Глава 39. Часть 3. Грезы, от которых не скрыться

Небожитель и демон обежали сарай, силясь догнать проворных насекомых, но те успели скрыться в основании главного дома, что стоял неподалеку. На улице уже было достаточно темно, дорогу освещали лишь переливающиеся мириады звезд. Ворох больших и маленьких, ярких и тусклых звезд походил на длинную Серебряную реку^[20].

Не успел Го Бай упасть на колени и заглянуть в подпол, как с десяток усоногих бросились врассыпную. Неслись они с ужасающей скоростью, но держались вместе, будто смертоносный отряд.

Го Бай бросился обратно под свет Серебряной реки. Заметив несколько тварей, которые не успели скрыться, бог схватил небольшой камушек у дороги и, наполнив его духовной силой, швырнул в одну из них. Так он выиграл немного времени: оглушенная ударом и отбившаяся от остальных многоножка куда медленнее поползла по улице. А за ней осторожно крался Мокуан, помогая послушнику не потерять тварь из виду. Через пару мгновений все трое оказались у храма Пинъань.

Красивое место, где находился храм, нельзя было назвать скромной обителью. Все тут кричало о былом богатстве: дорогие древние фрезы, огромная, выше старых садовых деревьев крыша, выставленный у входа большой ящик для подношений и даже вычурная золотая табличка с названием. Остановившись у открытых ворот, Го Бо почувствовал, будто бы все вокруг замерло с его приходом. Даже шелест листвы пропал.

Они с Мокуаном прошли в садик, через который лежал путь к храму, миновали статую божества в образе быка с головой человека, не одарив ее учтивым поклоном, и взмыли по лестнице.

– Огонек света! Огонек света! Огонек света! – Десяток-другой светлячков принялись метаться из стороны в сторону по приказу бога. – Осветите тут, тут… и там!

Куда бы Го Бай ни указывал, везде среди паутины и пыли кишели кучки многоножек! Все как одна тряслись от страха, но никуда в этот раз не бежали.

– Как же так… Как же, уважаемый? Невероятное бесстыдство! Ни совести, ни чести – позор! – Он вскинул руку и мгновенно принял истинный облик. Теперь Го Бай был точь-в-точь как на картинах смертных. Парящий и лучезарный, в бесшовных парчовых одеждах небожителя, с длинными волосами и обворожительным лицом – ликом, присущим божеству, которое ловко управляет погодой.

Го Бай протянул руку к поясу и приподнял серебряную подвеску с шелковой кисточкой. Идеально круглая сердцевина артефакта сверкнула, наполняясь искрящимся светом.

– Уважаемый бог храма Пинъань, прошу вас не злить меня и не доводить ситуацию до худшего. Явитесь передо мной немедля в храме Сичжуна!

Го Бай понятия не имел, кто должен явиться перед ним. Он взглянул на статую: утонченный красавец со строгой прической – собранным пучком, украшенным резным венцом из кости животного, и держащий в руке маленький росток. У Го Бая возникло нехорошее предчувствие: по всем признакам выходило, что бессмертный – старый бог, в разы взрослее и опытнее его. Ныне молодых небожителей изображают с оружием в руках – пусть и с даосской метелкой, но все же.

Наконец на угрозу отреагировали:

– Прошу, только не шумите.

Го Бай повернулся в сторону ящика для подношений и увидел… нечто. Монеты и маленькие, тонкие слитки серебра собрались в бесформенную кучку, слабо напоминавшую лицо. Из-за того что их было мало, имитация вышла безобразной: место, где должен был быть рот, зияло и расширялось с каждым вздохом существа, глаза выложились простыми линиями, а голова походила на уродливый клубень батата размером с ладонь.

– Вы… Назовитесь, иначе я выложу Верховному совету все как есть! Поверьте, не в ваших интересах сейчас препираться – я уже обо всем разузнал.

На удивление, пойманный с поличным дал быстрый ответ:

– Западный покровитель земледелия Шэньнун.

