– Это все та докладная, – сокрушалась Марина и очень сожалела о том скандале, – это я во всем виновата, – морщилась она от досады, раздумывая, как все можно исправить.

Потом вдруг решила:

– Я пойду и поговорю с ней!

– Ты что? – попыталась остановить ее Вика. – Что ты ей скажешь? Да… и будет ли она тебя слушать?

– Будет, – уверенно заявила она и встала из-за стола. – Я это начала, я и попытаюсь все остановить. Они не должны разводиться из-за этого. Ну это же все работа! А что на работе только не бывает? Все ругаются. Приходят к нам насчет зарплаты выяснять, орут тут, кричат, но не разводятся же!

Платонова тяжко вздохнула, а Марина прошла мимо нее, потом остановилась и быстро спросила:

– Где они живут?

– У «Детского мира», там дом девятиэтажный, – стала объяснять ей женщина.

А сама взяла авторучку, лист бумаги и написала точный адрес, а заодно назвала садик, в котором работала Воротнина.

Девушка приняла листок с адресом и уверенно шагнула к выходу. Останавливать ее никто не стал, все понимали – это совсем бесполезная затея.

– Ой, что теперь будет! – в расстроенных чувствах протянула Кравцова и перевела взгляд на Нину Васильевну. – Что-то я боюсь за нашу Маришку. Вдруг Нина ее побьет.

– Да брось ты, – отмахнулась Платонова, – она не из тех, кто станет драться. Тем более, что зла она на мужа, а не на нее.

Потом помолчала немного и вновь высказалась:

– Даже жалко как-то…

Сапсонова нашла дом, в котором жили Воротнины, поднялась на лифте на пятый этаж, робко подошла к квартире, немного постояла в нерешительности и уверенно нажала на звонок. Но никто не открыл. Тогда позвонила еще раз и еще, но за дверью было тихо. Сразу посмотрела на свои наручные часики и решила, что, скорее всего, Нина на работе. Не раздумывая, она отправилась туда и не ошиблась, Воротнина действительно была в своей группе и занималась с детьми.

Марина неуверенно шагнула вперед, тихонько приоткрыла дверь и, глядя на воспитателя, позвала:

– Нина, можно вас на минутку…

…Утром Олег решил попросить у жены прощения, но она даже слушать его не захотела, спешно собралась и вышла из квартиры, громко хлопнув при этом дверью. Он с досады стукнул кулаком в стену, немного постоял так, а потом решил, что обязательно заедет к ней в садик и попытается примириться там. А вечером они возьмут сына и дочку и вместе пойдут гулять, и всё снова будет как раньше.

Он прошел в комнату к детям и стал будить своих чад. Надо успеть завезти их к бабушке, да и самому было пора отправляться на работу.

Стрелки часов показывали половину седьмого. Мужчина быстро растолкал ребятишек, а сам пошел на кухню. Там заварил Алисе и Стасику чай, а себе спешно сварил кофе.

Один за другим дети пришли к столу и полусонные уселись на свои стулья. Какое-то время они сидели тихо, но потом Стасик ногой нащупал под столом мяч, резко заглянул туда и схватил его в руки.

Алиса начала живо отнимать у него игрушку, и они тут же поссорились.

Отец подошел, встал перед ними и строго сказал:

– Так, мяч купили двоим, и играть будете в него вдвоем!

– А я его понесу… – заныл сразу Стас.

– Ты маленький, он у тебя укатится под машину! – возразила ему сестра и показала язык.

– Тогда я его понесу, – строго прикрикнул на них Олег и отобрал у детей их забаву.

Ребятишки мгновенно насупились. Тихонько, чтобы папа не видел, показали друг другу языки и стали завтракать, понимая, что по-другому не будет.

Уже вскоре они вместе вышли на улицу, дружно уселись в иномарку и поехали в частный сектор.

Воротнин сдал детей маме, пообещал, что вечером заедет за ними, и заспешил на работу. Он быстро добрался до СМУ, припарковал «Форд» на стоянке и направился в гаражи. По пути встретил своих друзей, и они дружной компанией завалились в диспетчерскую за путевками.

Получив наряды, водители разошлись каждый по своим машинам. Ничего не подозревая, Олег приехал на растворный узел и уже там узнал, что у них новый диспетчер, которую зовут Женя.

