Вопреки моим страхам, Зоя от новости отмахнулась, не увидев в переписке от ее имени ничего криминального. Но она порядком удивилась, увидев количество сообщений:
– Видимо, тебе и правда было скучно меня ждать.
– Да это Орешин просто… заболтал. Представляешь, увидел, что ты любишь кино и как начал закидывать кино-вопросами! Очень забавными. Ну я и… сама не заметила, как начала отвечать.
– Да уж. Парни вроде него – профи.
– В каком смысле?
– В прямом – болтун он. Профессиональный.
– А. Ну это да, у него же подкаст…
На этом тема с Антоном Орешиным себя исчерпала.
– Ну что, твоя голова готова к выходу? – с улыбкой спросила я.
– Готова… Ненавижу зиму за все эти шапки! Все усилия потом насмарку…
– Да ладно, зимой все не так плохо.
– Легко тебе говорить – у тебя проблем с укладками не бывает, – Зоя покачала головой, глядя на мою непокорную шевелюру, которую почему-то записала в достоинства еще в момент нашего знакомства. Волосы у меня кудрявые и светлые, а еще я почти всегда выгляжу так, словно меня током ударило. Спрашивается, и какое это достоинство?
Если не нанести на волосы кучу средств – удар током. Если высушить неправильно – удар током. А уж если расчесать… Там взрыв на макаронной фабрике. Особенно тяжело приходилось раньше, когда я еще не научилась укрощению строптивых кудрей и не понимала, что лучше не резать их коротко. Никогда. Даже под пытками. К своим почти двадцати годам я нашла хлипкий баланс: отрастила волосы почти до пояса, подобрала средства, способные слегка угомонить шевелюру и убрать пресловутый «эффект тока», ну и немного познала дзен в искусстве самопринятия. Кудри – такое дело… Они все равно сильнее и победят. Человек либо это принимает, либо погибает от стресса с утюжком для выпрямления в забитой от напряжения руке.
А еще рядом со мной рос младший брат, который уж точно ненавидел семейные кудри больше моего. В детстве его все называли херувимчиком, а он, даже не понимая смысла слова, отчаянно его ненавидел. Потом узнал и возненавидел еще больше. Сейчас он бреется налысо, что ему вообще не идет, подчеркивает подростковые прыщики на висках и злит. Но у него возраст такой – он вечно на что-то злится.
Когда мы с Зоей вышли на улицу, стемнеть успело основательно. И похолодать. Зато свежий снег под ногами приятно хрустел, что подняло мое настроение до небес: такая зима – моя настоящая любовь.
Мы свернули в парк, через который можно попасть на центральные городские улицы, до встречи с ребятами оставалось минут сорок – успеем немного погулять.
– Ваня придет? – спросила Зоя.
– Кажется, должен.
– На катке все вечно держатся за руки – просто сделай вид, что… не знаю, плохо катаешься! И нарезай круги с ним.
– Я правда плохо катаюсь, потому что не люблю коньки.
– Так это отлично! – обрадовалась подруга. – В смысле, не придется что-то изображать, все будет максимально естественно.
– Угу, естественнее некуда. Как в прошлый раз, когда я облила его соком.
– Ты просто нервничала и слишком активно жестикулировала – бывает.
Бывает, это точно. Со мной – постоянно! Видимо, кому-то дано лавировать в обществе, вести себя естественно и не позориться на ровном месте, а кому-то нет. Мне, как можно догадаться, нет. Я умела быть расслабленной и веселой, но только с близкими людьми. С посторонними так не получалось, а уж если в уравнение попадала переменная под названием «симпатичный парень», все катилось к катастрофе. А с конкретным симпатичным парнем – одногруппником Ваней – все и вовсе было плохо. Зоя говорила, это из-за того, что Ваня так сильно на меня похож – такой же стеснительный и немного закрытый, и потому мы, как два магнита, отталкивались друг от друга. Подруга вообще считала, что мы с Ваней не пара и мне нужен кто-то поактивнее.
«С этим каши никогда не сваришь,» – любила добавлять она.
Но в безуспешных попытках завоевания, конечно, помогала.
Ваня Журавлев понравился мне сразу, хотя и не слишком вписывался в образ парня из девичьих грез. Ваня был милым, галантным, он всегда открывал дверь перед девчонками, опрятно выглядел, не грубил, его щеки мило краснели, когда он стеснялся. Светловолосый, светлоглазый, высокий, отлично сложенный, с доброй улыбкой – казалось бы, как вообще можно пройти мимо такого? Но положительного Ваню чаще не замечали, отдавая предпочтение другим. А я заметила его сразу, и был у меня вопрос посложнее: как подойти к такому?
