Рауль и Горг считали меня полностью основателем, но я отличалась от них, я сама это видела. Намного более чуткие ко всему, они значительно превосходили меня по знаниям, отлично владели и управлялись со своей энергией и могли с ней делать такие вещи, о которых я и не мечтала. Но Горг очень ценил мою особенность – видеть во сне людей с сильными чувствами или эмоциями. В сущности, я могла это видеть не только во сне. Если я расслаблялась, то видела по желанию, что захочу, вернее, кого захочу. Всякие каждодневные дела вытесняли из меня это желание или мою способность, и днем я не волновалась за то, что увижу нечто смущающее меня ночью.

После окончания моей учебы, я улетела, якобы, к Раулю на Полинезийский остров. Я попрощалась со своими родителями и поселилась на Критэле. Я была счастлива.

Егор с Марантой тоже прожили весь год на Земле. Егор все-таки вернулся к своей учебе, в своем родном городе, и окончил пятый курс мединститута. Ему остался еще один год учебы, год практики и сдачи государственных экзаменов. Он не волновался насчет учебы, он был слишком способен и даже талантлив для этого. Они поселились в квартире Егора, и Маранта жила с ним, как обыкновенный человек. Они тоже были счастливы. Мы виделись каждый день по вечерам, за ужином в замке Рауля. Иногда Егор с Марантой ночевали в своем цветочном доме, а утром снова возвращались в свою квартиру.

Маранта подружилась с друзьями Егора, и сказала, что они хорошие ребята. Егор перестал казаться им странным парнем. И они часто виделись с ним, и даже устраивали несколько раз свои ночные походы, когда было тепло. Маранта ходила вместе с ними и была под впечатлением новой жизни. Жизнь на Земле для Мары оказалась очень полезной. Она много чему научилась, и в первую очередь – владеть собой. Она больше не заставляла Егора голодать, она научилась готовить для него, и ей это даже нравилось.

Летние каникулы мы собирались провести вместе либо на Критэле, либо на Земном острове. После этого Рауль планировал свой Остров переправить в другое место, как и хотел – поближе к своему мирозданию и своей новой планете. Он показал мне, наконец, эту планету. Сине-зеленая, новенькая – она была прекрасна! В конце августа наш Остров оказался недалеко от нее, получив новый вид на жительство.

Маранта окутала мир Рауля своим сиянием, чтобы удержать все на Острове в том виде, в котором он существовал рядом с Землей. Она была в восторге от всего. Ее купол был надежный и прочный, и ей не составило никакого труда и излишних усилий удерживать его над Островом постоянно. Даже будучи с Егором на Земле, купол был непроницаем. Я, Рауль и Горг могли выходить через него только в своей защите, и только потому, что мы были в родстве с Марантой. Она имела в себе все наши цвета.

Путешествовать по космосу оказалось увлекательно. Я смогла оценить огромную скорость, которую развивали основатели. Это даже не скорость, а процесс передвижения. Казалось, что не мы летим, а пространство движется вокруг нас, образуя особые коридоры, так называемые Пути. Все вокруг нас становилось сжатым измерением, а мы, соответственно, нульмерной точкой. Конечно, мы покрывались защитой, потому что имели физические тела. А без них, скорость становилась еще больше, как объяснил мне Рауль.

– Ты не скучаешь по своим? – спросила я.– По отцу, по Гораму?

– Скучаю. Но мы общаемся иногда,– признался он.

– Я ни разу не слышала их,– поразилась я.

– Я не хотел тревожить тебя, Мария. Я принимал меры предосторожности. Но если ты захочешь их услышать, я могу это устроить.

Я задумалась, а потом сказала, что чуть позже буду готова к этому. Я все еще боялась, что во сне увижу что-то устрашающее, потому что в последнее время меня будил по ночам один и тот же сон.

Рыжий кот прыгает на окно и стучит когтем в стекло. Звук от стука пугал меня, будто кот, хотел пробить стекло, влезть в окно и сделать нечто ужасное. Этот кот был мне знаком, но я не помнила, чей он. До того, как он стучал в окошко, он мне казался самым обычным котом, но после этого ужасного металлического стука, я начинала его бояться. Еще этот стук напомнил мне одно событие, которое стало уплывать из моей памяти – вечер, когда Рауль отнял меня у Горга. Рауль образовал над нами купол, и Горг пытался прорваться сквозь него и долбил купол, как дятел. Звук был подобен стуку в окно.

