Глава 5

Наступил канун Порога года, который пришелся на звонник, десятый день недели, выходной. Я ожидала, что магия как-то проявит себя, ведь мне исполнилось восемнадцать. Но отец мог и не знать, когда я родилась. На всякий случай я сидела дома, а капитан Нотис уехал в клуб. Он настойчиво звал меня с собой – я отказалась и пожурила его за расточительность. Членство в клубе стоило пятьсот крон в год, этих денег хватило бы на ремонт фасада и частично крыши. Но капитан предпочитал вести респектабельный образ жизни – напоказ. А потом, как нищенка, стирал в тазу рабочий мундир.

В отсутствие капитана я забрела в портретную галерею Виров и долго рассматривала прекрасные, хотя и сильно пострадавшие от времени картины. Женщины в разнообразных, дорогих нарядах, мужчины в доспехах. Почти все кареглазые и темноволосые, лишь двое или трое были иными. Похоже, капитан родился от соседа.

Когда он вернулся, слегка пьяный и очень довольный, мы вместе посидели у горящего очага. Я ела принесенные им груши в сахаре и старалась гнать подальше плохие мысли. Капитан шутил, рассказывал, как граф Вантог поставил на кон собственное ухо и проиграл.

– У меня есть подарок, – неожиданно сказал он, не докончив рассказа про графа. – Держи.

Он достал из шкафа коробку, перевязанную атласной лентой. Я неуверенно взяла ее и открыла. Внутри лежала книга, потрескавшаяся кожа обложки была исписана рунами высокой речи.

– Это дневник мага. Здесь описаны заклинания, которые он использовал, и некоторые другие полезные вещи.

– Спасибо, – сказала я растроганно. – Простите, но я не подумал… У меня нет подарка.

– О, не проблема! – воскликнул капитан. – Утром можешь приготовить мне завтрак. Я предпочитаю яичницу-болтунью, поджаренный хлеб и варенье из королевских яблок.

– Капитан, вы невыносимы.

– Стараюсь, мой мальчик, стараюсь.

Я пролистала книгу. Почерк мага хорошо читался. В некоторых местах встречались рисунки.

– Кто он был?

– Один старый хитрец, который любил тайны.

Капитан встал, похлопал меня по плечу и отправился наверх, а я осталась в гостиной и принялась читать дневник. Меня потихоньку сморил сон.

Я стояла на поляне, окруженной вековыми соснами. Навстречу мне шла женщина в белом платье. Ее длинные рыжие волосы развевались, хотя ветра не было.

– Здравствуй, девочка! – сказала она и взяла меня за руку. – Пойдем, надо спешить.

– Ты моя мама?

Но женщина ничего не ответила. Лес исчез, мы поднимались по длинной узкой лестнице, висевшей среди звезд. Я испугалась, что рухну в бездну. Женщина крепче сжала мою ладонь и ускорила шаг.

Мы очутились перед аркой, из которой бил свет.

– Закрой глаза и скажи, да или нет?

Вот он, выбор мага!

– Да.

– Шагни вперед.

Я шагнула, и моя нога по колено провалилась во что-то мягкое.

– Глаза можно открыть, – шепнула женщина.

Вокруг стелился туман, белесый, непроницаемый. Впереди изливал свет огромный золотистый шар. Такой же, только оранжевый, висел рядом со мной. Женщина исчезла, оставив меня одну. Я не понимала, что нужно делать, и бродила в тумане, как овечка, оторвавшаяся от стада. Когда стало ясно, что никто мне не даст совета, я попыталась коснуться одной из светящихся сфер, но она уклонилась. Другая сделала то же самое при моем приближении. Я махнула рукой и спустилась вниз по лестнице, стараясь не думать о том, что вот-вот споткнусь и полечу вверх тормашками.

Потом наступила темнота.

Я проснулась в кресле перед камином, изрядно озябшая. Стоявший в проеме двери капитан удивленно меня рассматривал:

– Вот до чего доводит любовь к чтению!

Я что-то буркнула и поплелась на кухню.

– Сливовое варенье? – уточнила я, шаря среди банок.

– Яблочное. И про яичницу не забудь, – сказал Нотис и подал мне восемь яиц.

