Сэйдж, сама не понимая, что делает, вскочила с места, дернула за руку Фиолу и ловко перепрыгнула через ограждение наверх, на ряды с более дорогими местами, откуда имелся собственный выход. Пробравшись между зрителями, которые не обращали на нее ни малейшего внимания и, разинув рты, таращились на арену, она выбежала на галерею второго этажа и бросилась вниз по винтовой лестнице.

Со временем и местом Сэйдж угадала: прямо под ней из черного хода здания вылетел Рольф, завертел головой, дернулся вправо, влево, явно не зная, куда бежать. Перемахнув через перила, Сэйдж приземлилась на мостовую рядом с парнем и схватила его за локоть.

– Бежим! – и она потянула его за собой в направлении площади Трех Мечей. Рольф вздрогнул от неожиданности и попытался вырвать руку.

– Куда? Ты кто? – пролепетал он.

– Да бежим же! – Сэйдж вцепилась в его руку что было силы и дернула. – Сейчас стражники опомнятся…

Рольф, не раздумывая больше, помчался за ней.

Буквально впихнув ошеломленного бойца-колдуна в карету, Сэйдж торопливо захлопнула дверцу и тщательно задернула занавеску на окне.

– Ох, где же Фил… – пробормотала она, с наслаждением стягивая меховую шапку, волосы под которой слиплись от пота.

Рольф медленно снял шлем.

– Т-ты девушка… – прохрипел он.

– О, сообразил, – скривилась Сэйдж. – Значит, мой маскарад удался, раз только сейчас заметил. Фи-ил… Ну где ты…

В этот момент дверь кареты яростно дернули.

– Сэй!.. – раздалось снаружи сдавленное шипение. Сэйдж торопливо отодвинула щеколду. Фиола ввалилась в салон кареты и рухнула на сиденье.

– Зачем ты его притащила? – грозно осведомилась она, кивая в сторону Рольфа.

– Сама не знаю, – вырвалось у Сэйдж. – Но раз уж он здесь, нам пора удирать. – Она выглянула из кареты, осмотрелась по сторонам и ловко взлетела на место кучера. Подхватив вожжи, она хлестнула лошадей. Карета выкатилась со стоянки и понеслась по мостовой.

На месте кучера Сэйдж ездила ровным счетом один раз, причем это было лет восемь назад, ее ладошки с зажатыми вожжами держал в своих руках отец, а лошади шли чинным шагом. Теперь же, почуяв неопытного возницу, они занервничали и понеслись вперед, сбиваясь с ровного шага и то ускоряясь, то замедляясь, из-за чего карета дергалась и раскачивалась. Сэйдж мертвой хваткой вцепилась в вожжи, с ужасом понимая, что это не она управляет лошадьми, а они несут карету туда, куда им заблагорассудится. Мимо проносились дома и ограды, с возмущенными воплями отскакивали из-под колес люди, рядом мелькали другие повозки, кареты, всадники…

Наконец город закончился, и лошади, увидев знакомую дорогу и больше не шарахаясь от встречных карет и людей, начали успокаиваться. Сэйдж немного расслабилась, села поудобнее и аккуратно натянула вожжи, призывая лошадей замедлиться. Казалось, всё позади… Но надо же было случиться такому невезению! Из занесенной снегом рощицы слева от дороги с шумом, гамом и хлопаньем крыльев вылетела стая – нет, правильнее сказать – возмущенная толпа всевозможных птиц, которые гнали перед собой ошалевшую от дневного света снежную сову. Та металась из стороны в сторону, белые с серыми штрихами крылья, казавшиеся огромными, как паруса, громко хлопали, когда бедная ночная хищница пыталась увернуться от злобных преследователей. Шум вся эта куча пернатых подняла такой, что перепуганные лошади, взвившись на дыбы, бросились в сторону.

Сэйдж завизжала. Прямо на нее неслось дерево. В последний момент она рванулась в сторону и отлетела в сугроб. Карета боком ударилась о толстый ствол березы, что-то затрещало, и послышался глухой удаляющийся стук копыт.

Сугроб почти не смягчил падение – от удара о землю у Сэйдж перехватило дыхание, левая рука и бок взорвались болью. Ветки кустарника больно хлестнули по лицу. Снег набился под одежду, обжег холодом и помог прийти в себя.

