Глава 6. Натали

– Рома, мне надо ещё раз встретиться с Сашей. Я уверена, что он вернётся ко мне. – Говорю в трубку нашему общему другу.

– Наташа, я обожаю твоё упрямство. – Говорит он в телефон. – Но это не тот случай, поверь мне, когда нужно идти напролом.

– Ты не понимаешь… Я люблю его. И буду бороться до конца. – Выдыхаю обречённо.

Он молчит, я жду, что он ответит.

– Хорошо, – слышу, наконец. – В субботу в доме его родителей будет приём. Ты можешь пойти со мной.

Я визжу от восторга в трубку.

– Спасибо, спасибо, – кричу в трубку.

– Пожалуйста, – я так и вижу, как он улыбается.

Отключаю звонок. Зажимаю в руке телефон. Всё, о чем я могу думать сейчас, это о том, что я должна выглядеть безупречно на этом приёме. Я буду самой красивой. Он должен увидеть, что я красивее и лучше этой его подружки.

В том, что он вернётся ко мне, даже не сомневаюсь. У него и раньше были интрижки, когда мы ссорились. Но он всегда возвращался ко мне. А я не для того приехала в Россию, чтобы теперь так быстро отступить.

Все эти мысли постоянно крутятся в голове, пока я выбираю платье, которое идеально сидит, продумываю весь образ.

В субботу я собираюсь быстро, стилист уже ушёл. Мои волосы и макияж выглядят безупречно. На мне чёрное платье из плотной ткани. Оно подчёркивает фигуру, но в то же время не выглядит вызывающим. То, что нужно, чтобы свести с ума любимого мужчину. Я похожа на невероятную роковую красотку. Только слепой не заметит меня.

Раздаётся звонок в двери. Я знаю, что это Рома заехал за мной. Открываю двери, впуская его в квартиру.

– При…ве..т, – говорит заплетающимся языком. Он впивается в меня взглядом, разглядывая. Сглатывает. – Ты такая… – говорит.

– Спасибо, – отвечаю с улыбкой.

Беру сумочку, и мы выходим из квартиры. В загородный дом его родителей доезжаем быстро. Красивый особняк с красивым парком. У моих родителей в Америке поместье не меньше этого. Я привыкла к атмосфере роскоши. А ещё я с детства привыкла получать все, что хочу. И сейчас мне нужен Саша. Весь. Без блондинки в придачу.

С Ромой под ручку мы входим в дом. Красивый дом, отмечаю, с каким вкусом тут все обустроено.

Высматриваю Сашу, пока, наконец, не замечаю его в компании все той же блондинки. Рома говорил, что её зовут Марина. И все-таки нельзя не признать, что она красива. Белокурые волосы и ангельские лицо делают её какой-то по-солнечному лучезарной. А это платье красиво оттеняет её кожу.

Я наблюдаю за ними. Он не отпускает её ни на шаг, постоянно касаясь то руки, то придерживая за талию. Я не знаю как долго они вместе, но выглядят так, будто давно.

Вижу, как Марина отходит от мужчины, пока тот занят разговором в компании каких-то мужчин. Она выходит из комнаты, а я иду за ней. Не знаю зачем. Я действую импульсивно, скорее, на эмоциях. Пока иду, думаю: зачем делаю это? Зачем иду за ней? Я просто не хочу отдавать его ей. В моих глазах это враг, которого нужно уничтожить.

Она заходит в кухню, вижу, как набирает в стакан воды. Она стоит ко мне спиной, поэтому не замечает меня.

– Душно сегодня, правда? – спрашиваю я, она смотрит на меня. Внимательно рассматривает.

– Да, есть немного, – отвечает приятным голосом. А я раздражают от того, что даже голос у неё красивый.

– Ты, кажется, Марина? – спрашиваю просто для поддержания разговора.

– Да, – отвечает она и протягивает мне руку. Она ведёт себя любезно, стараясь понравится. А меня злит её дружелюбие. Однако привычка держать лицо в любой ситуации сказывается, и я пожимаю её руку в ответ.

