Были и военные
Как только я открыла глаза, то сразу заметила, что на черной стене появились серые полосы. Это наступило раннее утро и редкие лучи солнца уже пробились через то, что осталось от ставней.
Неужели сегодня солнцу удалось пробиться через этот проклятый смог? Это хороший знак…
Утро нового дня в этом новом безумном мире. Я снова проспала. Хотела выйти еще до рассвета из этой полуразваленной квартиры, чтобы еще по темноте пройти через опасный район – там, где постоянно происходят стычки группировок или же нападки на таких одиночек, вроде меня.
Там, где у людей не осталось ничего, кроме животных инстинктов, где они готовы вгрызаться в глотки друг друга ради еды и лекарств. Хотя, такое давно уже происходит везде, просто в некоторых районах интенсивность нападений больше, так как люди сбившиеся в эти самые группировки, считают, что они этими самыми районами управляют.
Сегодня идти куда-то уже опасно, да и не так необходимо, ведь припасов до следующего дня у меня еще достаточно. Несложно проспать, когда привык просыпаться всю жизнь по будильнику. Сейчас ни будильников, ни средств связи, ни выхода в интернет нет, ничего нет.
А ведь раньше я и не могла подумать, что когда-нибудь этого не будет. Ведь это было уже само собой разумеющееся – с утра взять телефон, проверить социальные сети, ответить на непрочитанные сообщения, прочитать новости. Теперь новости можно узнать только от других людей. Если конечно встретишь человека, который захочет с тобой поговорить, а не стукнуть трубой по голове, что уже само собой разумеется, сейчас не является редкостью.
Раньше никто и не мог подумать, что придется шастать по опустелым квартирам в поисках еды. Куда, например, делся хозяин квартиры, в которой я сейчас нахожусь и чьими припасами я питаюсь? Умер от вируса? Или же он как-то неудачно сходил на улицу и встретил злых людей? Сейчас все люди злые. Их можно понять, они злы из-за неизвестности. Они не знают, как жить и что будет дальше, многие из них всего лишь стараются выжить любой ценой.
При начале эпидемии правительство еще как-то пыталось помочь народу: были и гуманитарные поставки, и заболевших хотя бы забирали в больницу. Пусть они там и умирали, но хотя бы инфекция разносилась по улицам не так быстро.
Был и ежедневный набор из лекарств, который необходимо было забирать в определенное время на главной площади, хотя, как мне кажется, именно в этот момент люди и заражали друг друга.
Были и военные, которые следили за порядком на улицах, отлавливали мародеров, патрулировали магазины и регулировали ситуацию в государстве в целом.
Однако, когда эта самая армия поняла, что им никто уже не заплатят и что правительство вот-вот падет, то они и стали самыми опасными мародерами.
Если в начале эпидемии мародеры были какие-то бывшие уголовники и шпана, которые ходили максимум небольшими группами и боялись порой даже обычных прохожих, то потом на их место пришли бывшие военные-дезертиры.
Отлично вооруженные и натренированные убивать бойцы в первые же дни после падения правительства заняли все точки, где было больше всего провианта и медикаментов.
Сейчас прийти на какой-нибудь склад или то, что раньше называлось супермаркетом – все-равно что самоубийство. Легче уж сразу спрыгнуть с высотки, хоть идти далеко не придется. Они ведь даже не говорят, сразу ведут огонь на поражения. Видимо рассчитывают прожить дольше остальных и готовы убить за каждую крупинку зерна.
Одиночкам вроде меня остается лишь искать заброшенные квартиры, вроде той, в которой я сейчас нахожусь, если хозяина в ней нет, то он вряд ли еще живой, скорее всего его постигла та же судьба, что и большинства – умер от инфекции или словил шальную пулю, выйдя на улицу, а поэтому и припасы ему уже не особенно понадобиться, живым нужнее.
День уже вошел полностью в свои права, небо на удивление светлое, местами пробивается солнце. Если посмотреть в окно, то на первый взгляд кажется, что на улице никого нет. И нет ничего полезного, кроме разбитых машин и кучи мусора.
Но это не так, там есть люди, просто они ходят в тени, в переулках. Опасно просто так взять и выйти на просматриваемую дорогу, не пройдешь и пары минут – заметят. А дальше молись, чтобы заметили не дезертиры, потому что от других убежать еще возможно.
Из запасов я нашла немного макарон, вот это подарок свыше! Кто-то собирал еду в спешке и в ящике рассыпал почти половину упаковки! Видимо не стали собирать, а я не побрезгую. Все-равно в воде вся грязь сварится и нейтрализуется. Это Леша так часто шутил, когда я возмущалась, что мы порой едим не свежие или грязные продукты.
Вчера вечером выставила ведра на балкон. И на мое счастье, дождь моросил почти всю ночь!
