Цитаты из книги «Дочь дыма и костей»

Пока она доставала из портфеля альбом, взорам окружающих открылись лишь две татуировки, выколотые на запястьях как браслеты, – по одному слову на каждом: «правда» и «вымысел».

Не часто встретишь балерину с ярко-синими волосами и украшенными множеством татуировок руками и ногами.

Как-то раз ангел и дьявол влюбились друг в друга.

Потому что надежда происходит из самого тебя, а желания – простое волшебство.

свет ложился на нее не так, как на других, а воздух, казалось, сгущался вокруг. Словно вся история развивалась вокруг нее

Чьей болью, – думала она, – за это заплачено?

в надежде есть свое волшебство

Интересно, что он сказал бы про само желание – способность летать – и про план, частью которого оно было? Что подумал бы, появись Кэроу у него на пороге с растрепанными ветрами двух миров волосами?

Давным-давно жили гигантские монстры, громадные, как миры, которые плавали во тьме. Монстры эти назывались гибборимы. Они любили тьму, ведь она скрывала их уродство. Стоило только другим существам исхитриться и добыть свет, гибборимы тут же его гасили. Как только появлялись звезды, они тотчас их глотали. Казалось, тьма будет вечной. Однажды племя отважных воинов, услыхав о гибборимах, отправилось в дальний путь, чтобы с ними сразиться. Война света и тьмы затянулась надолго, многие воины пали в боях. Под конец, когда они все-таки одолели монстров, в живых осталась лишь сотня воинов – божественных звезд, принесших свет во вселенную.Они сотворили другие звезды, среди них и солнце, и не осталось больше тьмы, один бесконечный свет. По своему подобию сотворили они детей – серафимов – и послали их нести свет в другие миры. Все было хорошо, но как-то раз последний из гибборимов, которого звали Замзумин, убедил божественные звезды в том, что мрак необходим, что свет по сравнению с ним будет казаться ярче. И звезды создали мрак. Однако Замзумин их обманул. На самом деле ему нужна была лишь крупица тьмы. Он вдохнул жизнь во мрак, и как звезды сотворили серафимов, так и он по своему подобию сотворил химер, таких же отвратительных, как и он сам. С тех пор серафимы сражаются на стороне света, а химеры – на стороне тьмы, и останутся они врагами до тех пор, пока миру не придет конец

Давным-давно, когда не было еще ни серафимов, ни химер, в мире жили солнце и луны. Солнце обручилось с Нитид, яркой сестрой, но страсть его возбуждала скромница Эллаи, вечно прячущаяся в тени своей ослепительной сестры. Дождалось солнце, пока станет она купаться в море, и овладело ею. Эллаи сопротивлялась, однако солнце считало, что имеет право обладать всем, чего ни пожелает. Пронзив его ножом, Эллаи убежала; кровь солнца разлетелась по земле искрами, которые превратились в серафимов – незаконнорожденных детей огня. Как и отец, они считали своим по праву все, чего ни пожелают. Эллаи же рассказала сестре о случившемся, и Нитид заплакала. Слезы ее упали на землю и стали химерами, детьми печали.Когда солнце вновь явилось к сестрам, ни одна из них не захотела иметь с ним дела. Нитид спрятала Эллаи за спиной, хотя солнце, рана которого все еще испускала искры, знало, что Эллаи не так беззащитна, как кажется. Оно принялось умолять Нитид простить его, но та отказалась. По сей день ходит солнце за сестрами по небу и никак не может получить то, чего желает. Это и стало его наказанием навсегда.Нитид – богиня слез и жизни, охоты и войны, и храмов в ее честь не сосчитать. Это она наполняет чрева, замедляет сердца умирающих и ведет детей своих биться с серафимами. Свет ее – как свет маленького солнца; она разгоняет тени. Эллаи же почти незаметна. Она – призрак, луна-фантом, и лишь несколько раз в году в одиночку восходит на небо. Темные ночи эти с рассыпанными по небу звездами называют ночами Эллаи, они хороши для скрытных дел. Эллаи – богиня наемных убийц и тайных любовников. Храмы, посвященные ей, немногочисленны и неприметны, как тот, что спрятан в роще Скорби среди холмов над Лораменди.