Хомяки почти вернулись к Золотой, а стадо растянулось на полкилометра. Битые два часа мы собирали их в единый ударный кулак, приманивая на морковь. И вот тайные пушистые убийцы, наконец, выстроились плотной группой и потянулись за отрядом. В этот раз нам морковь не подносили, поэтому половина отряда бегала в крепость за новыми порциями, а половина – медленно утягивала стадо в сторону Лосевки.
Путь занял почти весь остаток дня. Для надёжности мы вели хомяков до тех пор, пока у них сохранялся хоть какой-то интерес к корнеплодам. Остатки последней морковки раскидали в лесу у соседнего мыса, который был уже за Лосевкой, и где я поверг своих первых злобных тварей – кобру, Окурка и Серого. В посёлок мы возвращались уже бегом. Воспоминания о красноглазых бестиях и покусанных ногах всё ещё были свежи в памяти. А у меня пострадавшая ягодица до сих пор чесалась, несмотря на все старания системы и ускоренной регенерации.
Мыс гудел и возмущался. На торговой площади стояли Саша и Кирилл, а люди, столпившиеся вокруг, чего-то требовали.
– Что за шум? – поинтересовался я у стоявшего с краю толпы мужчины.
– Да ты чё, не знаешь? – удивился тот, не поворачиваясь.
– Да я только с работы…
– Двух девушек у родника какие-то придурки отправили на перерождение, – даже не обернувшись, пояснила женщина поблизости и закричала Кириллу. – А вы там в крепости вообще не чешетесь! Где защита?!
– Да! – поддержал женщину Толстый.
– Даёшь частокол вокруг нижнего Мыса!!! – решил не отставать Вислый.
– Дозорных выставить!!! – с ехидной улыбкой присоединился Дойч.
– На кол убивцев!!! – взревел Борборыч.
– На кол! Часто-кол! – поддержала толпа. – На кол! Часто-кол!
– Да послушайте! Дайте нам день, и мы решим этот вопрос! – попытался урезонить разбушевавшихся жителей Кирилл.
– Частокол! – скандировала возмущённая толпа. – Частокол!
Пытаясь сдержать приступ хохота, я переглянулся с «гвардейцами» и показал знаками, что надо отойти в сторонку.
– Кажется, у Саши тоже дипломатия не заладилась… – заметил я.
– А разве могла? – удивился Борборыч. – Я всё понимаю, но конкретно эти ребята в край неадекватные, судя по рассказам.
– Может, сами сходим и поговорим? – предложил Дно. – Прям сейчас… По-тихому.
– Есть хочется… – заметил Толстый.
– И поспать бы… – зевнув, поддержал его Вислый.
– Нет-нет! – отмахнулся Борборыч. – Кирилл попросил, так что пока нельзя. Пошли лучше в крепость!
Повторное наше появление, которое мы почти и не скрывали, заметили уже все. Под моим удивлённым взглядом вся толпа как-то быстро рассосалась. А Кирилл и Саша вздохнули с облегчением.
– Хорошо, что ты пришёл… А то у нас тут ЧП! – сказал Кирилл.
– На посёлок напали? – удивился я, стараясь сохранять серьёзное лицо.
– Нет, не напали…
– Тогда зачем они частокол требовали? – удивился Борборыч.
– Да кто их знает… – признался Кирилл.
– А вообще идея хорошая! – заметил я. – Поставить их же силами частокол, и не надо будет переселять каждый раз людей в крепость.
– Филь, мы ворота какой день делаем! – заметил Саша. – А ты частокол хочешь…
– Так это не он хочет! – заметил Толстый.
– Это жители хотят! – поддержал Вислый.
– Вот пусть на него и работают! – подвёл итог Толстый.
– Можно даже ввести побольше дней общественных работ! – намекнул Вислый.
– Так, ну хорош уже! – возмутился Саша. – Ну крикнул один придурок про частокол…
– А другой поддержал… – кивнул я, перестав, наконец, сдерживать рот от попыток растянуться в улыбку до ушей.
– Не придурок, а умный человек! – возмутился Толстый.
– Пре-ду-смо-три-тель-ный! – наставительно заявил Вислый.
– Оба! – осуждающе добавил Толстый.
– Два! – кивнул Вислый.
– Ну ладно-ладно! – сдался я. – Так что за «чэ-пэ», Кирь?
