Party for two

Он начал целовать меня неистово, страстно и всепоглощающе. Его руки оставались на месте. Он словно боялся сделать лишнее движение. Лишь его губы и язык отражали истинное желание Мартина.

На улице уже стемнело, и в комнату попадало небольшое количество света уличных фонарей сквозь небольшое окно с занавеской.

Я выгнула спину от удовольствия, запустив свои руки Мартину под футболку, и впилась пальцами в кожу на спине. У него такое упругое и хорошо подкаченное тело – отменный результат его, пусть и нерегулярных, походов в зал. По крайней мере, раньше они были нерегулярными, но, возможно, сейчас они перешли в раздел ежедневных дел Мартина.

Прошло, наверное, немало времени, прежде чем мы оторвались друг от друга. Его хищный взгляд говорил об одном – лишь о том, как он завёлся.

О степени его возбуждения говорили не только его глаза. Но и то, что упёрлось мне в бедро.

– Мне сейчас совершенно не до разговоров, но я должен это сказать прежде, чем что-то случится, – переводя дыхание, негромко произнёс он. – Я ждал тебя. И уж поверь мне на слово, в этот раз я не отпущу тебя.

– Конкретно в этот? – ткнув в нас пальцем, ответила я ему.

– Нет, Эй. Когда я говорю в «этот», я имею в виду, в этой жизни.

– Говори мне это почаще, Мартин, – и я расплылась в улыбке, достойной рекламной кампании для Cover Girl.

– Почаще я буду говорить тебе то, как сильно я хочу тебя, – и он прикусил зубами мою нижнюю губу и чуть оттянул её.

Он резко перевернулся на спину, переместив меня с кровати на себя. Прополз спиной к стене, направляя меня за собой, и опёрся на неё. Меня он посадил поверх своих бёдер, раздвинув мои ноги так, что они согнулись в коленях и легли вдоль его тела.

Я обвила руками его шею. Запустила пальцы в его роскошные волосы. Высунула язык и прошлась им по его губам.

Он сжал мои ягодицы и, с хрипотцой в голосе и широкой улыбкой на губах, проговорил:

– Ты издеваешься надо мной.

– Да, мистер Форсберг, да, – деловито пробормотала я.

– Гр-р-р, – рыкнул он. – Ты невыносима.

И стянул с меня толстовку. Бросил её куда-то в сторону и залез руками под футболку, положив руки на мою грудь. Сжал её, и я простонала.

– Эй ты, дебила кусок, почему… – слышится внезапный голос Сэм сразу после звука открывающейся двери.

– Твою мать, – тихо прошипел Мартин, – Сэм, чёрт возьми, вышла вон! – прикрикнул он, глядя на неё.

– Ой-ой, тут вечеринка для двоих, и я не приглашена! Как жаль, – пропела Сэм и закрыла дверь с той стороны.

Тишина.

И мы на пару с Мартином разразились смехом.

– Я и вправду дебила кусок, раз не повесил эту треклятую табличку.

– Что ей надо было?

– Не знаю и знать не хочу, – прижал меня к себе и запрокинул голову к стене. – Посмотришь со мной «Пастыря»? Я малость взбесился. Это должно меня расслабить.

– Тебя расслабляет расчленёнка и ругательства?

– О, да, мелкая, ты попала прямо в цель, – шутливо прикусил мне шею и достал миску с попкорном откуда-то из-под кровати.

Я удивлённо посмотрела на него.

– Что? Ты во сне половину рассыпала по постели. Мне пришлось прибрать всё, прежде чем я разбудил тебя. И я уверен – большую часть просыпанного попкорна мы за это время раздавили тут ещё и нашей вознёй, – и он усмехнулся лукаво.

– Значит, ночью ты будешь вспоминать меня ещё чаще, – ответила я ему с улыбкой.

– Определённо, – он взял телефон со столика у постели и открыл будильник. – На случай, если мы заснём.