Рауль иногда чувствовал мой страх во сне, и интересовался, что мне приснилось. Когда я ему несколько раз рассказала один и тот же сон, он задумался. Он даже обследовал купол над нашим Островом, все ли с ним в порядке, и не нашел изъяна. Но сны продолжали меня тревожить, хотя и реже, чем было до проверки Рауля.

На Острове я занималась тем же, что и Рауль. Мне нравилось наводить порядок в его лесах, ухаживать за деревьями, превращая некоторые участки леса в красивые парки. С изгнанием динозавров, развелось много саблезубых медведей, и Раулю пришлось сократить их рождаемость. На его Острове было слишком много хищников, и я спросила, почему так? Он пожал плечами и ответил, что они красивы.

– А как же олени, и другие, на кого охотятся хищники? Они не красивы?

– Тоже красивы, Маша.

– Тебе их жаль?

– Жаль,– он криво улыбнулся. – Но они так живут, не я придумал такой способ существования.

– Но это твой Остров, ты можешь устанавливать свои правила.

– Остров мой, но животные не мои. Я взял их с твоей Земли. Они живут по тем законам, которые установил ваш Создатель.

– А ты можешь создать своих животных?

– Саблезубые медведи,– улыбнулся он. – Они слушают меня, я могу заставить их есть траву, если ты об этом.

– А на новой планете, каких животных ты поселишь?

– Чтобы угодить тебе, придется селить новых,– засмеялся он, прижимая меня к себе. – Ты заставишь меня поработать!

Он поцеловал меня и предложил навестить Джека. Я давно его не посещала, ведь у них родился еще один ребенок. Теперь у Джека с Лизи есть сын, и они гордятся этим. Этот ребенок родился необычным. Лизи вынашивала его девять месяцев, и Рауль сказал, что жизнь этого малыша будет длинной, он не умрет раньше времени, когда повзрослеет, как все умирали до этого. Мальчика они назвали Рой. Маленькая Мона очень любит возиться с братиком – она катает его в коляске, играет с ним, хотя сама еще крошка. Это очень умиляет, а Джек счастлив, как никогда. Он признался, что не был так счастлив, когда у него родился долгожданный Вернек.

– Наверно с годами я стал сентиментальным,– задумчиво промолвил он.

Мы с Джеком по-прежнему лучшие друзья, и делимся своими переживаниями.

Вернек перестал навещать нас, хотя и скучает. У него сейчас своих забот хватает, ведь в его семье тоже родился сын, которому скоро уже будет годик. Вернек молодец. Несмотря на то, что Карина родила ребенка осенью, он настоял, чтоб она не прерывала учебу в колледже. Он сам возился с малышом, пока она училась. Из него вышел просто замечательный отец. Джек и Лизи навещали их, чтобы познакомиться с внуком. Теперь у них и внук, и маленький сын.

На нашем Острове все запутано. Особенно в наших отношениях с Горгом, Марантой, Егором. Мы с Марой вообще феномен! Горг для Рауля почти, как сын, а не как старший брат. Егор для нас стал кем-то вроде сына, так как Маранта наша дочь. А Маранта и Горг считают себя братом и сестрой, хотя на деле, по Земным стандартам, они – дядя и племянница.

А Горг для меня нечто невообразимое – он в чем-то и друг, и ребенок. Но друг он необычный: он готов, на что угодно ради меня, но в то, же время, он думает о себе больше, чем надо, и я всегда в нем неуверенна. Он может брякнуть что-то обидное или нехорошее, но потом будет переживать, что расстроил меня, и будет долго скрывать свои мысли и чувства. Он бывает очень щедрым, открытым, но не хочет отдавать больше, чем получит потом. Такое ощущение, что он всегда в ожидании обмана или подвоха, и может снова остаться один; его «внутренний хомяк» создает свой эмоциональный запас, словно набитый корм за щекой. Разумеется, он осознает, что любить его непросто, и старается облегчить мне задачу – он подкупает меня своей, только ему присущей искренностью, и стремлением быть с нами. Горг бывает нежным и ранимым, и очень доверчивым, и я не могу оставить его одного. И еще – он хорошо изучил и знает меня, и мои чувства, мысли, поступки ему приятны, я притягиваю его, как магнит.