– Да у Саши с этими на сухих холмах тоже не срослось… – объяснил Кирилл. – А теперь они обиделись, что мы всё время к ним ходим, и сами к нам пришли. Убили двух девушек у родника…
– Ну так… Может, мы всё-таки сходим? – предложил Борборыч.
– Да вы-то схо́дите, конечно… – вздохнул Кирилл. – Дайте нам один день. Попытаемся ещё раз!
– Да как хотите…
Больше мы на эту тему в этот день не общались.
День тридцать шестой!
Вы продержались 35 дней!
– Домо-о-ой! О-о-ой!..
– А-а-а-а-а!
Крик явно принадлежал не Плутону, чьи песнопения звучали значительно ближе. Да и голос был женский. Я выскочил из «склепа» быстрее, чем успел проснуться, держа в руках булаву и злобно зевая до хруста в челюсти.
Бессменный радиобудильник застыл в нескольких шагах от обрыва, обеспокоенно глядя куда-то в сторону ворот. Под обрывом раздавался гомон и звучали встревоженные голоса. Из центра крепости был слышен женский плач и причитания.
Небо сегодня нависало даже ниже, чем вчера, а море было ещё более бурным – и даже цвет поменяло, сделавшись каким-то злым, тёмным… И настроение у меня снова было препаршивое…
– Плутон, ты прыгнуть забыл! – напомнил я парню.
– А… Да… – растерянно ответил тот, а потом махнул рукой. – Ну я сейчас… Когда девушке одежду дадут, тогда уже и прыгну.
– А это кого ты пел? – спросил я.
– А, это… Да рокер один, хотя многие его и рокером-то не считают…
– Ладно. Если ты сразу прыгать не будешь, пожалуйста, разбуди мою гвардию! – попросил я. – А я пока пойду узнаю, что случилось.
А случилось почти то же, что и вчера… Девушку, жившую на самой окраине нижнего посёлка, новенькую, убили неизвестные. Убили подло, исподтишка, пока она спала. Оставив только два слова, выведенных на земле: «Задолбали. Отвалите».
Нижний посёлок бурлил и возмущался, пока сонные Саша и Кирилл пытались успокоить людей. А я вернулся к своим, спешно позавтракал – и приказал одеваться в броню. Достало меня то, что жителей посёлка кто-то безнаказанно убивает.
– Филь… Кирилл ведь сказал не убивать! – попытался образумить меня Борборыч.
– Сейчас договоримся, – успокоил я нашего рейд-лидера.
Под удивлёнными взглядами мы прошли на торговую площадь, где наперерез отряду кинулись наши любители дипломатии.
– Филя, ну я же просил! – Кирилл возмущённо развёл руками.
– Что просил? – удивился я.
– Не надо их пока убивать!
– А что надо? – Я продолжал делать невинный вид.
– Договориться с ними надо! – поддержал Кирилла Саша.
– Так вы договорились? – спросил я.
– Мы же просили ещё один день… – укоризненно напомнил Кирилл.
– Так и я иду с ними пообщаться. Просто пообщаться. Уверен, у меня получится! – успокоил я партнёров. – Думаю, они решат нам присягнуть и больше не будут хулиганить… Ну, в смысле, перестанут вырезать жителей!..
– Филь, ну мы же тебя знаем… Ведь ты не будешь с ними «просто» разговаривать! – возмутился Саша.
– Буду! – обиделся я.
– А зачем тебе твоя булава? – с подозрением спросил Кирилл.
– А это чтобы они со мной стали разговаривать! – охотно пояснил я. – Вы, кстати, о чём с ними хотите договориться?
– Ну… О сотрудничестве, об обмене… – растерянно ответил Саша.
– А, ну ладно! Попробую! – гордо кивнул я и отправился дальше.
Выход нашего отряда с одобрительным гулом приветствовал весь нижний, да и верхний Мыс. По описаниям я примерно знал, где находятся сухие холмы о которых идёт речь, но в лоб мы не пошли. Стоило нам скрыться с глаз жителей, Борборыч положил мне руку на плечо и остановил отряд.
– По прямой не пойдём! – сказал он. – Там нас точно ждут. Если не нападут – то сбегут. Мы же идём просто поговорить, да?
– Ну естественно, – снова подтвердил я. – И нам вовсе не надо, чтобы сбегали!