Сэйдж приподнялась на руках и огляделась. Карета без оглобель, со сломанным колесом и с отлетевшей дверцей стояла возле старой березы, лошадей и след простыл. Сэйдж поднялась на ноги, охнула от боли в боку, осторожно ощупала себя – ничего не сломано, болит, но терпимо, – и заковыляла по глубокому снегу к карете.

– Фил! – жалобно позвала она. – Ты где? Ты цела?

Из кареты послышались возня и приглушенные ругательства. В проеме на месте сорванной двери показалось бледное лицо Фиолы. Шепотом бранясь, она осторожно выбралась наружу и села на приступку кареты.

– Цела? – Сэйдж бросилась к ней.

– Вроде бы… – Фиола пощупала левое плечо и скривилась. – Синяк будет. Но можно сказать – нам повезло.

– Еще как, – раздался из недр кареты мужской голос. Сэйдж вздрогнула – она напрочь забыла о том, что с ними ехал еще и беглый боец-колдун.

– Эй, ты там как?

– Жив, – мрачно отозвался Рольф, пытаясь выбраться наружу мимо сидящей на ступеньке Фиолы. – Выпустите меня, будьте так добры, благородная леди.

– Я не благородная леди, я служанка, – буркнула Фиола, отодвигаясь.

– По вашим нарядам даже не догадаешься, что вы леди, а не лорды, – ухмыльнулся Рольф. – Что это за маскарад?

– Так тебе все и скажи! – огрызнулась Фиола. – Не твоего ума дело!

Рольф отошел на пару шагов от кареты и принялся ощупывать себя, двигать руками и ногами и вертеть головой.

– Вроде бы всё на месте… А будет ли мне позволено поинтересоваться, зачем вам понадобилось укрывать преступника? – ехидно прищурился он, переводя взгляд с Сэйдж на Фиолу. – Уж не потому ли, что у самих совесть нечиста?

– Слушай, отстань, а? – Фиола угрожающе приподнялась с места, но тут же, охнув, уселась обратно.

– Может, ты мне объяснишь? – Рольф повернулся к Сэйдж, которая молча таращилась на него.

– Н-нет, – пробормотала она. – Т-то есть… В общем, сама не знаю. Просто увидела, что ты бежишь. И потащила тебя за собой.

– А ты отдаешь себе отчет, во что ты в результате вляпалась? – Рольф сочувственно посмотрел на ее. – Вижу – не отдаешь… Ты знакома с законом об ограничении применения магии?

– Да. – Сэйдж наконец смогла немного сосредоточиться. Свод законов королевства она с домашним учителем повторяла совсем недавно. – Применение магии в общественном месте, повлекшее… Сейчас, минутку, – она наморщила лоб. – Разрушений не было… А Ульрик… Что с ним? Я убежала и не успела узнать… Он умер? – испугалась она.

Рольф побледнел.

– Я тоже не видел, – пробормотал он.

– Нет, – подала голос Фиола. – Всё нормально с вашим Ульриком. Он оттаял, упал на песок и заорал благим матом. Буквально сразу же.

– Слава богам, – пробормотал Рольф, отворачиваясь. Сэйдж заметила, что руки его мелко подрагивают.

– Так ты что, применил заклинание, не зная, какой будет эффект? – возмутилась она. – Да как ты мог! На турнире! Это и так бесчестно, а еще и…

– Эй! – Рольф яростно обернулся и шагнул к ней. Глаза его сверкнули так, что Сэйдж в ужасе отшатнулась. – Я – не – колдовал! Я не умею колдовать! Я… – Он вдруг схватился за голову и снова отвернулся. – Я понятия не имею, что это было, – глухо сказал он.

– К… как это? – опешила Сэйдж. – Как это понятия не имеешь?! Я же видела – ты отбросил меч, вытянул вперед руки и… И сотворил заклинание! Как ты мог сотворить заклинание, если ты не колдун?! Что за бред?..

– Вот и мне интересно – что за бред, – дрогнувшим голосом отозвался Рольф и сел прямо в снег, закрыв лицо руками.