Я принялась готовить завтрак. Жаль, что на кухне не нашлось сушеных мухоморов, вот бы подсыпать ему в тарелку! Чтобы не ухмылялся победно.

– Слышал, после вечеринки Певир поведет вас в дом с фонарем, – Нотис густо намазывал вареньем ломоть хлеба и силился не улыбаться, но у него плохо получалось.

– Я не пойду. В отличие от вас я мужчина свободный.

– Не вижу логики! Как раз – тебе и карты в руки.

– Не нуждаюсь, – отрезала я.

– Брось, Рин, ты просто трусишь! – капитан пихнул меня кулаком в плечо, и я чуть не хлопнулась со стула. – Женщин не было, да? Ни одной, хоть плохонькой?

– Попрошу оставить мою личную жизнь в покое!

– На словах ты, получается, Колючка, а на деле…

Капитан задумался, подбирая слово.

– Демоны с вами, пойду! Пойду и возьму самую красивую, чтобы вы померли от зависти.

Капитан одобрительно кивнул.

– Вот! Узнаю моего Рина. Давай, повеселись, а потом доложишь мне об успехах в письменной форме.

Я вскочила, и стул свалился на пол. Капитан невозмутимо поедал бутерброд. Пора сбить с него спесь.

– Капитан, перед вашим кабинетом висит зеркало.

– Висит, – подтвердил капитан. – Мне на радость.

– А вы в курсе, что любой маг может увидеть через него, чем вы в кабинете заняты?

Капитан недоверчиво изогнул бровь.

– Докажи!

Я усмехнулась и повела его в свою спальню, где тоже висело зеркало, и как раз на общей с комнатой капитана стене. Мое заклинание ударило по блестящей поверхности, и на ней отразилась расхристанная кровать, комод, из которого свисали вперемежку чистые и грязные рубахи, зайтонский ковер с примятым ворсом и ночная ваза, к счастью, пустая.

Капитан охнул и заслонил собой зеркало.

– Не смотри! – замахал он руками. Я вернула зеркалу первоначальный вид. – Ты подглядывал за мной?

– Конечно. Только этим и занимаюсь в редкие часы досуга.

– Рин, я серьезно!

– И я серьезно.

Капитан снял зеркало и поволок его в чулан.

– Эй, стойте, а как я прихорашиваться буду?

– Перебьешься.

– Повесьте хотя бы на другую стену.

– Ну уж нет! Я тебя знаю, что-нибудь учудишь.

Раздосадованная, я метнула в камин сгусток огня, и потухшее полено вновь занялось. Ну ничего, в тазик с водой погляжу, если понадобится. После выноса зеркала мне стало ясно, что капитан что-то от меня скрывает. Разузнать – дело чести!

На вечеринке в клубе «Квадратный серп» собрались полицейские, курсанты и стражники, охранявшие подходы к городу. Пиво текло рекой, сбившиеся с ног подавальщики носили в зал гуся за гусем, от которых в мгновение ока оставались обглоданные кости. Лейтенант Галт с мрачным и неприступным видом сидел в углу, делая вид, что читает книгу. Капитан вместе со всеми горланил солдатскую песню, в которой женские груди, бедра и то, что между ними, упоминались в каждом куплете по сорок раз. Родериг набрался быстрее всех и пускал слюни в капустную закуску. Курсант Зибик и его лучший друг Ботой шушукались в углу и замышляли что-то коварное. Леди Эна, которую невесть каким ветром занесло в эту клоаку, сидела во главе стола и расточала медовые улыбки соседям. Очарованные ею полицейские стонали от восторга и требовали, чтобы она станцевала на столе. Я подумала, что она их сейчас осадит или раздаст пощечины, но вместо этого сирена скинула сапожки, забралась на стол и принялась изящно покачивать бедрами.

Разговоры прекратились. Курсант Шуп подавился гусем, а сержант Певир – брагой. На леди Эну смотрело десять дюжин влюбленных глаз. Нет, пожалуй, чуть меньше. Капитан в шутовской шапке, натянутой до носа, весело свистел и изображал страсть, но было видно, что он не всерьез – по крайней мере, мне хотелось в это верить. Галт продолжал читать книгу. Мастер Осторг, затащенный в клуб силой, изучал собственные пальцы, словно хотел убедиться, что ни один не сбежал.

