Глава 6. Спуск

Пролежав еще энное количество времени на месте ровно и убедившись, что уже никто сюда не прилетит (все, кому надо, отлетались), я осторожно пошевелилась. Совсем чуть-чуть – чтоб заработали затекшие от долгого нахождения в одной позе мышцы и чтобы случайно не наткнуться на остатки куста. То есть на части корней, стволов и сучьев, пиками торчащих во все стороны из того, что когда-то было холмом. И чтобы проверить крепость хоть и обугленных, но все еще переплетенных между собой корней куста – того единственного, покалеченного, но не разрушенного, что осталось от земляного холма после прилета «гостей».

Кроме того, небо над пустыней начало сереть, а это означало восход солнца. А восход означал жару. И ядовитые испарения от раненого куста.

А заодно наступающее на Кату утро означало и приезд «гостей» из соседних Оазисов. Что в свою очередь означало, что мне надо было уносить отсюда ноги.

Поскольку Серра как территория освободилась от хозяев, с вытекающим ее дележом между другими кланами, как только они в этом убедятся воочию…

И выживший представитель клана никому из претендентов был, соответственно, не нужен. Разве что для пыток. Чтобы отыграться на нем за свои прошлые страхи и ущемленное самолюбие. Добравшись безнаказанно до части той семьи, к членам которой, при ее жизни, никто из них и близко даже подумать не мог, чтобы хотя бы просто косо посмотреть в их сторону, а не то чтобы приблизиться.

Но после такого подарка «свыше» никто из соседей не станет себя ограничивать в развлечениях, если только я попаду им в руки.

Так что мне пора было делать отсюда ноги. И как можно быстрее и дальше.

Сказано – сделано.

Осторожно выбравшись из-под остатков корней приютившего меня растения, я, головой вниз, словно хозяин сетей^[17], распластавшись на корнях кустарника, по ним же начала спуск вниз.

Спускаться вниз головой было страшновато, но это был единственный вариант, что называется, руками пройти разветвленную сеть частей куста. Ориентируясь в их переплетении, обходя острия корней, стволов, веток и шипов, торчащих во все стороны; пройти между… не опираясь на выжженные или слишком хилые, после поджарки неизвестным оружием, части кустарника.

Проползти, держа направление вниз, без смещения в сторону – в дебри лабиринта, который из себя и представляло сплетение стволов, веток и корней этого представителя флоры.

Его разросшиеся корни и правда напоминали сети. И то, что они оголились, помогало мне спускаться вниз, опираясь на их кружево. Плохо было то, что сейчас они были довольно ломкими и скользкими от выступившего на них ядовитого сока, а холм – довольно крутым и высоким. Да и запачканные соком куста стекла маски мешали нормальной видимости. Так что быстрого спуска у меня не получилось. А если бы не перчатки из кожи изерги, замедляющие скольжение по стволам, я бы вообще давно свалилась вниз. Прямиком на пики корней, частоколом торчащие из земли. Соответственно вообще никогда бы не добралась до подножья холма, закончив свой путь куском мяса на вертеле.

Но я добралась.

Добралась. И нырнув в море, смыла с себя ядовитый сок. А потом, достав из кармана дозиметр, замерила уровни радиации и отравляющих веществ: на себе, в воздухе, на земле, в воде.

Как я и предполагала, уровни были завышены. Что неудивительно, благодаря взрыву боеприпасов и лабораторий моего клана.

Но только они, как заметила я про себя. Ничего неизвестного дозиметр не показывал. Обычный состав воздуха. Обычные показатели после аварии. Соответственно, пришлые следов не оставили. Не считая разгрома, конечно.

«Ну, с очисткой всего этого пусть теперь заморачиваются мать природа да соседи», – горько усмехнувшись, цинично заключила я, делая шаг в сторону от холма и все-таки оглядываясь назад.

Кому я теперь была должна, так это этому, разгромленному неизвестными, кусту. За приют. За укрытие. За то, что не покалечил. Что дал уйти.