Сэйдж окаменела. Нет, не мог этот странный боец-новичок так искусно притворяться! Она видела его замешательство еще там, на арене, когда он сидел на песке и смотрел на застывшего Ульрика. Словно не веря…

И сейчас – в его позе, в голосе, во взгляде было столько отчаяния, что Сэйдж ну никак не могла предположить, что он – закоренелый преступник и великолепный актер – просто пускает им пыль в глаза, чтобы вызвать жалость и убедить доверчивых девушек помочь ему скрыться от правосудия.

Подойдя ближе, Сэйдж опустилась в снег рядом с парнем, застывшим в позе немого отчаяния, и осторожно положила ему руку на плечо.

– Что ты помнишь? – мягко спросила она.

– Отойди-ка от него! – грозно прикрикнула Фиола. Сэйдж отмахнулась.

Рольф поднял на нее взгляд. Синие глаза потемнели от страха и отчаяния – будто грозовые тучи затянули летнее небо.

– Ты… мне веришь?

– Пока не знаю. Расскажи. – Сэйдж ободряюще улыбнулась. Почему-то она совершенно не боялась, что этот незнакомец сделает ей что-то плохое. Его глаза… Их холодная синяя глубина вдруг смутно о чем-то напомнила, что-то сладостно и мучительно отозвалось в сердце. Бескрайний ледяной океан… Неумолчный шум волн, бьющихся о скалы. Жемчужные брызги. Запахи соли и студеного ветра.

Что это? Откуда?

Сэйдж никогда в жизни не видела моря.

– Я устал, – начал Рольф. – Я и не надеялся победить. Хотя это мой первый турнир в столице, но я прекрасно знаю, кто такой Ульрик. Я рассчитывал хотя бы на то, что он не выкинет меня с арены первой же атакой… И тут я могу собой гордиться – я продержался даже дольше, чем предполагал. – Он криво усмехнулся. – Но потом… я устал и упустил нить схватки. Потерял равновесие. Упал. И по-настоящему испугался. Он навис надо мной, как… Как неотвратимая смерть. Глупо звучит, да… – Парень снова закрыл лицо руками. – Я понимаю… и тогда понимал, что он не стал бы по-настоящему бить упавшего противника. Но я запаниковал. Как трусливый… – Он с досадой мотнул головой. – Даже ругательство не могу подобрать. Позорище.

– Так что было дальше-то? – поторопила его Сэйдж.

– А потом мне вдруг стало очень жарко. А потом… Я сижу и смотрю на ледяную статую с лицом Ульрика и мечом в руке.

– Ну и дела. – Сэйдж поднялась на ноги и прошлась по истоптанному снегу. – Выходит, ты колдун, который не знал, что он колдун. Час от часу не легче. За умышленное нарушение закона тебя арестуют и, если я правильно помню, приговорят к двумстам дням тюрьмы, денежному штрафу в пользу пострадавшего и к ста шестидесяти дням работ в пользу казны. А если узнают, что ты не ведал, что творишь… Тебя же на опыты сдадут. Запрут навечно под предлогом того, что ты особо опасен и требуешь постоянного наблюдения. По-моему, лучше уж в тюрьме отсидеть.

– То есть ты предлагаешь мне сказать, что я в самом деле хотел заколдовать соперника? – прищурился Рольф. – Наговорить на себя, что я сознательно и прилюдно нарушил правила турнира? Навсегда лишиться права выступать на арене? Да лучше уж на опыты. Может, там что-то выяснят, и я еще окажусь полезным для науки. А так – на мне вечный позор. Не хочу. Тем более ни за что ни про что.

– И что ты предлагаешь? Вернуться в город, сдаться властям и рассказать, как всё было? – Сэйдж возмущенно всплеснула руками.

– Странная формулировка, – покосился на нее Рольф. – Вам я ничего не предлагаю. Вы пойдете домой. Ваши лошади прибегут в конюшню, и вас поедут искать. А я вернусь в город. Других вариантов нет. – Он поднялся на ноги и принялся отряхиваться от снега.

– Зачем тебе это? – Сэйдж неожиданно сама для себя шагнула к нему и схватила его за руку. – Зачем губить карьеру… Жизнь… Ради чего? Ты ни в чем не виноват. Ты не нарочно!

– А если я и вправду опасен? – горько усмехнулся Рольф, аккуратно высвобождая руку из судорожной хватки Сэйдж.