– Меня зовут Натали, – говорю.

– Вы давно знакомы с Сашей? Он ничего о тебе не говорил. – Говорит Марина. Конечно, не говорил! И не скажет! А меня бесит. Она бесит. И то, что Саша обо мне не рассказывал. Хочу поставить её на место. Он мой, а она никто.

– Мы учились вместе в Америке, – отвечаю, – а ещё мы встречались. – Я удовлетворённо замечаю, как меняется ее лицо, когда я говорю это. Она удивлена, обескуражена и точно такого не ожидала. А я хочу, чтобы она страдала, как и я, когда увидела их вместе.

– Ты думаешь, что он с тобой надолго? – спрашиваю с вызовом в голосе. – Даже не представляешь, сколько таких, как ты, у него было. Все они были похожи на тебя. Но каждый раз он возвращался ко мне.

Я видела, что сделала ей больно. Но в тот момент мне не было стыдно. Мне было больно не меньше, когда я смотрел на них с Сашей. Марина смотрит на меня, судорожно глотая ртом воздух. Потом отворачивается и выбегает из комнаты.

Мне бы надо чувствовать себя победителем, но ничего этого нет. Я совсем не была счастлива от того, что обидела девушку. И при других обстоятельствах мы могли бы подружиться.

Выхожу из кухни и тут же натыкаюсь на Сашу. Он хватает меня за локоть и тащит в какой-то тёмный угол. От его, ставшей непривычной, близости, я расплываюсь в улыбке, говорю:

– Я так рада тебя видеть.

Но он явно не рад. Я хорошо изучила его и понимаю, что он не просто зол, он взбешен.

– Что ты ей сказала? – спрашивает. От его тона мне больно, как от удара хлыста. Я смотрю в его глаза и не вижу там отражения прежних чувств. Только страх. И боится ведь не того, что сделает мне больно. А того, что я могла обидеть дорогого ему человека. Я так ясно понимаю все это в этот самый момент, что мне становится стыдно за то, что я, унижая себя, пришла сюда и навязываюсь ему. Я не нужна ему. Он не хочет меня.

– Только правду, – отвечаю, гордо подняв голову. Он не получит моих слез и извинений. Так ему и надо. Пусть расхлебывает последствия своих поступков. И поступков  по отношению ко мне, в том числе.

Он отпускает мою руку и уходит. Наверняка, уходит искать её. А мне все равно. На меня накатило такое безразличие, от которого даже мне стало не по себе. Я чувствовала пустоту внутри. Будто что то умерло. Если бывает так, что любовь умирает, то это именно такой момент.

Чувствую опустошение. Не понимаю, что мне делать дальше. Я приехала сюда, бросив все и обрубив концы. Вернуться ни с чем, было бы, наверное, правильно. Но не в моем характере. Когда я ехала сюда, у меня даже не возникала мысль, что все может быть вот так. Я была на сто процентов уверена, что он будет моим. И такой финал стал для меня полной неожиданностью.

Множество разных мыслей крутились в голове. И все эти мысли вращались вокруг вопроса "что дальше?". И ответа на этот вопрос у меня не было.

Возвращаюсь на кухню. На столешнице вижу бутылку коньяка. Достаю стакан и наливаю себе янтарную жидкость. Делаю глоток, коньяк обжигает горло, я кашляю, не привычная к таким крепким напиткам. Второй глоток даётся легче. Допиваю содержимое стакана. Тепло приятно разливается по телу, чувствую, что ноги стали ватными. Но в теле и в мыслях не привычная лёгкость.

Выхожу из комнаты, меня немного шатает, я рукой держусь за стену. Но устоять сложно.

Чья-то сильная рука подхватывает под локоть. Я поворачиваюсь и вижу Рому. Он вглядывается в моё лицо, потом спрашивает:

– Сколько ты выпила? – в его взгляде беспокойство.