Горг получил назад свое сердце, но ничего не изменилось в наших отношениях. Он по-прежнему хочет быть рядом со мной. Мы с Раулем теперь думаем, что его взросление все изменит. Вероятно тогда, он сможет обходиться без меня и без Рауля.

Его сердце забилось в нем внезапно, и поначалу он был ошеломлен. Несколько дней он ходил, ничего не осознавая вокруг, все время, прислушиваясь к стуку в груди. Сердце основателя неподвижно, но в человеческом теле оно ведет себя аналогично сердечной мышце. Он просил и нас послушать, как оно бьется. И в его человеческом теле мы смогли услышать отчетливое громкое сердцебиение. Горг как-то по-особенному смотрел на меня, и я чувствовала, что он благодарен мне за него. Я сохранила не только его, но и подарила ему жизнь. Позднее он сознался, что его сердце пропитано моей мягкостью, добротой и любовью и ему приятно, что оно билось во мне, а теперь в нем.

У нас случилось еще одно радостное событие: Борис собирался жениться. Я очень обрадовалась его решению. Я всегда переживала за ребят из лаборатории. Они мне казались очень одинокими, поглощенными только лишь своей работой. И то, что Борис, наконец, нашел себе пару, свою любовь очень обрадовало меня. Закоренелый холостяк, в конце концов, обретет свое счастье – на это я надеялась. Он пригласил на свадьбу всех, кто мог посещать Землю, и кроме Горга все приняли приглашение. Горг не очень любил бывать на Земле, так как чувствовал себя там не совсем уютно. Он шепнул мне как-то по секрету, что чувствует себя совершенно нежеланным гостем на моей планете из-за того, что хотел в отчаянии погубить все на ней. Но Рауль объяснил ему, что он мнительный, и те события давно канули в лету. Никто не держит на него зла, иначе весь остров Рауля давно испарился бы.

Мы отправились на Землю в большом составе: я с Раулем, Маранта с Егором, Джек и Лизи, Алек, Малея и Рикро. Борис был очень рад всех нас видеть. Дэн приехал к нему еще раньше, и уже несколько дней гостил в Индии, изучая местные обычаи и культуру. Он уже познакомился с невестой Бориса, и шепнул мне на ухо:

– Маша, когда познакомишься с девушкой, то присмотрись к ней.

– А что такое?

– Мне интересно, кого она тебе напомнит.

Мы познакомились с невестой только на самой свадьбе. Девушку звали Селина Тара, ей было двадцать лет, и я подумала, что она слишком молода для Бориса. Но потом вспомнила о нашей с Раулем разнице в возрасте и чуть не рассмеялась. Девушка была наполовину индианка, наполовину англичанка. Она не занималась наукой, как Борис, она была музыкантом, и играла на арфе. Где Борис познакомился с ней, ума не приложу. Мне они показались очень разными – наука и искусство, девушка и старик (в душе), ну и так далее. Я чувствовала между ними особые отношения – любовь, интерес, много различных желаний, со стороны Бориса нежность, восхищение и желание оградить свою избранницу от неприятностей. Ее родители были рады их союзу, они считали Бориса достойной партией для своей дочери. Борис в их глазах был серьезный и состоятельный мужчина. Вся наша компания тоже понравилась и девушке и ее родителям. Джек и Лизи очаровали их своими манерами. Рауль в очередной раз назвался близким родственником Бориса и подарил всей семье Селины много ювелирных изделий из камней от мастера Гияса. (Тот наверняка был безумно счастлив).

Егор тихо сказал мне:

– Маша, тебе не кажется, что эта Селина Тара похожа на Малею?

– Нет,– удивилась я.– Малея хрупкая, пышноволосая, а Селина округлая, аппетитная,– хихикнула я,– и к тому же она индуска. Никакого сходства.

Егор загадочно улыбнулся, и покачал головой, словно удивляясь моей невнимательности. Я стала присматриваться к девушке, сравнивая ее с Малеей. На первый взгляд ничего похожего с нашей Малеей не было, но потом я заметила, что она также поворачивает голову, у нее такой же задумчивый взгляд, и, несмотря, на свою крепкую фигурку, она выглядела также беззащитно, как и Малея. И чем больше я смотрела на нее, тем больше мне виделось сходства. И я спросила у Рауля:

– Правда, она чем-то похожа на Малею?

– Точно, Мария,– подтвердил он.