– Не думаю. В конце концов, ты можешь сам исследовать этот свой… дар. Поживешь вдали от людей, потренируешься. Будешь устраивать себе всякие опасности и трудности и смотреть, как будет реагировать… магия внутри тебя. – Сэйдж смутно удивлялась собственной горячности, но ей почему-то вдруг стало страшно и тоскливо при мысли о том, что этот незнакомый парень с глазами, в которых плещется океан, вот так просто исчезнет из ее жизни.

Рольф уставился на нее с немым изумлением. Сэйдж захлебнулась холодным воздухом и почувствовала, что тонет в студеной синеве его взгляда.

– Подруга, ты чего? – Фиола, судя по интонациям, была удивлена не меньше Рольфа.

– Он идет с нами, – решительно сказала Сэйдж, не без труда возвращаясь с утеса над бушующим океаном на заснеженную полянку. – В конце концов, на этих землях я имею право отдавать приказы – вам обоим!

– И отцу тоже? – ехидно поинтересовалась Фиола.

– На этих землях? Приказы? – одновременно с ней ошеломленно спросил Рольф.

– О да. – Фиола встала с приступки кареты и, подбоченившись, повернулась к Рольфу. – Разрешите представить вам леди Сэйдж, маркизу Олсфортскую. Инкогнито, кикимору ей в прическу!

– Маркизу?.. – Рольф вытаращился на Сэйдж так, будто в ее прическе уже сидела кикимора. – Олс-форт… – Он вдруг махнул рукой и расхохотался.

– И чего веселимся? – мрачно осведомилась Сэйдж, украдкой показывая любимой служанке кулак.

– Мар-ки-за… – сквозь смех простонал Рольф, держась за бок, видимо, ноющий от ушиба. – На турнире второй категории… В таком виде… Ты посмотри на себя! Ты же… как пират с южных морей! И чумазая… И одета… Ох, не могу! Кому рассказать – не поверят!

– Вот и не рассказывай, – буркнула Сэйдж. – Не поверят и побьют. – Она зачерпнула пригоршню снега и принялась яростно стирать с лица коричневую пудру.

– Ну, скажем так, побить меня далеко не всем под силу. – Рольф неожиданно посерьезнел и приосанился. – Но, конечно, я не выдам вашей тайны, миледи. – Он учтиво поклонился. – И я благодарен вам за то, что вы проявили ко мне сочувствие и помогли бежать. Хотя, насколько я понял, вы не очень-то понимали, что творите.

– Есть такое дело, – вздохнула Сэйдж. – Но – что сделано, то сделано. И пожалуйста, не надо после всего, что мы тут уже наговорили, начинать обращаться ко мне на «вы». Ты еще скажи «ваша светлость», – она фыркнула, – и я тебе снега за шиворот напихаю!

– А ты допрыгнешь? – Рольф с ехидной улыбкой взглядом оценил ее рост – она едва доставала ему до плеча. Сэйдж смущенно отвернулась. Вот же вымахал, оглобля!

Глаза, ох уж эти глаза… Не смотреть ему в глаза. Это неприлично, в конце-то концов!

– Что будем делать? – спросила она у Фиолы. – Подождем, пока за нами приедут, или потихоньку пойдем по дороге?

– Л-л-лучше п-пойдем, – пробормотала Фиола. – Хол-лодно сидеть…

Сэйдж стянула с себя плащ и набросила подруге на плечи.

– Эй, а ты-то сама как? – уставился на нее Рольф.

– А мне не холодно, – пожала плечами Сэйдж. – Я вообще не мерзну. Почти никогда. А вот ты в доспехе, застынешь в железе…

– А я тоже не мерзну, – улыбнулся Рольф. – С детства. И не болею никогда. Но на тебя мне, уж прости, смотреть холодно. Погоди-ка… – Он нырнул в разбитую карету, откуда раздался треск рвущейся материи, и через минуту выбрался наружу, держа в руке кусок голубой обивки с потолка.

– Вот так, – он подошел к Сэйдж, накинул ткань ей на плечи и связал углы на груди. – А тебе идет, – хмыкнул он. – Подходит к цвету глаз – просто идеально.

– Спасибо, – пролепетала Сэйдж, поспешно опуская взгляд. Да что ж такое-то!..

