– Но… – немного растерялась она, – мы… еще увидимся, надеюсь?

Снегирь обаятельнейше улыбнулся:

– Само собой, Валерия! Я даже настаиваю на этом!

Валерия довольно улыбнулась и зашла в здание.

А Снегирев через дорогу направился к бару.

13.

Валерия, улыбаясь и думая о предстоящем романе с таким крутым и милым парнем, шла по холлу в направлении поста охраны. Молодой охранник-атлет при виде нее оживился, вскочил и вышел из-за стойки. Когда девушка приблизилась, он сказал, улыбаясь:

– Добрый день, Лера!

Валерия, не замедляя шаг, повернула голову:

– Привет. – И свернула налево, к главному офису.

Атлет спросил:

– Как поживаете?

Валерия приостановилась и пожала плечами:

– Хорошо.

– Давно вы к нам не заходили, – сказал охранник.

– Да. Все дела, дела, – сказала она нараспев.

Он же начал нерешительно:

– А… м-м… я вот думал сегодня вечером в кино сходить…

Валерия, не понимая, зачем он ей это сообщает, посмотрела на него с недоумением:

– Прекрасно.

– На фантастику, – сказал атлет. – Следующие «Мстители».

– Да? Я и предыдущих-то не знаю, – сказала она насмешливо.

– Очень крутые фильмы, – заверил ее атлет.

– Правда?

– Нет, ну, можно на романтический фильм какой-нибудь пойти. Наверняка что-то идет. Их всегда много снимают.

– Ну, если вам хочется, идите на романтический. Хотя, если «Мстители» такие крутые, идите уж на них… Вы извините, я спешу.

– Да-да, это вы извините, – пробормотал охранник. Потом будто бы хотел еще что-то сказать, но Валерия поскорее ушла, чтобы не выслушивать дальнейшие откровения о его кинематграфических пристрастиях.

Валерия зашла в дверь главного зала, атлет с тоской поглядел ей вслед и пробормотал себе под нос:

– А вы не хотите пойти со мной?

14.

Еще одного мужчину в том же здании тоже одолевала тоска. И тоже из-за женщины. Но по другому поводу. Человек уже видела себя нищим, разоренным, безработным и даже за решеткой. Человек этот был Максим Максимович, директор.

Он нервно расхаживал из угла в угол в своем кабинете и размышлял о своей судьбе. В дверь громко постучали.

– Входите, – печально произнес директор.

В дверь ворвалась его дочка, Лера.

– Привет, пап, – улыбчиво сказала она.

– О, Леруня! – обрадовался директор. – А ты откуда – ни свет не заря?

– Откуда – из дома. Ты же мне обещал деньги оставить… И что-то я их не нашла.

Директор сердито ответил:

– Потому что мама попросила на новый шкаф.

– Зачем нам еще шкафы! – воскликнула Лера в негодовании и плюхнулась на большой кожаный диван. – Мне вот платье нужно новое, и джинсы, и вообще…

– Вот затем и шкафы. – Директор вздохнул. – Чтобы все это богатство туда засовывать.

– Тоже мне богатство, – небрежно пожала плечиками Лера. – Одежда – это необходимость… Так что… можешь дать мне деньги сейчас?

Директор сказал хмуро:

– Я перекину на твою карту… И когда ты успеваешь тратить? Вот только перечислял. Экономить надо.

Лера возразила:

– Да таких экономных, как я, еще поискать. А сейчас мне просто гардероб обновить надо. Новый год же на носу.

Директор неодобрительно покачал головой.

Затренькал сотовый. Директор выхватил телефон из кармана, приложил к уху и нетерпеливо прокричал:

– Ну?

Потом уже спокойнее ответил:

– Да… Понял… Иду в зал… А, хорошо, через пять минут. Да, понял. К ней. И что мне с ней делать?.. Ладно.