– А та куда делась? – с усмешкой спросил он.

– Вернулась под крылышко своего «опекуна»! – ответил Тарасов, делая ударение на последнее слово.

– Давно бы так, – вздохнул с облегчением Воротнин и поехал под загрузку.

Сделав несколько рейсов, он встретил на стройке инженера по технике безопасности. Тот подошел к нему и осторожно поинтересовался:

– Олег, вы что, разводитесь с Ниной?

– С чего ты взял?! – пожал тот в недоумении плечами.

– Ваша жена приходила сегодня в бухгалтерию и взяла справку о зарплате… Сказала, что… подает на развод…

– Что?! – не поверил водитель его словам и замер, соображая, правду тот говорит или шутит сейчас. – Не может быть…

– Я там был в то время, – смотрел на него Киреев с сочувствием, – случайно услышал… Даже сам расстроился.

– Идиотка! – выругался Олег протяжно.

А сам мгновенно бросился к своей машине. Там спешно забрался в кабину, завел КамАЗ и, набирая скорость, быстро помчался в сторону города.

На всей скорости он мчался по дороге, притормаживая на светофорах, а сам все думал, как теперь быть. В душе не верил, что Нина вот так сразу подаст на развод, не такая уж и плохая у них была семья. Всегда вместе, всегда дружно, он все в дом, все в семью, она заботливая жена и хорошая хозяйка. Да воровал, да халтурил налево, но опять же, всё для семьи! Не для любовницы, как другие, а для своих же родных, дорогих ему детей и супруги. Жене наряды и украшения, чтоб покрасивее, да подороже, а детям игрушки и сладости, что поинтереснее и повкуснее. А теперь развод? Да ссорились иногда, но не сильно же. Так, по мелочам, как все! Разве из-за этого разводятся?

Он на большой скорости подъехал к садику, резко затормозил, и КамАЗ стал как вкопанный.

Мужчина оставил миксер на стоянке, выпрыгнул из кабины и заспешил в группу, где работала Нина. Он быстро и уверенно прошел по тропинке, свернул к двери, вошел в нее, хотел уже подняться на второй этаж, но резко остановился и замер, вслушиваясь в знакомые ему голоса.

– Нина, послушайте, – стала уговаривать ее Сапсонова, – это я во всём виновата. Не подавайте на развод. Я просто свредничала тогда, а остановиться не смогла, понимаете?

– Да, причем тут ты?! – с обидой ответила ей Воротнина.

– Все шофера на меня ополчились из-за той докладной. Вот я и приняла их вызов. А потом обида так захлестнула! Их много, а я одна, и все мне бойкот объявили: в столовую не пойди, на работе подколы и угрозы… А когда вас увидела, так обидно стало! Сначала подумала, что это он вас ко мне подослал. Думаю: «Ну надо же, и жен против меня настроили»!

– Мне теперь все равно!

– Почему всё равно? У вас же дети! Вы о них подумали? Он муж ваш, вы должны были встать на его защиту. Если бы с моим мужем так, я бы тоже вступилась за него. Пусть потом поссорились с ним дома, но на людях, я бы стала защищать его до победного конца. И вы правильно всё сделали. Только я поступила не совсем корректно. Но я надеялась, что Олег станет вас защищать, а не говорить те обидные слова.

– Что тебе от меня надо? – грубо спросила ее Нина.

– Вы должны были понять его. У него неприятности на работе, его лишили премии, зарплаты, его поддержать надо было! Он мужик, он кормилец, он должен был принести в дом деньги, а не принес. Он расстроился и сгоряча сказал те обидные слова. Я понимаю вас, но его тоже надо понять! Вы же жена его! Кто же его тогда поддержит, как не вы?

– Мне теперь все равно! – упрямо твердила Воротнина, не желая ничего слышать про мужа.

– А как же надежный тыл? Как же понимание, поддержка? Я сама разводилась и знаю, что это такое. Дитё без отца растет… Я совсем не хотела, чтобы в вашей семье были такие разногласия. Это просто работа, а там всяко бывает! Поверьте, пожалуйста…

– Я поверила. Что дальше? – с обидой смотрела на нее женщина.

– Детям нужна семья, – стояла на своем Марина, – роднее мамы и папы у них никого не будет. Вы молодая, красивая, вы найдете себе половинку, но никто и никогда не заменит детям родного отца.