– Не знаю. – Говорю, расплываюсь в улыбке. Он держит меня за плечи, чтобы не упала. – Рома, ты знаешь, я не нужна ему. Совсем. – Говорю, хихикая.

– Наташа, поехали домой. – Он заглядывает мне в лицо, его заботливый взгляд смотрит в самую душу.

– Ты не понимаешь. – Говорю заплетающимся языком. – Я все бросила. Я приехала. Обрубила концы. Меня приглашали на работу. Престижное место. А я. Все. Бросила. И ради чего? – спрашиваю, немного повышая голос.

– Так, все. – Говорит он. – Я везу тебя домой. – Подхватывает под локоть и ведёт к выходу. Я послушно иду с ним.

Он усаживает меня на переднее сидение, пристегивает. Сам садится на водительское место, и мы уезжаем.

– Ромочка, все так плохо. – Причитаю, коньяк развязал мне язык и теперь я не могу остановиться. – Я не могу вернуться. Не хочу. Я была уверена, что нужна ему. Но это не так. Но и он мне не нужен. Я так привыкла думать, что люблю его. Из-за своего упрямства не хотела отпускать. Не хотела, чтобы он достался другой. Я такая дура. Не поняла даже, когда чувства прошли. Ты понимаешь, Ром? – я выпаливаю все это, сидя в машине. Поворачиваюсь к нему.

– Наташа, ты просто пьяна. – Говорит он спокойно. – Я отвезу тебя, а утром мы вместе подумаем, что делать дальше.

– Ты не веришь мне, да? – продолжаю гнуть свое. – Я не понимаю, как это случилось. Как я могла его разлюбить и даже не заметить? Разве так бывает? Он совсем чужой....

– Я тебе верю, успокойся, – говорит примирительно. – Но сейчас тебе нужно просто отдохнуть.

Я продолжаю изливать ему душу в том же энтузиазме, а он терпеливо слушает и внимательно следит за дорогой.

Когда мы подъезжаем к дому, он выходит из машины и помогает выйти мне. Я пошатываюсь, и от первого неловкого шага у меня ломается каблук. Едва успеваю схватиться за мужчину, чтобы не упасть.

– Отлично, – говорю себе под нос с издевкой, – прекрасное завершение прекрасного дня.

Рома подхватывает меня на руки и несёт в подъезд. Он не отпускает меня, пока мы едем в лифте. И только, когда мы оказываемся в квартире, ставит на пол.

Я стою, думаю о том, что нужно снять босоножки, но голова кружится. Рома опускается передо мной на колени и расстегивает мою обувь, медленно снимает босоножки. Всё это время держусь за его плечи, чтобы не упасть.

Он поднимается с колен, стоит возле меня. Я держусь за его плечи, Рома придерживается меня за талию. Смотрю в его лицо. Он красивый. Почему я раньше не замечала? Смотрю на его пухлые губы.

– Какие красивые губы, – говорю. – Сейчас я тебя поцелую.

Тянусь к его губам. В этот момент комната начинает кружиться, и я погружаюсь в темноту.

Глава 7. Натали

Когда открываю глаза, я лежу одна в своей кровати, укрывшись одеялом. Не помню, как оказалась тут.

Приподнимаюсь на локтях, оглядываю комнату – все, как вчера, только моё платье висит на спинке стула. Заглядываю под одеяло – на мне только нижнее белье. Шумно выдыхаю.

Вспоминаю вчерашний день и вечер. Воспоминания о Саше не отзываются болью. Скорее, я чувствую разочарование от того, что столько времени прожила в придуманной иллюзии. Я больше разочарована в себе, чем в нем. Столько времени не замечать очевидного! Я давно ему не нужна.

Встаю с постели, иду в ванную. Быстро принимаю душ и смываю косметику, которая за ночь размазалась по лицу. После душа мне гораздо легче. Одеваюсь в домашние трикотажные штаны и футболку. Расчесываю мокрые волосы и оставляю их высыхать.

