Глава 2

Амели

От моего толчка дверь с грохотом ударилась о полку с баночками для специй и круп. Жалобный дребезг заполнил кухню и произвел эффект грома средь ясного неба.

Испуг отразился в маминых глазах и она напрочь позабыла о готовке. После аварии, которую я совсем не помню, мама панически боится громких хлопков, стуков и особенно скрежета металла. Напоминание о той страшной ночи.

– Прости, – я запрыгнула на барный стул.

Папа выразил недовольство моим поступком гримасой, но воздержался от комментариев.

Ким легкой уверенной походкой вошел на кухню.

Его постоянно улыбающееся лицо вызывает у меня раздражение. Впутывает в свои чокнутые игры. Мне совсем невесело, а он доволен!

– А-а… так вот, я не рассказал, – Ким прислонился к кухонному шкафу.

– Да-да, – заулыбалась мама, явно желая скрыть волнение.

– Чем же все закончилось? – папа достал из подвесного шкафа бутылку коньяка и два снифтера¹.

Поразительно… Этот наглец расположил к себе моих родителей. Как он успел добраться до коттеджа раньше меня? Воспользовался объездной дорогой? Она сокращает путь минут на десять-пятнадцать…

Допустим, он приехал раньше меня на десять минут. О'кей, я в это поверю. Но как, как за эти чертовы десять минут он сумел обворожить мою маму и обаять папу, что ему даже коньяк наливают?!

– Спасибо, я за рулем, – сказал Ким в ответ на протянутый отцом бокал.

– Как же, за знакомство? – папа посмотрел на меня, будто я чем-то могла помочь.

В сложившейся ситуации я бы с радостью выпила, но не коньяк, а красное полусладкое. И лучше – в компании подруги, с которой можно детально обсудить сюжет.

– Не люблю ездить на такси.

Вы только посмотрите… Он даже отказывает обаятельно.

Откуда ты такой, черт возьми, взялся?!

Я наблюдала за всеми, молча похрустывая нарезанным соломкой сладким перцем. Ощущение, будто я смотрю сериал. Не знаю, чем все кончится, но мне уже заранее не нравится.

– Сколько, говорите, вы уже вместе?

– Год, да?

Под пристальным взглядом Кима я перестала жевать.

– Год, – заключил, словно увидел на моем лице подтверждение.

Лжет и не краснеет. Без зазрения совести обманывает моих предков, а я почему-то молчу и не опровергаю.

– Амели, дождись обеда, – тихонько сказала мама и забрала тарелку с перцем.

– Год – это серьезно, – отец одобрительно кивнул. – Так и оставайся у нас, да? Вечером устроим шашлыки, дамам вина… а, Соф, что скажешь?

Мама пожала плечами.

– Почему бы и нет? – она помешала борщ и отключила плиту.

– Подождите-подождите, – вклинилась, пока они не оставили здесь этого больного. – У Кима наверняка еще куча дел, – намек в моих глазах должен был ясно читаться.

Наглец взял бокал из рук папы, демонстративно сделал глоток и засмеялся:

– Работа не волк, верно?

Папа бросил тревожный взгляд на маму и выдавил из себя солидарный смех.

Дурдом.

Похоже, здесь только у меня сохранились остатки здравого смысла.

***

Обедать я отказалась и сбежала к себе в комнату. Не хочу сидеть с Кимом за одним столом.

Не понимаю, как родителям пришло в голову оставить незнакомого человека у нас дома? Они, всегда предусмотрительно осторожные, пригласили ночевать мужчину, которого впервые видят!

Да, он якобы мой молодой человек, но они же должны были провести какой-то родительский тест… не знаю, проверку на профпригодность. Папа в качестве главы семейства должен спросить со всей строгостью о намерениях, расспросить в деталях про семью… Что еще там спрашивают?!

Мне раньше не приходилось знакомить родителей с парнями. Виталика они ребенком помнят. Маленького надоеду из квартиры напротив.

Я считала, что с будущим мужем знакомство пройдет напряженно. Отец любит донимать расспросами, а мама слишком придирчива к людям.

Ким сломал выстроенные годами представления!

От него одни беды.

– Амели, – мама осторожно заглянула в комнату, – пустишь?

Она мягко улыбалась.

– Конечно, – я подогнула под себя ноги, – уже пообедали?

