Когда мы вошли, оказалось, что я по проходке пройти в гостиницу смогу, а вот немцы нет, потому что у них не оказалось карточек от номеров.

Я набрала Марину. Она ответила только на второй вызов.

– Мы уже приехали! Сейчас через фанаток пройдем! Что? Нет карточек? Чёрт! Ждите, я сейчас кого-нибудь к вам отправлю!

Ждать пришлось минут десять. К нам вышла администратор со списком, проверила немцев по документам, выдала карточки от номеров и их пропустили.

Мужчина, подхватив свой объемный баул, поспешил в свой номер. Женщина долго с трудом устраивала объемную сумку на огромный чемодан на колесиках, при этом её сумка на длинном ремне постоянно спадала с плеча.

– Вам помочь? – предложила я.

– Если вас не затруднит. – Она протянула мне объемную сумку и бодро потолкала чемодан к лифту.

Я отправилась за ней. В это момент позвонила Марина.

– Ну как вы там?

– Справились. Сейчас до номера стилистку провожу и подойду.

– Можешь не подходить! У них тут все организованно. Персонал говорит по-английски. Справятся без нас. Так что можешь валить домой. Завтра я тебя жду утром, подъезжай к гостинице к девяти часам.

Отлично! Прям камень с души. Взглянула на монитор гаджета – без двадцати десять. Есть шанс сегодня нормально выспаться.

Я быстро донесла большую и тяжелую сумку в номер к фрау стилистке, выслушала благодарности и отправилась домой.

Вызванный лифт мелодично звякнул, распахнул дверь и из неё вышли JungeDrachen в полном составе. В голове промелькнуло: «Не успела!»

– А вот и Лена! – радостно воскликнул Матис. – Я же говорил, что она никуда от вас не денется!

– Ты нас здесь дожидалась? – поинтересовался Гюнт. – Мы сегодня быстро через фанаток прорвались! Пойдем! – он схватил меня за руку и потащил за собой.

Через несколько минут мы все завалились в номер Купа и ребята попадали на свободные места. Было видно, что они устали. Они не шутили и не подкалывали друг друга, а расслабленно молчали.

Оглядела комнату. Сесть не куда, разве, что свалиться на кровать рядом с Зилем. Недолго думая я сняла лабутены и уселась на пол, опершись спиной о стену. Кайф! По полу тянуло сквознячком, остужая уставшие ноги. Хотелось в душ, хотелось спать…

Матис вскочил с кресла:

– Садись сюда, там же неудобно!

– Неудобно, зато прохладно! – улыбнулась в ответ. Похлопала ладошкой по полу рядом, приглашая его присоединиться.

Пока Матис обдумывал моё предложение, Гюнтер хихикнул и уселся рядом со мной. Куп недовольно посмотрел на нас и с напускным равнодушием развалился в кресле, откинув голову.

– Как тебе концерт? – спросил Гюнт полушепотом.

– Непередаваемо! – восторженно ответила я и слегка толкнула его плечом. – Никогда не думала, что от похода на концерт можно получить физическое удовольствие. Вы захватываете внимание с первых аккордов и держите до конца. Как вы этого добиваетесь?! – решила ему польстить: – Знаешь, шаманы, чтобы ввести в транс пользуются бубнами. Барабаны – это же по сути бубны. Ты как шаман! В том, что вы так влияете на публику твоя огромная заслуга! Ты задаёшь ритм! Ты его ускоряешь и замедляешь. Ты… Ты сердце группы! – закончила я искренне.

Гюнт залился краской. На фоне яркого румянца смешно проступили конопушки на курносом носу. Он застенчиво опустил глаза.

В это время остальные в недоумении уставились на нас. В особенности моим заявлением был удивлён Зиль. Видимо, такое он слышал впервые. Он даже привстал в кровати, чтобы разглядеть всерьёз ли я говорю. Я была совершенно серьёзна. Какие же они бестолковые! Как легко их троллить!

Гюнтер заметил реакцию друзей и напрягся.

– Ну у нас группа… – неуверенно начал он.

– Да ладно? Серьёзно? – излишне притворно удивилась я.

– Да, – кивнул бог ритма. – Каждый обеспечивает успех общего дела.

Я прыснула. Парни тут же отозвались дружным гоготом. Гюнтер обиженно надулся и попытался от меня отодвинуться. Я легонько ткнула его локтем в бок.

– Федул, что губы надул? – произнесла я по-русски, чётко выговаривая слова, в надежде, что он поймёт. К счастью, он понял и его губы тронула улыбка.

