Это уже не люди

С каждым словом Тамары, мои глаза становятся все больше. Я сама была свидетелем всевозможных зверств и более того, сама жила в поселке, где меня насиловали… Но каждый раз, когда я слышу что-то подобное, то не верю своим ушам! Это ужасно. Я не представляю себе, как эта женщина смогла пережить этот кошмар. Мое сердце сжимается от боли. Я будто бы переживаю весь тот ужас вместе с ней. Перед глазами четко вырисовывается картинка того дня.

– А сын? – спрашиваю я сдавленным голосом.

Тамара поднимает на меня отсутствующий взгляд и снова опускает его.

– А сыну повезло меньше. – С грустью говорит она. – Пока эти два ублюдка насиловали дочь, сын был без сознания. И двое других решили тоже развлечься, но уже с ним. Они перевернули его на спину и по очереди изнасиловали его. Сын орал нечеловеческим голосом! А мое сердце рвалось внутри меня, глядя на его страдания. А после того, как эти мрази насладились, достали ножи и начали резать его.

– Резать? – у меня пробегает морозец по коже, – В смысле зарезали его?

– Нет, милая. – мотает головой Тамара. Ее руки начинают сильно дрожать, и тарелка выскальзывает из ее рук, – Они отрезали от его тела небольшие кусочки и сразу же ели под довольный визг зрителей. Он потерял сознание, а у меня просто потемнело в глазах, и я плохо соображала, что происходит.

– Ужас, какой! – Выдыхаю я шепотом, прикрывая рот рукой.

Желудок скручивает от рассказа. Это не укладывается у меня в голове. Сколько уже слышу об их зверствах, но как вообще к этому можно нормально относится? Как к этому привыкнуть?

– А вы? Почему вас не тронули?

– Они сочли меня невостребованной и решили поиздеваться, а затем пустить в расход. Это уже не люди! Это проклятые твари, лишенные всех человеческих качеств! Они хотели, чтобы я смотрела, как они издеваются над самым дорогим, что у меня есть. Один из толпы постоянно держал меня и мою голову, чтобы я смотрела.

Тамара замолкает. Я тоже молчу, не зная, что сказать. Нам с сестрой тоже пришлось пережить ужасные моменты. Но то, что выпало на долю Тамары, выдержать может не каждый.

– Тамара. – Осторожно зову я. – А как вам удалось не заразиться?

Тамара снова берется за работу. Но я замечаю, что руки ее все еще мелко дрожат. От воспоминаний женщина сильно переживает. Но она повернув голову в мою сторону, слегка улыбается уголками губ.

– А я не говорила, что не заразилась.

– Как такое возможно? Вы переболели и выздоровели? – у меня расширяются глаза. Если это так, то это полностью ломает мою теорию о мутантах и их сверхспособностях…

– Я подхватила этот долбанный вирус. Но перенесла его в какой-то легкой форме и вылечилась. Военные сказали, что у меня теперь иммунитет к этой болезни.

Ну ни чего себе! Я просто ошарашена этими словами! Я еще раз посмотрела на Тамару. Нет, никаких признаков бешенства или позывов поедать человеческую плоть, как у тех мародеров.

– Я не понимаю. – Удивленно бормочу себе под нос.

– Не понимаешь, почему я не такая, как те монстры? – внимательно смотрит на меня собеседница. – Я тебе объясню. Они перенесли болезнь в сильной форме, но смогли излечиться. Вирус дал осложнение на психику, и грубо говоря, те люди сошли с ума. Когда вирус попадает в организм человека с сильным иммунитетом, то умирает. Впрочем, это мое предположение, многие с ним не согласны.

– Все так просто?

– Нет. Там намного сложнее все устроено. Это так, простыми словами и в легкой форме.

– Военные тоже так считают?

– Не думаю, это чисто мое предположение, многие с ним не согласны.

На этом мы обе замолкаем. Я не перестаю думать об этой женщине. Сколько в ней сил? Она потеряла детей, видела, как над ними издеваются, как насилуют ее дочь, а сына просто живьем едят! Я бы на ее месте просто сошла с ума!

