Парень, с которым я провела прошедшую ночь. Мэтт. Она о нем говорила.

Улыбающиеся, пьющие шампанское, болтающие вокруг девушки слушали нас вполуха. Или делали вид, что не прислушиваются. Где-то фоном играла безликая, пресная музыка, не режущая ухо и душу – как раз такая, какую я могла воспринимать безболезненно. За окном кружил первый декабрьский снег.

– Лилит, ради всего святого, что тут происходит? Она взяла меня за руку и повела за собой. Мы вошли в ее кабинет, и она усадила меня в кресло. Я тут же поняла, что мне давно стоило присесть.

– Скай, дорогая, – мягко начала Лилит. – Я буду говорить, а ты просто слушай.

В кабинете царил мягкий полумрак. Город накрыло снежное облако, стало совсем пасмурно, но Лилит не спешила включать свет. Она стояла у окна, смотрела на снегопад, и ее резко очерченный силуэт закрывал полнеба.

* * *

– Мэтт Блисс, с которым ты вчера ушла с вечеринки, звезда австралийского телевидения. Ты бы непременно узнала его, если бы жила в Австралии или смотрела молодежные сериалы про вампиров. На родине его знает каждая девушка-подросток. Хотя и среди взрослых женщин у него есть поклонницы. Зрелые, обеспеченные, сходящие по нему с ума фанатки…

– Лилит, я не понимаю, зачем мне все это… Она резко вскинула руку, требуя замолчать.

– Важно каждое слово, Скай. В твоих интересах услышать каждое из них. Мэтт снимался для рекламных плакатов нашей австралийской дочерней компании, поэтому получил приглашение на банкет. По крайней мере, это официальная версия. На самом деле он требовался мне здесь по совсем другой причине. Несколько месяцев назад я получила заказ на него. Общая стоимость сделки – шестизначная сумма, сто тысяч из которой – твое вознаграждение. Ты все еще теряешься в догадках, Скай? У Мэтта на родине есть горячая поклонница, которая хочет от него ребенка. Ей около сорока, она любит сериалы про вампиров, и ее годовой доход исчисляется миллионами долларов. Как думаешь, чего ей не хватает для полного счастья?

Я резко втянула в себя воздух. Кислорода в нем оказалось так мало, что я начала задыхаться.

– Ты думаешь правильно. Ей не хватает ребенка от человека, которого она любит. Она мудрая женщина и понимает, что шансов встретить Мэтта на улице, выпить с ним в баре мохито, а потом забеременеть от него у нее нет. Она не блещет красотой, у нее нет упругой круглой задницы, пухлых губ и всего прочего, чем избалованы такие парни, как Мэтт. Она уже не в том возрасте, чтобы строить юношам глазки и делать им пошлые намеки. Она. Просто. Хочет. От него. Ребенка. Может быть, двух детей. И это не прихоть, Скай. Это осознанное решение, подкрепленное шестизначной суммой.

Лилит повернулась ко мне и отошла от окна. Ее карие глаза сияли.

– Если есть спрос, то обязательно появится предложение. Это один из основных законов рынка, и не сомневаюсь, что он тебе хорошо известен. В твоем кафе подавали чай только потому, что на него был спрос. В противном случае в кафе не нашлось бы ни одного чайника. Если есть женщины, готовые платить за ребенка от звезды, то найдутся и те, кто сможет снять эту звездочку с неба. «Мальтезе-медикал» занимается не только искусственным оплодотворением, но и непосредственным забором материала. Я смогла создать целый штат профессионалов, которые смогут подобраться к любому мужчине на этой планете. Кем бы он ни был. Компания сотрудничает с папарацци и детективными агентствами и может выследить и найти подступ к любому. Мы создаем проекты, привлекаем ресурсы, разрабатываем стратегию и добиваемся своего. Все они, – Лилит кивнула в сторону наглухо закрытой двери, из-за которой доносился смех ее красоток, – в первую очередь, отличные стратеги и психологи. Именно продуманная тактика и знание мужской психологии делают их профессиональными соблазнительницами, которые заставят любого порядочного мужчину забыть о любимой девушке, о жене, о семье – обо всем… Но вернемся к Мэтту. Непринужденно и не прилагая особых усилий ты смогла найти подступ к мечте сотен тысяч девушек. Наоми и Брук курировали и направляли тебя все это время, не знаю, поняла ты это или нет. Но уверена, без их незаметной помощи ты бы вряд ли достигла такого успеха. Сперма Мэтта уже заморожена, и, несмотря на то, что она провела в неблагоприятных условиях много часов, думаю, мы все-таки обнаружим парочку выживших гамет, которые очень скоро превратятся в очаровательных малышей. Теперь ты можешь что-нибудь спросить, дорогая.

