Цитаты из книг автора «Леопольд Захер-Мазох»

Что, если я окажусь женщиной-Дионисием? – О, будь Дионисием! – воскликнул я. – Тогда осуществится моя греза. Доброй или злой – тебе я принадлежу весь, выбирай сама. Меня влечет рок, который я ношу в своей груди, – влечет властно, демонически…

Я чувствую, что во мне дремлют опасные наклонности, – помолчав, заговорила Ванда, после того как мы прошли несколько шагов, – а ты их пробуждаешь, и притом себе во вред, пойми же наконец! Ты так увлекательно рисуешь жажду наслаждений – жестокость, высокомерную властность…

Она порылась и нашла наконец хлыст, при виде которого меня проняло жуткое чувство. – Теперь прощайте, Северин, – сказала она при выходе из магазина, – мне еще нужно сделать кой-какие покупки, при которых вам не следует сопровождать меня. Я простился и пошел прогуляться, а возвращаясь, увидел Ванду, которая выходила из лавки скорняка. Она сделала мне знак подойти. – Подумайте еще раз, – заговорила она с довольным видом. – Я никогда не скрывала, что меня привлекает в вас прежде всего ваш серьезный, глубоко мыслящий ум. Понятно, что теперь меня возбуждает сама мысль о том, чтобы видеть такого человека у своих ног, столь беззаветно, столь восторженно отдавшегося мне… Но долго ли это будет продолжаться? Женщина может любить мужчину, но раба она унижает и в конце концов отшвыривает его от себя ногой. – Так отшвырни меня ногой, когда я надоем тебе! Я хочу быть твоим рабом…

Так будь заносчивой, – воскликнул я, – топчи меня ногами…

– Я говорю совершенно серьезно! – воскликнул я в полузабытьи. – Я так боготворю вас, что готов снести от вас все, лишь бы иметь право оставаться всю жизнь вблизи вас. – Северин… еще раз предостерегаю вас… – Напрасно. Делайте со мной что хотите, только не отталкивайте от себя! – Северин, – тем же тоном произнесла Ванда, – я молода и легкомысленна. Вы серьезно рискуете, до такой степени отдаваясь в мою власть. В конце концов вы можете… вы можете в самом деле сделаться моей игрушкой. Кто поручится вам тогда, что я не злоупотреблю своей властью, воспользовавшись вашим безумием? – Ваше благородное сердце. – Власть портит, я могу стать заносчивой…

– Так что же! – возбужденно воскликнул я. – Если эти свойства заложены в вашей душе, дайте волю своему влечению! Только не делайте ничего вполовину! Если вы не можете быть доброй, верной женой – будьте дьяволом! Я был взволнован до крайности, до изнеможения. Близость прекрасной женщины лихорадила мне кровь, я сам не знал, что говорил, помню только, что целовал ей ступни, а потом поднял ее ногу и поставил на свой затылок. Она, однако, быстро отдернула ее и поднялась в гневе.

Я вполне допускаю, что могла бы отдаться одному на всю жизнь; но в таком случае это должен быть настоящий мужчина, который бы импонировал мне, который властно подчинил бы меня силой своей личности, – понимаете? А все мужчины – мне это хорошо известно! – едва только влюбятся, становятся слабыми, покладистыми, смешными, отдаются всецело в руки женщины, пресмыкаясь пред ней во прахе. Между тем я могла бы долго любить только того, перед кем мне самой пришлось бы ползать на коленях.

Когда я вернулся, она возилась за самоваром. Я торжественно поставил туфельку на стол и отошел в угол, как мальчишка, ожидающий наказания

– Вы меня интересуете. Большинство мужчин столь обыкновенны – в них нет вдохновения, пафоса, поэзии; а в вас есть известная глубина, энтузиазм и, главное, серьезность, которая мне нравится. Я могла бы вас полюбить.

Чувство это не похоже и на возникающую сердечную привязанность Это какая-то психическая порабощенность, усугубляющаяся медленно, постепенно, но тем полнее и бесповоротнее.