походить на тебя. Я сфотографировал каждую, пока ты спал. Как и причёску, схожую с твоей сделаю. Никто не заметит подмены. Веселись, братишка, ты же это так любишь. И да, я не буду отвечать на звонки, пока не окажусь в Америке. Я хочу исполнить свою мечту, а ты покажи, какой ты на самом деле офигенный.

На вокзале тебя встретит Джо. Остальное ты узнаешь по мере проживания. Тебе будет весело, это я гарантирую. А я буду наслаждаться стабильностью и сделаю за тебя всё, чтобы отвадить от тебя навязанную невесту. Я покажу нашему отцу, что умею работать и готов к этому. Во мне есть усидчивость, а у тебя шило в заднице. Реанимируем жизни друг друга!

Предлагаю поменяться снова восемнадцатого августа на том же месте в Париже, где мы и начали празднование нашего дня рождения.

Только прошу тебя не разрушь всё то, чего я достиг. Тебе поможет во всём Джо. Держи втайне, что нас двое и мы это сделали, иначе мать и Джо хватит удар. Они не должны знать об этом маленьком летнем приключении.

Развлекайся, Гарольд. Теперь ты это я.

С любовью, твой брат, Эдвард».

– Ах ты ж маленький засранец. Козёл. Как ты мог так со мной поступить? Ты вконец охренел! – Возмущаюсь я, комкая письмо.

Выворачиваю рюкзак и нахожу мобильный. Где мой новенький «Айфон»? Это же дерьмо. Огромное и вонючее дерьмо. Я не верю в то, что тихий и никчёмный Эдвард провернул всё это. Он напоил меня, наплёл всем про какие-то похороны и перевёз в чёртову Англию.

Набираю свой номер телефона, но сразу же сбрасываю звонок.

Он думает, что я струшу? Да ни черта. Хочет, чтобы я исправил его жизнь? С радостью. Ну держись, Эд, я тебе такую свинью здесь подложу, от которой ты будешь долго отмываться. Развлечений захотел? Так я дам их тебе с удовольствием.

Усмехаясь от своих мыслей, складываю одежду обратно в рюкзак и, действительно, намереваюсь поиграть. Это же круто. Я никогда не был в родном городе. Я никогда не видел матери. И я офигенный. Я взорву их мозги и покажу им небо в алмазах. Я докажу Эду, что он трус и не смог сделать того, что собираюсь сделать я. Он боялся всего, а я ничего. Мне плевать на чувства окружающих. Я думал и думаю только о себе, и сейчас пришло время немного развлечься. У меня есть месяц, чтобы превратить будущее Эда в ад, и я с радостью это сделаю. Когда он вернётся, то больше ни разу в жизни не посмеет даже подумать о том, чтобы подставить меня. Я отомщу ему. Вряд ли он справится с моим ритмом жизни в Америке, как и не сможет противостоять отцу. Хочет веселья, да пожалуйста. Только он первым взвоет от того, как сложно быть мной.

Приехал на станцию, хотя для меня это было очень трудно. Не зная города, не зная ни черта, да ещё и вонять, как помойка, без моих дорогих кремов и лосьонов, отвратительно. Но я всё же это сделал. Я не такой уж и никчёмный, как говорил отец. Я ого-го какой крутой. Сам нашёл вокзал и успел на поезд. Точно так же я легко справлюсь с поставленной задачей. Надо лишь сказать матери… хм, для начала познакомиться с ней. Эд присылал её фотографии, и она не показалась мне грымзой. Она крутая. Красивая. Ещё в самом соку. И я знаю, что родители разошлись, когда мы только родились. Отец выбрал меня и уехал в Америку, а мать осталась в своём родном городе и продолжила дело своих родителей вместе с Эдом. Они даже не говорили нам друг о друге. Эд нашёл меня, когда нам было по пятнадцать. И с этого момента мы искали варианты, чтобы встретиться. Это получилось только через десять лет и вот таким дерьмом окончилось.

Нет, я всегда в любых ситуациях ищу что-то хорошее. Я оптимист по жизни. За это меня и любят. Меня боготворят за одну лишь улыбку.

Я воспринимаю выходку Эда, как очередное соревнование. В колледже я всегда выигрывал, как и, вообще, в жизни. Ни один из моих друзей даже не пытался со мной тягаться, потому что я лучше всех. Я крутой, и то, что выкинул Эд, в очередной раз поднимет мою самооценку и сделает меня реально Богом среди людишек. Я справлюсь. Да что в жизни Эда может меня напугать? Это он окажется в аду со своими лишними фунтами, а я снова буду блистать.