Замерев на полшага, я развернулась назад и подошла к торчащим во все стороны расщепленным и обожженным кускам растения. И сорвав со своего воротника ленту с вышитыми на ней символами клана, повязала ее на одну из его веток. Прямо рядом с поникшим, обуглившимся, когда-то огромным и красивым, а теперь бурым от пролитого на него сока материнского растения и почерневшим от неизвестного воздействия пришлых цветком.

После чего, достав из бокового кармана рюкзака баллончик, прыснула дезинфектором сначала на поломанную ветку растения, потом на острый серповидный нож, вытащенный мною из голенища высоких ботинок, а затем – себе на запястье.

И чуть приспустив перчатку, одним резким и скупым движением клинка резанула себя по руке, полив своей обильно текущей кровью куст и землю вокруг него.

А затем вновь прыснула из баллончика себе на запястье и натянула перчатку обратно. Кровь остановилась, рана была обработана, а куст отблагодарен.

Таким образом здесь я не была должна никому и ничего.

Однако небо над пустыней посерело еще больше.

Скоро появится солнце.

Так что пора было уходить. Куда? Да вариантов-то у меня было немного.

А вернее, только один: город.

«Конечно, – размышляла я, шагая по самой кромке воды, уходя прочь от когда-то родного для меня места. – Надо уходить как можно быстрее и как можно дальше отсюда. Ведь этим своим подношением духам я наследила. И пришедшие сразу поймут, что есть выжившие. И начнут искать. Но оставаться должником – значит иметь хвост, держащий тебя и лишающий свободы. Так говорили взрослые. Так что я не хочу быть кому-то и что-то должной. Тем более что кое-кто явно задолжал мне. Не знаю: кто? Не знаю: почему? Не знаю: как? Но я их найду. Пусть и среди звезд. И ни один хвост не будет держать меня здесь. Я так решила».

* * *

Белые острые зубы зло скрипнули под дыхательной маской, и девочка ускорила шаг.

Глава 7. По воде…

«В город – это, конечно, хорошо. Это правильно, – рассуждала я, шагая по краю набегающих на песок волн. – Вот только как туда добраться? И что потом делать там?»

Вопросы, задаваемые самой себе, надо заметить, были совсем не праздными. И требовали скорого ответа, хотя бы в первой своей части.

Поскольку ночь уступала свои права дню. И небо над головой все более светлело.

А это означало, что скоро соседи поднимут в воздух наблюдателей^[18] и разведчиков^[19]. И начнут поиски выживших. Начнут-то облет они, конечно, непосредственно с Серры, но потом расширят поиски. Да и по земле отправят следопытов. А те уж найдут место моего пребывания на эту ночь. А когда найдут, то отправятся по следу. Выслеживая, словно дичь, и с земли, и с воздуха.

И своих в городе, естественно, поднимут, если не поймают меня тут, на местности.

Значит, если я до него доберусь, то там меня уже будут ждать.

И какой вывод из этого следует?

А вывод был простой – нечего мне было делать в ближайшем городе. Поймают. У меня, в отличие от соседей, родни там не осталось. Все съехались в Оазис. И все полегли в нем.

Так что надо было добираться туда, где у соседей никого не было, в силу удаленности города от места их базирования. То есть в город, находящийся как можно дальше от нашей пустыни.

Спрашивается, почему там у соседей никого не будет? Да просто исходя из того факта, что добраться куда бы то ни было на Кате было совсем не просто. Это вам не разветвленная сеть дорог, цивилизованные аэропорты, заправки, общественный транспорт и т. п.

Нет, конечно, транспорт-то тут был, как и заправки. Вот только купить билет на этот самый транспорт было не так-то просто, как и, в принципе, заправить свой квадринг^[20] или амиобиль^[21], например. Нужны были связи среди перевозчиков, а лучше родственники, работающие на транспортных узлах и заправочных станциях.