Выхожу из ванной и в комнате на диване замечаю мужчину. Рома крепко спит на спине, закинув одну руку за голову. На нем нет рубашки, его одежда лежит в кресле рядом. Он укрыт пледом от пояса и мне хорошо видны его плечи, руки, грудь, живот. Такое красивое тело молодого привлекательного мужчины.

Он выглядит таким красивым, что я невольно засматриваюсь. Руки сами тянутся к комоду, в котором лежит бумага и карандаш. Сажусь возле него и начинаю рисовать. Стараюсь прорисовать каждый изгиб тела, передать портрет спящего мужчины максимально реалистично. Почему я раньше не замечала, какое красивое у него тело?

Во сне он улыбается. По-детски счастливой улыбкой. Наверное, ему снится что-то хорошее.

Не удержавшись, я подношу руку к его лицу, глажу его скулы, провожу пальцем по губам. Он не просыпается, улыбается во сне.

Я дотрагиваюсь до его шеи, провожу подушечками пальцев. Опускаю руку на грудь и веду рукой ниже, к животу. Замечаю, как напрягаются мышцы пресса, а потом его рука накрывает мою ладонь.

Вздрагиваю, будто меня застали за преступлением. Испуганно поднимаю взгляд к его лицу, щеки вмиг краснеют. Он внимательно смотрит мне в глаза, ничего не говоря, подносит мою руку к своим губам и целует. Потом прижимает мою ладонь к своей щеке, продолжая смотреть мне в глаза.

Не знаю как вести себя. Мне приятны его прикосновения. От его взгляда моё тело покрывается мурашками, а внизу живота ощущаю предательское напряжение. Наверное, я слишком долго всматриваюсь с его глаза.

Он приподнимается с дивана. Вторую руку он заводит мне за голову и, притягивая меня к себе, целует. Нежно, невесомо. Не почувствовав сопротивления, он углубляет поцелует. Проводит языком по моим губам, чуть их раздвигая.

Он мой друг, я не должна, я его не люблю… Думаю так, но колени предательски дрожат, когда его язык проникает в рот. Обхватываю руками его плечи, а он прижимает меня к себе за талию.

Поцелуй становится все настойчивее. Он изучает мой рот языком, проводит по небу. И я вовлекаюсь в процесс, отвечая на поцелуй. По телу бегают мурашки. Сердце бешено колотится в груди, дыхание сбивается. Болезненное томление сбивается внизу живота.

В голову приходит мысль, что это неправильно. Только вчера я верила, что Саша для меня все, а уже сегодня таю в объятиях другого парня. И только я об этом подумала, как Рома прерывает поцелуй, немного отстраняется, прижимается лбом к моему лбу.

Моя рука лежит у него на груди. И я чувствую, как бешено колотится его сердце у меня под пальцами. Он обхватывает моё лицо руками и целует в лоб. Потом разрывает объятия, отпуская меня.

Я смущаюсь, отвожу взгляд и собираюсь идти на кухню. Когда поворачиваюсь, взгляд падает на мой рисунок и память возвращает меня в совсем другой день, где я тоже его рисовала…

Три года назад

– Ром, ну давай, это не сложно, – уговариваю я.

– Не уверен, что это хорошая идея, Наташа. – Говорит Рома. – Я никогда не позировал и не знаю, как это делать.

Мы сидим в мастерской одни. Он часто приходит посмотреть, как я рисую, и вдохнуть творческую атмосферу. Обычно я не люблю показывать свое творчество кому-то. Но с ним мне легко, он не отвлекает меня. Обычно, пока я рисую, мы болтаем о всякой ерунде, а потом он провожает меня домой.

– Да что там знать?! Просто сиди и не шевелись. – Он молча смотрит на меня, а я продолжаю. – Ну, Ромочка, пожалуйста. Одно дело рисовать по фото. И совсем другое – с натуры. Пожаааалуууста, – упрашиваю.

– Ладно, – наконец соглашается он. А я радостно потираю руки.