Го Бай испытал ни с чем не сравнимые горечь и отвращение. Этот самый Шэньнун, будучи богом, обязанным помогать смертным, и был источником бед Сичжуна? Все эти твари, приносившие народу горе и мучения, его рук дело? У Го Бая закружилась голова.

– Бог дождей и гроз, именуемый…

– Я знаю, кто вы, не трудитесь.

– Откуда же? – Го Бай точно помнил, что не встречал ранее покровителя земледелия Запада.

Маска из монет презрительно скривила губы и безо всякого предупреждения взорвалась. Ручейки расплавленного металла, взвившись, сложились в человеческую фигуру. Еще одна вспышка, и перед Го Баем предстал небожитель среднего роста, с округлыми чертами лица, какие бывают у мягкосердечных людей. И лишь тонкие брови, изогнутые крутой дугой, портили впечатление. Из-за них бог казался скорее капризным или мелочным, чем благодушным.

– Оттуда же, откуда вас знает каждая собака в Сичжуне, – сухо произнес Шэньнун и поправил длинные рукава. – Надо же, я служу небесным чиновником уже более четырехсот лет, родился и вознесся именно здесь, но вас, уважаемый, почитают куда больше меня.

В напряженной тишине Го Бай кожей ощутил настороженный взгляд спрятавшегося за ящиком для подношения Мокуана. Пушистая мордочка высунулась из-за угла. Поддержка в лице сильнейшего демона придала юному богу уверенности, и он спокойно поинтересовался, желая выведать побольше информации:

– Как думаете, почему так сложилось?

Шэньнун испытывающе заглянул собеседнику в глаза и, очевидно не увидев угрозы, равнодушно пожал плечами:

– Как знать? Я исправно выполнял свои обязанности, сам справлялся с щедро сыпавшимися на меня невзгодами.

Го Бай осторожно опустил сумку на землю, чтобы Мокуан мог быстро забраться туда, если что-то пойдет не так.

– Не имеет ли к этому отношение Западный переполох?

– О, вы осведомлены? – Стряхнув пыль с места, Шэньнун грациозно опустился на основание своей статуи. – Как думаете, то, что случилось, можно назвать справедливым?

В то время, пока в Поднебесной разгоралась вражда между воюющими территориями, на Небесах также воцарился хаос. Людские судьбы не должны меняться под влиянием божественной руки, и тем не менее в скором времени начали всплывать привлекающие внимание инциденты: некоторые боги начали мелькать то тут, то там на полях боя смертных, обрушивать свою силу на противников и исцелять союзников. Покровители Запада не смогли закрыть глаза на боль и страдания своих последователей. Ужаснейшее преступление! Конечно же, данный факт разгневал Верховный совет.

– Это естественный ход событий для мира смертных, – поразмыслив, произнес Го Бай. – Война заставила людей преклонить колени перед новым правителем, так Запад стал Юго-Западом. Разве боги имели право вмешиваться?

– Но что прикажете делать мне – почти забытому ныне покровителю? Я и без того по воле судьбы мало в чем преуспел. И эта война, посеявшая смуту в обоих мирах, она ведь рассорила богов Запада и Юга, и мы сцепились, как бешеные псы, в надежде вернуть себе благосклонность молящихся.

Го Бай также изучал записи о дальнейшей судьбе покровителей Запада. Из-за войны у смертных Верховному совету потребовалась уйма времени на поиски гуманного наказания. Невозможно же сразу против всех отдать указ о свержении? Как же тогда быть тем, кто им молится? Но действовать необходимо было почти сразу, как только начали поступать жалобы. По итогу все привело к тому, что в заоблачной столице бессмертных развернулась кровавая вражда богов Запада и Юга. Прямо как у смертных. Верховному совету пришлось отозвать всех причастных от своих обязанностей, лишив их ненадолго сил. За это время попавшие под наказание не слышали молитв своих последователей, и те, так и не прознав про жертву своих покровителей, остались с горечью на душе от осознания бытия, отвергнутого богом. По итогу, как любят говорить на Небесах: то, что должно произойти, неизменно настигнет. Так и случилось.

