Роман увидел, как под холодным ветром гуляет кто-то одетый в костюм «Морского волка». «Шоу возле каждого магазина. Просто все и всё заколебало!» – подумал он всё более и более раздражаясь. Всё-таки бессонные ночи давали о себе знать. Нервы на пределе.

По своей отработанной схеме он подошёл к продавцу отдела деликатесов и попросил оставленные ему баночки икры и лосося. Взяв уложенные продукты в белый фирменный пакет, вышел из магазина. К нему тут же подошёл «Морской волк» с рекламкой магазина.

– Здравствуйте! – проговорил он знакомым голосом.

– О! Привет! Теперь здесь? – обрадовался Роман, узнав в волке «Золотую рыбку». – Квалификацию поменял, теперь «Морским волком» работаешь»?

– Ну да! Деньги нужны. Кстати, я старушке тогда деньги ваши отдал. Но спасибо она не сказала. Удивилась просто и всё.

– Ну и ладно. Может, они ей помогут… Хоть ей помогут, – произнёс он тише.

Роман не заметил, как к нему сзади приблизился человек.

– О! Привет! Сколько лет, сколько зим! Сто лет с тобой не виделись! Ну как ты? – Роман уставился на незнакомого усатого мужика, который без устали хлопал его то по одному плечу, то по-другому. – Давай отметим нашу встречу! – продолжал вопить на всю улицу дядька.

– Простите, но вы обознались, – стараясь быть любезным произнёс Роман.

– Нет, не обознался. И в ваших интересах сейчас, Роман Владимирович, пройти вместе со мной в ближайшее кафе, – продолжая улыбаться сквозь наклеенные усы, уже гораздо тише проговорил Николай Иванович. – Вы меня не узнаёте? Напрягитесь, мой друг.

– Теперь я вас узнал, товарищ генерал, – у Романа подкосились ноги.

– Вот и славно, мой друг. Ты всё понял. Пошли, можешь взять меня под руку. Тьфу, стоп! Нас могут неправильно понять. Иди просто рядом.

Они пошли рядом, разговаривая друг с другом. Вернее сказать, говорил только Николай Иванович, а его спутник, только утвердительно кивал головой. Со стороны они в самом деле были похожи на двух встретившихся приятелей.

***

В кафе было полно народу в этот час. Они выбрали дальний столик. Заказали сразу при входе кофе и бутерброды.

– Целый день ничего не ел, – пояснил свой выбор Николай Иванович.

– Почему здесь, а не в Управлении? – спросил его Роман.

– А зачем нам с тобой светиться? К Киске во сколько? В восемь? Успеем всё обсудить.

Роман посмотрел на него изменившимся взглядом. От него Николаю Ивановичу стало не по себе.

– Господи! Ты чего подумал? Что я с этими? Окстись!

Они посидели некоторое время молча, наслаждаясь крепким вкусным кофе, который им принёс официант.

– Говори, – сказал генерал после чашки вкусного кофе.

– Что говорить?

– Как дошёл до такого, кто научил, кто направил и, самое главное, хочешь ли ты из этого дерьма вылезти?

– Хочу, – буркнул невнятно Роман.

– Не слышу, – жёстко произнёс Николай Иванович.

– Давайте в Управление, – вдруг попросил Роман.

– Ты придурок? Там тебе точку поставят, а так есть шанс всё переиграть, понимаешь? Рассказывай, что знаешь.

Роман нехотя, но потом поживее, стал рассказывать о том, что знал. Знал не много, но важные сведения. Например, что ворованные ценности отправляются в рыбные магазины в специальных тубусах или коробках под видом отложенных деликатесов для ВИП-клиентов. Ему звонит Киска, сообщает откуда забрать. Он едет, забирает эти фирменные пакеты, отвозит их своей якобы любовнице Киске. А что далее с ними происходит он не знает.

– Сколько раз уже перевозил? – спросил его Николай Иванович.

– Сегодня был бы третий, – хмурясь и не глядя ему в глаза ответил Роман.

– Слушай сюда. Если поможешь, я могу сказать, что ты с самого начала действовал под прикрытием. Понял?

– Да.

– Как зовут твою Киску, настоящее имя знаешь?

– Нет, не знаю. Мне известно лишь, что её зовут Альбина. Больше ничего.

