Я улыбнулась, глядя на них, но затем спохватилась и отвела взгляд. Но их образ сидящих в обнимку на лавочке влюблённых, освещаемых ласковыми лучами солнца врезался мне в мозг. Я даже подумала, что было бы очень неплохо, если бы мы с Колей на этой же лавочке как-нибудь могли провести тихий, уютный вечер.

И тут же поймала себя на том, что не уверена в том, хочу ли я этого. Не в смысле тёплого летнего вечера с объятиями и поцелуями – этого-то мне точно хотелось. Но вопрос заключался в другом: я начала сомневаться, нужно ли мне это с Колей.

Я тряхнула головой, отгоняя непрошенные мысли и как можно деликатнее откашлялась. Первой ко мне обернулась Кристина.

– Ой, – выдохнула она и покраснела. – А ты чего здесь? За Димой?

– Да, Наталья просила напомнить… – я не могла сдержать улыбки.

– Точно, Дим, – девушка повернулась к садовнику. – Я совсем забыла! Ты Наталье нужен.

– Зачем? – разомлевший мужчина не совсем ещё понимал, чего от него хотят.

– Там ей хозяева семена какие-то передали, теперь нужно отдать тебе.

– Срочно что ли? – по всему было видно, что Дмитрию не хотелось покидать ни эту лавку, ни общество девушки, сидящей рядом.

– Ты же знаешь, – развела руками Кристина.

– Ладно, иду, – отозвался садовник и нехотя поднялся.

– У вас это серьёзно? – неизвестно зачем спросила я, когда Дмитрий удалился в дом.

– Я надеюсь, – ответила девушка с избыточной осторожностью. – Тут, знаешь ли, выбирать особо не приходится.

Её слова странным образом напомнили мне, что нужно позвонить своему парню и рассказать о сегодняшнем разговоре с Лушиным. Я достала смартфон и выбрала из журнала звонков строку «Любимый».

6

Дозваниваться пришлось на удивление долго. А когда Коля взял трубку, голос у него был запыхавшийся и тревожный.

– Алё? – бросил он вопросительно и резко, словно не видел, кто ему звонит.

– Коль, ты чего? – я немного растерялась. – Это же я.

– Да я вижу. Чего ты сейчас-то звонишь?

– А когда мне тебе надо звонить? – разговор начал принимать сюрреалистический вид.

– Ты вечером обычно звонишь. Ладно, можешь позже меня набрать? Или что-то срочное?

– Вообще-то я тебе звоню рассказать, что договорилась насчёт места для тебя.

– Ага, круто, – выдохнул он так, словно вообще не заинтересовался. – Это всё?

– Коль, что происходит? – я уже поняла, что теряю логику происходящего.

– Всё нормально. Давай вечером созвонимся.

– Колясь, ну ты там скоро? Кто звонит-то? – донесся издалека девичий голос, который я тут же узнала.

– Это Люська у тебя, да? – я чувствовала, как горячая волна обиды сморщивает моё лицо, заставляя его краснеть, и подталкивает горячие слезы поближе к глазам, чтобы те начали их щипать.

– Почему у меня-то сразу? – вскинулся Коля. – Просто гуляем тут компанией. Люська тоже тут, а чего? Ты уехала от меня, вот и пытаются пожалеть.

– Жалкий ты мой, – выплюнула я в трубку, одновременно борясь с подступившими слезами.

– Слушай, только давай не придумывай! – Коля понял, что я сейчас отключусь. – Что за работа-то?

– Коля-ясь! Мне холодно! – снова Люськин голос. Противный, грубый, расхлябанный.

– А вот пусть она тебе работу ищет, – сказала я, с трудом выдавливая каждое слово, и нажала отбой.

Коля тут же решил перезвонить, но я сбросила и отправила его в чёрный список. Мне ещё предстояло осознать факт его измены. Но вот ложь я чувствую очень хорошо, и терпеть в свой адрес не намерена даже от близкого человека.

7

Некоторое время я ходила по саду подавленная, не замечая ничего вокруг. Нельзя сказать, что мой мир был разрушен, отнюдь, но душевный покой треснул – это точно. И вместе с этим унеслось то чувство эйфории, что поднимало меня над землёй в последние два дня. Я снова ощутила весь свой вес, к которому дополнительно добавился вес кошек, что скребли у меня внутри. А всё вокруг стало обыденным без налёта волшебства и таинственности.

