Цитаты из книги «Сила Стихий. Раскрытие и познание»

Но болезнь – это не просто стихийный дисбаланс; он превращается в реальное поражение, когда существует долго, очень долго. Настолько долго, что успел проецироваться на физическое тело, пустить корни, прорасти глубоко. Подобно омеле, которая, попадая в дерево, вырастает не сразу, а лишь через несколько лет инкубационного периода, когда бороться с ней уже бесполезно. Так болезнь видит врач – когда омела уже проросла, когда опутала крону, когда уже изменила генетическую структуру

в эпоху костров. Те больные, которых пользовали целители и целительницы «по природе», те, чьи жизни были спасены от болезней, от которых умирали остальные, почему-то первые выступали на обвинительных процессах, бросали камни в ещё живых своих спасителей, обрекая их на унижение, боль и смерть. Так их испуганный разум пытался доказать правоту своего убогого религиозного страха; доказать самому себе, что отсутствие у него магического дара – это не порок, а благо; доказать, что тот, кто таким даром обладает, совсем не выше меня, а ниже – он проклят, проклят, проклят.

кто не испытал на себе силы магического дара, никогда не поймут того, кто испытал. Однако для эгрегориального человека наличие в поле внимания того, кто совершенно независим от эгрегоров и не считает нужным это скрывать, очень раздражительно. Это чувство порой переходит в ненависть – оно иррационально, лежит на подкорке и никакими ментальными обоснованиями не подкрепляется. Подобно комару, который ещё не кусает, но убить его уже хочется, потому что своим жужжанием он обостряет чувство внутреннего бессилия. Уязвимость, которая не объяснима логикой, которая обостряет зависимость от малого и незначительного – от того, что большой и сильный, эгрегориально согретый разум почему-то теряется перед тем, чего не понимает.

пространство и люди, обременённые морально-этическими нормами, на такого человека всегда смотрели и будут смотреть как на дурачка. Потому что мотив, который им движет, эгрегориально зависимым людям непонятен совсем. Целитель не алчет славы, не гонится за богатством, не ищет защиты и поддержки сильных мира сего. То есть не добивается всего того, чего можно достичь, если делать свой талант или какую-то другую особенность личности более выпуклой, более феноменальной, чем у

обратно. Дар, как специфическая программа сознания, свойство души, которое способно подчинить себе все другие программы разума, все другие душевные особенности и предпочтения. Истинному целителю совершенно всё равно, платят ему за его деяния или не платят, просят его решить вопрос или не просят. Он физически не может пройти мимо «неправильности», его перекручивает от несовершенства реальности и от искажения проявленного бытия, каковое олицетворяет собою болезнь.

Истинных целителей рождается крайне мало. Не всякий объявляющий себя целителем на самом деле является таковым. Потому что у истинного целителя есть в психике одна странность, которая и предопределяет его дальнейший путь: целитель не может воспринимать болезнь иначе, чем своего природного врага. Это такое животное чувство, которое невозможно игнорировать или стереть из ментала никакими установками. Враг должен быть уничтожен. Смотреть по-другому на неправильность этого мира с позиции взгляда на болезнь он просто физически не способен. Как чистюля не может пройти мимо брошенной бумажки. Как женщина с обострённым материнским синдромом не может не реагировать на плач ребёнка. Так и истинный целитель – он не может пройти мимо болезни, не может игнорировать её присутствие.

манипуляции с энергетикой другого человека, с его телом, здоровьем и стихийным балансом можно делать лишь тогда, когда сам делающий находится в состоянии непредвзятости, в состоянии нуля. Только в этом случае можно полагать, что диагностика будет верной, а воздействие эффективным

Поэтому запомним первое правило целительства: мастерство мгновенного обнуления. Эта способность может быть врождённой, но такому мастерству можно и научиться, чем занимались практикующие на предыдущем этапе работ.

только воля не отчуждаема никогда. Если она есть, всегда можно начать всё сначала, даже с нулевым уровнем прав, даже потеряв всё – пока есть воля, всего можно достичь. Системы порабощения вроде религиозных культов не могут изъять из человека его волю. Они способны блокировать её, но всегда только с добровольного согласия самого хозяина воли. Они могут забрать его права (или наделить ими), но не вправе распоряжаться его волей. Характеризуя какого-либо человека как безвольного, следует понимать, что этот термин не означает, что у такого человека воли нет, – это означает, что он ею просто не пользуется.

Права, которые имеет каждый, переданные по крови или привнесённые из других воплощений, есть товар разменный. Их можно приобрести, заработать, купить; их можно потерять, продать, заложить – по глупости, по недомыслию, из страха за свою жизнь и жизнь своих детей. Но их невозможно украсть или отнять насильно: можно лишь сделать так, что под угрозой смерти или чужой силы человек отдаст свои права добровольно.