Движимая любопытством, я заглянула к оставшимся участникам группы. Второму гитаристу Матису – волосы распрямляли и покрывали лаком. К этому я была уже морально готова.

Наверно, барабанщику Гюнтеру ничего делать не должны. Стрижка у него короткая, внешность неброская, да и за барабанами его не видно. Как же я ошибалась! В момент, когда я заглянула в гримерку к Гюнтеру с вопросом: «Марину не видели?», ему делали маникюр.

Я закрыла дверь и перевела дух, почувствовав себя со своими волосами ракушкой и практически прямыми «локонами вдоль лица» школьницей на свадьбе старшей сестры.

Выпитые за день напитки запросились наружу. Пришлось направиться на поиски нужного помещения.

Заветная дверь с буквицами «WC» и силуэтом в юбке отыскалась в каком-то тесном закутке напротив двери с силуэтом без юбки. Быстро удовлетворив свои потребности, и тщательно вымыв руки холодной водой, я уже взялась за ручку хлипкой двери, когда услышала приближающиеся голоса. Непроизвольно я чуть приоткрыла дверь и прислушалась.

Голоса я узнала сразу: один принадлежал Купфе, а второй Матису. Парни что-то оживленно обсуждали.

– Согласись, она что надо! – восторженно вещал Купфе. – И глазки мне строит!

– Дурак, она просто флиртует.

Они вошли в дверь напротив и не удосужились её закрыть, из-за чего дверь дамской комнаты оказалась подпёртой, а я лишилась возможности выйти. С трудом просунула руку в щель и попыталась оттолкнуть неожиданный упор. Хорошо, что я приоткрыла дверь, прислушиваясь, иначе бы вообще была заперта. Кто придумал так ставить двери?! Современная архитектура, блин! Рука хоть и пролезла в узкую щель, но дверь мужского туалета мне оттолкнуть не удавалось. Купфе между тем продолжал громко вещать:

– Да брось ты, она точно меня хочет. Я же вижу по её поведению! Точно-точно! Взгляни на ее губы. Она постоянно их облизывает. Это верный признак, что хочет меня поцеловать. «Ого! Мальчик кем-то сильно увлёкся», – улыбнулась я и, наконец, дотянулась до двери мужского туалета, слегка толкнула её. Дверь поддалась и медленно стала закрываться, освобождая мне путь.

– Ну ты и сказанул! Жарко поэтому губы сохнут. Я тоже облизываюсь. Куп, я хочу тебя поцеловать! – заржал Матис. За дверью послышалась возня и гогот Купа.

– Да ну тебя! – снова возня и смех. – Скажи еще, что она просто так передо мной попкой вертит? Да это призыв: «Вставь мне, детка!»

– Раммель, она секси, соглашусь! Но из-за недоебита ты неправильно воспринимаешь реальность! Подумаешь, девушка попкой повиляла! Это еще ничего не значит.

– Нет же! Вот увидишь, я её трахну! Сегодня же! – Куп сорвался на крик.

– Да ладно, обломаешься! – подначил Матис.

– Спорим?

Матис засмеялся.

Шум воды, затем включилась сушилка для рук, и мне стало плохо слышно. К счастью, дверь в мужской туалет достаточно прикрылась и я смогла выйти в тесный закоулок, твердо намериваясь быстренько уйти, чтобы дальше не слушать их подростковые мечты. Но вдруг через шум сушилки и скрип двери до меня донеслось:

– Лена не даст! Скорее пошлет подальше!

Ого! Это они про меня? Вот это я удачно зашла… Только их беседа уже не забавляла. Спорщики малолетние! Я физически ощутила себя окаченной ведром холодной и грязной воды. Мутные струйки стекали по лицу, а от злости застучало в висках. Я резко и бесшумно распахнула дверь, с твердым намерением дать в морду. Ребята стояли почти у выхода. Куп ко мне спиной, а вот Матис…

– Ещё как даст! Спорим?

В этот момент Матис меня увидел и остолбенел, не иначе как от моей сексуальности.

– Куп… – промычал, предупреждая друга.