Дэн услыхал нас и улыбнулся. Я взяла его под руку и спросила:

– А чему ты улыбаешься?

– А тому, Маша, что Борису не хочется расставаться с Островом. Эта девушка, как напоминание ему о прежней жизни.

– А тебе, Дэн? – осторожно поинтересовалась я.– Тебе все еще трудно?

– Мне сложно без вас,– признался он.

– А ты не хотел бы вернуться назад? – робко спросила я.

– Пока нет,– его голос был натянут. Он помолчал и добавил:

– Я не нашел еще себя, Маша. Я не уверен, что Остров – это то, чего я хочу.

– Но и на Земле тебе неуютно?

– Это так. Тут много сложностей и условностей. Но здесь больше выбора, я могу пробовать различные варианты своей жизни.

– А зачем тебе это, Дэн?

– Хочу быть уверенным в том, Маша, что когда я выберу то единственное, что мне нужно, я смогу не оглядываться на другие возможности своей жизни.

– Это так сложно, Дэн,– грустно протянула я.– Знаешь, мы тебя любим. А я часто тебя вспоминаю, как вы жили втроем в лаборатории, и занимались «куском Горга». А еще вспоминаю, как первый раз увидела всех вас. Ты и Алек, показались мне добрыми и веселыми, а Борис – мрачным, и я его боялась.

Он рассмеялся над моим признанием, и кивнул головой на Бориса:

– Посмотри теперь на него. Разве он не светится от счастья?

– Да, сейчас это очевидно.

– Уж ему-то стоило пойти на Землю.

– Дэн, а ты не собираешься жениться?

– Пока нет,– он заглянул в мои жалостливые глаза и с легкой улыбкой продолжил: – У меня есть женщина, но я не тороплюсь вступать с ней в брак.

– Можно спросить? – тихо произнесла я.– Почему?

– Я не уверен, что она то, что мне нужно,– глухо объяснил Даниэль, и я поняла, что больше расспрашивать его не стоит.

– Извини, Дэн, если я излишне любопытна,– я отпустила его руку,– просто я переживала за тебя. Мне хочется, чтобы ты был счастлив.

Он кивнул головой, и я ощутила его нежные чувства ко мне.

Вот такое было у нас знакомство с жизнью Бориса. Надеюсь, он будет счастлив.

И, несмотря на радостные события на нашем Острове, мое сердце заполнялось тревогой. Как затишье перед бурей. Я не знала, что тому причиной – мой ли сон, или то, что мы теперь жили вдали от Земли. Иногда мое сердце сжималось от холода.

В начале зимы нам позвонил Егор и сообщил, что с Марантой что-то не так. Похоже, что она заболела. Мы с Раулем переглянулись – основатели не болеют. Как можно скорее, мы оказались в квартире Егора. Он сдавал сейчас последнюю сессию, и в их комнатах везде валялись книги и тетради с лекциями. Маранта лежала в спальне на кровати и имела действительно нездоровый вид. Она похудела и побледнела. Рауль взял ее за руку, полагая, что может, ей нужна энергия. Но она не взяла от него, ни капли.

– Дело не в энергии,– удивленно произнес Рауль.

Его лицо отражало недоумение, а Егор был очень встревожен.

– Давно это началось? – спросил Рауль.

– С неделю. Я проверил ее как человека и, кроме пониженного давления, ничего не обнаружил. Я надеялся, что ты найдешь причину. Она с каждым днем становится слабее.

– Маранта, что ты чувствуешь? – с тревогой спросила я.

– Мне нехорошо. Это похоже на то, как мне было плохо в детстве, после моего купания в озере. Рауль заставлял меня выпить жидкость,– она посмотрела на него. – У меня темнеет в глазах, и я слабая.

– Но дело не в твоей энергии,– задумчиво повторил Рауль. – Ты полна ею. Даже твой купол над Островом не ослабел.

Рауль опять взял ее за руку и стал считать ей пульс.

– Слабый, наполняемость плохая. Ты делал ей анализ крови?

– Нет.

– Мне надо посмотреть ее на своем ДК (диагностический комплекс, прим. автора). Не будем колоть ее всякими иглами и узнаем все на месте.

– Мне плохо,– вдруг сообщила Маранта. – Меня… мутит.

