Марина тихонько засмеялась, а в это время одинокая скупая слеза скатилась по ее щеке. Она попыталась осторожно стереть ее, чтобы не размазать тушь на ресницах, но вопреки всему, слезы градом покатились с ее глаз.

– Марина Александровна, что не так?

– Да все так… – отозвалась она и, поджав губки, встала, сразу повернулась и заспешила к выходу.

А сзади услышала строгий голос начальника:

– Узнаю будешь плакать – уволю!

Сапсонова ничего не ответила и даже не оглянулась, потому что боялась расплакаться, а только толкнула перед собой дверь, выбежала из кабинета и заспешила по коридору. Она зашла к себе, уселась за стол, уронила голову на руки и заплакала. Кравцовой не было, она отпросилась с обеда, поэтому можно было немного пореветь. Но совсем скоро девушка успокоилась, смахнула свои слезы, достала из сумочки пудреницу и стала пудрить свой красивый носик. В душе понимала, что жизнь продолжается, хотя бьет ключом и всё по голове, но иногда и не так часто. А сама была рада, что встречаются в жизни такие люди как Свиридов – честные, порядочные и справедливые, которые умеют держать свое слово и встать на защиту слабых и обиженных.

Через три дня Марина получила отпускные, спешно собралась и уехала в деревню к родителям. Они с Колькой нагрузили большую сумку с вещами, вызвали такси и поехали на железнодорожную станцию. И уже оттуда электричкой отправились к бабушке и дедушке на вольные хлеба.

Сапсонова была родом из Шаховского района, там она выросла, там же и закончила школу. Она была единственной дочкой в семье. Ее отъезд из отчего дома конечно же огорчил родителей. Но те понимали, что село неперспективное, и работы здесь по специальности не найти. И были рады, что Марина пристроилась у бабушки, и старались помочь ей и Кольке, чем только могли.

Завидев на пороге дочку и внука, Зоя Ивановна ахнула. Женщина всплеснула руками и громко позвала:

– Отец! Иди глянь, кто это к нам приехал! – а сама бросилась обнимать их и целовать.

На шум вышел Александр Николаевич, а увидев дорогих гостей, сразу распростер свои объятия и радостно проговорил:

– А ну, кто меня поцелует?

– Я! – выкрикнул внук и бросился обнимать деда.

Колька забрался к нему на руки, обнял своими ручонками вокруг шеи и стал крепко прижиматься к нему.

– Вот как я тебя люблю, деда Саша! – радовался он такой встрече.

– А я тебя во как! – громко отвечал ему дед, крепко прижимая его к себе.

– Что же не позвонила, что приедете? – стала упрекать её мать. – Отец бы вас встретил на станции.

– Мы такси взяли.

– Ты же в июле обещалась приехать, – напомнила женщина, а сама обнимала любимую дочку, давая понять, как она по ним соскучилась.

– В июле многие идут в отпуска, и мне предложили сейчас, – соврала она. – А я подумала и согласилась.

– И правильно! – проговорила на радостях Зоя Ивановна, приглаживая её по руке. – И нам с отцом повеселее будет.

– Деда, а на рыбалку пойдем с тобой? – спросил его Коля.

– Все пойдем! И мамку возьмем, и бабушку! – с задором отвечал Александр Николаевич.

– Здорово! – радостно выкрикнул паренек и стал с ним играться.

Вскоре все дружно сидели за столом и уплетали жареную картошку с мясом.

Зоя Ивановна поведала, как они тут живут, и что у них нового произошло в деревне. Не забыла рассказать про её подружек, которые остались в селе и после школы никуда не уехали.

Марина всё слушала, а глаза слипались, и так хорошо ей было на душе, так спокойно, словно и не было этих напряженных дней.

Отец предложил отдохнуть с дороги, и она с радостью согласилась.

Мать постелила ей на летней веранде, прикрыла дверь и занялась внуком. Колька радовался, что он вновь у бабушки и дедушки, и заваливал их своими вопросами.

– Баба, а ягоды в лесу есть?

– Есть, – отвечала Зоя Ивановна, – и грибы, и ягоды.

– А когда мы пойдем за ними? – не отставал мальчик, а сам уже возил новую машинку по коленям любимой бабули и ждал, что она ответит.

– Мама проснется, и пойдем.

Он махнул своей ручкой и по-детски наивно поведал ее секреты:

– Да, она долго спать будет! Она устала. У нее там неприятности на работе.

Взрослые переглянулись, помолчали немного, а дед осторожно спросил:

– А какие неприятности?

– Она мне не говорила какие, – сознался Коля, – только сказала, что сама во всем разберется.

– А почему ты думаешь, что неприятности? – пытала внука встревоженная мать.

– Она мне сама говорила. И я видел, как она плакала из-за тех неприятностей.

Александр Николаевич вздохнул тихонько, взглянул на супругу, покачивая головой и давая понять, вот в чём причина их такого внепланового приезда.