Хоть холодно, но зато нет проблем в поиске воды. Набрала кастрюлю дождевой воды. В ванной я устроила импровизированный костер, над которым можно повесить кастрюлю. Конструкция ужасно ненадежная, но вроде пока не рухнула. Собрала остатки газет и документов, которые нашла в доме и разожгла их, сверху подкинула остатки шкафа. Завтра уже точно надо уходить из этого места, а поэтому можно тратить все без остатка, вряд ли я когда-нибудь сюда еще вернусь. В последнее время не думаешь даже о том, что будет через неделю, надеешься лишь дожить до завтрашнего дня и не более.
Вода закипела, закинула макароны. Соли нет, и это странно, обычно в других домах всегда находилось что-то, хоть крупицы… Хотя это не имеет значения, я уже не помню, когда последний раз ела что-нибудь вкусное.
Когда-то я была еще тем гурманом, могла есть что-то только потому, что мне нравится вкус еды. После начала эпидемии я ем только для того, чтобы утолить голод.
Раньше людям сложно было заставить себя есть одну гречку или другие крупы, всем нравился фастфуд, пицца и прочая современная еда. Сложно было представить, что кто-нибудь, кроме больных анорексией со своими безумными диетами и совсем бедных, будет питаться лишь гречкой и водой.
Нет, еще год назад люди питались только тем, что им нравилось, тем, что вкусно. Мясо, сыры, шоколад. Где все это теперь? Сейчас даже тот, кто раньше жил в достатке, голодными и полными радостями глазами смотрит на пакет крупы или булку черствого хлеба. На то, что раньше они с брезгливостью называли едой для собак, теперь от голода готовы сами набрасываться, как звери.
Эпидемия сравняла многих людей, в тот момент, когда деньги обесценились нищие и миллиардеры стали одинаковыми. И тут даже большее преимущество было на стороне простых людей, ведь они умели работать руками, жизнь многих из них заставила научиться этому с самого детства. Богатых же, кому удалось выжить, жизнь научила работать руками сейчас.
Макароны уже почти были готовы, я смотрела на то, как они мирно плавали в кастрюле и напевала свою любимую песню. Многое я бы сейчас отдала за возможность снова послушать музыку не у себя в голове, а в наушниках или из динамиков.
Музыка всегда спасала в те времена, когда было грустно или просто скучно, она наполняла жизнь. Жаль, что все что осталось теперь – это воспроизводить в своей голове мотивы любимых песен, которые въелись туда наизусть, но и этого порой хватает. Надеюсь у кого-нибудь еще остался работающей плеер и мои любимые песни на ноутах или в телефонах, с радостью бы хотела встретить такого человека.
Теперь телефоны работают только как средство сохранения памяти. Фотографии, музыка, видео… Передать теперь их никому уже невозможно. Да и заряжать от аккумулятора довольно дорогое удовольствие.
Наверное, странно в такое время думать о музыке, но честно говоря, если постоянно думать о том, как выжить и что будет завтра, то можно сойти с ума.
Защитный рефлекс
Теперь я понимаю людей, которые смеялись над шутками по поводу вируса в самом начале эпидемии – это некий защитный рефлекс, лучше забыться в шутке, чем всерьез осознать, что это проблема и она нерешаема.
А возможно они как раз и поняли, что ничего уже не изменить и, чтобы раньше времени не вскрыться от неизбежности происходящего, успокаивали себя шутками, пытаясь убедить самих себя, что этот вирус сам по себе большая шутка, которая вот-вот пройдет и жизнь снова примет привычное русло.
Но как бы много и часто люди не называли вирус незначительной угрозой – ею он от этого не стал. А ведь многие даже уверяли что весь этот вирус – способ государств отвлечь население от каких-то политических или экономических махинаций. И что в итоге? Где теперь эти государства?
Правительство пало, и люди остались сами по себе. Мне кажется сейчас даже самые радикальные оппозиционеры считают, что лучше бы это все оказалось правдой и государство реально занималось коррупцией, отвлекая людей каким-то «вирусом».
Но нет, вирус настоящий, живой, способный уничтожить человечество и уже уничтоживший большую его часть. Мир в огне, правительства всех стран канули в лету, а последние люди вгрызаются в глотки друг друга, надеясь выжить. Убивают себе подобных за лекарства, еду и даже спички.
Макароны оказались отвратительными, однако сытными, в последнее время приходилось экономить, и я уже чувствую, как слабею от голода, как ноги порой не держат тело, а в руках не хватает силы, чтобы поднять собственный полупустой рюкзак.
Какого черта я проспала?! Упустила самое важное время, когда можно было незаметно проскочить! Мне нужно попасть на центральные улицы. Там сколько бы мародеры не чистили, всегда есть чем поживиться! Я умею находить то, что хорошо скрыто. Я всегда нахожу! А когда я найду, мне нужно будет передать информацию и за нужными вещами придут другие. Я – всего лишь пионер. Горе-разведчик.
Теперь нужно ждать, когда стемнеет. Потеряла целый день из-за того, что вырубилась! Ненавижу себя за это!