Осторожно поглядываю на нее. Тамара сильнее обычного склоняется над тазиком. Ее плечи едва заметно подрагивают. Боже, она плачет! Какая я глупая! Сама вызвала ее на такой откровенный и болезненный разговор. Я тихонько встаю с табуретки и подхожу к ней, осторожно положив руки на ее плечи.

– Тамара. – шепчу я. – Простите меня, что вынудила вас рассказать это.

Женщина накрывает мою руку своей рукой и немного сжимает.

– Ничего девочка. Все мы кого-то потеряли в этом мире. Кому-то повезло меньше, чем мне и тебе. – Она на секунду замолкает. – Но я все-равно найду своих деток! Мое сердце чувствует, что все еще они живы! Хотя бы дочь спасти, а если сына убили, то хотя бы его останки похоронить с достоинством!

Я слышу, как Тамара говорит сквозь слезы, ее рука то сжимает, то разжимает мою ладонь, а сама она смотрит куда-то вперед и немного покачивается.

– Тамара. Я могу вам кое-что рассказать?

– Да, конечно. – говорит она и оборачивается. – Что такое?

– Понимаете. Моя сестра, Иришка. Она носитель.

От моих слов женщина подскакивает и едва не переворачивает тазик с водой.

– Что? Почему она здесь? – шипит Тамара, судорожно оглядываясь по сторонам. – Здесь же столько людей! Как вы посмели прийти сюда?! Кто вас привел?! Вам на блокпосту не делали тест?!

Какой идиот меня вечно за язык дергает? Как бы не выселили нас из лагеря, народ такой мнительный и опасается новой вспышки уснувшей заразы.

– Прошу вас, тише! Тамара, не волнуйтесь! Она пока не заразна. Вирус блокируется лекарством и дальше ее тела не распространяется.

Услышав это, Тамара немного расслабляется и подходит ко мне. Берет за руки и серьезно смотрит прямо в глаза.

– Ты сильно рискуешь. Ты понимаешь это? Рискуешь всеми этими людьми и жизнью сестры. Ты даже не представляешь, что может быть, если кто-то узнает об этом! И не дай бог, инфекция распространится!

– Мы здесь всего на день или два, клянусь! Нас должны забрать на вертолете. Она не опасна пока!

– С огнем играешь девочка… Опасную игру затеяла…

– Да. Но я не могу позволить ей умереть. Она все, что осталось в моей жизни. – смотрю я на Тамару со слезами на глазах.

Она ничего не отвечает, но осуждающе мотает головой. Затем подходит ко мне и обнимает меня так крепко, что я на секунду даже представила, что это мама обнимает меня. Столько тепла и заботы исходит от этой женщины! Теперь я уверена, что она не выдаст мою тайну и что мы теперь связаны с ней.

Нелегкая доля пионера

Наши объятья прерывают гулкие шаги. Я отстраняюсь от Тамары и смотрю в сторону приближающегося человека. Нам навстречу идет мой Леша! Ну, наконец-то! Я не бросаюсь ему на шею, особенно при Тамаре, но так хочется! Но ради своей новой подруги сдерживаю себя. Хватит бедной женщине на сегодня потрясений.

– Простите, что прерываю, Кира. – Кивает нам Алексей. – У нас тут небольшая проблемка. Можно тебя на минутку?

Предчувствуя что-то нехорошее, отхожу в сторону.

– Что случилось?

– Вертолета не будет.

– Что??? – у меня потеют ладони от услышанного.

– Связь с нашими полностью потеряна, они не долетели до острова, как мне сообщили… Мне жаль.

– А мой дядя?! – с ужасом спрашиваю я.

– Прости, пока ничего не слышно. И еще…

Он замолкает, а я уже кажется знаю, что он скажет!

– Тебе нужно уехать? – слезы моментально наворачиваются на мои глаза.

– Мне жаль, – снова повторяет он. – Я вернусь за вами как только будет возможность. Сейчас я нужен на работе.