А то ведь далеко не уедешь. Убьют раньше.

Кроме того, одиночке вообще было опасно. Была охрана на транспорте, желающая поживиться. Были их конкуренты, желающие отжать бизнес и следящие за подступами к станциям. Поэтому если ты отправился в дорогу один, то рисковал быть убитым и ограбленным еще на подходе к транспортному узлу.

Посему нужно было передвигаться группой. Хорошо подготовленной группой. И лучше на своем транспорте. Иначе не сможешь постоять за себя. И никогда не доберешься до места назначения. А доберешься разве что в Долину Смертных Теней.

Соответственно чем дальше что-то находится от места твоего дома, тем сложнее туда попасть. Из чего следует, что в дальних городах мало у кого были связи. А наш клан был самым многочисленным и самым богатым в этой пустыне. С самой разветвленной сетью Своих^[22] в разных городах. Чем не могли похвастаться соседи.

Значит, что? Значит, надо идти туда, где Своих не было даже у моего клана. Там соседи меня достать точно не смогут.

А теперь вопрос: если на этой планете добраться куда-либо сложно и взрослым, то как это сделать пятилетнему ребенку? Одному.

И это был хороший вопрос. На который я срочно искала ответ, перебирая в голове самые фантастические варианты. Типа, незаметно пробраться в амиобиль и…

И все.

В амиомобиле меня найдут мгновенно.

А если пешком? Ха! Да без своего транспорта я до Узла^[23] вообще не доберусь. Выследят или на дороге, или на подходе. Не охрана, так соседи. Это понятно даже трехлетнему ребенку. А мне все же пять лет.

К тому же днем стояла испепеляющая жара, так что идти, как и ехать куда-либо, было лучше на срезе вечера и ночи, ночи и утра. А до этого залечь в схрон.

Вот только соседи в своем рвении найти меня перероют всю пустыню. Просеют песок через мелкое ситечко, если понадобится. И выловят-таки в любом схроне.

Так что это был не вариант. Фантазии на тему – да. Но не вариант.

Да и фантазировать мне уже было некогда.

Горизонт светлел с каждой минутой все больше. Надо было что-то решать.

И я решила.

Наметанным глазом, найдя еле приметный камешек, вросший в песок и чуть возвышающийся над водой, я подошла к нему и ровно по диагонали, относительно самой дальней точки, видимой на горизонте, вошла в море, после чего, пройдя по воде несколько шагов вперед, нырнула.

Чуть прохладная прозрачная вода сомкнулась над моей головой.

Впрочем, прозрачной она была недолго. Несколько гребков, и я нырнула в темноту притаившейся на дне моря расщелины. Вода стала ледяной. Костюм, конечно, препятствовал переохлаждению, но даже в нем я бы долго не продержалась. Конечности уже начало сводить от холода. Прекрасно понимая, что времени у меня немного, я ускорилась. Несколько резких гребков, и… первая, вторая, параллельно третьей, слева… – нужная мне коряга, притаившаяся на дне расщелины, была обнаружена.

Еще пара секунд, и из-под нее была вынута доска с утолщением на одном из своих концов, похожим на чью-то голову. И двумя ручками, торчащими по бокам этой «головы», отчего она напоминала безлапого монстра с головой и двумя рогами.

Обхватив ее ногами, я резко потянула за нить, прикрепленную к доске тонкими деревянными скобами, и небольшой мотор басовито заурчал, словно сытый хищник, споро двинув доску вперед.

Я же плашмя плюхнулась на обретенное транспортное средство, чтоб оно не уплыло без меня в неведомые дали, ухватившись за ручки, прикрепленные к корпусу мотора, и направила доску вверх. Поближе к теплому течению. Поскольку мои руки к этому моменту закоченели уже настолько, что я почти не чувствовала собственные пальцы, пытаясь покрепче ухватиться ими за ручки своего транспорта.

Доска тем временем шустро потащила меня вперед… И мне даже удалось не свалиться с нее.