Подумав еще немного, Го Бай заговорил фразами, которые постоянно вылетали из уст южных богов, услышь они про Западный переполох:

– Вы ведь понимаете, что это было ошибкой? Смертные воюют, небожителям же остается лишь наблюдать, это наш удел. По этой причине Верховный совет и постановил…

– Оставьте! Когда небожители подчинялись хоть каким-то законам? – Мокуан насмешливо фыркнул от проскользнувшего в голосе Шэньнуна презрения. Покровитель явно относился к своему собеседнику как к послушному, повторяющему все за родителем ребенку.

– Мы не можем на основании преступлений некоторых судить о нравах большинства. И все же… – Го Бай подошел поближе к задумчиво перебирающему складки своего одеяния богу. – Чего вы хотели этим добиться? Наслать проклятие усоногих на родной город, в котором вас любили и почитали, чтобы наказать тех, кто вам неугоден?

– Где вы углядели любовь и почитание? Не в пустом ли ящике для подношений? – с презрением махнул рукавом Шэньнун.

– Но не могли же вас, в самом деле, так рассердить скудные дары смертных!

– Зато мог один прыткий послушник, рьяно лезущий не в свое дело.

– Я? Все из-за меня? – Это предположение далось Го Баю тяжело: он все еще не понимал, чем мог так разгневать небесного чиновника.

– Вы привлекли мое внимание сразу, как только объявились в Сичжуне и взялись усердно помогать смертным. Поначалу это казалось смешным: молодой господин с Юга прибыл на Запад с благими намерениями, и это после многолетней кровопролитной то войны! Даже местные не принимали подобного. Но как скоро вы завоевали их любовь и доверие! Настоящий талант.

– И вы решили, что жители Сичжуна вспомнят о вас, оказавшись пред лицом опасности?

– Опрометчивое решение, согласен.

– Я бы сказал, отвратительное.

Шэньнун негромко рассмеялся:

– Но вы можете быть спокойны, в конце концов, горожане побежали за помощью именно к вам, верно? И вот вы, благодетель в белых одеяниях, безгрешный и благочестивый бог дождей и гроз… – Он лукаво взглянул на торчащую из-за ящика черную мордочку. – …Стоите передо мной и угрожаете мне достопочтенными, что состоят в Верховном совете. Что же, раз такова моя судьба, я подчиняюсь ей.

Исчез покровитель земледелия столь же быстро и эффектно, как появился. Спустя пару мгновений лишь звон монет, вернувшихся в ящик для подношений, напоминал Го Баю о том, что здесь только что произошло.

Виновник лично признался в содеянном. И то ли от безумства, в которое успел впасть, творя ужасное, то ли от божественного бессилия перед смертными он согласился со всеми обвинениями с пугающей легкостью. Шэньнун осознавал, каким будет наказание: суд, после вердикта которого он может лишиться своего титула.

– Скажи же, Го Бай, теперь ты мне веришь? Ты удовлетворен? – Черный пес неспешно вышел из своего укрытия, отряхиваясь от пыли, в которой успел извозиться.

Небожитель сдержанно поклонился:

– Приношу глубочайшие извинения, я возвел на владыку демонов напраслину. Пожалуй, как бы мне ни было грустно разочаровываться в небожителях, сегодня мне пришлось признать наше несовершенство.

Мокуан зашел за спину Го Бая и вышел уже в первозданном облике:

– Ты не виноват, я пошутил. – Легкая улыбка тронула губы демона и моментально отразилась на измученном лице небожителя.

Освещающее зал храма заклинание «огонек света» подчеркнуло в глазах нечестивца природное лукавство, однако больше всего поразило небожителя не это. Неясно, почему Го Бай раньше не заметил: владыка демонов был ниже его. И потому бог прыснул со смеху.

– Что смешного?

Го Бай прикрыл рот рукой:

– Извини. Недавно я сказал, что в сравнении с тобой буйволы не так хороши собой. Однако хочу заметить, что это животное славится своим телосложением.