– Со мной так скучно? – ущипнула я его за сосок через футболку.

– Нет, с тобой охренительно весело, но мне не хотелось бы увидеть тебя в ярости на второй день.

Я легла впритык к нему, запустила руку в миску с воздушной кукурузой и отправила горсть в рот.

Это всё похоже на вечер моей мечты. Почти. Почти похоже.

Second Horizon

Будильник нам не пригодился.

Мы посмотрели пару серий «Пастыря», периодически отвлекаясь друг на друга. Шутки вампира Кэссиди возвращали наше внимание обратно на экран.

После реплики Кэссиди про «зефир и диабет» я разразилась смехом, вспомнив Мию и её капучино с зефирками. Мартин пытался выяснить, почему я так гогочу, но я не могла остановиться и нормально объяснить. В итоге он просто заткнул меня поцелуем и сказал, что нам нужно перекусить перед моим отъездом.

Перекусить.

Что я сегодня вообще съела за день, помимо кофе и попкорна? Ещё и эта фиговая сельдь дома. Нет, мама вкусно готовит. Но вот рыба сама по себе – отстой. Склизкое холодное существо. Бр-р-р!

– Можем пиццу поесть в «Густо». Или пойти в «Сиперн».

– Хоть куда, Мартин. Я чертовски голодна, как оказалось.

– Тогда поторопимся, – сказал он, но продолжил лежать дальше.

Я встала с постели, подобрала с пола свою толстовку. Натянула её. Подошла к окну. Негромко произнесла:

– Не думала я, что окажусь тут так скоро.

– Я вообще не думал, что когда-либо увижу тебя снова. Но всё равно ждал.

Он тоже встал и подошёл ко мне. Стоя сзади меня, обнял. Тихо прошептал мне в ухо:

– Моя Эй.

Я положила ладони на его руки и сжала их.

– В универе было сложно не пересекаться. Но нам как-то «везло».

– Я старался избегать тебя, чтобы лишний раз не крутить потом мысли о твоем милом личике.

– А я видела тебя с Мелани несколько раз. Думала, у вас всё серьёзно.

Он усмехнулся.

– Мелани думала аналогично. Но как видишь, нет. Хоть мы и ездили в дом её предков в Бромму на выходные, это ничего для меня не значило.

Он прильнул щекой к моим волосам. Прошептал:

– Не езди с Алексом в селение.

– Ты поймёшь и простишь меня. Даже Будда прощает дважды.

– Тогда твой лимит, считай, исчерпан, – он поцеловал меня в макушку. – Пойдём, а то вернёшься домой под утро.

– Так себе угроза, – я развернулась к нему, – но пойдём.

Я захватила свои вещи. Вспомнила про телефон. После сообщений Алекса, я включила авиарежим. Надеюсь, маму или Мию удар не хватил. А Алекса надо будет набрать и сказать, что я решила поехать.

Мы вышли из комнаты в общий коридор. Мартин закрыл за нами дверь и вытянул руку, взяв мою ладонь в свою.

Мы быстрым шагом дошли до пиццерии, но там не оказалось мест. Вышли обратно на улицу, я достала из рюкзака пачку сигарет.

– Он больше не звонил? – Мартин посмотрел на время в своём телефоне.

– Не-а, – коротко ответила я и прикурила сигарету.

Мартин прикурил свою. Выдыхая дым, спросил:

– И что вы собираетесь там делать? У Стефи.

– Завтракать, обедать и ужинать, – несерьёзно ответила ему.

– Звучит как-то по-дедовски.

Мы быстро покурили на ходу в сторону второго варианта, где поужинать, нормально так подмёрзнув. На улице не минусовая температура, но ветер жутко морозит кости.

В «Сиперн» настала моя очередь закидывать в себя еду, как в топку. Предложить завтракать нужно не только моему парню, но и мне самой лично.

Моему парню?

– Ты чё?

Голос Мартина.

– Я задумалась.