Вероятно, именно из-за этого состояния я не заметила, как на лужайку перед домом въехал шикарный спортивный автомобиль. Не разбираюсь в марках, но эта точно была из чрезмерно дорогих и эксклюзивных. Однако всё это я отмечала уже потом, а сейчас шла практически на автомате, в то время как перед внутренним взором проносились редкие кадры счастливых моментов с Колей.

Ударившись во что-то мягкое, я не сразу поняла, что случилось. Потеряла равновесие, меня подхватили, хотела начать извиняться, так как стало очевидно, что я чуть не сбила с ног кого-то из наших, но тут же утонула в холодных голубых глазах. Как бы банально это не звучало, но именно так и случилось.

– С Вами всё в порядке? – донеслось до меня через минуту блужданий в сладких мечтаниях об изумительных глазах, смотрящих на меня с лёгкой усмешкой. Как хотелось бы, чтобы они оценили мою фигуру, возможно без всякой одежды… – Девушка! Вы целы?

– Ах, да… Ой, простите! – я отстранилась от незнакомого мне молодого человека.

Черты его лица были мне знакомы, но его самого я точно никогда не видела. Ни по телевизору, ни в живую. Однако меня тут же накрыло чувство дежавю, только на этот раз я не грохнулась на проезжую часть, так как мужчине удалось удержать меня. Кажется, у меня входит в привычку таранить прохожих.

– Да ничего, ничего, – молодой человек улыбнулся одними губами. Глаза оставались холодны и непроницаемы. – Главное, чтобы Вы не ушиблись.

«Возможно, – подумала я, – девушки пачками тонут в этих скрывающих эмоции глазах. Каждая надеется растопить их и увидеть огонь настоящего чувства, вот только вряд ли кому-то это удаётся».

– Со мной всё в полном порядке, – сказала я и улыбнулась. – Ещё раз прошу простить меня. Я задумалась и не заметила Вас.

– Вы тут работаете? – спросил мужчина.

– Да, – ответила я, уже полностью оправившись от столкновения. – Я новая гувернантка Королёвых. – Подумав несколько секунд, добавила: – Элла Золина.

– Очень приятно. Антон Владимирович, брат Елены Королёвой, вашей хозяйки.

– О! Взаимно, – я смутилась, осознав, что пыталась зашибить брата работодателя. – Извините, но мне пора бежать. Подготовка к завтрашнему приёму, знаете ли!

И не дожидаясь реакции Антона Владимировича, я быстро пошла к зданию, чтобы прервать гнетущее чувство неловкости, полностью завладевшее мною. Мысли в голове путались и никак не хотели вставать в сколь бы то ни было стройный ряд.

Единственное решение, которое мне удалось принять – идти к Наталье, чтобы она меня загрузила работой до самого вечера. Думать не хотелось, да и образ Антона никак не хотел от меня отставать.

8

К сожалению, повариха была занята составлением меню и подготовкой помещений для быстрой и эффективной смены блюд. Я полагала, что она найдёт мне занятие подле себя, но она натаскивала приехавшую вечером прислугу. У меня, судя по всему, будут другие обязанности.

– Пройди по дому, осмотрись, – сказала Наталья, на секунду отвлёкшись на меня. – Ты должна хорошо знать планировку, потому что завтра тебе придётся работать с гостями.

– А что именно?..

– Завтра, всё завтра, – отмахнулась Наталья. – План дома можешь взять у Александра, но лучше сама.

– Но я…

– Всё, некогда!

И я пошла бродить по дому. Изнутри он казался гораздо больше, чем снаружи. И это при том, что я была поражена его размерами, увидев впервые. Все подсобные помещения, рабочие и кухонные зоны располагались в цоколе. Тут же нашлось место бойлерной, спортзалу и бассейну. Львиную долю первого этажа занимал зал приёмов, искусно спроектированный, как анфилада переходящих друг в друга больших комнат. В любой момент их можно было отгородить лёгкими панелями и получить несколько отдельных помещений. Остальное пространство занимала гардеробная комната, несколько туалетов и комнаты для приватного общения. На втором этаже доминировал широкий коридор с огромными окнами по одной стороне и гостевыми спальнями по другой. Между окон на подставках стояли различные предметы роскоши. Огромные вазы, скульптуры, художественные композиции. Третий этаж разделили на две неравные части. В большей жили хозяева, а меньшую отвели прислуге. Была ещё летняя мансарда, но сегодня я туда решила не ходить.

Словно тень я бродила по коридорам огромного дома, не уставая удивляться, сколько всего возможно, если есть средства. С другой стороны, меня пугали эти огромные пространства, которые сложно заполнить уютом домашнего очага.