– Где живёт?

Роман назвал адрес, который не менялся. Для всех она была его любовницей, которая очень любила рыбные продукты.

– Сегодня ты опять передашь как всегда то, что тебя просят. И всё. Дальше посмотрим, что делать. О нашем разговоре, естественно, никому. Ну ты и так всё понимаешь, ведь правда?

– Да… Можно спросить?

– Спрашивай.

– Почему вы меня не арестовали? Почему хотите мне помочь?

– Потому что покрупнее рыбка ещё плавает. Работай как работал раньше. Спокойненько, никуда не высовывайся. Если понадобишься, я тебе дам знать.

***

Валентина Георгиевна проснулась рано утром в прекрасном расположении духа. Первым делом она выглянула в окно полюбоваться великолепным пейзажем – снег, чудесный, прекрасный снег. Красота! Целую неделю шёл, прерываясь ненадолго, этот замечательный снег. Но… Теперь невозможно было выйти из дома, не попав в большой сугроб. Такс, надо расчистить дорожки от этого богатства. Она вспомнила, что видела нечто похожее на лопату для снега в сарае. Надев на себя большую, тёплую фуфайку, такие же широченные тёплые штаны, оставленные её старшим сыном «на всякий случай», и обув длинные сапоги, она, буквально вывалилась из дома на заснеженный двор. Поправила нахлобученную мужскую шапку-ушанку, подняла воротник фуфайки. В такой экипировке не замёрзнуть! Как здорово! Настроение как в детстве! Вокруг сверкающий снег, как в сказке. Детство… Вот бы обратно…

Холодный воздух приятно обжигал кожу. Делая великаньи шаги, она добралась наконец до сарая. Ух… Вот она моя красавица… Думала, что эта широкая деревянная лопата ей никогда не пригодится. А вот тут такой аномальный для этих мест снегопад.

Надев большие рукавицы, схватив покрепче лопату, она стала от самого сарая разгребать дорожки, раскидывая снег по сторонам. Эта работа для неё была непривычной, но изрядно её забавляла. Физический труд, она надеялась в душе, взбодрит её и развлечёт. Всё же лучше, чем «думки думать».

Снег был лёгким, пушистым. Не работа, а одно удовольствие. Вот уже добралась и к ступенькам дома. Отлично. Теперь осталось расчистить проход к воротам. А то как до магазина добраться? Сегодня выходной. С недавнего времени, она решила закупаться продуктами только один раз по воскресеньям, но на неделю. Как она считала, это позволяет экономнее вести хозяйство, да и не тратить своё время попусту.

Снегоочистительная машина рано утром расчистила проезжую часть дороги. Из-за неё теперь по обочинам лежали холмы грязного снега. «Может сегодня не ходить в магазин? Всё равно продукты есть. Как я доберусь по этим горкам? Да и зачем?»

Она так усердно и увлечённо работала, что не заметила подошедшего к её воротам мужчину. Свою машину он оставил у противоположного дома.

– Слышь, мужик! Хозяева дома? – услышала она, как кто-то к кому-то обращается.

Она решила, что это её соседи разговаривают друг с другом. Но потом опять:

– Глухой что ли? – затем громче. – Эй, дядя, отставь лопату, оглянись!

Она невольно оглянулась. Перед ней за воротами стоял высокий, широкоплечий мужик с большой коробкой в руке и, жестикулируя, видимо, решив, что она глухая, говорил:

– Ты меня слышишь?

– А ты меня? – в ответ совсем невежливо услышал дядька. Неужели этот пень деревянный не мог отличить мужчину от женщины?

– Простите меня ради Бога. Вы просто так одеты… Да и понятно. Стиль загородный «дачный».

– Это мой любимый стиль. Подходящий, – произнесла она, кивая головой на лопату, слегка осипшим от работы и мороза голосом.

Вдруг подул холодный ветер, и она ещё выше подняла воротник фуфайки, поправила свой клетчатый, тёплый, мужской шарф. «Пора бы уже в дом. План выполнен и перевыполнен.»

– Ну да, ну да. Ещё раз простите, бабушка, – продолжал наглый мужик. – Где ваши соседи, не знаете? Звоню, звоню, никто не открывает.

– Нет, «внучек», не знаю, – возмущалась в душе от таких «комплиментов», Валентина Георгиевна.