Запах хвои заставил меня насторожиться. Леди Эна мелодично мурлыкала и сбрасывала босой ступней пустые бутылки, которые ей подставляли поклонники, Осорг, казалось, задремал. Его кулак сжался, и ножка стола с хрустом переломилась. Я прыгнула и подхватила падающую сирену на руки, но не удержала и мы рухнули на пол под крики толпы. Вслед нам покатились свечи, кружки и блюда с огрызками.

Я ударилась затылком так, что свет померк перед глазами. Сирена лежала на мне, невредимая и растерянная. К нам с разных сторон подбежали парни, леди Эну увели, а я осталась сидеть. Капитан Нотис склонился надо мной, его пальцы настойчиво ощупывали мой ноющий затылок.

– Рин, ты как?

Боль прошла, остался только звон в ушах и злость.

– В порядке. Я же говорил, что завалю первую красотку Узора. Свое слово сдержал.

– По-моему, это она тебя завалила, – улыбнулся капитан и поднял меня. – Давай выпьем за то, чтобы закрепить успех.

Уже пять кружек я добросовестно вылила под стол, в урну для мусора, памятуя о том, что случилось в Пожарках. Предстояло выливать шестую. Но сначала надо разобраться с одним махоньким вопросом. Я отделалась от капитана и присела рядом с Осоргом.

– Зачем? – спросила я.

Осорг отвернулся и скрипнул зубами.

– Можете молчать. Тогда я встану на останки стола и расскажу, из-за кого он рухнул.

– Ненавижу, – прошептал Осорг. – Ее, и тебя тоже.

– Не убедили. Ломать мебель – немного мелко, не находите?

– Ты щенок!..

– Щенок, но не глупец. Еще раз спрашиваю: зачем?

– Раз дважды задаешь один и тот же вопрос, значит, все-таки глупец. Говори, кому хочешь. Мне уже не важно.

Подавальщики унесли искалеченный стол и собрали разбитую посуду. Полицейские натягивали курки и шапки, готовясь отправиться в увеселительный дом «Цветник».

– Колючка! – позвал меня Певир. – За мной!

Я оставила мастера Осорга в покое и с неохотой оделась. Мои мысли занимала сломанная ножка, щепки от которой были еще видны на земляном полу. Похоже, я упустила что-то важное, что случилось за пару мгновений до падения леди Эны. Или могло случиться. Скорее всего, мастер Осорг отвлекал внимание окружающих от того, что происходило в одном из уголков комнаты. Или пытался не дать произойти некоему событию.

Отстав от пьяной толпы полицейских, я потянула в сторону капитана и рассказала ему о своих подозрениях.

– Ты уверен, что это он? – спросил Нотис, нахмурившись.

– Больше некому. Да он и не отрицал.

– Странно. Раньше они с Эной ладили. То есть, по крайней мере, не вцеплялись друг другу в глотки, что для магов уже признак несомненной приязни.

– Вас послушать, так все маги – склочники.

– Я бы подтвердил свои слова, но боюсь, ты мне хвост подпалишь. Беги, догоняй остальных.

– А вы куда? Домой?

Капитан загадочно улыбнулся.

– Я тоже хочу закончить вечер на приятной ноте.

С этими словами он отправился пешком в сторону квартала Роз, где имели обыкновение селиться купцы и богатые вдовы. Он пошел к любовнице! Меня словно окатило холодной водой из бездонного ведра. От страсти не осталось даже угольков. Капитан не лучше других мужчин, и мне не следовало думать о нем так часто, лелея в душе его рыцарский образ.

Тем временем сводный отряд полиции Узора достиг борделя. Зибик и Ботой свалили на крыльце тело Родерига и с трудом перевели дух. Внутри дома слышался женский смех и звон разбитой посуды.

– Я побуду с ним, идите внутрь! – сказала я парням, и они с радостью нырнули в тепло.

Интересно, присоединился ли к общему веселью лейтенант Галт? Увлеченная загадкой сломанной ножки, я не заметила, куда он делся.