Учеба в одной группе должна была нас сблизить, но этого не произошло. У нас вообще группа не самая дружная оказалась, все быстро разбились на пары или компании побольше и общались своими кругами. И лишь иногда все собирались вместе, вот как сегодня с катком.
На успех с Ваней я не надеялась, у нас даже переписка не клеилась. Если открыть наш чат, то можно увидеть, как я спрашиваю про очередное задание по английскому или немецкому, а Ваня отвечает. Потом он спрашивает, а я отвечаю. Сразу заметны и напряжение, и экшен, и романтика… А еще можно услышать стрекот сверчков, настолько все безнадежно. Правда, однажды Ваня написал мне: «Привет, как дела?». Я так переволновалась, что не ответила.
Хотела сделать это позже, но Зоя меня убедила, что крайне тупо прочитать сообщение и ответить на него через три дня.
– Тебе надо меньше думать и больше действовать, – еще один ценный вывод подруги. – Ты всегда так долго сомневаешься, что становится поздно. В этом ничего удивительного – закон жизни. Если не схватишь быка за рога ты, то схватит кто-то другой. Или бык убежит.
– Меньше думать – закон жизни? – засомневалась я.
– В твоем случае да.
– Даже не знаю… надо об этом подумать.
– Ладно, Степанова, я тебя поняла – добиваем Ванечку молчаливым обожанием. Уверена, это сработает… в параллельной вселенной.
Когда-нибудь точно сработает, я в этом не сомневалась. В конце концов, учиться вместе нам еще несколько лет, зачем торопиться? Говорят, ожидание только подпитывает чувства, а шанс у меня еще будет, да хотя бы сегодня на катке!
Надо только грамотно этим самым шансом воспользоваться.
Я сидела на лавочке и терла ушибленную ногу, глядя, как по льду под веселенькую новогоднюю песенку рассекают остальные, а Ваня держится за руки с Риткой Скороходовой. Готова поклясться, она наглым образом своровала мою тактику с неловкостью и необходимостью поддержки!
Только выходило у нее намного лучше.
Как минимум она не свалилась на лед и не хрястнулась об него коленкой еще до того, как Ваня вообще пришел на каток. А он опоздал, между прочим, и мы в итоге даже не поздоровались – он меня не видел. В момент его появления я как раз сидела в раздевалке и разглядывала коленку на предмет увечий, от страха обливаясь холодным потом – если ушиб сильный, то я определенно сорву скрупулезно спланированные семейные праздники, и мама меня за это четвертует, а папа над этим посмеется. Брат же поможет маме с четвертованием, а папе – с шутками.
Со всем недовольством я уставилась на взятые напрокат фигурные коньки. Кто придумал эти адские зубчики? Держу пари, это было сделано намеренно, как раз для таких вот глупых падений.
А ведь я считала себя любительницей всего зимнего, да почти спортсменкой! Всей семьей мы каждую зиму ездили в лес кататься на лыжах, я отлично управлялась со сноубордом в горах! И вот надо же, коньки подвели как неохваченное зимнее умение. Просто папа всегда повторял, что коньки – это скучно и вообще для девочек, и так получилось, что я переняла его нелюбовь. Теперь окончательно и бесповоротно.
Ритка тем временем смеялась так громко, что даже звучащий из колонок Стиви Уандер не мог с ней соперничать. И Ваня, скромник Ваня, улыбался Ритке в ответ, и даже изобразил вместе с ней пару танцевальных движений! На катке все разбились на парочки, и только Зоя каталась в одиночестве, притягивая взгляды – каталась она отлично. Кроме танцев, она когда-то и на фигурное катание ходила. После моего падения она предлагала уйти, но я выпихнула ее на лед – не хватало еще и подруге портить веселье.
Через минут двадцать запыхавшаяся Зоя подъехала ко мне, ловко затормозила и протянула телефон:
– Держи. Там опять Орешин со своими чокнутыми сообщениями.
– И? – не поняла я.
– Ответь ему что-нибудь.
– Зачем?
– Затем, что ты заварила эту кашу, тебе и расхлебывать.
Телефон я взяла – уж очень настойчиво Зоя мне его протягивала.
– Может, я просто его заблокирую?
– Обычно я блокирую только отбитых людей, но если не хочешь отвечать – сделай это, – подруга оттолкнулась от бортика и уехала, буквально за пару секунд растворившись среди других катающихся.
Ваня тем временем пытался прокрутиться на одной ноге вокруг своей оси, а Ритка стояла рядом и хлопала в ладоши, хотя у него вообще ничего не получалось. Но выглядел он при этом так мило и непосредственно, что на месте Ритки и я бы похлопала, чего уж там.