Есть хочу. Надеюсь, Джо отличный парень и приготовил для меня что-то. Так… Эд же не гей, верно? Нет, он целовался с девочками, которых мы снимали, и даже вроде бы трахал их. Би? Да не дай бог! Это глупости. Я же нормальный, значит, и мой брат тоже. Джо хороший друг, лучший друг, только вот и он не знает нашей маленькой тайны, но должен будет мне помочь. Я же как инопланетное существо для всех. На меня будут пялиться и истекать слюнями, как обычно. И я не особо в курсе того, чем, вообще, занимается Эд. Знаю лишь то, что он работает в пекарне матери и следит за счетами. А ещё очень любит разглагольствовать о пищевых добавках и их вреде. Но как он думает, почему я стал таким? Именно эти добавки для спортзала, чтобы держать себя до одурения в классной форме. Люблю себя. Но вот удручает то, что меня лишили хорошей косметики для ухода за кожей лица. Даже мужчины должны следить за собой, если не хотят стать сморщенными уродами к сорока годам. А я планирую развлекаться, пока член стоит.

Объявляют остановку… мою вроде бы остановку. Осматриваю пустой перрон, надеясь, что Джо не забыл о том, что я приезжаю. Вряд ли я готов снова думать, как добраться до дома, тем более даже не знаю точного адреса проживания Эда. Только бы не с матерью. Не хочу сегодня видеться с ней. Для этого нужно провести с самим собой много времени для подготовки, привести себя в божеский вид и найти множество объяснений тому, как я стал таким офигенным всего за неделю пребывания в Париже. Сомневаюсь, что никто не обнаружит подмены, ведь мы так отличаемся с Эдом. Да все сразу поймут, что это не он.

Выхожу на перрон и скептически осматриваюсь. Мда, вот это захолустье. Для меня, живущего всегда в большом городе и обожающего движение, постоянную беготню куда-то, активность, это всё сродни смерти. Так тихо. Ужас. Очень тихо.

Я не вижу никакого парня, который должен меня встретить. Направляюсь вдоль по перрону, но никого. Прекрасно. Вот это приём «дома». Видимо, Джо не такой уж и скучный, раз забыл обо мне. Да, меня подобное радует. Эд очень собранный и обязательный, я думал, что и Джо такой же. Но нет, он такой же распиздяй, как и я. Мы поладим. Точно поладим.

Выбираюсь со станции на улицу, и нет ни одного автобуса. Как в город-то попасть? Эд говорил, что здесь все знают его, и я мог бы спросить…

– Эдвард? – Сбоку раздаётся мелодичный девичий голос, и я оборачиваюсь.

Одуреть. Вот это цыпочка. Осветлённые волосы девушки собраны на макушке, и выбиваются лишь несколько прядей. Это модно сейчас, некая небрежность. Светлые глаза распахнуты и умоляют обмануть их. Курносая, с веснушками и такими манящими губами. Ох, они бы прекрасно смотрелись на моих бубенчиках. Понимаете, о чём я, да?

А тело. Да вы только посмотрите на него: футболка, облегающая небольшую грудь, обтягивающие джинсы, и сама она такая маленькая. Обожаю маленьких. Их удобно брать везде, где я ни захочу.

– Для тебя буду кем угодно, детка, – жадно улыбаясь, тяну я. Обычно это знак для цыпочек, что они могут идти в атаку, но эта… озадаченно приподнимает тёмные брови, и в её глазах сквозит отвращение.

– Эд, какого чёрта с тобой случилось? Ты похудел, и… от тебя несёт, как от коровьего загона. Ты хоть мылся там или решил жить по парижским законам: не бриться, забыть о душе и пить? – Девушка осматривает меня с ног до головы, и, очевидно, что я не нравлюсь ей. Так, она должна пищать от восторга, что я стою здесь, да ещё и терплю подобное. Она что, не в своём уме?

– В топку, это твои тараканы, не мои. Пошли, – девчонка закатывает глаза и разворачивается, направляясь к выцветшему старому жёлтому пикапу.

– Эд, чёрт возьми! Тащи свою задницу в машину, и поехали домой! Я безумно устала, а мне ещё терпеть твою вонь и разбираться с новыми тараканами в твоей голове! Живо сюда! – Раздражённо оборачивается ко мне и топает от злости ногой в пыльном ботинке, указывая пальцем на эту развалюху.