Он сунул телефон в карман, вскочил, взволнованно потирая руки. Потом тихо, слегка наклонившись, сказал шкафу:

– Удобно ли вы тут устроились? Не желаете ли чаю?

Лера отозвалась:

– Желаю.

Ее отец отмахнулся:

– Я не тебе.

– А кому? – притворно заозиралась Лера. – Тут только я… – Потом шутливо сказала: – Ты меня беспокоишь, папочка. Не сошел ли ты с ума? Разговариваешь непонятно с кем.

– С ума? Да, тут запросто сойдешь с ума. Но, к счастью, твой папа в полном уме и здравой памяти.

– Наоборот.

– А? Да не важно. Я просто репетирую, разве не видишь. Надо что-то ревизорше сказать. О чем-то поговорить.

– Поговори с ней о твоих страхах. Скажи, что ты ее боишься.

Максим Максимович укоризненно качнул головой и буркнул:

– Спасибо за совет… А ты если хочешь чай, вон чайник на подоконнике.

– Не хочу я чаю. Я денег хочу… – сказало нахальное директорское дитя. – Может, ты мне лучше наличкой, сейчас дашь?

Директор рассердился:

– Нет у меня столько налички с собой. Я перечислю в обед…

– В обед! Мне что же, ждать еще до обеда!

– Представь себе! Всего лишь ждать! Не зарабатывать!

– А зачем мне зарабатывать, если ты зарабатываешь?

– А ты знаешь, как я зарабатываю. Себя не щажу зарабатываю!

– А по-моему, – Лера раскинула руки, показывая на кабинет, – работа у тебя вполне не пыльная.

– Не пыльная. Но нервная, – сказал директор. – И вообще, мне сегодня некогда. И ты меня отвлекаешь.

Лера встала, сказала:

– Ладно. Пойду. Репетируй, актер.

Дочурка взялась за ручку двери, оглянулась:

– Только не забудь забросить на счет! Я после обеда по магазинам иду!

Она вышла, оглядела с высоты галереи зал – того обаятельног парня и видно не было. Неужели он обманул, что работает здесь? Зачем?

Лера спустилась по лестнице и направилась к выходу из зала.

Решив быстро пробежать мимо охранника, чтобы он не успел опять начать бессмысленные разговоры, она, слегка наклонив голову, вышла в коридор и устремилась вперед.

Но тут же нос к носу столкнулась со Снегиревым.

– Куда вы так спешите? – воскликнул он и упрекнул шутливо: – Убегаете, не дождавшись меня!

– А вы почему не спешите? – спросила она, игриво выгнув бровь. – Вас так с работы могут выгнать?

– Как тяжело быть влюбленным в дочку начальника. Расскажете папе, что я опоздал?

Лера улыбнулась заговорщически:

– Наоборот, если узнает, уговорю вас не наказывать. Скажу, что посылала вас за… кофе.

– А вы любите кофе?

– Нет.

– Тогда он нам не поверит.

– Хорошо, скажу, что за шоколадом.

– Буду теперь знать, что приносить на свидания!

– А разве мы договаривались о свидании?

– Ну так давайте договоримся. Не зря же мы все время сталкиваемся?

– Все время? – Лера засмеялась. – Всего два раза.

Виктор подмигнул ей:

– Лишь за одно утро? Это подозрительно.

Лера смешливо сказала:

– Уверяю вас, я это не подстраивала.

– Я тоже. Честное слово… Может, это судьба подстраивает?

– Интересно, зачем?

Атлет со своего поста наблюдал за этим веселым разговором, грустно моргая глазами.

Снегирев же говорил Лере шутливо:

– Мы могли бы выяснить, зачем… Например, сегодня вечером.

Охранник изо всех сил пытался расслышать, о чем там они говорят, но говорили они слишком тихо, причем этот наглец подошел к Валерии совсем близко и наклонялся к самому ее лицу. Атлет хмурился и корил себя за то, что не решился позвать ее в кино. Она бы сейчас думала о предстоящем свидании с ним и не флиртовала бы с другим мужчиной. Наверное.