Орешин успел уехать за город с друзьями (теми самыми, которые якобы до этого оставили его таким одиноким и несчастным), оказалось, они тоже катаются. Не на коньках, правда, а на сноубордах. Выходные, что поделать, у всех какие-нибудь активности. Это к концу зимы уже не хочется нос высовывать из дома – холодно, ветер и вообще, где там уже весна, а в декабре, в преддверии Нового Года, все кажется таким праздничным, вдохновляющим на прогулки и ярким. И даже сто раз подряд услышанная «Last Christmas» не надоедает.
Я посмотрела на отправленное Антоном фото (там он летел с трамплина и делал передний «грэб») и забыла, что собиралась его заблокировать. Вместо этого улыбнулась и быстро напечатала:
eyes_wide_shut: теперь понятно, к чему «let it snow»
let_it_snow777: ответила! Она ответила! Не зря ломал кости ради фото:)
eyes_wide_shut: ты хоть когда-нибудь не врешь? Вижу по фазе полета, что ты отлично приземлился
let_it_snow777: видишь по фазе… прости, мне надо это переварить
let_it_snow777: …
let_it_snow777: переварил. Нуждаюсь в пояснении: ты что, не только киноман, но еще и сноубордистка? Я набрел на девушку мечты?! Или мои друзья нашли тебя и заплатили, чтобы я поверил, что ты настоящая?
eyes_wide_shut: я тоже катаюсь. Немного. Друзьям передай, что жду следующего перевода на карту, но пусть удвоят сумму
let_it_snow777: передал – сделали вид, что не знают тебя
eyes_wide_shut: врут:)
let_it_snow777: ты должна, нет, ОБЯЗАНА была поехать с нами!
let_it_snow777: давно катаешься?
eyes_wide_shut: с детства. Лет с трех
let_it_snow777: С ТРЕХ?! Это законно вообще?
eyes_wide_shut: родители познакомились на горнолыжном курорте, с тех пор у них что-то вроде традиции – летать в горы зимой. Каждый год не получается, но когда получается, они берут меня с собой.
Первый раз это случилось в три года. Папе на тот
момент было чуть больше двадцати, и он решил, что я должна вырасти его лучшим сноу-другом
«Поэтому меня и назвали Саньком», – едва не добавила я, но вовремя вспомнила, что Зою никак не могли назвать Саньком. Отправленное сообщение я перечитала и разволновалась, потому что написала много лишнего. Не подумала. Опять! Что со мной такое сегодня? Неужели все дело в том, что это как бы пишет Зоя?
let_it_snow777: махнемся местами? Мой отец меня только на рыбалку таскает, а я очень, ОЧЕНЬ, ochen’
не люблю рыбачить
eyes_wide_shut: кто тебя научил кататься?
let_it_snow777: никто. Точнее, друзья: затащили
как-то на горнолыжку, кинули в меня доской со словами «дальше сам». Спустя пару сотрясений, разбитые колени, литры горючих слез и ворох мыслей о том, что мне стоит поискать новых друзей, потому что старых я прибью, все получилось
eyes_wide_shut: новых друзей нашел?
let_it_snow777: лень было. Старые болваны, но прикольные, я к ним привык
eyes_wide_shut: я заметила, что прикольные. Кинули в тебя доской, наняли меня…
let_it_snow777: и это было их лучшим решением! Серьезно. Да и предыдущее где-то в топ-10. Или даже топ-5 – я офигеть как люблю кататься, настолько, что в прошлом году думал взять перерыв
в учебе, выучиться на инструктора и прожить зиму
в горах, работая каждый день. И других катальщиков считаю частью особого закрытого клуба
eyes_wide_shut: клуба сноубордистов?
let_it_snow777: вроде того. Разве у тебя нет такого ощущения? Что тем, кто не ощутил силу спуска, не понял смысла, не объяснить того, что в этот
момент чувствуешь и как это хорошо, просто нет
подходящих слов. Поэтому клуб закрытый, но зато там люди, которые на одной волне и понимают друг друга с полуслова:)
Закрытый клуб, значит.
Как-то слишком много Антон Орешин о себе мнил, но в глубине души я понимала, о чем он. Много раз, убеждая Зою встать на сноуборд, я рассказывала ей, как это круто. Разок она даже вняла и согласилась посетить нашу городскую горнолыжку, но, упав пару раз, потом долго вспоминала это приключение как «на черта я тебя послушала?». Она не поняла, ей не понравилось.
О проекте
О подписке