Но Куп уже занимался со мной сексом во всех позах и на предупреждения не прореагировал.

– Вот увидишь! В подтверждение я оставлю у нее на шее засос. Как метку! Как дасмаль! Легенду помнишь? – стервец радостно заржал. – Давай поспорим на желание!

Я замешкалась, выбирая способ мести: вцепиться в дреды или с разбега толкнуть об стену. Матис с пониманием смотрел на меня. Ситуация явно идиотская.

– О боже! А какие у неё сиськи! Они так торчат! Интересно они натуральные? – при этом он мечтательно прикрыл глаза, задрал голову и сделал пальцами сжимающие и разжимающие движения.

Мне стало смешно. Как можно сердиться на такого малолетнего идиота? Чтобы не рассмеяться, я прикрыла рот ладошкой и медленно попятилась за дверь. Умоляюще посмотрела на Матиса и приложила палец к губам. Он, не сдерживаясь, рассмеялся и уверенно заявил:

–У нее сиськи натуральные. Но теперь я на сто процентов уверен, что ты её не трахнешь. И спорить не о чем. Потому что ты, Раммель, сегодня на редкость невезучий. Пошли, а то Зиль нас уже потерял и начнёт истерить. – Матис обхватил друга за плечи и, стараясь держать его ко мне спиной, повел из туалета.

Я быстро шмыгнула назад за дверь.

– Не успеет потерять! – фыркнул мечтатель, но быстро направился в сторону гримёрок. Матис, не оборачиваясь, побежал за ним.

– Ну уж, нет, зайчик, – прошипела я им вслед. – Спорщик хренов! Ну-ну!

Голова пошла кругом. Я столько приложила усилий, чтобы привлечь внимание Купа и реализовать свой план. И все рухнуло! Черт! Угораздило же меня прийти в туалет. Может ладно… Нет, Лена, совсем не ладно! Дураков учить надо, а себя ценить! Я решительно отправилась в гримерки.

Беспокойный коллектив я нашла по шуму, раздававшемуся из-за одной из дверей. Когда я вошла буря была в разгаре. Ост вопил на Зиля, а тот вопил на Оста. Делали это они одновременно и с наслаждением, причём окружающих это не напрягало. Гюнтер стоял у окна и что-то сосредоточенно рассматривал. Матис самозабвенно подбирал музыку на гитаре. Окружающий шум его сбивал, он хмурился, поправлял колки. Куп полулежал на диване с бутылкой воды в руке. Увидев меня, он заулыбался и растёкся по дивану еще больше, широко раздвигая ноги. Я оглядела тесную комнату. Единственный стул занят Матисом. Сесть некуда. Пришлось натянуть улыбочку и подиумным шагом, отбивая темп высокими каблуками, подойти к диванчику. (Присутствующие проводили меня взглядами, а Матис перестал играть). При этом я встала лицом к Купу и спиной к остальным присутствующим.

– Разрешите присесть? – произнесла грудным голосом, складывая губки в свисток.

– А? – опешил он.

– Можно я усядусь?.. На диван… – надеюсь, он оценил мои интонации.

Вопли за спиной прекратились. Все четверо уставились на меня с Купом. Не торопясь повернула голову в сторону присутствующих, демонстрируя Купу длинную шею, которая снизу должна казаться еще длиннее из-за декольте.

Да, так и есть. Немая сцена. Куда я попала? Какой-то мужской монастырь, в котором я что-то сделала не так. Зильбе натурально выпучил глаза. Ост скривил лицо: то ли сдерживая улыбку, то ли от злости. Гюнтер прикусил губы, явно сдерживая смех. Матис, увидев, что я смотрю, спрятал лицо в волосах.

– На д-диван? – пролепетал Куп.

Я подмигнула замершему Зилю и полностью повернулась к Купу. Пользуясь тем, что зрители не видят моего лица, окинула его тело томным взглядом с головы до ног и обратно, задержавшись на … чуть ниже живота. Рот приоткрыла и облизала пересохшие губы. Прищурилась.

– Ну не на пол же… – выдохнула тихо. Парень часто заморгал.