– Я заметил. Ты, как зомби, уставилась на меня, будто тебе нужны мои мозги.

Я хохотнула. Закинула в себя последний кусок антрекота. Просто божественного антрекота, приготовленного на гриле, со средиземноморскими овощами, трюфельным мёдом и травяным маслом с сыром фета. Я особо не читала описания блюд, просто ткнула на самое короткое.

Пока нам выносили наши тарелки, Мартин возмущался, что у них нет артишоков. Снова эта песня про средиземноморскую кухню и артишоки. Я слушала его и смеялась. Он такой забавный, когда негодует. В итоге Мартин взял говядину с овощами, картошкой фри и соусом дзадзики.

Время начинало поджимать.

Мой поезд отправляется в 23:20, а значит пора выдвигаться в сторону станции. Да и ресторан уже закрывается. Так что всё складывается идеально, как пазл.

Мартин попросил счёт. Оплатил официанту несколько сотен за заказ и оставил чаевые, а после, взял меня за руку и вывел из заведения. Ускоренным шагом мы добрались до восточной станции рядом с университетом. Стоя на перроне в свете фонарей, мы обнимались, как на плакате какого-нибудь романтического фильма. Мартин нежно целовал меня, а обнимал крепко.

Он чуть отстранился:

– Когда ты вернёшься?

– Я напишу тебе.

– Я помню, что ты очень любишь остров Ресарё. Хотел бы я, чтобы это место было связано со мной, а не с Тоттом.

– Мы можем вместе съездить туда однажды и сделать этот остров «нашим». Иттебрю – красивое местечко.

– Ловлю на слове, мелкая, – теперь он крепко впился губами в мои губы.

Я запомню этот поцелуй. До нашего следующего.

– Поторопи свой зад в этих офигенных трениках в вагон, – лукаво проговорил он и подвёл меня ко входу. – До встречи, Эйко.

– До встречи, мистер Форсберг, – и я вошла в вагон.

Заняв место у окна, я бросила рюкзак на колени и достала телефон. Не хочу смотреть в окно. Я не люблю прощания. Тем более, с Мартином. Когда наши пути разошлись два года назад, они разошлись именно так. Он тогда посадил меня в вагон, и мы перестали общаться.

У меня дежавю.

Я выключаю авиарежим на мобильном. Пришло несколько сообщений. И последнее я хочу прочитать больше всего.

«Посмотри на меня» 23:16

23:18

Я поворачиваю голову и вижу его. Он смотрит то в мои глаза, то набирает что-то в телефоне.

Читаю его сообщение:

«Я – твой Джесси Кастер, а ты – моя Тюльпан О'Хара» 23:19

Я поднимаю взгляд на Мартина, и мои брови взметаются к небу.

Тюльпан! Я оставила букет в его комнате!

Он посылает мне воздушный поцелуй одними губами. И мне приходит ещё одно сообщение:

«Я не выкину его, так и быть» 23:20

И поезд тронулся.

Я пишу ему сообщение:

«Спасибо. Люблю тебя. Твоя Эй»

Ответа долго ждать не пришлось:

«Возвращайся скорей, моя Эй» 23:22

Я включила песню группы Fight the Fade* на телефоне и закрыла глаза.

On the eve

На полпути к дому, я набираю номер Алекса.

– Ну, алло, – вяло отвечает он.

– Привет, Алекс.

– Привет, Эйко. Ты в порядке? Я полдня жду ответ от тебя.

Я сглотнула, вспомнив, чем я занималась, когда он позвонил в середине дня.

– Я еду завтра.

– Охрененная новость, малышка, – я слышу в его голосе изменения в более благоприятную сторону. —Ты в центре будешь или дома? Поедем часов в 19, чтобы успеть к ужину. Стефи и Роберт уже нас ждут.

– Ты был уверен, что я соглашусь? – удивлённо спросила я.