Я снова ткнула его локтем. Он попробовал мне ответить, но я неловко увернулась, и мы завалились на пол, хохоча и щекоча друг друга.

– Эй! Прекратите! – донёсся возмущенный возглас Купа.

Затем к нам прилетела подушка. Потом вторая. Потом перед носом появились красные кроссовки и широкие штанины. Куп. Гюнтер охнул, потому что Куп уселся на нас сверху. Я взвизгнула и закричала:

– Матис! Матис! Help me!

– Куп, ты совсем спятил?! – перед носом встали бордовые кроссовки с голубыми джинсами. Послышались звуки борьбы и звук падения. Уф-ф! Вдохнула полной грудью. Теперь мы втроем лежали на полу и ржали. Матис плюхнулся рядом и рассмеялся.

– Идиоты, – назидательно произнёс Зиль, подняв голову над подушками и оперев её на руку. – Школота. Хорошо, что журналистов нет!

– А что? Было бы весело, – продолжала смеяться я, поправляя растрепавшиеся волосы.

Матис поднялся и направился к креслу, Гюнт и Куп откинулись на стенку. Веселье сходило на нет.

Чтобы как-то продлить веселие, я решила задать вопрос, который они ненавидели, по уверению интернета.

Собралась, сделала лицо серьёзным и невинно спросила:

– А почему ваша группа называется JungeDrachen? – хлопая ресничками, по очереди взглянула на каждого.

Реакция была неожиданной. Вместо предполагаемого раздражения со стороны ребят, я увидела, что они вчетвером переглянулись. Зиль закатил глаза, простонал, и повалился на подушку, делая вид, что он тут просто тихо лежит и не понимает моего плохого немецкого. Матис ухмыльнулся и спрятался за длинной чёлкой. Гюнтер глазами указал на Купа и деланно отвернул голову в сторону. Купу было не за кого спрятаться. Он обвёл всех взглядом, в котором читалось: «Снова мне за всех отдуваться!» – набрал воздуху в грудь и произнес:

– Тебе официальную версию? Про то, как мы начинали в клубе «Драконы» или…, – он многозначительно сверкнул глазами.

– Или!

– Мы драконы, – просто ответил он. – Молодые драконы из рода Раммельсбергов и местечка Раммельсберг, что рядом с Госларом. Когда-то, несколько веков назад, нашей семье принадлежали шахты и рудники, поэтому по традициям рода нам дают имена по названиям добываемых металлов: он, – Куп махнул на Зиля, – Серебро, а я – Медь. Ну, а с ребятами мы учились в одной школе, и они тоже драконы, правда, из других семей.

– Издеваешься, да? – на моем лице выразилось обалдение, внутренне я готовилась к лавине хохота, поэтому попробовала засмеяться, но получилось вяло.

Куп гаденько улыбнулся. Однако гомерического хохота не последовало.

– Ну надо же нам над кем-то смеяться? Не все ж тебе Гюнтера доставать. Приятно, что в нашей компании появился новый клоун.

– Ну что ты, я никогда не позволю себе забрать у тебя твой хлеб. Разве я могу тягаться остроумием с таким профи. Я всего лишь жалкое подобие юмора. – Произнесла это таким снисходительным тоном, что Куп покраснел и отвел взгляд.

Как забавно у него это проявляется: обиженный ребенок в теле здорового, грубоватого парня.

Парни вообще странно себя ведут по отношению ко мне.

Матис и Гюнт воспринимают нормально и принимают меня, а Куп почему-то выпендривается. О Зиле вообще думать не хочется. Держится со мной на расстоянии, но бросает странные взгляды. Мне кажется, он хочет держаться от меня подальше и в тоже время ему нравится, как со мной общаются другие, но сам не решается. В общем, зашуганный какой-то. Хотя это объяснимо: когда ты под прицелом фотокамер и бдительных поклонниц, когда каждый твой чих обсуждается миллионами – будешь тут зашуганным, впору сбежать на необитаемый остров.

Надо же такое придумать – драконы. Ага, особенно Зиль… Я решила в тему драконов не углубляться, расценив её как неудачную шутку.

Ладно, вечер удался, звёзды мои в отеле, услуги переводчика им уже не нужны, пора и честь знать. Жаль, что мой план сорвался. Я печально вздохнула.

Куп… Приспичило мне в туалет именно тогда, когда они туда пришли… А ведь всё могло получиться. Он, конечно, парень классный, сплошной ходячий мегасекс, но уважение к себе важнее. Сразу вспомнила старый советский фильм «Девчата», который очень любила пересматривать моя бабушка. Там на главную героиню тоже поспорили. Видимо, парни всех времен и народов любят это делать.