– Ты же развелась! – напомнила ей Нина.

– У меня другое было, – стала объяснять она, – он обижал меня, очень сильно! И Кольку тоже… Я пробовала бороться за него, но пороки взяли верх. И чтобы спасти себя и сына, я подала на развод. Там нельзя было жить. Но у вас-то другое! Подумаешь, поссорились, с кем не бывает. Но всегда можно помириться.

Та немного помолчала, разглядывая ее с головы до ног, потом тяжко вздохнула и, не зная зачем, призналась:

– Да… тут тоже другое… Нет любви, поэтому и не могу простить.

– Как нет? – оторопело смотрела на нее девушка.

– Гуляли на вечеринке, напились, переспали, я залетела… – стала признаваться она. – Он узнал через месяц от моей матери и решил прикрыть мой позор. Понимали, что не любим друг друга, но ради ребенка стали жить. Потом Стасик родился, Олег в нем души не чает. Вроде… все нормально, а любви нет. Он накричит, а я уйти хочу. Он скажет, что резкое, а я жить с ним не хочу. А сейчас понимаю, что дальше так нельзя. Всё кончилось. И этот скандал… даже хорошо, что он произошёл.

– Всё у вас наладится!

– Спасительница, – усмехнулась в ответ Нина. – И между вами правда ничего не было?

– Клянусь, чем только можно! – положа руку на грудь, призналась Марина. – Мы только ругались и всё. Ваш муж меня дико ненавидит, а я его. Он меня машиной обещался переехать.

– Ладно, спасибо, что пришла. А-то наговорили мне тут про вас… Вот я и поперлась выяснять с тобой отношения. Правду говорят: выслушай подругу и сделай всё по-своему, – с досадой сказала она и замолчала.

– Простите меня…

– Мы все равно развелись бы, тут дело времени. Год плюс – минус, какая разница… Лучше сейчас.

– А дети?

– А что дети? Он будет к ним приезжать, забирать к себе, когда захочет. Они не будут обижены.

– Простите меня, я… не хотела…

– Да ладно, сама виновата. Нечего было ходить, куда не надо! – оправдывала ее Нина. – Сама не знаю, зачем тогда пошла к тебе? – недоумевала она. – Урок на всю жизнь.

Потом немного помолчала и с улыбкой на лице рассудила:

– Посмотрим, может, годика через два благодарить тебя приду.

Марина немного помедлила, поняла, что свое дело она сделала, повернулась и медленно пошла вниз по ступенькам.

Нина проводила ее долгим внимательным взглядом и заспешила в группу к детям, понимая, что оставлять ребятишек одних никак нельзя.

Олег словно онемел от такого признания жены и готов был выйти и попытаться уговорить ее – не делать такого необдуманного шага. Но там была та бухгалтерша, а при ней выяснять отношения с супругой он не хотел.

Мужчина спешно вышел на улицу и притаился за углом здания, ожидая появления этой несносной вредины с бухгалтерии. И как только она прошла мимо него, он резко шагнул вперед, схватил ее за руку, мгновенно развернул лицом к себе, чем очень напугал ее, и с гневом в голосе раздраженно спросил:

– Ты зачем сюда пришла?! Что тебе здесь надо? Без тебя разберемся!

– Простите меня… Я совсем не хотела, чтобы вы разводились… – дрожащим голосом ответила девушка, – хотела вас помирить…

– Помирила?!

– Нет… – жалобно протянула она, и по её щекам градом покатились слезы. – Я надеялась уговорить вашу жену не разводиться с вами. Думала, все объясню ей, и она вас простит… А она…не хочет…

Олег смотрел на неё и не мог понять, где она настоящая, а где притворяется. Там в СМУ она давала ему достойный отпор и, казалось, совсем не боялась его. А сейчас стоит и плачет перед ним, желая, чтобы в их с Ниной семье были лад и согласие. Он видел и был уверен, что она сильная женщина, а теперь понимал, что это не так. Но, возможно, это была ее очередная уловка, и эта вредина готовила очередной план мести. Но больнее уже не сделать. Все что можно, то сделано, и теперь вся его семья рушилась на корню, и ко всему этому причастна она – Марина.