– Возьми нас с собой! Пожалуйста! – смотрю на него во все глаза и испытываю нечеловеческий ужас! Неужели, мы с ним вот так просто расстанемся сейчас? В нашем неустойчивом мире может произойти что угодно! Мы можем никогда больше не встретиться!

– Не могу… Прости, малыш, не я решаю… – он гладит меня дрожащей рукой и по его взгляду я понимаю, он тоже знает, что мы прощаемся навсегда.

Хочется выть, колотить его в грудь и кричать от отчаяния! Почему жизнь меня так наказывает? За что?! Только получила надежду на новую жизнь и это внезапное нападение!

Он уходит, оставив меня одну со своими страхами наедине. Что будет дальше? Кромешная тьма… Ничего хорошего я уже не жду! Лекарств нет, а Иришка через несколько дней станет снова ящиком Пандоры. Нам придется снова уйти и быть отшельниками! Как дядя мог без нас улететь? Почему ничего не сказал? Что с ним теперь? Где он?

Вопросов много, но ответов на них нет… Возвращаюсь в палатку к сестренке с плохими новостями. Мы здесь застряли! Нам придется жить в новой общине, знакомиться с местными порядками, выполнять обязанности, либо нас изгонят.

Если в течение недели дядя или Леша не появятся, нужно будет решать еще и проблему изоляции сестры.

Лагерь оказался населен довольно дружелюбными людьми. Есть даже целые семьи. Видела детишек. Настоящая идиллия, но я уже не доверяю. Слишком открытая местность, если на них до сих пор не напали, то это только вопрос времени. Они тут словно красная тряпка для быка! Все их мужчины не защитят поселение, если придут мутанты.

Они гораздо умнее и сильнее. Они раздавят сопротивление в одно мгновение! Все живущие тут даже не представляют, в какой опасности они находятся! Нападение может произойти в любое мгновение. Военные, охраняющие порядок, всего лишь малая часть силы, способных отбить удар. Но если мутанты так легко разгромили военную часть, где мы жили, то этот “пионерский лагерь” будет для них что-то вроде закуски на обед.

Лагерь поделен на районы. У каждого района свой куратор, отвечающий за порядок и организацию работ.

После завтрака общий сбор всех работоспособных граждан и инструктаж. Прямо как в армии! Не знаю, почему пришла такая ассоциация…

Пока куратор вещает, я уже прекрасно понимаю сложившуюся ситуацию. Все это можно было сказать и за полминуты, а не распинаться полчаса и не тратить наше драгоценное время!

У нас заканчиваются припасы. Лагерь растет и нам не хватает продовольствия и медикаментов. Особенно последнего. Нужна вылазка в город, но военные заняты делами поважнее, а добровольцев нет. В поселке все мужчины распределены по периметру и защищают лагерь. Как говорит наш куратор, именно поэтому на них до сих пор не напали. Ох, наивные… Как они выжили?! И странно, что на них до сих пор не напали…

В разведку ходят женщины. По одной. Разведчица разнюхивает ситуацию и ищет залежи припасов, которые еще время от времени можно отыскать, если хорошо постараться.

– Я могу пойти. Я знаю, как прятаться и как искать. – вызываюсь я и машинально делаю шаг вперед.

– А как же твоя сестра? – озадаченно спрашивает куратор. – Ты новенькая, можешь пока побыть в лагере, присмотреться, тебе найдется другая работа.

– Я могу за малышкой присмотреть. – внезапно говорит Тамара и подмигивает мне.

– Эм. – недоверчиво смотрит куратор. – Вы уверены?

– Да, у меня большой опыт. – выдыхаю. Еще мне не хватало сидеть и весь день мыть посуду за такой оравой людей! Что у них тут еще? Готовка из тех жалких остатков, что удается нарыть? Нет уж, спасибо! Я даже знать не хочу, из чего они тут готовят! И без этого проблемы с желудком…

– Не переживай, я не позволю ей выходить из палатки, прослежу, – заверяет меня Тамара, когда мы идем в сторону моей палатки.