А Лера отвечала этому другому:

– Ну, ради любопыства, давайте выясним, зачем.

– В шесть? – предложил Снегирь.

– Идет.

– Куда за вами заехать?

– Давайте созвонимся и уговоримся.

– Давайте ваш телефон тогда, – лукаво улыбнулся Снегирь.

– Пишите.

Снегирев вытащил смартфон.

Охранник со своего поста наблюдения – теперь не над безопасностью в здании, а над шурами-мурами – увидел, как Валерия диктует что-то, а Снегирев впечатывает в свой смартфон. Охранник стал мрачнее тучи.

Валерия наконец рассталась с хлыщом и зашагала к выходу.

Атлет вынырнул из-за своего огороженного пластиком загончика и бросился к ней:

– Так быстро уходите?

Девушка только кивнула равнодушно, думая о своем, и ускорила шаг.

Атлет думал, что бы еще сказать, а она уже вышла из здания на улицу. Он вернулся за свой стол, поглядел на дверь в офисный зал, за которой только что скрылся его соперник, и пробормотал с презрением:

– Клоун.

Потом достал из ящика хорошо потрепанную книжку: «Как соблазнить женщину за пять дней» и стал задумчиво и сосредоточенно ее листать. В книжку было вложено несколько разноцветных стикеров-закладок. Открывая одно за другим заложенные места, он бормотал под нос:

– Внешний вид, внешний вид. Да есть у меня внешний вид, – и поигрывал накачанными мускулами рук.

Или:

– Поднимайте свой интеллектуальный уровень… А я что делаю, по-вашему? – Он взмахивал книжкой. – Читаю жеж!

15.

Вряд ли бы Снегирев оскорбился, услышав, что его назвали клоуном – слишком уверен он был в собственном, просто магически действовавшем на всех женщин, обаянии. И потом, клоун – тот, кто умеет рассмешить. А рассмешить женщину Снегирев считал едва ли не самым главным в обольщении. Впрочем, к каждой женщине нужен был свой подход.

Сейчас он вальяжной походкой направлялся в тот угол зала, где сидела ревизорша и куда директор подходить боялся. Но все-таки – согласно распоряжению, отданному Снегиревым по телефону, подошел и теперь стоял около стола проверяющей и что-то вяло и робко бормотал ей.

Витя, кивая по пути сотрудницам, поднял руку в знак приветствия:

– Доброе утро, девочки! – и потом развел руки: – Встречайте вашего нового коллегу.

Женщины и девушки удивленно загомонили наперебой:

– Работать у нас будешь, что ли?.. Тебя из бара выгнали?.. Неужели правда к нам?

– Правда. Но из бара меня не выгоняли. Я просто захотел себя попробовать в новом амплуа – турагента. Так что – теперь я весь ваш, целыми долгими рабочими днями, – и он подмигнул им.

Девочки засмеялись, зашушукались. А Снегирь широким шагом проследовал прямиком к директору и громко ему объявил:

– Ну, здрасьте, вот и я. А где будет мое рабочее место? – Он взглянул на Снежану: – Может, тут, рядом с этой принцессой? Вот как раз стол пустой. – Он указал на стол рядом со столом ревизорши.

Снежана зыркнула на него возмущенно, глаза ее сквозь стекла очков блеснули льдом. Снегирь решил, что она ничего себе, вполне привлекательная.

А директор в соответствии с договоренностью накинулся на него:

– Первый рабочий день! – и Максим Максимович тыкнул пухлой рукой на настенные часы в виде якоря – видимо, призванные увлекать в морские круизы – на которых стрелки-рыбки показывали уже без двадцати десять. – И так опаздывать…

Снегирев нимало не смутился выговором:

– Что же теперь, и рабочий стол не дадите?

Директор указал на пустой стол по соседству со Снежаниным и сказал хмуро:

– Вот твой стол.