– Тогда зайдём с севера, по лесу, – Борборыч кивнул Таригу, и тот повёл отряд за собой.
И ведь я и впрямь не врал! Я говорил чистейшую правду! Иначе мне бы никто не поверил. Я – честное-пречестное! – шёл поговорить. Однако очень надеялся, что сами ночные хулиганы говорить со мной не станут. Но и бегства придурков я тоже не хотел допускать… Так что решил передать принуждение к общению в руки опытного рейд-лидера.
Сделав широкую дугу по лесу, мы вышли к тем самым холмам с севера – и почти сразу же обнаружили тех, кого искали. Их лагерь стоял чуть в отдалении от леса – четыре шалаша и костёр, вокруг которого суетился пожилой человек. Рядом сидели два здоровых лба и три девушки. Ещё один здоровяк стоял на вершине ближайшего холма и внимательно следил за округой. Я с «гвардейцами» устроился на краю зарослей и стал наблюдать.
Обитатели сухих холмов готовили завтрак. И на завтрак у них было мясное рагу. Одной из составных частей этого самого рагу была морковка, которую они взяли из корзины, сделанной в Мысе. И готовили они всё в горшке, который был сделан в посёлке. Горшок, я точно знаю, брала с собой Ира – там был разбавленный водой зольник в качестве мыла. В общем, в лагере горе-фермеров вообще большая часть вещей была из посёлка. И зольное мыло гады не вылили – а перелили во флягу. Этим мылом они ручки перед завтраком мыли, твари такие! А рядом стояло бамбуковое ведро с водой. Между прочим, моё ведро!
– Филя, спокойно! – предупредил меня Борборыч, почувствовав напряжение. – Надо сначала дозорного убрать.
Дозорного убирать не пришлось. Он сам покинул свой пост и, почёсывая пузо, пошёл завтракать.
– Так, сейчас расходимся! – сказал Борборыч. – Близнецы, вы со мной обходите с юга. Дно, Барэл и Дойч – с запада, Кадет, Тариг и Быга – с востока. Кот, вы с Филей остаётесь на месте. Когда я с близнецами займу позицию – махну Барэлу и Таригу. Филя, как только мы все встанем, вы с Котом тоже подходите. Если попытаются прорваться – останавливайте, пока все не подтянемся. Если разделятся, то Филь – тебе помогать востоку, а я в случае чего помогу западу. Но лучше нам сомкнуть кольцо до того, как они решат бежать. Как сблизимся, я и Филя – на переговоры, а остальные страхуют.
Борборыч был в своём репертуаре! План попроще он сочинить не мог – потому что это в принципе было невозможно. Окружить и не пущать! Эге-гей!.. Но мне понравилось… И весь ужас был в том, что всё опять сработало.
Стоило группе во главе с Борборычем появиться над холмом, как фермеры-мужчины принялись хвататься за своё оружие – дубину, топор и копьё. Пожилой повар вооружился костяным ножом. Всё их внимание было приковано к тем, кто спускался с холма, и в результате ещё три группы они проворонили. А когда нас заметила одна из девушек, кольцо уже сомкнулось. Горе-фермеры задвинули девушек в центр и встали спина к спине.
– Ну что, поговорим? – предложил Борборыч, но в ответ получил только презрительную усмешку.
Наш рейд-лидер посмотрел на меня, а я пожал плечами, подошёл к плоскому камушку, на котором лежала фляга с зольным мылом – и принялся мыть руки. Делал я это неспешно и тщательно, смывая всю грязь, что набрал в лесу. Я ведь мальчик воспитанный и не могу кушать с грязными руками… Когда я подошёл к костру и уселся на брёвнышко, на меня с удивлением смотрели не только местные жители, но и все мои «гвардейцы». А уж когда я подобрал костяную ложку, которой повар мешал горячее рагу – и принялся наяривать прямо из котла, тщательно дуя на каждую порцию, отвалившиеся челюсти достигли земли.
– Филь, а поговорить? – напомнил Борборыч.
– Слушай, обязательно! – согласился я. – Но сначала похлебать чутка. Отличное рагу, скажу я тебе!
– Это наше рагу! – заметил один из здоровяков с шикарной каштановой бородкой, топорщившейся во все стороны.
– У вас офигенное рагу! Молодцы! – похвалил я и продолжил есть.
О проекте
О подписке