– У Мэтта будут дети, вопреки его желанию?! – покачала головой я.

– Да. Но ведь нет беды, пока ты о ней не знаешь, не так ли? А Мэтт об этом никогда не узнает.

– А как вы заставите ту женщину молчать, если однажды ей захочется прибавить к своим детям еще и их биологического отца? Вы хоть представляете, Лилит, что тогда начнется?

– Прекрасно представляю. Именно поэтому я ясно даю понять клиенткам, что не потерплю никаких махинаций с детьми. – Это прозвучало откровенно зловеще. – Но мы отклонились от темы, Скай. Обычно те, кто впервые слышит все это, не интересуются этической стороной дела. В первую очередь, все хотят знать, насколько это законно.

– И насколько же? – спросила я, даже не пытаясь скрыть сарказм.

– Ни одна из сторон этого бизнеса не выходит за рамки закона. Во-первых, не существует законов, которые бы регламентировали право мужчины на сперму, которая уже покинула его драгоценную мошонку. Иначе можно было бы засудить каждую забеременевшую женщину. Во-вторых, нет закона, запрещающего женщине беременеть от мужчины, который ей нравится. Запланированно или случайно, открыто или тайно. Как видишь, комар носа не подточит.

Лилит подошла ко мне, придвинула кресло и села напротив.

– И последнее. Ни один аудитор, ни одна комиссия никогда не накопают никакого компромата на «Мальтезе-медикал». Репутация клиники, документы и отчетности чисты, как слезы младенца. Ну, и теперь, наверно, ты хочешь задать свой главный вопрос?

Я глубоко вздохнула, пытаясь стряхнуть жуткое чувство, что Лилит только что залезла мне в голову и прочитала все мои мысли.

– Зачем тебе я, Лилит?

– Зачем мне ты, Скай, – повторила она. – Ответ прост и сложен одновременно. Я бы назвала придурком любого, кто сказал бы мне, что невзрачная официантка способна дать фору девушкам вроде них. – Лилит послала еще один кивок тем, кто веселился за закрытой дверью. – Но я почувствовала весь твой скрытый потенциал в тот момент, когда ты сказала «поцелуй меня в задницу» на этом вашем забавном ирландском языке. А вчера окончательно убедилась, что ты на многое способна. В тебе есть черта, которую очень трудно найти в современных девушках и которая всегда впечатляет мужчин: ты не похожа на фальшивку. Ты уникальна и прекрасна в своем несовершенстве. Мужчины, с которыми мы имеем дело, безмерно избалованы женским вниманием. Табуны силиконовых кукол не дают им прохода ни днем, ни ночью. Вот почему тупые красотки с вставными грудями, зубами, ногтями и задницами – суррогатный идеал современной красоты – это то, что не нужно мне даже даром. Я делаю ставку на другие части тела, которые служат куда более мощным источником сексуальности, чем искусственная грудь или распухший от наполнителя рот, – на мозг, в частности. Если у тебя есть мозги, ты обладаешь огромным преимуществом.

– Я не чувствую в себе никакого преимущества. То, что Мэтт пошел со мной вчера, это… это безумная случайность! Он клюнул на платье, на волосы, бог его знает на что – но не на меня!

– Брук и Саванна – мои самые эффектные гончие – уже пытались взять его. Оба раза сокрушительно провалились. Мэтт не проявил к ним никакого интереса, но вчера, его видимо, зацепила твоя простота и непосредственность.