Снегирев подмигнул Снежане, потом спокойно повесил куртку на вешалку.

– Опоздал на час и даже не шевелится! – проворчал Максим Максимович.

– Не на час, допустим, а на полчаса, – возразил Витя директору.

– На сорок минут, – сказал директор. – А это целый урок в школе! Так сказать, академический час.

– Но мы же не в школе, – резонно заметил Снегирь. – У нас часы обычные, не укороченные. – И к тому же, – он кивнул на полупустой зал, – никаких клиентов еще нет. – Снегирь улыбнулся: – Не встречал людей, которые бы в девять утра бежали заказывать путевки.

Снежана делала вид, что вовсю занимается счетами, сверяет бумаги с таблицей на экране, а сама украдкой следила за разговором. И Снегирь с удовольствием это отметил. Да и не только Снежана – другие девушки тоже посматривали в их с директором сторону и улыбались.

Директор свирепо рявкнул:

– Ты еще поспорь мне! Еще раз опоздаешь, хоть на минуту…

– Неужели – расстреляете? – перебил его Витя.

Директор сказал хмуро:

– Смотря на сколько опоздаешь.

– По-моему, расстрел будет уже нарушением трудового кодекса, – сказал Витя.

– Как и опоздание, – парировал директор. – Потом повертел круглой коротко стриженой головой и гаркнул на весь зал: – Людочка! Иди сюда.

Вертлявая блондинка Людочка подбежала, улыбнулась Максиму Максимовичу, улыбнулась Снегиреву.

Директор велел ей, сердито кивнув на Снегиря:

– Научи его, чему требуется.

Людочка кивнула, расцветая в довольной улыбке, и одернула по плечам свою цветастую розовую блузку. Директор грузно потопал к себе в кабинет.

Людочка шагнула к Снегиреву:

– Ну вот, Витенька. Будешь мой стажер.

– Согласен, – живо отозвался он. – Быть твоим хоть кем.

Людочка захихикала кокетливо. Снегирев тоже хрюкнул.

Снежана с пренебрежением взглянула на Снегирева. Как же ей не нравились подобные мужчины! Поверхностные, легкомысленные пустозвоны, франтоватые и самовлюбленные болваны, у которых цель всей жизни – произвести впечатление на женщин и заарканить очередную дуреху. А эта Людочка! Вот из-за таких кукол мужчины свысока относятся к женщинам, считая их глупыми и недалекими, и пренебрежительно называют их слабым полом. Себя лично Снежана слабой не считала, или, по крайней мере, старалась не быть таковой.

Кокетка Людочка села за стол Снегирева, а он подтянул еще один стул и уселся рядом с ней.

– Так, включим компьютер… – Людочка нажала кнопку на системном блоке. – У нас новая программа по заказу билетов, я еще сама толком не разобралась… Но я покажу, что знаю… Вместе разберемся…

– Разумеется, разберемся, – кивнул Снегирев. И тихо, но вместе с тем отчетливо проговорил ей на ухо: – Постигать что-либо вместе с тобой будет счастьем.

Его цель была достигнута – Снежана прекрасно услышала фразу. Снегирь скосил глаза и увидел, как она недовольно прицокнула языком и что-то прошептала – вот что, он не услышал. Но ему бы понравилось. Потому что пробормотала она:

– Дамский угодник!

А Людочка в это время, хихикая, говорила:

– Сейчас, загрузится… Компьютеры тут медленные, не очень новые, видишь…

– Угу, – сказал Снегирев, а сам встал, обошел Людочку и, подойдя к Снежане, оперся руками на ее стол, заваленный бумагами.

– Ну, привет, – сказал он ей, будто они были давным-давно знакомы.

Снежана нахмурилась и, не отрывая взгляда от экрана, сухо ответила:

– Здравствуйте. – Не хватало только, чтобы этот фигляр и с ней повел свои дешевые игры.