– Меня посылку просили им передать из Питера. Уезжать скоро, а их нет. Может, я вам оставлю, можно?

– Лучше дождитесь их сами. Я с ними ещё не знакома.

– Я бы им записку оставил, они бы сами и забрали. В машине печка не работает, подождал бы их там. И мой телефон разрядился. Просто тупик какой-то.

Ей вдруг стало жалко этого бедолагу и неожиданно для самой себя она предложила:

– Давайте я ваш телефон подзаряжу. Зарядка хоть есть? – и чуть не добавила «бедолага».

– Вы меня выручите! Есть, конечно! А пока он заряжается я вам снег за воротами расчищу. Идёт?

– Окей! Несите телефон.

Когда он шёл к своей машине за подзарядкой у него в голове мелькнула мысль: «Старушка странная какая-то. «Окей!» Разве старушки так говорят?»

Валентина Георгиевна, притоптывая от крепчавшего мороза, поджидала своего «внучка» у ворот с лопатой. Она сняла свои неуклюжие рукавицы, что бы было удобно взять зарядку и телефон. Подошедший «внучек» с удивлением заметил, что у «бабушки» совсем молодая кожа рук, французский маникюр и красивые зелёные глаза, смотревшие на него с любопытством.

– Ну, что, «внучек», лопату не «уволокёшь»? Телефон-то в заложниках, – забирая у него телефон и подзарядку, она вдруг рассмеялась весёлым, молодым голосом.

Он остолбенел и с удивлением смотрел ей в след, как его «бабушка», относительно «лёгкой походкой» в таком, видимо, тяжеленом для неё наряде, направляется к дому. «Какой же я придурок!» – констатировал он. Злясь на себя за своё невнимание, за свою непроницательность, вообще за всё, он с каким-то остервенением принялся расчищать дорожки вдоль её ворот.

Осторожно отодвинув край занавески, Валентина Георгиевна наблюдала за ним. «Как бы мой новоиспечённый «внучек» не поломал лопату «своей бабушки», усмехаясь подумала она.

***

– Ну да! А вы мне: «Нет, внучек, не знаю»!

Валентина Георгиевна и её неожиданный гость, Павел Семёнович, сидели за большим столом на кухне, пили горячий чай и смеялись, вспоминая их забавную встречу. За окном началась настоящая метель. После работы на морозе с лопатой, Павел Семёнович чувствовал, что ещё немного, и он просто уснёт в этом уютном доме. Дальняя поездка начинала сказываться, он не спал в дороге два дня, спешил передать подарок мальчику.

После того, как Валентина Георгиевна взяла у него подзарядить телефон, прошло около часа. Дорожки вдоль её забора были вычищены и теперь она могла бы спокойно пройти по ним в магазин. Но совсем не хотелось. Вместо этого она накинула на себя ту же самую фуфайку и платок на голову, позвала, издеваясь:

– «Внучек», достаточно! Идите в дом!

Усмехнувшись, он стал подниматься на крыльцо, отряхиваясь от снега.

– Проходите. Вешайте куртку вот сюда. Устали, наверное, и замёрзли? Спасибо вам. Мне бы долго пришлось снег убирать самой.

Говоря это, она сама сняла накинутые фуфайку и платок. Теперь он увидел свою «бабушку» во всей её «девичей» красе. Перед ним стояла стройная женщина в светло сером спортивном костюме. Она засмеялась, увидя его замешательство, тряхнула короткими тёмно-русыми волосами и сказала:

– Пойдёмте греться. Вы проголодались? Идите вот сюда мыть руки, – показала она на дверь ванной комнаты.

Он кивнул в ответ и послушно пошёл мыть руки.

Валентина Георгиевна постаралась на славу. Она нажарила картошку с мясом. На столе красовались солёные огурцы и грибы.

– Надеюсь, вы не веган? – накладывая мясо в его тарелку спросила она.

– Мне обидеться сейчас или как? – он в замешательстве посмотрел на хозяйку.

Валентина Георгиевна в ответ опять громко расхохоталась.

– «Веган» – это вегетарианец, понимаете? А вы что подумали?

– Простите. Я вообще сейчас плохо соображаю, устал с дороги. Даже не познакомился с вами. Меня зовут Павел Семёнович Рокотов, – он протянул ей свою руку.