– Так, погодите со своими плащами. Нам переодеться надо, – рассудительно заметила Фиола – судя по всему, единственный человек среди троицы, сохранивший остатки благоразумия. – В любом случае заявляться в замок в таком виде – не лучшая идея. – Она сняла плащ и протянула Рольфу. – Подержи пока, колдун. Да смотри, не преврати в ледышку! – Нырнув в карету, девушка завозилась там, шепотом ругаясь. – Ох… А мужская-то одежда теплее нашей! Все-таки мужчинам, как я погляжу, на свете полегче живется!..

– Ну это как посмотреть! – одновременно воскликнули Сэйдж и Рольф и, переглянувшись, от неожиданности рассмеялись.

***

– Итак, что ты собираешься рассказать отцу? – спросил Рольф у Сэйдж, шагая по дороге между девушками.

– Правду, – пожала плечами та. – Не люблю врать. И не умею.

Фиола резко вдохнула, но промолчала и заметно сникла.

– Насколько я понимаю, – покосившись на нее, заметил Рольф, – тебе-то, ваша светлость, правда ничем плохим не грозит. А вот твоей подруге…

– Служанке! – буркнула Фиола.

– Твоей подруге, – невозмутимо продолжил Рольф, – придется ответить по всей строгости. Перед твоим отцом. За твою детскую выходку.

За полчаса пути девушки рассказали новому знакомому о причинах своего драматического появления в его жизни. Неумолимо приближался тот момент, когда им придется рассказывать всё это герцогине, которая потребует объяснений случившемуся с ее любимой каретой, и герцогу, который просто потребует объяснений.

– А что ты предлагаешь? – вскинулась Сэйдж. – Наврать отцу?!

– Да, – пожал плечами Рольф. – Насчет меня ведь ты ему наврешь. Тут твои моральные принципы не споткнутся?

– Это другое дело!..

– Чем это – другое?

Сэйдж сверкнула на него глазами и… сникла.

– Ты прав, – вздохнула она. – И что тогда делать? Что сказать-то?

– Подумаем, пока время есть. Так: вы поехали за покупками, оставили карету на стоянке и отправили кучера в трактир. Зашли в лавку, вспомнили, что забыли что-то в карете – например, плащи. Возвращаетесь – а карету кто-то пытается угнать. Вы кричите и бросаетесь за ней, залезаете внутрь, но злоумышленник продолжает гнать лошадей вперед. Тут появляюсь я, весь такой героический, в сверкающих доспехах, – Рольф потер нагрудник рукавом, – перехватываю карету, скидываю угонщика, занимаю место кучера… А дальше всё по факту. Лошади понесли, на выезде из города испугались совы и разбили карету о березу. Поэтому вы и без покупок, и без кучера. И со мной.

– Складно, – хмыкнула Фиола. – А ты мастер складно врать… Ты не менестрель часом?

– В некотором роде, – надменно покосился на нее Рольф. – А что?

– Значит, у тебя есть шанс понравиться леди Лилиане, – хихикнула служанка и подмигнула Сэйдж. Та смущенно развела руками.

– Ну да, мама любит… людей искусства.

– Искусства! – Фиола непочтительно расхохоталась.

– Ну а что, хотя бы кто-то из них действительно…

– Кто? Ну же, например? Петрус, ага? «Когда узрел я ваши очи, мне страсть терпеть не стало мóчи» – ну какая девушка устоит против такого?

– Отстань! Причем тут вообще Петрус?

– Э, нет, – вмешался в их перепалку Рольф. – Я исполняю только чужие баллады. Свои я даже наедине с собой вслух не читаю.

– Это похвально, – кивнула Фиола. Сэйдж отчего-то стало неприятно – подруга словно бы заранее безусловно отказывала новому знакомому в малейшем проблеске таланта. Ну ладно, у нее еще будет время уговорить Рольфа показать ей его стихи – если не хочет читать вслух, пусть напишет на бумаге.

– А что ты еще умеешь, кроме боев на мечах и исполнения баллад? – поинтересовалась Фиола. – И вообще – какого ты рода? Это я к чему спрашиваю – хочу прикинуть, куда бы тебя можно было пристроить у нас в замке.

– Род мой… Умеренно благороден, скажем так, – хмыкнул Рольф и вкратце поведал девушкам свою историю.