– Я бы поехал в любом случае, – я услышала, как он выдохнул дым. – Если бы приехал без тебя, просто извинился б. А так, перестраховался.

– Я, скорее всего, буду в городе. Так что, тебе не придётся делать крюк, чтобы забрать меня из дома.

– Ладненько, – он чуть прокашлялся и добавил: – Тогда до завтра?

«Следующая станция – Реслогс Нэсбиё», оповестили в вагоне.

Алекс спросил:

– Ты так поздно возвращаешься домой? – он сделал паузу. – Ещё и на поезде?

– Так вышло. Машина мне светит не раньше следующего года, – я вздохнула и посмотрела в окно. Поезд проезжает мимо Тебю.

Я живу в северной части муниципалитета, поэтому до дома ещё минут десять. Плюс пешком двадцать. Папа купил для нашей семьи дом недалеко от озера Валлентуна. Белый двухэтажный дом с тёмно-серой черепицей. Или тёмно-коричневой. Зависит от того, как посмотреть.

– А Мия?

– Я не звонила ей.

– Меня бы попросила, – сварливо произнес он. Пауза. – Попросила бы меня, Эйко, ну? Тащишься там в полночь домой одна.

– Алекс, я…

– Сто-о-ой, – перебил он меня, – ты была не с Мией? И возвращаешься так поздно домой на поезде?

Твою мать. Зачем я позвонила ему из поезда?

– Ты не хочешь мне ничего рассказать, Эй?

– Очень хочу, – спокойно ответила я ему. – Завтра расскажу, хорошо?

– Да пофигу. До завтра, – и отключился.

Я глубоко вдохнула, выдохнула. Я привыкла к такому Алексу. Его характер – это взрывоопасная комбинация химических реактивов в руках трёхгодовалого ребёнка. Может бабахнуть в любой момент. Сейчас бабахнуло.

Я вышла на своей станции и направилась в сторону дома. Уже почти полночь. Родители, скорее всего, попивают красное полусухое, сидя в гостиной, за просмотром какого-нибудь шоу по ТВ. Папа работает с понедельника по четверг, поэтому пятница у нас считается мини-субботой.

Я открываю входную дверь и слышу голос отца:

– Эйко, милая, ты так поздно!

Молниеносно снимаю кеды и вхожу в гостиную:

– Привет, пап, – я подхожу и целую его в щеку. – Мам, – всё тем же ласковым голосом продолжаю я и целую её.

Сажусь рядом с ними на диван и говорю:

– Вы даже не волновались, где я?

– А тебя разве не тот мальчик довёз? – удивлённо спросила мама.

– Какой мальчик? – папа убрал бокал с вином от губ, не успев сделать глоток. – Дорогая, у тебя амнезия, и ты забыла имя её парня? Не пугай меня.

– Пап, это был не Алекс.

– В каком смысле? А куда делся Алекс? Я что-то пропустил? Он же на днях тебя домой завозил, – его взгляд скачет с меня на маму туда-сюда. Он делает глоток вина.

– Длинная история, – кратко ответила я, взяла мамин бокал из её рук и сделала глоток.

– Эйко, возьми бокал из шкафчика, – мама указала взглядом на кухню.

Папа никак не угомонится:

– Не длиннее нескольких дней, в конце концов. Вы что, расстались? – он посмотрел на маму вопросительно.

Я поднялась и прошла на кухню. Взяла бокал и плюхнулась обратно рядом с мамой.

– Вроде как, – сухо ответила я, наполняя свой бокал красным вином.

– Что за молодёжь нынче? «Вроде как» – это как?

Мама тихонько засмеялась.

– Дорогой, тебя же не хватит удар сейчас? Ты как-то остро реагируешь. Как поссорились, так и помирятся, – мама нежно взяла отца за руку.

– Мам, и ты туда же, – закатила я глаза. – Смотрите дальше свой телек, я пошла в комнату.

Мама поцеловала меня в висок и пожелала спокойной ночи.