– Смотри, как бы она тебя не предала. Кстати, коллега хочет машину менять, очень хороший вариант, я и скидочку по-дружески выпрошу.

– Я подумаю, – бурчу. Действительно, надо уже задуматься о смене авто, хватит упрямиться. – Ты со мной не ходи, – произношу, когда мы подъезжаем к территории садика, – я сама Леру заберу, воспитательница явно на тебя глаз положила.

Всегда завидовала такой напористости. Сколько уже ни намекала, что Андрей женат, и расписывала, как он любит жену и сынишку, ничем Марину Евгеньевну не пронять. Буквально на шее висит, стоит только брату появиться в садике. А тот и рад стараться: не упустит возможность покрасоваться перед молоденькой воспитательницей.

– Эй, я с тобой!

– Вике все расскажу, что ходишь тут павлином, и про сигареты под сиденьем намекну!

– Говорю же, злая, давай тогда быстро.

– Я не меньше тебя хочу шашлыка, – показываю я язык несостоявшемуся Казанове и бегу за дочкой.

Дети как раз сейчас гуляют на площадке. Я здороваюсь с Мариной Евгеньевной, но быстро уйти не получается. Первым делом воспитательница рассказывает, какая Лера непоседливая и балованная, опять не захотела спать днем и весь тихий час донимала соседей по кроваткам. После Лера ведет меня знакомить с новым другом, тем самым Ваней, который недавно упал с качелей. Через пятнадцать минут у Андрея заканчивается терпение, и он начинает усердно давить на клаксон, намекая, не сколько мне, а больше Марине Евгеньевне, что мы торопимся.

– Ой, вы торопитесь, а я вас заболтала.

– Да ничего, до понедельника, Марина Евгеньевна.

Я бы тоже любого взрослого заболтала, если бы приходилось пять дней в неделю практически весь день общаться с тридцатью детьми.

Мы быстро добираемся до родительского дома, там нас уже ждут вся семья и накрытый стол. Наевшись от души, все заваливаемся перед телевизором и смотрим какую-то комедию.

Суббота занята медитативной рыбалкой, прогулками и банькой.

В воскресенье приходится возвращаться. Нужно подготовиться к рабочей неделе. Макс подвозит нас с дочкой до стоянки возле работу, забрать мою машину.

Монстр Смирнова на месте. На моем месте!

Надпись со стекла он все же смыл.

Была маленькая надежда, что Ярослав Витальевич исчезнет так же резко, как и появился… Эх, мечты-мечты.

***

Я решила, что стоит встретиться с Лёлей, пожаловаться и спросить совета, что-то мне подсказывает, расплата за мою писанину неминуема.

– Алло, Лёль, ты дома? Отлично, через час жди! Мне надо столько тебе рассказать. Ставь чайник, вкуснях принесем.

Мы забежали с Лерой в местную кулинарию и набрали много всего вкусного и жутко вредного. А через час уже сидели на кухне четы Болотовых, накормив детей и Лёлькиного мужа, тонко намекнули, что нам очень нужно посекретничать, а сейчас по телевизору идут мультики.

– Ну-с, подруга, рассказывай, во что вляпалась? – сказала Лелька, как только дверь на кухню закрылась.

– Почему сразу вляпалась?! – возмутилась я. – Хотя, ты права… вляпалась!

И я все как на духу выложила.

Как и полагается настоящей подруге, посмеявшись всласть и заявив, что мне: «Кранты. Нет, полный капец. Пора писать завещание», – Лёля вытерла слезы и переспросила:

– Что, серьезно, ты и сказала про стручок?

– Угу, – я кивнула, – да, я и сама понимаю, что перегнула палку. Но бесит он меня, прям до чертиков… Рожа такая самодовольная.

– Это любоффь! – заявила «любимая» подруга и мечтательно подняла ясны очи к небу.

– Ты что мелешь? Какая любовь?!

– Обыкновенная. У нас с Ванькой точно так же все начиналось, а теперь, вон, полный «асисяй»!

– Не может быть у меня никакой любви. У меня ребенок, а, как известно, чужие дети никому не нужны, а некоторым и свои в тягость. А шуры-муры на работе плохо заканчиваются, проходили, хватит! Дела закончит и вернется в свою «нерезиновую», так что не выдумывай.

Хитрая подруга решила сменить тему:

– А он симпатичный?

– Угу, – согласно кивнула.

– Ну, что «угу»? Расскажи!

– Более чем…

– Сиди тут, Марусь, я за ноутом, ща мы найдем твоего Смирнова.

– Да куда я денусь?

Через минуту ноутбук стоял на столе.

– Так, как его там по батюшке?

– Витальевич.

– Сколько тут их. Который?

– Я не вижу, может, его нет в соцсетях?

– Допустим. Хотя, в наше время даже у котов странички есть. Давай просто в поисковик забьем, вдруг что выдаст, – не унимается подруга, стуча ноготками по кнопочкам.

– Лёль, кажется, ты была права, мне конец, – говорю я, замечая в результатах поиска знакомое название. – Открой вот эту ссылку, – указываю пальцем на заголовок: «За последний год «ЭС-мобайл» набирает обороты на рынке сотовых операторов».