Снегирев взял с ее стола один лист бумаги, потом – другой, пробежал глазами. Снежана только слегка поморщилась, но ничего не сказала. Снегирев поднял папку, взвесил в руке, снова положил на стол.

– Что это они – забросали вас какой-то макулатурой? – спросил он. – Ерундой какой-то.

Снежана процедила сквозь зубы:

– Не мешайте мне работать. Займитесь собственными делами. Вас, кажется, обучение ждет.

Но Снегирь абсолютно проигнорировал ее четкое и недвусмысленное «отвали». Он, улыбаясь, похлопал по стопкам папок и покачал головой:

– Так измываться над человеком в первый трудовой день! – Он обернулся к Людочке: – Людмилчик, мне тоже такое светит?

Людочка сказала громким шепотом, тараща густо накрашенные глаза:

– Нет! – И проартикулировала беззвучно: – Она – ревизор!

– Прокурор? – переспросил Снегирев тихо, но, разумеется, недостаточно тихо.

Людочка энергично помотала головой и снова произнесла одними губами, по слогам:

– Ре-ви-зор.

– Телевизор? – наклонился к ней Снегирев.

– Ревизор, – раздался четкий голос за его спиной. – Я провожу ревизорскую проверку вашего филиала. И попрошу не создавать мне помех.

Снегирь вертанулся на каблуках, поворачиваясь к ней, и сказал с почтением:

– А я не создаю. Я просто поинтересовался. Зачем мне вам помехи создавать?

– Да вы сами – сплошная помеха, – сказала она, подняв на него строгие серые глаза.

– Ну что вы. Я само сплошное дружелюбие!..

– Дружелюбие? – он передернула плечами. – Скорее, сама назойливость.

Витя сказал обиженно:

– Я всего лишь подумал, что мы с вами, как новенькие тут, должны держаться вместе.

– Я вам не новенькая, – отчеканила Снежана. – Я – ревизор.

– Ну и не старенькая же, – глупо скаламбурил Снегирев.

Людочка тихо хихикнула, а ревизорша уткнулась в компьютер.

А Снегирь вдруг заявил серьезным тоном:

– Нет, ты не похожа на ревизора.

Снежана молча продолжила заниматься проверкой.

Снегирь досказал:

– Ты похожа на студентку.

– Ваше мнение меня не интересует, – сказала она с досадой.

Но он не отставал:

– А ты лучше спроси, почему на студентку.

Снежана не ответила, пытаясь погрузиться в работу.

Витя наклонился к ней и прошептал на ухо:

– У тебя глаза испуганные.

Снежана резко вскинула голову и взглянула на него. Неужели испуганные? Она сказала самым суровым тоном:

– Неправда. И попрошу обращаться ко мне на «вы».

– Лады, – сказал донжуан. – Но при одном условии – ты будешь со мной на «ты».

– С чего это вдруг? – возмутилась ревизорша.

Снегирев хлопнул ладонью по своему столу и весело сказал:

– По-соседски.

Снежана с негодованием пожала плечами и вернулась к работе.

Снегирев хмыкнул, ушел к своему столу и уселся рядом с Людочкой, наклонился с ней вместе к компьютеру. Людочка тыкнула пальцем в экран:

– Нажимаешь сюда, и выходит список, выбираешь…

– Угу. Угу… – кивал Снегирь.

– Можно сортировать… По ценам… По длительности…

– Угу.

– Смотря что клиенту важнее…

– Угу.

Снежана незаметно поглядывала в их сторону. И Витя это заметил.

– Да ты просто компьютерный гений, Милчик, – сказал Витя своей учительнице.

Людочка отозвалась кокетливо:

– Скажешь тоже.

– Честное слово! Я вот ничего не понял толком… – И он договорил шепотом, который звучал громче, чем обычная речь: – …придется обращаться с вопросами к нашему ревизору, а от нее помощи, я думаю, не дождешься.

Людочка испуганно сказала:

– Ты что! Лучше ко мне обращайся.