– Оставила мужчин для личной беседы, – мама села на край кровати. – У тебя все в порядке?

Я смяла лежащую на коленях подушку-плюшку.

"Нет, у меня не все в порядке. В нашем доме находится наполовину неадекватный незнакомец и я переживаю за свою жизнь.

В остальном все отлично", – если я скажу именно так, моя впечатлительная мать в лучшем случае упадет в обморок.

– С Кимом поссорились, да?

Не заметить заботу в глазах и участие в голосе просто невозможно, от того еще труднее обманывать ее. Ненавижу лгать маме.

– Слегка. Сама знаешь, как это бывает.

– Сколько раз мы с твоим отцом ругались, дня не хватит сосчитать, – она засмеялась. – Ничего, помиритесь. Видно: парень хороший.

– Что-то быстро вы к нему симпатией прониклись, – скептический смешок сдержать не удалось.

– Хорошего человека видно сразу, – мама поправила сползшую лямку топа под кардиганом.

Чем сильнее очарован, тем больнее будет разочарование… Похоже, вы ни разу еще так не ошибались в людях…

Мама предложила прогуляться по бору, сделать пару десятков, а то и сотен фотографий. Заманчивое предложение. Еще вчера я бы с радостью согласилась. Теперь мне просто необходимо поспать в родных стенах, привести мысли в порядок после пробуждения в чужой квартире.

В окно видела остановившееся у ворот такси. Папа с Кимом бодро пересекли двор и сели в машину.

Изумительно… они уже вместе куда-то ездят. Наверняка поехали в ближайший супермаркет закупаться для вечерних посиделок «у костра».

В какой-то момент на улице закружили снежинки. Зима никак не желает уступать весне бразды правления и старается напоминать о себе.

Наблюдая за нежданным снегопадом, я погрузилась в сладкий сон.

Проснулась из-за ощущения чужого присутствия. Не знаешь наверняка, а нутром чуешь, что кто-то находится рядом, хотя никого быть не должно.

Сенсоры не ошиблись: по комнате разгуливал Ким. Он рассматривал фотографии в рамках и разные мелочи на полках.

Когда коттедж построили, из-за постоянного проживания то здесь, то в городе, мои вещи разделились на два "лагеря".

– Твоя мама просила тебя разбудить, – изрек Ким, разглядывая детскую фотографию с Виталиком.

У него что, глаз на затылке? Впрочем, неважно.

– Лазить по моим полкам она тоже тебя просила? – с недовольством натянула пушистые тапочки-зайцы и оттянула длинные рукава свитера.

– Моя инициатива, – ни капли не смутившись, он вернул рамку на место и перешел к другой фотографии. – С Виталиком больше не общайся.

– Это еще почему?

Указаний чокнутого незнакомца мне в жизни точно не хватало. Я чувствовала, как их недостает. Мир прямо-таки заиграл новыми красками, да.

– Ты же не хочешь, чтобы он лишился руки… или ноги… – Ким обернулся с абсолютно серьезным лицом, даже несколько пугающим.

– Твоя очередная несмешная шутка? – хмыкнула, впрочем, не до конца в этом уверенная.

– Нет, – он взял с полки старый попрыгунчик.

Нашла его за шкафом перед новым годом во время генеральной уборки.

Ким его подбрасывал и ловил, при этом не сводя с меня взгляда карих глаз.

– Ты ведь ничего ему не сделаешь, – вопрос и в то же время утверждение…

Впервые сталкиваюсь с ненормальным, открыто заявляющим что моего друга детства и типа возлюбленного покалечат, если я продолжу с ним общаться.

– Конечно, нет, – засмеялся Ким и бросил попрыгунчик мне.

Я поймала игрушку и сжала до боли в пальцах. Мне необходимо выпить успокоительное.

– Виталик не пострадает, если рядом с тобой его больше не будет, – он подошел, глядя мне в глаза с улыбкой.

Сумасшедший. Чокнутый. Маньяк.

Он псих! Чертов псих.

Перережет нас ночью, пока мы будем спать, и сбежит.

– Слу-ушай… лечиться не пробовал, нет? – я взялась за дверную ручку, чтобы в случае чего оперативно сбежать.

Ким перевел взгляд на наручные часы.