Посему из холода темноты к теплу и свету мы попали быстро.

А всплыв, я направила ее в противоположную сторону от восходящего солнца и ближайшего города, туда, где в морских водах возвышалась едва видимая глазу черная скала.

Там, в пещере под ней, был мой первый перевалочный пункт. Там был схрон^[24]. А значит, горючее, вода и еда.

И самое главное, что попасть в него я успевала до полного восхода солнца.

То есть до начала разведывательной вылазки соседей.

* * *

Через полтора часа я уже выбиралась на берег пещеры, расположенной внутри скалы.

Выбралась, должна сказать, с трудом.

Ноги скользили по мокрым камням, стекла маски запотели, а волны норовили утянуть меня обратно в воду…

Кроме того, я устала и хотела есть, пить и спать. Последнее, впрочем, мне не грозило. Оставаться здесь было опасно. Слишком близко этот схрон находился к моему Оазису.

Так что, замерив дозиметром общий фон, сначала в пещере, потом своей одежды, а затем и земли, на которой сидела, и убедившись, что все неплохо, единственное, что я себе позволила, так это снять маску и ботинки. Обработав это все дезинфектором и приторочив к висящему за спиной рюкзаку.

После чего вытащила из одного из пакетов, припрятанных в глубине каменного завала в пещере, ласты. Плыть в них было гораздо удобнее, чем в ботинках, пусть и почти герметичных.

Затем достала канистру с горючим, долила его в бак моторчика доски и перелила часть во флягу, прикрепив ее к дну своего рюкзака. После чего, перекусив галетами и пожевав сушеное мясо, запила все это водой.

И достав из-под одного из камней, одинаковой грудой лежащих в пещере, плоский сверток, распотрошила его, извлекая на свет легкий, почти прозрачный плащ.

Найден он в свое время был после линьки все той же изерги. Так что, несмотря на свою легкость, весьма неплохо защищал как от жары, так и от холода. Был весьма прочен. Водонепроницаем. Хорошо регулировал термоотдачу тела. Был стоек к разного рода отравляющим веществам. И ко всем прочим плюсам, обладал еще и способностью хамелеона.

Одним словом, был прекрасным дополнением к моему костюму.

В итоге, пополнив запасы всего того, что мне могло пригодиться в дороге, и ровно настолько, сколько я могла унести и увезти без сильного снижения скорости передвижения в пространстве, через полчаса отдыха я вновь шагнула в морские волны.

Мой путь лежал к следующей группе скал, что крайней точкой высились у самого края горизонта.

Доска шустро понесла меня вперед по волнам, унося все дальше к закату.

Общий фон, как и фон воды, был в норме, так что я сменила маску на просто защитные очки и респиратор, подложив снятое себе под грудь.

Надо сказать, что погода мне благоволила. На море не было ни сильного ветра, ни огромных волн. Так, самую малость. Как раз столько, сколько водной ряби нужно для того, чтобы меня было сложно отследить.

В пути мне не встретилось ни одного хищника, ни одной лодки. А благодаря накидке меня не замечали и птицы, соответственно, на меня никто не нападал и сверху. И никто не кружил надо мною, привлекая ко мне внимание.

Так что двигалась я довольно быстро. И один схрон сменялся другим. Я пила, ела, дозаправлялась и снова трогалась в путь.

К ночи, правда, пришлось подстегивать себя энергетиком, поскольку почти сутки на ногах – это был явный перебор. И я начала просто валиться с ног.

Ну и пришлось засунуть себе в рот щепотку листьев чары^[25], чтобы суметь добраться до крайней точки моего маршрута.

Уже ближе к утру аккуратно, чтобы набегающие на скалу волны не размазали меня по ней, я выбралась на берег очередного схрона. Ноги и руки дрожали от усталости, глаза слипались на ходу. Мне даже есть не хотелось. Только спать.

Вокруг тем временем начинало сереть. Наступало утро.