– Конечно, к тебе лучше, – уверил ее Снегирь. – Но вдруг тебя на месте не будет… Придется к ней…

Людочка мотнула головой:

– Лучше тогда еще к кому-нибудь. А она очень занята.

– Да она вредина просто! – громко прошептал Снегирь.

Людочка зашипела:

– Ш-ш-ш! Слышно же.

Снежана оторвалась от работы и сказала им:

– Вот именно, слышно. И, во-первых, я не обязана разбираться в ваших офисных программах, а во-вторых, отвлекаться от своей работы, чтобы помогать всяким олухам.

Снегирев оскорбленно сказал, задрав подбородок, как какой-нибудь испанский гранд, котороого упрекнули в том, что его воротничок недостаточно гофрирован:

– Если человек не разбирается в чем-то новом, это не значит, что он – олух.

– А если он не олух, – ревизорша пронзила его холодным взглядом, – то пусть разбирается самостоятельно.

Витя поднялся и хмуро пробурчал:

– Пойду за кофе схожу.

Он, сунув руки в карманы узких джинсов, вразвалку зашагал к двери.

Снежана не обратила на его демарш никакого внимания. По крайней мере, сделала вид, что ей все равно. Но все же она почувствовала себя неловко от того, что в общем-то ни с того ни с сего обидела человека. Даже если он приставучий, как банный лист. Но он, может, и правда, ведет себя так из дружелюбия – хотя и излишнего.

Людочка недоуменно оглянулась на него, на Снежану, тоже встала из-за его стола и вернулась на свое рабочее место, которое было неподалеку от лестницы, ведущей в директорский кабинет.

16.

Витя же вышел в коридор, и тут же хмурое выражение его лица сменилось довольной улыбкой. Есть эмоции у нее. Есть. Главное – что? Эмоции пробудить. А еще она теперь и виноватой себя поди чувствует. Прямо прекрасно, что она такая колкая. Сама ему нагрубила, сама теперь и кается. А главное – думает о нем. И даже наверняка волнуется, что обидела.

Он подошел к кофейному автомату, стоявшему у стены в коридоре.

Вдоль поста прогуливал охранник. Он крикнул с каким-то непонятным Снегиреву злорадством:

– Автомат не работает.

– Да? – Снегирь нахмурился, постоял, раскачиваясь с носка на пятку и думая, возвращаться ли в зал прямо сейчас. Потом его осенила одна мысль и он сказал: – Тем лучше, что не работает.

Он бросился в зал, поглядел на служащих, прикидывая, потом пробежал к вешалке и взял свою куртку. Ему показалось, что ревизорша будто бы хотела что-то сказать ему, но он убежал, не дав ей шанса оправдаться – пусть ее мысли еще некоторое время будут заняты им.

Витя, надевая на ходу куртку, пробежал мимо хмуро взглянувшего на него охранника, и вышел из здания.

Он накинул капюшон и через дорогу побежал в бар.

Когда он зашел туда, Леня устанавливал пушистую зеленую сосну в крестовину – у невысокой эстрады в углу зала. За стойкой Кнопка делала для посетителя гамбургер с ветчиной и зеленью. Посетитель этот, в распахнутой куртке-пуховике, сидел перед стойкой спиной к двери и разглядывал меню.

Снегирев подскочил к бару и спросил Таню:

– Пирожные уже завезли?

– Какие именно? – деловито уточнила она, а потом почему-то с многозначительной миной кивнула на посетителя. Витя взглянул мельком на стоявшую перед посетителем тарелку, посчитав, что Кнопка показывает, какие пирожные завезли – но на тарелке было пусто.

Снегирев ничего не понял и сказал просто:

– Заварные. Или трубочки с кремом…

Таня ответила:

– И те, и другие есть.

– Семнадцать штук будет? Угощаю коллектив, – улыбнулся Снегирев.

– Будет, если и тех, и тех набрать.