Как оказалось, мои тревоги были не напрасны.

Я зашла к себе в комнату, заглянула в зеркало и увидела, что лицо моё немного осунулось и приобрело слегка недовольное выражение. Я попыталась улыбнуться отражению, но ничего не вышло. Радость жизни никак не желала возвращаться. Тогда я решила спуститься вниз к Наталье. Подготовка – подготовкой, но ужин-то никто не отменял.

Время было позднее: за окнами уже начали сгущаться тени. Но это не отвратило меня от идеи ещё раз пройтись по бесконечным коридорам хозяйского дома. Окна второго этажа выходили в сторону леса, поэтому густой сумрак уже залил дальние углы и неосвещённые переходы.

Мне показалось, что одна из дверей гостевых спален приоткрыта. «Странно, – подумала я, – их вроде бы уже подготовили к приезду друзей Королёвых? Да и не убирают комнаты без света».

Надо было бы тогда уже бежать без оглядки вниз, к Наталье, но я совершенно не ощущала опасности. Даже тогда, когда из тёмного проёма выскользнула человеческая фигура, я не чувствовала страха.

– Простите, – окликнула я. – Вы здесь убираетесь? А почему без света?

Фигура остановилась и развернулась. Затем подошла ближе ко мне и к окну. В свете догорающих лучей солнца я узнала того, кому она принадлежала. Это не прислуга, я ошиблась.

– Вы сегодня только и делаете, что просите у меня прощения, – сказал Антон Владимирович. – Нет, я не убираюсь. Предпочитаю останавливаться в этой комнате, когда гощу в семье сестры, – с каждым словом он продвигался всё ближе и ближе ко мне. – Её муж, знаешь ли, не очень меня жалует, поэтому на их этаже мне не комфортно.

– Я поняла, – сказала и невольно отступила на шаг, словно на меня давила его энергетика. – Извините, что потревожила.

– Ничего-ничего, – голос его стал тягучим, слегка похожим на кошачий. – Вы меня совсем и не потревожили. Даже, наоборот, я собирался найти Вас. И давайте перейдём на «ты», зовите меня просто Антон. А ты, помнится, Эля?

– Д-да.

Тем временем он приблизился уже на расстояние вытянутой руки, и меня окутало запахом его парфюма. Улётная штука! Однако вместе с тем появились и первые ростки страха. Не нравилось мне что-то то ли в походке, ставшей мягкой, как у хищника, то ли в позе, то ли во всех движениях вместе взятых.

– Только я не готова с Вами на «ты», – сказала я и отступила ещё на шаг.

За моей спиной в паре метров возвышалась стена между двух громадных окон, возле которой на красивом пьедестале располагалась одна из огромных ваз.

– Понимаю, тебе нужно время, – брат Елены холодно улыбнулся. – Но поверь, оно того стоит. Я могу дать тебе всё, что пожелает твоя душа!

– Вы о чём?! – и вот в этот момент меня словно окатили липкой и вязкой субстанцией под названием ужас. Я отшатнулась ещё назад.

И тут Антон сделал быстрый рывок вперёд, сгрёб меня в охапку и прижал к себе.

– Дурочка! – шипел он. – Ты же такая красивая! Тебя всё равно кто-нибудь соблазнит из местных! Пусть уж это буду я!

Он приблизил лицо к моему, вознамерившись поцеловать. Не знаю, откуда во мне взялись силы, но, собравшись в единый комок нервов, я оттолкнула его так, что он отшатнулся на добрый метр.

– Не подходите ко мне! – хотела крикнуть я, однако изо рта вырвался лишь сдавленный, но угрожающий хрип.

– Ты просто не понимаешь своего счастья! – с этими словами он предпринял ещё одну попытку приблизиться ко мне.

Я отскочила назад, но оступилась и взмахнула руками, чтобы удержать равновесие. Это мне удалось, однако я задела вазу, стоявшую у стены, и она медленно, словно в кино, стала заваливаться на бок.

Тысячу раз я успела прыгнуть к ней и удержать от падения. А может и две тысячи раз. В каждом сне на протяжении многих ночей прыгала и хватала эту чёртову вазу, но… Успела бы! – вот важное уточнение. Меня словно гвоздями к полу приколотили: я стояла и смотрела, как невероятно дорогое произведение искусства падает на пол и разлетается вдребезги. Точно также на мелкие кусочки в этот момент разлеталась и моя жизнь.

– Как же… – только и смогла выдохнуть я.

Взгляд Антона стал ехидным.

– А мы ведь можем и никому не сказать, кто это сделал, правда?