Подруга зачитывает содержимое статьи:

– «За последний год «ЭС-мобайл» набирает обороты на рынке сотовых операторов, уверенно занимая лидирующие позиции среди «старичков». Благодаря выгодным тарифам и устойчивой мобильной связи и…» Бла, бла, бла… – Прокручивая вниз страничку, указывает на фото улыбающегося Смирнова и читает подпись: – «Генеральный директор «ЭС-мобайл» Смирнов Ярослав Витальевич». Это что, он?! – восклицает Лёля.

Я нервно терзаю бумажную салфетку и киваю в знак согласия. И меня прорывает:

– Что он вообще делает в нашем городе? Птицы такого полета, в принципе, не посещают свои филиалы лично. Там же замы, а у них замзамы! Боже, Оля, он у Герасимова снимает почти половину здания. Более неподходящую кандидатуру, чтобы нахамить, невозможно найти! – я нервно хватаюсь за голову. – Ему только стоит намекнуть, и меня вышвырнут не задумываясь.

– Ну, подруга, не паникуй, ты же не знала.

– Это ничего не меняет. Думаешь, Павел Петрович будет слушать мои оправдания, когда на кону стабильный арендатор, который приносит ему половину заработка, и я? Что ему стоит найти другого работника, более вежливого и обходительного? Да ничего!

– Успокойся, тебя еще не уволили, значит, Смирнов не так и злопамятен. Ну, или еще не успел связаться с твоим боссом.

– Вот, спасибо, утешила! Оля! Оленька, что делать? Мне нельзя терять работу. Идти извиняться? Или не сознаваться? – Меня охватила паника, мысли в голове скакали, как дети на батуте, хаотично и сталкиваясь друг с другом.

– Да что тут посоветовать… Предлагаю действовать по обстоятельствам. Будем надеяться, что он закончил свои дела и покинул город.

– Ты сама в это веришь? Я утром видела его машину… – Я задумалась. – А вдруг, действительно, он хочет побыстрее закончить дела и уехать? Кто в здравом уме будет работать в выходной?

– Трудоголик или хозяин крупной компании, у которого обязанностей побольше, чем у нас вместе взятых.

Я бросила на подругу злой взгляд.

– Решено! Завтра с утра иду извиняться, гордость гордостью, но кушать хочется всегда.

– Надень свое самое обтягивающее платье, это должно помочь, – язвительно замечает подруга.

***

Тяжелые мысли не дают мне уснуть, да и утро не приносит покоя. Понимаю, что пока не посмотрю господину Смирнову в лицо и не пойму, что мстить он не собирается, или собирается, но не прибегая к увольнению, нервничать я не перестану.

Прислушавшись к совету подруги, я достаю черное обтягивающее платье, приношу свои ноги в жертву туфлям на шпильке, надеясь смягчить Ярослава Витальевича таким позорным, но действенным, на мой взгляд, способом.

Никогда не любила прибегать к девчачьим уловкам ради достижения цели, но в этот раз мое положение бедственное. Нельзя забывать, что у меня дочь. И моя излишняя гордость сегодня возьмет выходной.

Добравшись до работы, я узнаю, что меня уже ищет Герасимов. И что он так рано приехал – обычно раньше одиннадцати не дождешься. Точно уволит…

Я иду в кабинет руководителя, как на плаху.

– Утро доброе, Машенька, замечательно выглядишь, – приветствует меня начальство.

Машенька, кажется, очаровала ты не того…

– Доброе утро, спасибо, Павел Петрович.

– Да, не за что. Ты почаще надевай платья, тебе очень идет, – расточается Герасимов. – У меня к тебе дело. Сегодня ко мне заходил Смирнов, тот самый, – указывая пальцем куда-то вверх, имея в виду верхние этажи, которые снимает его компания, а возможно, и божественные начала арендатора. – Так вот, у нас с ним заканчивается договор аренды, и он хотел бы его продлить. Но работать он хочет только с тобой, у него есть изменения, наш юрист почему-то не устраивает, – пожимает плечами Павел Петрович. Решил отыграться на мне, других вариантов просто нет. Предполагала, что подобное случится, ну что ж, я готова. – Держи экземпляр, правь прямо в нем. Я на тебя рассчитываю, ты сможешь договориться. Если будет просить скидку. Отказывай, но мягко.

– Хорошо, сделаю все, что смогу.

– Я знаю. Смирнов ждет тебя в одиннадцать.

И тут я поняла, что фраза «Я знаю» означает: «Конечно, ты все сделаешь, иначе я тебя…»

В десять пятьдесят я захожу в приемную. Секретарь, которая представилась Натальей, напряжена. Поза неестественная: спина слишком прямая, руки на столе, словно она вспомнила школьные годы.

Меня просят подождать еще пару минут. Подожду, это в моих интересах.

Глядя на девушку, и я начинаю нервничать. Что-то мне подсказывает, что господин Смирнов сегодня не в духе.

– Проходите, Мария Викторовна. Ярослав Витальевич вас ожидает, – произносит Наталья, как приговор.