– Ваша «бабушка» – Валентина Георгиевна.

Они опять рассмеялись.

– Ну простите меня. Там на улице в таком наряде было не разобрать, кто стоит. Простите.

– Прощаю, но издеваться не перестану, – они опять рассмеялись.

– Слушайте, как вкусно. Наверное, простая еда – это самая вкусная еда на свете, – говорил Павел Семёнович, уплетая за обе щеки. – Такой вкуснятины я давно не едал. Спасибо.

– Пожалуйста, на здоровье.

Павел позвонил Максиму сразу же, как пришёл в этот гостеприимный дом. Сработал автоответчик. Его друг был чем-то очень важным занят. Поэтому и отключил свой телефон. Павел стал волноваться. Что могло случиться?

***

Прошло почти две недели с той субботы, как заболел Женька. Марина ходила на работу, но теперь она ловила себя на том, что скучает за мальчиком. Первые дни они созванивались с Максимом. Но потом, узнав, что мальчику стало лучше, перестала звонить первой. Вдруг не захотелось быть навязчивой. Пусть сам звонит. Их дорогая Светлана Фёдоровна похлопотала, и к Жене стал наведываться местный доктор, весьма сведущий специалист. У Жени теперь не было ярко выраженной фобии, и он перестал бояться доброго старика-врача. Обо всём этом ей рассказал Максим по телефону. Вот и славно.

Он позвонил в четверг вечером, сообщил, что мальчику гораздо лучше. В воскресенье у него день рождение, и они хотят пригласить Марину Николаевну в детское кафе.

– Марина Николаевна, соглашайтесь, пожалуйста. Женьке будет очень приятно. Я знаю, что теперь вы всё о нас с ним знаете, и…

– Игорь Петрович отчитался? – «Какой противный старикашка!» – подумала о своём новом знакомом Марина.

– Знаете, мы с ним друг друга знаем очень давно. Это мой отличный, старый товарищ. А главное, надёжный… Так что насчёт кафе? Наш доктор разрешает Женьке выходить, дышать свежим, морозным воздухом. Он не заразен, с детьми общаться может. Но в детский сад ему ещё рано. Доктор посоветовал ещё недельку дома посидеть.

– Да? А ваш «старший, надёжный товарищ» не против – такой длинный больничный? – не удержавшись, съязвила Марина.

Она услышала, как Максим засмеялся:

– А куда ему деваться? Приезжает ко мне или по видеосвязи работаем. Вы пойдёте с нами в кафе?

– Хорошо. Я согласна.

– Ну наконец-то! Ура, обрадую Женьку!

Они договорились где и когда встретятся. Максим слышал про прекрасное детское кафе «Смешарики». Там было, чем занять ребёнка и прекрасная кухня.

Марина придумала сразу, что подарит Жене, большой набор художника. Она такой уже дарила своим племянникам. Туда входили хорошие акварельные краски, гуашь, кисти разного размера, цветные карандаши, мелки и фломастеры. Ещё в набор входила прекрасная бумага для акварели и граффити.

Дождавшись субботы, она отправилась в магазин. Среди недели просто невозможно было вырваться, они были уже закрыты, когда она возвращалась домой. А подменной воспитательницы всё никак не было. Никто не стремился на работу с такой маленькой зарплатой и такой огромной ответственностью.

Купив всё необходимое, она довольная вернулась домой. Теперь предстояло поразмыслить над тем, в чём она пойдёт завтра. Это не ресторан и не кафе для взрослых. Это детское кафе, где бегают, играют дети, до взрослых нет никому никакого дела. Иногда, и они принимают участие в детских забавах. Значит наденем светлый пуловер и джинсы. Прекрасный выбор! На том и решила.

***

Они стояли у входа и ждали её с большим букетом прекрасных розовых роз.

– Здравствуйте, Марина Викторовна. Это вам, – и Максим протянул ей чудесный букет.

– Спасибо! Какие чудесные! Но почему? Праздник то не у меня…

Он чуть не сказал «Вы сами, как праздник!», но вовремя опомнился:

– Просто так, для настроения. Выбирали вместе с Женей.

– Вы меня очень порадовали. Теперь моя очередь радовать тебя, Женя, – она протянула ему большую коробку, упакованную в золотую бумагу, сверкающую на солнце.