– Уходи отсюда, – потребовал он тише и выпустил ее руку. – Сами разберемся, без помощников. Помогла уже… достаточно.

– Простите, я не хотела так… – ответила Сапсонова и быстро пошла по тропинке к калитке, словно старалась убежать от них и больше никогда не встречаться с этой семьей.

Олег проводил ее долгим пристальным взглядом, с досадой качнул головой и, повернувшись, быстро пошел к машине. Он понимал, что говорить именно сейчас с Ниной – была бесполезная затея. Возможно, она поразмыслит над словами этой бухгалтерши, а вечером вернется домой, и тогда он вновь попросит у нее прощения, и они обязательно помирятся. И все у них пойдет как раньше.

Мужчина ехал и думал над словами Сапсоновой. «Он же муж ваш! А как же надежный тыл? У меня другое, там нельзя было жить… Пороки взяли верх…» «Заступница тоже нашлась»! – с досадой подумал он, а сам уже подъехал к СМУ. Работать совсем не хотелось, разговаривать с кем-либо тоже, сразу начнут в душу лезть, а там было больно, одиноко и тоскливо. «По пьянее переспали, а он прикрыл мой позор», – вновь вспомнил он слова жены и задумался. А ведь так оно все и было, и любви между ними никогда не было. Но была симпатия, уважение, понимание, и лучшее тому доказательство – это их дети. Вон какие они у них красивые и смышленые. Разве такие родились бы, не будь между ними светлых чувств.

Но Нина подала на развод и даже не стала его слушать. Она сразу собрала вещи и переехала жить к своим родителям в частный дом. С собой забрала детей и пообещала, что ни в коем случае не станет запрещать им видеться с отцом. Женщина заверила, что в любое время суток, как только он пожелает, или дети захотят с ним пообщаться, то сразу же позвонит ему, и Олег сможет приехать и забрать их к себе. И на все попытки объясниться, она коротко отвечала:

– Нет любви, и ты сам это знаешь. Чего тут клеить и кроить?

Мужчина весь осунулся, на работе был неразговорчив и замкнут, переживая по поводу развода.

Друзья старались в душу не лезть, все и без слов понимали его состояние. А только постоят с ним молча, покурят, да и разойдутся по своим машинам. Что тут скажешь, когда в семье произошла настоящая трагедия.

Сапсонова долго переживала по этому случаю, винила себя за несдержанность, но вида не показывала, на людях была мила и общительна. Она старалась не встречаться с Воротниным, боялась его, и даже в столовую теперь ходила позже всех, не желая с ним пересекаться. От Платоновой узнала, что Нина ни в какую не согласилась на примирение и теперь живет с детьми у родителей, а мужчина один в своей трехкомнатной квартире.

Олег приехал из суда, куда их вызывали по поводу развода, молча выпрыгнул из машины и нехотя побрел в столовую. Перед глазами стояла Нина, и ее уверенные слова резали душу.

– Вы твердо решили развестись? – спрашивала их судья.

– Да, – заявила женщина.

– А вы, Олег Сергеевич?

– Я нет! – почти выкрикнул он, резко взглянув на супругу.

– Расскажите суду, по какой причине вы хотите расторгнуть брак?

– Мы не любим друг друга. И у меня есть другой мужчина, – четко отвечала Нина на заданные ей вопросы.

Олег был удивлен и сражен такими признаниями жены, но молчал и только ждал, когда все закончится, чтобы устроить ей настоящий допрос.

– Даю вам время на перемирие, месяц устроит?

– Перемирия не будет, – заверила всех Воротнина. – Общаться с ним буду, а жить больше нет.

– У вас дети, подумайте хорошенько, – пыталась отговорить ее судья.

Но женщина уперлась и никак не соглашалась на примирение с мужем.

– Я все давно обдумала, – сказала она уверенно.

– Олег Сергеевич не дает согласия на развод, значит, назначаю вам новое слушание. Не помиритесь, тогда разведу вас окончательно, – сказала своё последнее слово судья и встала из-за стола, давая понять, что суд окончен.

– Мне все равно, – стояла на своем Нина, – но жить я с ним больше не буду.

Они вышли из здания суда. Олег брел сзади и внимательно смотрел на нее. Он не удержался и сразу же спросил:

– Про какого мужика ты тут говорила?

Она остановилась на ступеньках, повернулась к нему и честно призналась:

– Я соврала. Нет у меня никого. А-то не разведут.

– Ты могла бы меня предупредить?

– Нет. Ты тогда стал бы меня отговаривать и сказал судье, что я вру.

Он схватил ее за руку, притянул к себе и, глядя в ее грустные глаза, громко сказал:

– Что ты делаешь, опомнись!

– Все, Олежа, – смотрела на него женщина, – я на жизнь по-другому смотрю. Я чувствую себя счастливой. С меня словно камень свалился. Не любим мы друг друга, чего тут кроить? Себе жизнь поломала и тебе загубила. Не надо было нам тогда жениться, давно бы встретили свои половинки. Но я не жалею! У нас с тобой есть Алиска и Стасик. Вот ради них готова все забыть и начать все сначала. Давай договоримся: ты еще молод, я молодая, будем общаться и гулять с детьми вместе. Даже в гости к тебе буду приходить на день рождения, но как к другу и не более того. Но назад я уже не вернусь. Думаю, встречу я еще кого-нибудь. И ни за что не пойду замуж, если не буду его любить.

– Как все глупо вышло… – с досадой качнул головой Воротнин.

А сам смотрел в ее большие голубые глаза, словно искал там ответа, и тихо спросил:

– Если не тот скандал, ты ушла бы от меня?

– Может, сейчас не ушла, но я уже об этом думала. Просто повод искала. Так что, ты не вини ту девушку, я ей даже немного благодарна. Она приходила ко мне, плакала, прощения просила.

– Я знаю.

Нина повела бровями, с удивлением взглянув на него, а сама спросила:

– Она тебе рассказала?

– Нет, я стоял внизу и все слышал.

– Да?! А… что же ты не подошел?

– Не хотел вам мешать. Думал, ты послушаешь ее и останешься со мной.

– Олег, давай останемся друзьями. И давай всё принимать как есть. Я не вернусь к тебе. Ты умный, красивый, здоровый, положительный. Без вредных привычек и работящий… Ты хороший семьянин. Но… я хочу просыпаться и засыпать счастливой. А с тобой я делала вид, что счастлива. Прости, я устала притворяться. Понимаю, что больно, но давай разом со всем покончим. Ты еще встретишь девушку, и у тебя все будет хорошо.

– Странно, обычно мужики уходят из семьи, а тут жена не желает жить с хорошим и положительным мужем, – с грустью усмехнулся он, а в душе понимал, что все кончено.

– Прости, ты правда очень хороший. Давай не станем губить остаток лет на то, чтобы думать, что все стерпится и слюбится. Ты был хорошим мужем. Ты делал все, чтобы у нас была семья. Но я не хочу больше тебя мучить. Хочу развязать тебе руки, которые когда-то связала. И будем просто друзьями.

– Друзьями! – усмехнулся он и замолчал, отводя взгляд в сторону.

Потом вновь посмотрел на нее и признался:

– Все это теперь надо как-то переварить…

Они вскоре расстались, Нина поехала на работу в садик, а Олег сразу же отправился на своем КамАЗе в СМУ. Время было обеденное, и он решил, что надо бы и подкрепиться. После того, как узнал, что жена подала на развод, аппетит пропал напрочь. Он только курил сигарету за сигаретой и пил крепкий кофе. А теперь понимал, что начинает приходить в себя и отходить от всех потрясений и переживаний сразу.

Он вошел в столовую и сразу увидел за столиком у окошка Марину. Девушка была одна без своей подружки и одиноко обедала, сидя на своем излюбленном месте. Последнее время они не пересекались, даже в столовой на обеде. Видно, бухгалтер избегала встречи с ним, вот и старалась не приходить со всеми, и он понял это сейчас, глядя на нее.

Сапсонова не сразу его заметила, так как сидела спиной к выходу и была погружена в свои мысли.

Олег поставил тарелки на поднос, расплатился на кассе и медленно пошел по залу. Он тихо остановился у ее столика, а она, погруженная в раздумья, резко вздрогнула и не могла скрыть своего волнения.

– И что мне теперь с тобой делать? – спросил мужчина и поставил поднос на стол.

Он медленно опустился на стул напротив нее, а сам наблюдал за ее глазами, которые от волнения стали еще больше и красивее.