Рауль быстро подхватил Маранту на руки, а я вцепилась в руку Егора, и, включив свою защиту, мы рванули на остров Рауля. Сейчас я не наслаждалась полетом, я была вся в тревоге за свою дочь. Что могло с ней произойти?

Оказавшись в замке, Рауль сразу поставил Маранту в свой ДК. Они сели за компьютер, изучая поступавшие на монитор данные.

– Гемоглобин низкий, она истощена. Ничего не пойму.

Маранта вдруг выскочила из ДК и села на кушетку, согнувшись пополам. Она начала кашлять, словно пытаясь что-то вытолкнуть из себя, а Егор обнял ее и почти беззвучно шептал:

– Мара, милая, что с тобой?

Рауль оставил компьютер и налил ей своей жидкости:

– Выпей, Мара, вреда от нее не будет.

Она схватила стакан и начала жадно глотать. Мы переглянулись.

– Я хочу еще,– судорожно заявила она, и ее пальцы подрагивали от нетерпения.

Удивленное и озабоченное лицо Рауля заставило меня напрячься. Похоже, он и сам не понимал, что происходит с Марантой. Он дал ей выпить еще. Она быстро осушила и второй стакан, а потом вздохнула и пробормотала:

– Немного легче.

– Рауль, это похоже на обезвоживание.

– Я заметил. Но ума не приложу почему? Что произошло, что изменилось? Егор, чем вы занимались в эти дни?

– Все тем же. Я учился, Маранта была дома. Все как обычно, Рауль.

Маранта прервала их разговор. Она жалобно глянула на нас и произнесла:

– Я хочу еще пить. Только чего-нибудь человеческого.

– Хочешь сока? – спросил Рауль.

– Хочу.

Рауль выразительно посмотрел на Егора и тот помчался на кухню, за соком. Когда он ушел, Маранта подумала и проговорила:

– Еще я хочу молока. Я никогда его не пробовала, но очень хочу.

Рауль только рот открыл. На меня потихоньку стало снисходить озарение. Я вспомнила, как хотела молока почти два года назад. Хотя со временем определиться сложно, Рауль часто его останавливал.

– Маранта, девочка моя, чего еще ты хочешь?

– Я хочу апельсинов, винограда… я хочу есть.

Я засмеялась, и из моих глаз выскочили слезы. Чувство глубокого облегчения охватило меня. Рауль всматривался в мое лицо, ничего еще не понимая, но подозревая, что я о чем-то догадалась. Я погладила Мару по голове и взволнованно произнесла:

– По-моему ты беременна.

Рауль метнулся к монитору и начал щелкать клавишами. Его лицо было обалдевшим. И я убедилась в своей правоте. Маранта пораженно смотрела на меня. Вошел Егор и протянул сок Маре. Потом он рассмотрел наши лица и внезапно побледнел, ему показалось, что пока он ходил, случилось что-то страшное. Он видел слезы на моих щеках и истолковал их по-своему. Его руки задрожали, и он еле выговорил:

– Что?

– Егор,– странным голосом произнес Рауль,– все хорошо, успокойся. У вас будет ребенок.

Егор, как стоял, так и опустился на пол, как подкошенный. Он стоял на коленях, упершись лбом в бедра Мары. Он не потерял сознание, его просто перестали держать ноги. Бедняга! Он так распереживался, что эта новость его окончательно добила. Да и нас тоже. Кто мог ожидать подобное?

Мара пришла в себя быстрее нас. Она жадно пила сок, громко глотая. Выпив все до капли, она облегченно вздохнула. Мы смотрели на нее как на чудо. Маранта задумчиво сидела на кушетке и молчала. Я чувствовала ее тихую радость и удивление. Эта мысль – иметь ребенка – никогда не приходила им в голову, (впрочем, как и нам). Я хорошо усвоила, что основатели не имеют детей. И вот теперь Маранта испытывала новые, совершенно необыкновенные чувства. В ее голове, мыслях, ощущениях раскрывалась гамма чувств, как лепестки цветка на рассвете. И я чувствовала, как ей нравится все это. Егор потихоньку поднялся с пола и бережно обнял Мару. Он с облегчением вздохнул, и я тут же уловила, как и его начинают наполнять новые ощущения радости и тепла. Через несколько минут мы все пришли в себя, и Егор спросил Рауля:

– Этот ребенок… он обычный или опять, как у Маши?

– Обычный, Егор. Взгляни на монитор. Самый обычный человеческий малыш.