Я уронила голову и взъерошила волосы: как непривычно обладать такой гривой. Мои пальцы никак не могут приспособиться к этой пышности и густоте, с непривычки путаются в локонах. А теперь мне кажется, что не только волосы, но и моя голова не принадлежит мне – она такая тяжелая.

– Лилит, это какая-то ошибка, – глухо пробормотала я.

Лилит взяла мои ладони в свои, этот жест был почти интимным.

– Я предлагаю тебе выбор, Скай, и ты должна принять решение здесь и сейчас. Итак, ты можешь сказать «нет», и я тут же звоню в аэропорт и бронирую для тебя билет. Ты возвращаешься в Дублин, к тому, от чего убежала: скромная квартирка в Степасайде, работа официанткой, взбалмошные клиенты, твои бесчисленные комплексы, мужчины, смотрящие сквозь тебя, маленькая жизнь маленького человека. Или…

Я подняла голову и заглянула Лилит в глаза. Она смотрела на меня не мигая, и ее зрачки внезапно показались мне вытянутыми вертикально, как у кошек. Я пару раз моргнула, и наваждение исчезло.

– Или ты говоришь мне «да» и переходишь на сторону сильных мира сего. Из шестерки червей – в червовые королевы, какой невероятный взлет! Ты больше не будешь жертвой – ты станешь той, кто выбирает жертву. Ты освоишь искусство соблазнения и достигнешь в нем совершенства. На этой планете не найдется ни одного мужчины, который сможет устоять перед тобой, – это власть, которая дается только избранным дочерям Евы. Богатство и роскошь станут естественной средой твоей жизни: у тебя будет то, о чем ты мечтала, и то, что ты даже не могла вообразить в мечтах. А единственным побочным продуктом твоей уникальной профессиональной деятельности будут прекрасные, счастливые дети. Ты поможешь прийти в этот мир тому, кому не суждено было родиться. Детям-сокровищам, чьи биологические отцы свели с ума слабую половину человечества, и чьи матери сделали невозможное, чтобы заполучить их гены и соединить со своими. Ты станешь той, кто вершит судьбы и меняет планы богов. И этим благородным делом сможешь искупить любой грех, который уже совершила. Или можешь совершить.

– О чем ты? – напряглась я, вскидывая голову.

– Все мы совершаем ошибки, а потом пытаемся найти способ их искупить. Дети, которым ты поможешь родиться, могут привести в равновесие твои кармические весы.

Мое слабое место… Не знаю как, но Лилит его обнаружила, и в ту же секунду все, о чем она говорила, перестало казаться чудовищным, циничным, безумием. Еще несколько минут назад я не видела иного пути, кроме твердого отказа и возвращения домой, но теперь… Что, если я в самом деле добавлю этому миру гармонии, а не поспособствую его разрушению?

На мгновение я задержала дыхание, и все вокруг замерло вместе со мной: Лилит не двигалась в ожидании ответа, стихла музыка за дверью, перестали биться в стекло снежные хлопья. Что сказала бы моя мать, поделись я с ней всем этим?

«Мама, я разбогатею, буду крутить романы со знаменитостями и помогу многим женщинам испытать радость материнства».

Я знаю, она бы сказала: «Делай все что угодно, только не дай миру утопить тебя в печали».

– Ну что, Скай? Твой ответ?

– Я согласна, Лилит.

«Я вручаю тебе свою душу».

* * *

Снегопад. Я никогда не видела так много снега. Его намело выше колена! Я вышла из «Мальтезе-медикал» и направилась к городскому парку. В моей сумке лежали чеки на сто пятнадцать тысяч долларов, моя щека горела от поцелуя Лилит, на моей душе стояло свежее клеймо «ПРОДАНА». А кто бы отказался? Кто бы променял эту опьяняющую свободу на фартук официантки? Кто бы посмел сказать, что вытирать блевоту и собирать окурки – занятие куда более благородное для женщины, чем соблазнять и быть желанной? Кто бы посмел?..

Я запрокинула голову, закрыла глаза и подставила лицо обжигающе холодному снегу. Я позволю Лилит создать из меня то, что она так хочет создать. Завораживающе прекрасную хищницу. Из серой дрожащей мыши. И не потому, что она заморочила мне голову. А потому, что я сама этого хочу.