Зиль вывел меня из задумчивости:

– Итак, Санкт-Петербург мы покорили, – величественно вымолвил он.

– Да отличный концерт, – подтвердил Матис.

– Как всегда, – буркнул Куп, покосившись на меня.

– Ребята, я, пожалуй, поеду домой, если вы больше ничего не желаете.

– А ты можешь еще что-то предложить? – Куп посмотрел пронзительно, как тогда на концерте. Я резко скрестила ноги, справляясь с нахлынувшим возбуждением.

– Я многое могу предложить. Если нужно, – ответила глаза в глаза, бросая вызов.

– Поужинай с нами, – неожиданно сказал Зиль, разбивая наш с Купом безрезультатный поединок взглядами. Я с облегчением и благодарностью посмотрела на него.

– С удовольствием. Уже поздно, а дома есть нечего, – бросила я, не придавая значения сказанному.

– Ты голодаешь? – испугался Гюнтер.

– Нет, что ты! – замотала головой. – Нечего есть, потому что ничего вчера не приготовила!

Гюнтер радостно засмеялся.

– Хорошо, хоть мы тебя покормим, – сказал Матис, дружески хлопнул меня по плечу и отправился в свой номер переодеваться. За ним пошёл Гюнтер, все так же интимно улыбаясь. Куп поднялся и спросил, бросив в мою сторону игривый взгляд:

– Ничего, если я приму душ?

– Ничего, – я пожала плечиком. – Надеюсь, я не помешаю? Могу уйти.

– М-м-м, – он изогнул правую бровь. – Интересно, куда? Точнее к кому?

– Должна отчитываться? – сладко мурлыкнула, словно он мой ревнивый любовник.

– Как хочешь… – не отводя глаз, Куп опустился передо мной на корточки, потрогал языком пирсинг. – Просто интересно.

Я почувствовала, что тону в его глазах, взяла себя в руки и резко ответила:

– К Матису… Он такой секси…

Куп резко поднялся, но быстро придумал ответ:

– Зато я умею делать отличный массаж.

Он быстро сорвал с себя футболку, продемонстрировав мне стройный торс, перевитый мышцами, и скрылся за дверью ванной.

Ох, хорош. Может… Нет, я люблю себя больше!

Я вздохнула.

В зеркальной поверхности плазмы нечётко отражался Зиль. Он лежал и смотрел на меня, подергивая крыльями носа, как будто принюхиваясь, с выражением бесконечного удивления на лице. В номере повисла звенящая тишина, которую неожиданно разорвало шипение воды, ударившей тугими струями о фаянс ванны. И тут же донеслись ругательства Купа. Я усмехнулась, представив, как капли сползают по мускулистым плечам, текут по подтянутому животу, ниже… ниже… Вспомнила, как он двигал бёдрами на сцене… М-м-м…

Зиль развернулся на кровати и, уже не таясь, разглядывал меня. Меня это разозлило, как будто он подсматривал мои мысли. Вот ведь размечталась! Надо на что-то переключиться. Кстати, а почему он не ушёл? Не хочет принять душ?

Чтобы отвлечься решила включить плазму и покрутила головой в поисках пульта. Пульт обнаружить не удалось. Взглянула на сегодняшнее солнце «Ледового». Наверняка у него.

– Пульт у тебя? Давай включим телевизор, – попросила я. Он отрицательно замотал головой.

– Хочу тишины.

– А я хочу телевизор посмотреть, – решительно заявила я.

Сегодняшний бог «Ледового» в недоумении вытаращился на меня, но тем не менее спокойно сказал:

– Я устал. И хочу тишины, – В голосе ни капли высокомерия, всего лишь констатация факта. Я тут же вспомнила, как он сжигал себя на сцене, и мне расхотелось на него давить.

– А меня тишина оглушает. Что делать? – спросила я примирительно.

– Давай поговорим?

– О чем?

– Например, о Санкт-Петербурге. Красивый и большой город.

– Тебе понравился Питер? Когда ты успел его увидеть?

– Пока нас по городу возили…

– О, тогда ты ничего не видел. Гостиница рядом с аэропортом, и до «Ледового» вас наверняка везли по объездным и окружным дорогам. Хочешь, я покажу тебе настоящий Питер? С дворцами, – взглянула на часы, – мостами и памятниками императорам?

– Не получится. Нас Ост с Тобиасом не отпустят.

– Да ладно! Какое нам до них дело? Если ты решишь, что хочешь увидеть Питер, мы придумаем, как незаметно покинуть гостиницу, – я взглянула на проходку, болтающуюся у меня на шее.