– А еще мама поменяла работу. Но ей там не понравилось, и она ушла обратно в бухгалтерию, – вновь поведал им Колька и продолжил возить машинку по дивану.

А сам очень хотел, чтобы деда вступился за маму. Ведь он мужчина, а мужчины всегда встают на защиту женщин, потому что они сильные.

Взрослые вновь переглянулись, но понимали, что ребенок врать не станет, а все поведает как было. Детская душонка чистая и светлая и не привыкла еще хитрить и изворачиваться. Вот и говорит он сейчас не потому, что хотел выдать мамины секреты, а только потому, что все видел и по-детски понимал, что она действительно страдала из-за тех неприятностей на работе.

Марина проспала до позднего вечера, а потом встала, поужинала в одиночку и вновь улеглась на диван. Так хорошо ей было в родном доме, так спокойно, так спалось здесь сладко и беззаботно, что не хотела она просыпаться, а вновь улеглась поудобнее и сразу же уснула.

Родители не стали ее тревожить и будить, забрали внука в дом и уложили его спать с собой.

Наутро Марина проснулась рано. Она открыла глаза, легонько потянулась, отбросив плед в сторону, и сразу опустила ноги на пол. Потом встала и медленно пошла по веранде, разыскивая сразу всех. У выхода остановилась и заглянула в зеркало, что висело тут же на стене. Рассмотрела себя всю и пришла к выводу: «Вот чего мне не хватало – тишины, покоя, отчего дома, а ещё родных и близких мне людей. Теперь будем с Колькой сюда часто приезжать. И на своей собственной машине»!

Она вышла на улицу, на крылечке вновь потянулась, оглядывая весь двор, потом спустилась вниз по ступенькам и подошла к ведру с ключевой водой. Там зачерпнула из него ковшиком, медленно умылась, стянула с веревки полотенце и, на ходу вытираясь, пошла вперед.

Здесь все было родным и знакомым. Все те же пестрые куры и петухи важно расхаживали у дома, и неслось их голосистое кукареканье далеко по селу. Как всегда, в загоне галдела стая уток и маленьких утят. Тут им соорудили маленький прудик, и они плавали по нему, обучая многочисленное потомство держаться на воде.

За двором гоготали гуси и тоже водили за собой своих гусинят. А желтые комочки пищали и с трудом поспевали за мамой-гусыней, путаясь в траве своими слабыми лапками. Расставив крылья, гусак шипел на все живое, что приближалось к ним, тем самым защищая стаю от опасности.

Тут же была привязана коза Нюрка, а в хлеву на всю улицу визжали свиньи, требуя своего завтрака.

Под окном на лавке важно развалился старый кот и изредка посматривал на всех, приоткрывая свои отяжелевшие веки.

Из-за сарая появилась Зоя Ивановна. Ласково глядя на дочку, она подошла к ней, сразу обняла за плечи и прижала к себе.

– Выспалась? – тихо просила она.

– Так хорошо здесь спится! – протянула Марина, крепче прильнув к её плечу.

– Воздух чистый, дом родной, что может быть лучше? – радовалась её приезду мать.

– Тебе помочь?

– Да нет, дед уже со всем управился и на работу поехал.

– Тогда идем пить чай и поболтаем немного?

– Идем, – согласилась Зоя Ивановна и пропустила её вперед.

Они долго сидели за столом и чаевничали. Мать рассказывала, как они тут живут, что у них в огороде растет и что нового в округе. А Марина слушала ее и мыслями уносилась в свое детство. Она вспомнила, как росла здесь и бегала по этим комнатам, по этой улице. Как гуляла она по вечерам за изгородью, а к ней приезжали мальчишки на мотоциклах, и они допоздна засиживались на лавочке. Как весело ей было в родном доме, и как тосковала она по нем сейчас, когда жила так далеко от своих родителей.

– Дочь, – заговорила Зоя Ивановна осторожно, – у тебя там… все хорошо?

– Да, – кивнула она головой, не желая посвещать родителей в свои проблемы.

– А нам показалось… случилось у тебя что?

– Нет, мам, – успокоила ее Марина, – у меня все хорошо, не волнуйся.

Женщина пристально взглянула в ее глаза и была уверена, что дочка что-то не договаривает, не желая расстраивать их с отцом. Но душу наизнанку не вывернешь и в своих проблемах сознаться не заставишь. Живы, и Слава Богу! А работы много, не понравится эта, найдет себе другую. Это только лодыри и тунеядцы не хотят работать, всячески изворачиваясь и находя тысячу причин и отговорок. А их дочь не такая, она честная, трудолюбивая, энергичная и порядочная.

Вечером пришли одноклассницы, с которыми Марина училась и дружила со школы. Девчата собрались на веранде и, сидя за столом, весело вспоминали беззаботное детство и бурную юность. Кто-то из них жил в городе и сейчас приехала в отпуск к родителям, кто-то остался здесь в селе и работал тут же в сельских учреждениях. Но девушки помнили друг друга, созванивались, делились новостями и встречались, если удавалось собраться вот так вместе и в одно время.