– Ух ты! – вскричал обрадованный мальчик, – Спасибо! Что это? – он восторженно посмотрел на Марину Николаевну.

– Сюрприз. Потом сам посмотришь.

– Давайте зайдём в кафе, а то я уже замёрз, – засмеялся Женька и со своим подарком едва протиснулся в двери.

– Спасибо вам огромное, Марина Викторовна. Женя просто счастлив, – произнёс Максим, пропуская её вперёд. От неё веяло какими-то волшебными духами. И вся она излучала как будто свет. Свет мира и спокойствия.

В большом зале вовсю сновала детвора. Они шумели, кричали, заныривали в сухие бассейны, скатывались с горок, лазали по канатным лестницам и ещё, и ещё. Много ещё чего, чему дети были несказанно рады и вовсю всем этим пользовались. Некоторые взрослые вместе со своими чадами принимали участие в развлечениях. Другие просто сидели за столиками, пили напитки и беседовали, наблюдая за своими чадами издали. К таким парам можно было отнести и Марину с Максимом.

– Женька хотел пригласить всех детей группы сюда, еле отговорил. Доктор посоветовал не переутомляться. Часик и хватит.

– Понятно.

Раздался звонок сотового. Максим включил телефон.

– Слушаю… Привет… Что случилось? Слава Богу! Скоро приеду. Через час. Конечно, Павел Семёнович, спасибо!

– Ещё один «старый, надёжный товарищ»? – заметила Марина Николаевна.

– Да! – весело расхохотался Максим. – Ещё очень хороший друг. Из Питера. По правде говоря, я сначала испугался, что с родителями Жени что-то случилось. Но всё хорошо. Максим идёт на поправку, уже ходит. Нина с ним. Они передали подарок для Жени. Павел Семёнович приехал к нам в посёлок, а нас нет. Но хочет дождаться, чтобы его Женьке вручить лично.

– Тогда вам пора ехать, – немного грустно сказала Марина Николаевна.

– Нет. Он пока гостит у нашей соседки, которая живёт напротив нас. Я с ней ещё не знаком. Пусть пока Женька развлекается, веселится, успеем ещё.

Они наблюдали как счастливый Женька прыгает, бегает, ползает в сухом бассейне. Ему было хорошо и здорово. Им тоже было хорошо и здорово. И совсем не хотелось говорить, а просто хотелось сидеть рядом друг с другом и молчать.

***

– Спасибо. Мы хорошо провели время, – проговорила Марина Максиму и Жене, собираясь выйти из машины.

– Да, весело! Правда, Максим? Скажи, что ты молчишь? – сказал Женя.

– О, да! – очнувшись от своих мыслей ответил Максим. – Но мало. Очень мало. Я бы сам с удовольствием поползал бы по этим шарикам.

Они вместе засмеялись. Максим вышел, открывая перед ней дверцу машины и помогая выйти.

Было около трёх дня и старушки-соседки оккупировали скамейки возле её подъезда. «Как же им не холодно? Я лучше бы дома посидела бы, чем на морозе одно место себе морозить». Но у соседок был свой интерес. На улице им было гораздо интереснее и приятнее. Здесь можно было обсудить всё, что душе угодно, начиная от головной боли у Анны Ивановны и кончая распоряжениями президента. Дневное наблюдение за соседями было гораздо увлекательнее, чем программа Малахова «Пусть говорят». Вот они и говорили:

– Гля, какого хахаля себе Маринка-то отхватила. Ой, красивый, молодой!

– Машина, гля какая.

– Иномарка, что ли?

– Тю, да он женатый! Гляди, пацан в машине сидит!

– Вот, коза какая эта Маринка!

Марина заметили сидящих соседок, нахохлившихся, как воробьи на кусте калины, со вздохом сказала:

– Телеграмма понеслась.

– Не понял. Какая телеграмма? – недоумённо переспросил Максим.

– Наш живой телеграф. Видите, старушек возле моего подъезда? Сейчас половина населения нашего города будет знать, что «Маринка хахаля себе завела.» Особенно моя мама и сестра. Им они в первую очередь сообщат по телефону.

– А вам не хотелось бы, чтобы это было правдой? – хитро улыбаясь произнёс Максим.

– В смысле?

– Хотите, поправим ситуацию?