Есть у меня в мыслях некое слово горестной правды, о повелитель! – Говори! – Боюсь отяготить им державное сердце могущественного владыки.
Небо синело; воздух был до того летуч и легок, что Ходже Насреддину никак не удавалось наполнить им грудь.