– Нас ждут двадцать пять минут. Скоро твои родители зададутся вопросом: чем же дети так долго занимаются?

Его игривый тон мне не понравился.

Ничего не отвечая выбежала в коридор. Незачем провоцировать психа на продолжение диалога.

За спиной послышался смех.

– Больной, – шепотом высказала свое мнение.

– Я все слышал, – весело отозвался Ким где-то позади.

Я притормозила на мгновение перед лестницей, но поборола в себе желание обернуться и побежала вниз.

Как он мог услышать?! У него локаторы вместо ушей или он супер-человек? Даже если так, это не отменяет факта, что он меня бесит.

Мама мой залет на кухню встретила бойким:

– Наконец-то! – она вытирала вымытые шампуры. – Помоги мне насадить мясо.

Колющие предметы в моих руках… Что ж, шампур для самообороны, в случае чего, сгодится.

– Ким, – звонкий голос мамы разнесся по замкнутому пространству, – у меня к тебе личная просьба.

– Что надо сделать? – он постучал пальцами по столешнице. – Пожарить, зажарить?

Взгляд его был обращен ко мне.

Господи, сколько мне еще терпеть его дешевые пошлые шуточки?

– Присмотри за Сашей, он с огнем не очень дружит.

Мама не солгала, папа действительно умудряется что-нибудь подпалить даже когда это кажется невозможным. Обычно роль контролера отводилась мне.

– Не вопрос.

Ха! Конечно, самое время показать «какой я хороший, какой я прекрасный». Оды в честь себя любимого не хватает.

Он зачем-то подмигнул мне напоследок и вышел на закрытую террасу.

– Вы помирились? – заговорщицки спросила мама.

– Угу, – промычала в ответ, слишком яростно насаживая куски ни в чем неповинного мяса на шампур.

Ведет себя будто в своем доме, с моими родителями общается словно давно их знает, мне условия ставит. Такого даже Виталик себе никогда не позволял! Хотя он, на минуточку, с пеленок нам знаком. Мы с ним на один горшок ходили и под один стол пешком, и не смотря на это его поведение кардинально отличается.

– Амели, осторожней! – внезапно закричала мама и…

Черт!

Черт-черт-черт… Как же больно…

Из-за мысленного негодования я предоставила рукам свободу и вот результат! Кровь хлещет из проткнутой шампуром ладони, мама бледная…

У нее непереносимость вида крови. Уж не знаю когда она проявилась: до аварии или после.

– Па-ап! – закричала я, обматывая руку кухонным полотенцем.

Адски больно… А все из-за Кима! Хоть увечье я сама себе нанесла, виноват все равно он…

– Мам, мама, – я успела подскочить к родительнице, прежде чем она потеряла сознание.

Папа вовремя появился. Он подхватил безвольное тело на руки и унес с кухни в зал.

Кима я не сразу заметила. Лишь увидела, как он роется в шкафчиках в поисках нашатыря.

– Третий слева, у окна, – подсказала я. – Достань, пожалуйста, аптечку.

Я не страдаю неуклюжестью, с координацией обычно проблем не бывает, рассудок не затуманен… Но я все равно умудрилась проткнуть руку шампуром. Хорошо, не насквозь… Можно было бы вместо шашлыка пожарить.

– Не трогай, – скомандовал Ким, поставив пластиковый чемоданчик на стол. – Я сам посмотрю.

Он исчез в коридоре с нашатырем.

Нашелся командир!

Полотенце практически напиталось кровью. Тревожная картина.

Никогда не боялась крови, но когда ты сам представляешь собой «фонтан»… Морально такое перенести сложно.

Я осторожно, чтобы все кругом не измазать, стала разматывать полотенце. В этот момент вернулся Ким и резко, довольно жестко, отреагировал:

– Я сказал: не трогай.

Первым делом он сунулся в аптечку, а не как я – взялся за импровизированный бинт. Может он и сделает все лучше меня, это не повод командирским тоном отдавать приказы.

– Повежливее, будь добр, – ответила в тон.

– Пожалуйста, – Ким состроил милую улыбку, – усвой: если я говорю «не трогай», значит, не трогай. – Его лицо вновь стало серьезным и несколько суровым. – Понятно?

Где ты взялся такой наглый и бесстрашный? Дайте мне шампур, я этого психа наколю и зажарю.