– Детка, ты, конечно, очень возбуждаешь меня, но я жду Джо. Я…

– Так, приехали. Ты последние мозги, что ли, оставил в Париже? Ты что, накурился, или алкоголь ещё не выветрился? Я Джо, Эд. Джозефина, и твой лучший друг, который вечно прощает тебя и старается быть терпимой к тебе даже сейчас. Ты обалдел совсем? – Приоткрываю рот, даже не замечая, как девчонка подскакивает ко мне и яростно толкает в грудь.

Так, Эд, какого хрена ты не сказал мне, что Джо это вовсе не парень, а офигенная цыпочка?

Потом подумаю. Сейчас нужно как-то разрулить ситуацию.

– Расслабься, Джо, я пошутил. Французский юмор, – пожимаю плечами и обхожу её. Нет, не для того, чтобы забраться в машину, а чтобы насладиться видом обтянутой джинсами задницы. Чёрт, эта задница крута. Так и представляю, как мои жадные руки обхватывают её и стискивают пальцами.

– Ты что, на мою задницу пялишься? – Взвизгивает Джо.

Поднимаю голову и улыбаюсь. Конечно, да. Но я же Эдвард. Милый, вежливый и очень скучный.

– А там есть на что пялиться? Ты отвезёшь меня домой или мне здесь заночевать? – Ни черта я не Эд. Я наглый, изворотливый и обожающий развлекаться Гарри, которому начинает здесь нравиться. Если эта цыпочка друг Эда, то она легко окажется в моей постели и даст мне нужную информацию. Они же обожают болтать после секса, а эту приручать будет одно удовольствие.

Джо снова шокировано приподнимает брови. Вряд ли тихоня Эд хоть когда-то так говорил с ней, да и, вообще, говорил. А я крутой. Пусть почувствует мою крутизну.

– Ладно, это всего лишь алкоголь в тебе говорит. Завтра ты будешь снова просить прощения и раскаиваться за свои слова. Просто паршивый день, – бормочет она себе под нос, потирая лоб.

– Эд… – Джо поднимает на меня голову, и её взгляд теплеет. Надо же, я такого не видел. На меня так ещё не смотрели, как будто хотят всего лишь обнять, а не забраться на мой член и запустить руку в карман, где лежат деньги.

– Поехали домой, ладно? С меня сегодня хватит твоего французского юмора и проблем. Пожалуйста, пошли в машину, и я выполню своё обещание. Я безумно хочу спать. Едва стою на ногах. Сжалься надо мной, я всю неделю прикрывала твою задницу перед Нэнси, потому что ты даже не удосужился ей написать, когда добрался до Парижа, как и всё то время, что пробыл там, – скулит Джо, выпячивая нижнюю губу.

Всё, что захочешь, детка. Только продолжай так на меня смотреть и рождать в моей голове очень бурные фантазии.

Цокая, Джо… нет, она Джозефина, красивое имя, хватает меня за рукав куртки и тянет за собой. О, да, веди меня в кровать, детка. Я подарю тебе такую энергию, правда, сначала душ приму.

Забираюсь в машину и с отвращением оглядываю порванную обивку, отсутствие нормального контейнера и, вообще, вырванный музыкальный центр, вместо которого сейчас просто дыра. Но надо заметить, что здесь чисто. Старо, но чисто.

– Домой или к матери? – Интересуется Джозефина, рывком сдавая назад. А если учесть, что здесь механическая коробка передач, а не автомат, как у меня в машине, то эта девчонка определённо где-то прячет яйца.

– Первое, – отзываюсь я. Вот чего сейчас мне ещё не хватало, так познакомиться с мамой в таком виде. Нет, высплюсь, куплю себе крем, затем схожу на массаж и вот тогда полностью очухаюсь, чтобы убить Эда за то, что он выкинул.

Замечаю, что девчонка постоянно косится на меня, и от этого мне становится как-то не по себе. Цыпочки всегда смотрели на меня и истекали слюнями, но она не одна из тех, что были у меня. Она с Эдом мутит что-то. Конечно, так я и поверил теперь, что они друзья. Знаю таких. У меня тоже есть дюжина друзей-самочек, которых я по настроению укладываю в постель. Дружбы между мужчиной и женщиной не бывает. Кто-то сохнет по другому, и лучше это всё завершить хорошим сексом без обязательств. Меня же не хватит на стольких цыпочек разом.

Мы проезжаем вывеску с надписью «Грейвзенд», и хотя я даже не ожидал чего-то особенно, но всё же разочарован. Это дыра, в которой мне придётся жить месяц. Вот это я попал.