Снег мягко падал на землю, навевая воспоминания о днях, когда мы с отцом ждали Порог года, украшали комнаты остролистом и бессмертниками, варили черничный хок, жарили на вертеле кабанчика.

– Колючка? – раздался снизу слабый голос Родерига, которому холод явно пошел на пользу.

– Тебя внести внутрь или здесь оставить?

– Внутрь!

Родериг привстал, перегнулся через перила крыльца, и его вырвало.

– Уф, полегчало! – пробормотал он, вытирая рот рукавом. Пуговица на обшлаге оставила на его подбородке солидную царапину. Не зря ее туда пришивают!

Войдя, мы обнаружили, что явились к шапочному разбору. Из многочисленных комнат доносились яростные стоны, пара тел в серых куртках безмятежно валялась на обитых красной тканью козетках.

– Где дамы? – недовольно спросил Родериг. Его слегка мотало.

Из алькова к нам спрыгнула худенькая девушка в помятом платье. Ее грудь была обнажена, и Родериг уставился на нее, не мигая.

– Вперед, Чеснок! – подбодрила его я.

Он сглотнул и хрипло спросил.

– А ты, Колючка, не желаешь расчехлить свою колючку?

– Желаю. Но дама одна, и я уступаю ее тебе как лучшему другу.

– Спасибо! – искренне сказал Родериг и, подхватив девушку на руки, неловко побрел куда глаза глядят.

После этого я с легким сердцем вышла из борделя и побежала домой. Из тени выплыла фигура Галта.

– Быстро работаешь, – заметил он.

– Что вы здесь делаете, лейтенант?

– Жду тебя, чтобы проводить.

– А если бы я всю ночь прокувыркался, тоже бы дождались? Не маленький, сам дойду.

– Нет, – ответил он, и я, ничего не понимая, уставилась на него.

Он дал мне знак пошевеливаться, и в мы в почти траурном молчании двинулись в квартал Башен. У дома капитана Галт развернулся и, не попрощавшись, исчез в пелене снега. Я осторожно вошла в пустую прихожую. Дом наполняли шорохи, скрипы, в трубах выл ветер. Капитан Нотис преспокойно сидел у камина в гостиной с толстой книгой на коленях.

– Только никаких шуток про мою скорострельность! – прошипела я.

Капитан задумчиво пошевелил губами и спросил:

– Броган тебя проводил?

– Ах, это вы его подослали!

– Не подослал, а попросил об услуге.

Лед в моей душе мало-помалу начал таять.

– А вы почему так скоро вернулись?

– Собственно, я никуда и не ходил.

Я запуталась. Он пригласил любовницу к себе на дом, а потом отослал? Или сбежал из борделя, чтобы читать книги? Я не знала, какая из версий более странная.

– Пожалуй, я пойду спать, – наконец сказала я.

– Самое время, – одобрил капитан. Он перевернул страницу, и я увидела изображение сирены, поющей на скале. К ней медленно и верно плыл двухмачтовый бриг.

Полицейские еще несколько дней обсуждали прошедшую попойку и дебош в борделе. Родериг отчего-то избегал моего взгляда и старался держаться подальше. Мастер Осорг неожиданно выразил желание меня обучать, и мы приступили к практике. Я создавала вихри, разбивала стены, метала пламя. Разрушения от наших тренировок достигли угрожающих масштабов, и теперь нас на служебной карете вывозили в квартал Сна – опустевший район, где когда-то жили золотари. При короле Игмаре городские катакомбы стали использовать для стока нечистот, и теперь на улицах редко можно было встретить смрадную бочку, завидев которую, прохожие отскакивали в стороны.

В один из дней, когда мы с мастером собирались поехать на озеро Вдовьих чепцов, ко мне размашистым шагом подошел капитан.

– Останься, Рин, ты мне нужен!

Мастер Осорг без возражений поплелся в свою келью, где чах над древними свитками. Я с любопытством рысила за капитаном, который шел к карете.

– Куда мы едем? – поинтересовалась я.

– В галерею Лхажа.

– Не слышал о такой.

– Ничего удивительного. Жалование курсанта не очень-то располагает к роскоши.