– Правда? Никогда их не встречал. – Мокуан хлопнул крышкой ящика для подношений и присел сверху, внешне никак не реагируя на сказанное.

– Единственный путь, ведущий к персиковому дереву у реки, находится на окраине Сичжуна, как раз там есть одно пастбище. – Выражение лица Го Бая переменилось. – Твоя вторая ложь. Владыка демонов скрыл от меня конфликт с покровителем земледелия Запада.

Взгляд Мокуана так же, как у Го Бая, стал бесстрастным:

– Но если меня не спросили напрямую, можно ли это называть обманом? – Сесть на чужие подношения уже было оскорблением для хозяина ящика, но демон еще удобнее разместился, вытянув ноги. – Этот бог многое потерял, в том числе и удачу, однако не самомнение: думал, что мой подручный согласится выполнить всю грязную работу за него. А когда руки все же пришлось замарать – обвинил владыку демонов. Полагаю, вы, уважаемый повелитель дождей и гроз, слышали что-то такое.

Го Бай никак не отреагировал, хотя в словах нечестивца была толика правды и некоторые слухи до него действительно доходили.

– Одного он не предвидел, этот Шэньнун, что я лично загляну в Сичжун. – Фраза Мокуана прозвучала самонадеянно, будто он и не скрывал, что только его присутствие помогло сегодня призвать злодея к быстрому раскаянию. Го Бай видел, как в черных глазах демона искрится желание снова затеять смехотворную драку. Поэтому он с легкой улыбкой парировал:

– Что же, я получил все ответы, теперь мне необходимо доложить о произошедшем…

Ответ демона разом разрушил спокойный образ небожителя:

– Возвращайся скорее, угощу тебя персиком, раз по моей вине тебе не удалось сегодня спокойно насладиться его сочной мякотью.

Торопливо попрощавшись с Мокуаном, Го Бай поднялся в небесный чертог и заглянул в отдел письмоводства – туда, где оставляют жалобы разного характера. Здесь ему пришлось заполнить целую кипу бумаг и больше часа лицезреть бесстрастные чиновничьи лица. Но больше всего его поразило известие о том, что случай в Сичжуне был не единственным, от молодой барышни, стоявшей неподалеку:

– Решайте этот вопрос побыстрее, если не желаете повторения Западного переполоха! Только в этот раз, я вам обещаю, он будет Южным! Это же надо! Неслыханное бесстыдство! Позор тому бессмертному, строившему подобные козни!

Выходит, для некоторых богов Запада с окончанием войны не только ничего не поменялось, но даже наоборот – началось. До высказываний звонкоголосой небожительницы никто и глазом не повел на вошедшего повелителя дождей и гроз, однако когда подошла ее очередь передать заполненную жалобу, все в отделе письмоводства в несвойственной им манере всполошились: уткнулись в документы, схватились за работу, а из-за ширмы и вовсе вывалилась парочка бессмертных – по-видимому, те, что прохлаждались в столь поздний час. Редчайшее представление для этого места.

Позади Го Бая, словно из пустоты, появилась пятерка широкоплечих, облаченных в сверкающие доспехи господ, которые, получив на руки бумаги, быстро удалились. Заоблачная стража, отправившаяся за преступниками: что-что, а встретиться лицом к лицу с ними – плохой знак. Го Бай неплохо был о них осведомлен, поскольку часть командования была возложена на бога войны Запада.

Из-за главного стола в помещении заговорил на вид довольно юный, но уже весьма занудный чиновник:

– Дальше будет разбираться Верховный совет. – Он растягивал каждое слово, не проявляя ни капли уважения к собеседнику. – Во время расследования вас могут пригласить, потому держите поближе к себе серебряные подвески на ваших поясах. Сле-ду-ю-щий… Уважаемый бог дождей и гроз, вы подойдете или как?

Чиновник выхватил бумаги из рук Го Бая и ткнул пальцем в строку: