Глава 4

Через двадцать ярдов Ричер отчаянно вспотел и пожалел о своем решении. Он находился посреди огромного пустого пространства, шел пешком по большому шоссе, по которому самые медленные машины ехали со скоростью шестьдесят миль в час. Вряд ли кто-нибудь захочет остановиться, чтобы его подобрать. Но даже если и захочет, им потребуется время, чтобы среагировать, потом посмотреть в зеркало и притормозить, – короче говоря, они успеют оказаться от него на целую милю. Они пожмут плечами, снова прибавят газа и поедут дальше. «Только дурак может рассчитывать, что его подберут в таком месте», – подумают они.

Хуже чем дурак. Настоящий самоубийца. Солнце палило нещадно, и Ричер решил, что температура воздуха не меньше сорока двух градусов. Воздушный поток от проезжающих машин был похож на порывы штормового ветра, громадные грузовики проносились мимо с такой скоростью, что ему чудом удавалось удержаться на ногах. У него не было воды. Он едва мог сделать вдох. Примерно в пяти ярдах от него по шоссе мчался нескончаемый поток людей, но он был один, как в пустыне. Если не появится полицейский и не арестует его за нарушение правил уличного движения, он вполне может здесь умереть.

Ричер повернулся и увидел «кадиллак», который по-прежнему неподвижно стоял на обочине. Однако Ричер продолжал уходить от него, прошел пятьдесят ярдов и остановился. Повернулся лицом на восток и поднял большой палец. Впрочем, как он и предполагал, никто не остановился. Через пять минут и примерно сотню машин единственным полученным им ответом был гудок громадного грузовика, который промчался мимо с пронзительным визгом шин, подняв тучи пыли и мелких камешков. Ричер задыхался и чувствовал, как кожа горит под лучами безжалостного солнца.

Он снова обернулся и увидел, что «кадиллак» дернулся назад и поехал к нему по обочине. Кармен никак не удавалось выровнять машину, и она виляла, чудом избегая столкновения с проезжающими машинами. Ричер зашагал в ее сторону, и Кармен прибавила скорость. Тогда Ричер побежал и остановился около «кадиллака», когда тот резко затормозил. Машина даже слегка присела назад. Кармен открыла окно со стороны пассажирского сиденья.

– Извините меня, – сказала она.

Он не услышал ее слов за шумом, но прочитал их по ее губам.

– Садитесь, – сказала она.

Рубашка уже прилипла к спине Ричера, в глаза набилась пыль, шум проезжающих машин оглушал.

– Садитесь, – одними губами произнесла Кармен. – И извините меня.

Он забрался в машину и почувствовал то же самое, что в первый раз: шум кондиционера, холодная кожа сиденья, маленькая испуганная женщина за рулем.

– Простите меня, пожалуйста, – повторила она. – Мне очень жаль. Я говорила глупости.

Ричер захлопнул дверцу, и вокруг него мгновенно воцарилась тишина. Он поднес руки к потоку холодного воздуха, льющегося из кондиционера.

– И я ничего такого не имела в виду, – сказала она.

– Ладно, забудем, – ответил он.

– Честное слово. Просто я в отчаянии и уже перестала отличать добро от зла. А еще я сожалею, что заговорила про секс. Это было отвратительно. – Неожиданно у нее сделался несчастный голос, и она добавила: – Понимаете, некоторые парни из тех, что я подбирала… ну, мне казалось, что это единственная плата, которая их устроит.

– И вы бы согласились переспать с ними в обмен на обещание убить вашего мужа?

Кармен кивнула:

– Я же вам говорила, что я в отчаянии, я напугана и чувствую себя в ловушке. Кроме этого, мне больше нечего предложить.

Ричер ничего не ответил.

– Ну и… я видела, как это бывает в кино.

– Я тоже видел такие фильмы, – сказал Ричер. – Убийце никогда не удается уйти от правосудия.

Кармен довольно долго молчала.

– Значит, вы не станете его убивать, – произнесла она с утвердительной интонацией.

– Не стану, – кивнул Ричер.

Она снова погрузилась в молчание.

– Ладно. Я высажу вас в Пекосе, – сказала она наконец. – Пешком вы туда не доберетесь. Просто умрете от жары.

Ричер задумался, а потом тряхнул головой. Ему все равно нужно было где-то находиться. А когда ты постоянно в пути, ты довольно быстро начинаешь понимать, что все места похожи друг на друга.

– Нет, я поеду с вами, – сказал он. – На несколько дней. Мне очень жаль, что вы попали в такое положение. Мне правда жаль. То, что я не собираюсь хладнокровно убивать вашего мужа, еще не значит, что я не хочу помочь вам как-нибудь иначе. Если смогу, конечно. И если вам это все еще нужно.

– Да, мне это нужно, – сказала она.

– И я хочу познакомиться с Элли. Судя по фотографии, она славная девчушка.

– Она действительно славная.

– Но я не стану убивать ее отца.

Кармен молчала.

– Вы меня поняли?

– Я поняла, – сказала она. – Мне очень жаль, что я вас об этом попросила.

– Дело не во мне, Кармен, – проговорил Ричер. – На такое никто не согласится. Вы себя обманывали. Вы придумали плохой план.

У нее был несчастный, потерянный вид.

– Мне казалось, что никто не сможет отказаться, когда все узнает, – сказала она.

Она повернулась, чтобы посмотреть на поток автомобилей у себя за спиной. Через шесть машин она выехала на шоссе, и уже через минуту они мчались вперед на скорости восемьдесят миль в час, обгоняя одну машину за другой. Грузовик, который посигналил Ричеру, обдав его пылью, продержался целых семь минут, прежде чем они вырвались вперед.

«Форд-краун» добрался до места, выбранного женщиной, за восемьдесят минут. Это было пустое коричневое пятно размером с дюйм на карте и пустое коричневое пятно шириной в сорок миль в реальности. По нему проходила дорога, которая направлялась примерно на северо-восток, в сторону далеких гор. Безлюдное, бросовое, пропитанное жарким солнцем место. Оно было именно таким, как и предсказывала женщина. И оно отлично подойдет для их целей. Женщина улыбнулась. Она обладала удивительной интуицией в том, что касалось выбора местности.

– Хорошо, – сказала она. – Завтра первым делом. Прямо здесь.

Большая машина развернулась и направилась назад, на юг. Пыль, поднятая ее колесами, еще долго висела в воздухе, а потом начала медленно оседать на землю.

Кармен съехала с шоссе перед Пекосом и помчалась на юг по маленькой сельской дороге, ведущей в пустоту. Через пять миль они вполне могли оказаться на поверхности Луны.

– Расскажите про Эхо, – попросил Ричер.

– А что тут рассказывать? – пожала плечами Кармен. – Нечего. Когда сто лет назад впервые составляли карту Техаса, Бюро по переписи населения считало место населенным, если там жили шесть человек на одну квадратную милю, но мы до сих пор не отвечаем этому требованию. Мы по-прежнему остаемся границей.

– Но здесь очень красиво, – сказал Ричер.

И он не кривил душой. Дорога змеилась, то опускаясь, то поднимаясь, следуя за контурами земли. По обе стороны располагались каньоны из красного камня, глубокие и величественные на востоке и неровные на западе, где древние реки стремились добраться до Рио-Гранде. За ними высились стройные горы, застывшие под ослепительно-голубым, бездонным небом. Даже в мчащейся на огромной скорости машине Ричер чувствовал поразительную тишину, царящую на тысячах квадратных миль абсолютной пустоты.

– Я ненавижу это место, – сказала Кармен.

– Где я буду находиться? – спросил Ричер.

– В поместье. Скорее всего, в доме для слуг. Вас наймут ухаживать за лошадьми. Нам всегда не хватает работников. Если вы поведете себя правильно, они вас возьмут. Можете сказать, что вы ковбой и работали на ранчо. Это будет хорошим прикрытием. Так вы сможете быть поблизости.

– Я ничего не знаю о лошадях.

– Может, они этого и не заметят, – хмыкнула Кармен. – Они мало что замечают. Например, как меня избивает до полусмерти мой собственный муж.

Через час выяснилось, что они опаздывают. Кармен вела машину на такой скорости, что визг шин стал постоянным сопровождением и почти не стихал. Они поднялись по длинному крутому склону, затем повернули между двумя скалистыми столбами наверху, и неожиданно глазам Ричера предстала бесконечная плоская равнина. Дорога походила на извивающуюся коричневую ленту, в двадцати милях дальше ее пересекала другая дорога, казавшаяся в жарком мареве тонкой линией на карте. На пересечении виднелось несколько крошечных строений, но, если не считать их и двух дорог, нигде не наблюдалось каких-либо свидетельств того, что на этой планете живут люди.

– Округ Эхо, – сообщила Кармен. – Все, что вы видите, и много еще чего. Тысяча квадратных миль, сто пятьдесят жителей. Точнее, сто сорок восемь, потому что один из них сидит в тюрьме, а другая рядом с вами.

Она произнесла это с кривой улыбкой, и Ричер решил, что настроение у нее немного улучшилось. Она смотрела на крошечное облако пыли, видневшееся на дороге далеко внизу, примерно в четверти пути до развилки. Оно напоминало хвост белки и медленно ползло на юг.

– Это, наверное, школьный автобус, – сказала она. – Мы должны обогнать его до города. Иначе Элли сядет в него и мы ее упустим.

– До города? – спросил Ричер.

Кармен снова мимолетно улыбнулась:

– Вы на него смотрите. Это центр Эха.

Она еще прибавила скорость, и за «кадиллаком» поднялось новое облако пыли. Местность вокруг была такой безграничной, что казалось, будто машина ползет абсурдно медленно. Ричер прикинул, что автобус находится примерно в получасе от пересечения дорог, а «кадиллак» едет в два раза быстрее. Значит, они должны догнать его минут через пятнадцать, хотя возвышенность и чистый воздух пустыни создавали иллюзию, что автобус совсем близко и к нему можно прикоснуться рукой, как к детской игрушке, лежащей на полу.

– Хорошо, что вы едете со мной, – сказала она. – Я искренне вам благодарна.

– No hay de que, señorita, – ответил Ричер.

– Значит, вы знаете больше чем несколько слов.

– В армии было много людей, которые говорили по-испански, – пожав плечами, ответил он. – На самом деле бóльшая часть молодого поколения. Лучшие из них.

– Как в бейсболе, – заметила Кармен.

– Точно, как в бейсболе, – подтвердил Ричер.

– Но вам следует называть меня señora. Señorita слишком приятно слышать.

Она снова прибавила скорость и примерно за милю до того, как они нагнали автобус, выехала на встречную полосу, чтобы его объехать. Ричер решил, что это совершенно безопасно: шансы на то, что им попадется встречный транспорт, были ниже, чем на выигрыш в лотерею. Кармен промчалась мимо автобуса, окутанного клубами пыли, и еще милю ехала по левой полосе. Затем сдвинулась вправо и через пять минут сбросила скорость, потому что они приближались к перекрестку.

Отсюда деревушка выглядела потрепанной и жалкой, как бывает с маленькими городками, слишком долго простоявшими под лучами палящего солнца. Тут и там попадались участки, заросшие сухими колючими сорняками и обнесенные низкими кирпичными стенами, – коммерческие зоны, которые так и не получили развития. Справа, на северо-западном углу, Ричер заметил закусочную – длинный низкий деревянный сарай, покрытый облупившейся краской. По диагонали от него располагалась школа, крошечное строение с одним классом – совсем как в книжках по истории, в разделе «Начало деревенского образования». Напротив школы устроилась заправочная станция с двумя насосами и маленьким двориком, где на стоянке стояли машины. По диагонали от заправки и на противоположной стороне от школы Ричер успел увидеть пустой участок с разбросанными повсюду бетонными блоками, словно кто-то, исполненный оптимизма, приступил к строительству, пытаясь реализовать свой план, но забросил его на полпути, возможно, еще во времена Линдона Джонсона^[8]. Кроме того, здесь имелось четыре одноэтажных здания из простого бетона, с узкими подъездными дорогами, ведущими от шоссе. Жилые дома, догадался Ричер. Во дворах валялся разнообразный мусор, старая мебель, детские велосипеды, стояли машины. Их окружали низкие проволочные ограды, наверное, чтобы помешать крупным змеям пробраться внутрь. Земля пропеклась на солнце.

На перекрестке не было никаких знаков, только широкие линии на асфальте, выгоревшие на солнце. Кармен проехала прямо, миновала школу и развернулась посреди дороги, не обращая внимания на неглубокие дренажные канавы, расположенные по обеим сторонам. Затем она вернулась назад и остановилась так, что ворота школы оказались прямо у окна Ричера. Школьный двор был обнесен толстой проволокой, совсем как площадка для выгула собак, а ворота представляли собой не слишком ровный прямоугольник из металлических трубок, обтянутых такой же проволокой.

Кармен смотрела мимо Ричера на школьную дверь. С севера с натужным ревом подъехал автобус и остановился на своей стороне дороги, параллельно «кадиллаку», носом в противоположном направлении. В следующее мгновение открылась дверь школы, и на пороге появилась женщина. Она двигалась медленно, и у нее был усталый вид. Учительница в конце рабочего дня, подумал Ричер. Увидев автобус, она помахала детям рукой, и они начали выходить наружу. Семнадцать человек, девять девочек и восемь мальчиков. Элли Грир оказалась в строю седьмой. Она была в голубом платье, и Ричер заметил, что она вспотела. Он узнал ее по фотографии и по тому, как Кармен зашевелилась рядом с ним. Она вздохнула и потянулась к ручке двери.

Обежав машину, она встретила дочь на утоптанном участке земли, служившем тротуаром, крепко обняла ее и прижала к себе, а потом начала с ней кружиться. Девочка весело болтала маленькими ножками, а ее синяя коробка для завтрака колотила Кармен по спине. Ричер видел, что девочка смеется, а на глазах ее матери выступили слезы. Не выпуская друг друга из объятий, они вместе подошли к машине. Кармен открыла дверь, Элли забралась на водительское сиденье и застыла, увидев Ричера. Она тут же замолчала, и глаза у нее широко раскрылись.

– Это мистер Ричер, – представила его Кармен.

Элли повернулась и посмотрела на нее.

– Он мой друг. Поздоровайся с ним, – сказала Кармен.

Элли снова повернулась к Ричеру.

– Здравствуйте, – сказала она.

– Привет, Элли, – ответил Ричер. – Как дела в школе?

– Все в порядке, – сказала девчушка.

– Научилась чему-нибудь?

– Писать некоторые слова.

Она помолчала немного и высоко подняла голову.

– Трудные, – добавила она. – «Балл» и «холл».

Ричер кивнул с серьезным видом.

– Четыре буквы, – сказал он. – Это круто.

– Я уверена, что вы умеете их писать.

– Б-а-л-л, – произнес по буквам Ричер. – Х-о-л-л. Правильно?

– Вы взрослый, – сказала Элли так, словно он сдал экзамен. – Но знаете, что сказала учительница? Что букв четыре, а на самом деле их три, потому что «л» повторяется два раза. В самом конце.

– Ты умная девочка, – сказал Ричер. – А теперь садись назад, чтобы твоя мама не стояла на жаре.

Элли пробралась мимо его левого плеча, и он уловил запах начальной школы. Ричер посещал, наверное, пятнадцать разных школ, большинство из них в разных странах и на разных континентах, но все они пахли одинаково. Прошло лет тридцать с тех пор, как он заходил в школу, но он по-прежнему ее помнил.

– Мама! – позвала Элли.

Кармен села в машину и закрыла дверь. Она раскраснелась то ли от жары, то ли от быстрого движения, то ли от коротких мгновений счастья.

– Мама, очень жарко, – сказала Элли. – Давай купим в кафе мороженое с содовой.