– Д-да… С-садись… – он поспешно сдвинул ноги и прижался к подлокотнику. Такой реакции я от «мачо» не ожидала.

Быстро крутанулась и плюхнулась на диван, скользнув бедром по бедру Купа. Уселась совсем близко и он оказался зажат в углу. «Мачо» поёрзал, но не сбежал.

– А что случилось? – удивленно спросила я, обводя всех наивным взглядом.

– Ничего. Всё хорошо, – пробормотали зрители на разные лады.

– Я пойду, – кинул Ост и поспешил покинуть гримерку.

Зиль остался стоять, изображая соляной столб. Они что вообще с девушками не общаются? Почему такая дикая реакция?

Перевела взгляд на оставшихся членов группы. Матис вернулся к гитаре и сосредоточенно крутил колок. Гюнтер снова смотрел в окно. Уф-ф! Эти вроде ведут себя адекватно.

– Ку-уп, – потянула я его имя. – Пожалуйста, сыграй для меня, – повернулась к нему полубоком, выставляя декольте на его обозрение.

Куп вскочил с дивана, как подброшенный. Ух ты! Я его сильно завела. Его возбуждение я почувствовала, хотя через огромную футболку этого не видно. Придётся на время ослабить хватку.

Куп подхватил гитару, уселся на подоконник, водрузив ногу на сиденье стула Матиса, провел по струнам, подмигнул басисту и заиграл.

Зиль засмеялся и встал рядом с братом. Гюнтер принялся отбивать ритм пальцами по подоконнику. Куп запел глубоким баритоном!

I'm staring at a broken door,

There's nothing left here anymore.

Матис подхватил мелодию, позволяя Купу отдаться пению.

My room is cold,

It's making me insane.

I've been waiting here so long,

…

And when I loose myself I think of you,

Together we'll be running

somewhere new …

Through the monsoon², – подхватил Зиль припев, весело глядя на меня каким-то неожиданно волнующим взглядом, а в его глазах плясали маленькие костерки. Братья продолжили вдвоем:

Just me and you.

A half moon's fading from my sight,

…..

And when I loose myself I think of you,

Together we'll be running somewhere new …

And nothing can hold me back from you³.

Тут они грянули вчетвером:

Through the monsoon.

Hey! Hey!⁴

Все умолкли, и Куп продолжил соло:

I'm fighting all this power,

Coming in my way

Let it sail me straight to you,

I'll be running night and day⁵.

Снова присоединился Зиль:

I'll be with you soon …

Just me and you.

We'll be there soon …

So soon.

….

Fighting the storm,

Into the blue,

And when I loose myself I think of you,

Together we'll be running

somewhere new …

And nothing can hold me back from you⁶.

И опять все вместе:

Through the monsoon.

Through the monsoon.

Just me and you.

Through the monsoon.

Just me and you.⁷

Прозвучали последние аккорды. Я восторженно развела руками, не в силах произнести ни слова. Такого эксклюзивного выступления группы для меня, душечки, я даже не смела ожидать! И что-то мне подсказывало, что поющие Гюнтер и Матис – это мегаэксклюзив! А вот солирующий Куп…

– Спасибо, – вымолвила восхищенно. – Как же круто ты поёшь и играешь!

– А я не только умею петь и играть, – одарил меня косой улыбочкой и облизывающим взглядом из-под пушистых ресниц.

Я сразу вспомнила его самоуверенность в туалете, внутри кольнула холодная иголка.

– Вау! Ты всесторонне развитая личность? – оценивающе взглянула, приподняв бровь.

– О да! У меня есть один талант, который очень любят девушки. Большой такой… – Самодовольно ухмыльнулся.

– Девушки любят? – переспросила излишне недоверчиво.

– Угу, – он лениво провел языком туда-сюда по колечку пирсинга и остановился взглядом в моем декольте. – У тебя такие… – перевел взгляд на лицо. – Глаза. Такие выразительные…

Я одарила его кривой ухмылкой и томным взглядом. И, непроизвольно, облизала губы.

В это время прозвучало приглашение на сцену.