Скоро нужно снова выходить в этот опасный мир и передвигаться по улицам города под покровом ночи, словно вор, пришедшей украсть кусок хлеба.
Хотя на самом деле так оно и есть, каждый из выживших теперь передвигается словно мышь, боясь встретить какого-нибудь психа с пушкой наперевес.
Проверила рюкзак перед выходом – вода, бинты и немного лекарств от боли. Самое ценное сейчас, чего не хватает всем! Не дай бог заболит голова или зубы, мы так привыкли к таблеткам и анальгетикам, что просто не знаем, как жить без них!
Обессоливающее – это ценный ресурс, которого всегда не хватает. А я нашла в этой квартире сразу три пачки просроченных лекарств!
Пожалуй, это находку я прикарманю, хотя понимаю, это крысятничество. Но я к поселению пока не имею отношения и я им ничего не должна. Я считаю, что и так жертвую ради них своей жизнью сейчас!
А вообще, нужно срочно искать новое убежище с припасами, если я не найду его сегодня ночью, то придется еще как минимум один раз делать вылазку.
Многие говорят, что вирус все еще летает в воздухе и его можно заново подхватить. Больше конечно похоже на бред, но людям надо постоянно чего-то боятся. И я их не осуждаю. Этот вирус унес множество жизней. И выломал судьбы тех, кто сейчас живет.
Итак, мне нужно найти еду и лекарства. Это самое важное задание от куратора. И больше общину интересует даже не еда, а именно любые таблетки, все, что удастся найти.
Без еды человек может прожить неделю, а вот без обезболивающего люди даже сходят с ума. Хорошо, что вирус отпустил нас. Если бы не Иришка, то новых вспышек бы не было вовсе. Это она заражала людей, когда мы не знали, что над ней ставили опыты в больнице.
Многих людей я помню и скорблю, но есть и те, кто реально заслужил такую смерть! Я видела, как люди заражались на моих глазах, и как они умирали! Мой насильник заразился и умер. Он был крепким мужчиной, но перед лицом вируса мы все, словно слепые котята.
Я видела, как это происходит, страшное зрелище – человек погибает в муках, на последних стадиях заболевания боль настолько сильная, что люди просят убить их, лишь бы больше не чувствовать ее.
Я всей силой наваливаюсь на шкаф, которым я подперла дверь – лишняя безопасность никогда не помешает. Он отодвигается, и теперь можно выйти наружу.
Когда я выползаю на улицу, меня оглушает тишина. мерзкая погодка, во всю моросит дождь, но мне это на руку, вряд ли много кто решит в такую погоду, да еще и ночью выбираться из своих убежищ. Да и мои следы быстро исчезнут. Бродячие собаки не смогут его взять, если они еще остались в городах.
Да и охотники не вычислят. Мне сейчас хвост из какого-нибудь психопата точно не нужен, сегодня я еще не собираюсь умирать! У меня есть стратегическая цель и я должна выполнить миссию.
Ночной город. Темный, как никогда раньше. Мертвый и жуткий… В окнах уже не горит свет, однако если оглядеться, то можно увидеть, что в нескольких кварталах отсюда горит целый дом. Мародеры зачастую поджигают целые дома, просто веселья ради, они не думают о том, что вследствие этого могут умереть люди или же наоборот, именно этого они и добиваются. Эти подонки-падальщики любят все разрушать и убивать других людей, в наше время во многих людях проснулась животная составляющая.
Многие говорили, что государства и религиозные институты уже не нужны человеку, так как люди уже сами способны расценивать свои действия и понимает, что убивать – плохо. Однако, они были не правы.
Как только людей лишили кнута, они сорвались с цепи, начали вгрызаться друг в друга, убивать самыми изощренными способами. Иногда мне не совсем понятно, чем эти мародеры и охотники отличаются от организованной банды мутантов? Разве что только людей не едят? Хотя я видела и такое на своем пути…
Когда мы с сестренкой шли из Москвы в Ростов-на-Дону, нам приходилось сталкиваться со многим. Я видела разные трупы – и с проломленной кирпичом головой и разрубленные пополам, многим нравится убивать себе подобных, так они чувствуют себя доминантами среди других, среди более слабых особей.
Долгое время я не могла понять и принять это. Мой мозг отказывался верить в какое время мы живем. И даже сейчас я до сих пор не перестаю удивляться. Люди – те же самые животные, а во многом даже более жестокие, и как только все рычаги давления перестали работать на них, то у них тут же вылезла вся душевная грязь наружу.
Ненавижу всех этих ублюдков! Поделом их, что военные отстреливают их при удобном случае! И хорошо, что их жрут мутанты! Скорее бы они все перебили друг друга! Но такое бывает только в моих “добрых фантазиях”.
Скорее они все перебьют сперва таких, как мы. Кто хочет мирной жизни и не готов постоянно воевать и убивать. страшно представить, что будет дальше с нашим миром?
О проекте
О подписке