Устанавливаю холст на триногу и раскладываю кисти. Делаю набросок, потом начинаю прорисовывать детали. Я рисую его портрет, стараюсь передать его черты максимально точно. Рисую, поглядывая на "оригинал", который сидит передо мной.

Поднимаю глаза от холста и натыкаюсь на его взгляд. В нем столько огня и желания, что замираю с кистью в руке. Он смотрит на меня требовательно, изучающе и от этого взгляда по спине побежали мурашки. Я пялюсь ему в глаза, не в силах разорвать взгляд. Этот взгляд обволакивает, подчиняет. Нервно сглатываю и усилием воли перевожу взгляд на холст. Пытаюсь вернуться к портрету, но руки предательски дрожат.

Глава 8. Рома

Когда я нашёл Наташу на приёме, она пошатывалась от выпитого спиртного. Захотелось спрятать её, увести, чтобы никто не видел её в таком состоянии.

Пока едем в машине, она все время говорит. О том, что не любит его больше. Что любовь прошла давно, но она поняла это только сегодня. Я слушаю внимательно. Надеюсь, это не просто пьяный бред.

Я ненавидел Сашку за то, что обидел её. Но в то же время втайне был рад тому, что он дал ей понять, что она ему не нужна. И я благодарю небо за, что они больше не вместе. За то, что у меня есть моральное право хотеть её для себя.

Да, возможно, ей больно. Да, так нельзя. Но, блть, я ждал этого момента гребаные четыре года. С тех пор, как увидел её рядом с ним. С тех пор, как осознал, что никакая другая мне не нужна.

Хотелось просто коснуться её. Она так смотрела на меня там, в прихожей. Сказала, что поцелует, а потом начала медленно оседать на пол. Да еб твою мать! Уснула! Держись, Новиков! Разве может быть все так просто с твоим то счастьем?!

Подхватываю её на руки, несу в спальню. Аккуратно снимаю с неё платье. Она лежит на простынях в нижнем белье. Такая беззащитная и охренительно сексуальная. Только коснуться, только провести рукой по бедру. Так, соберись! Сейчас не время! Одергиваю руку и выхожу из спальни.

Так, выдыхай! Нельзя оставлять её одну сегодня. Ночью ей может стать плохо. Но и с ней лечь не могу. Сорвусь, блть. Хочу ее до дрожи в руках. Нужно успокоиться.

Иду на кухню, нахожу там бутылку коньяка, плескаю жидкость прямо в чайную кружку. Пофиг! Мне не до поиска стакана сейчас. И залпом выпиваю. Немного легче.

Раздеваюсь и в одних боксерах укладываюсь на диван, накрывшись пледом. Сна ни в одном глазу. Перед глазами Наташа, её глаза, губы. Её голос все ещё звучит у меня в ушах, обещает поцелуй. Уснёшь тут! Когда она в соседней комнате, в одном белье.

Я противен сам себе. Понимаю, что дошёл уже до ручки, думая о ней столько лет. Она так близко, и так далеко. Тихо себя ненавижу. За то, что люблю её. За то, что не хочу никакую другую. В очередной раз говорю себе, что это надо прекращать. Но когда это срабатывало?

Кручусь с боку на бок, не могу уснуть. Наконец, уже под утро, обняв подушку, представляю, что это её я обнимаю. И засыпаю.

Наташа в своём чертовски соблазнительном чёрном кружевом белье. Она лежит на постели. Смотрит на меня своими огромными глазами. В её глазах желание и страсть. Приподнимается и касается меня, ведёт рукой по щеке, гладит шею, рука опускается ниже. Когда её рука касается живота, я просыпаюсь. А, открыв глаза, вижу её сидящей возле дивана. Накрываю её руку своей. И, пока она не успела опомниться, поднимаюсь и целую её в губы.

Она не сопротивляется, отвечает на поцелуй. Я ощущаю её вкус, её запах. Обнимаю податливое тело. Дрожь пробегает от макушки до пяток. Такая сладкая, пи**ец. Член тут же наливается, как всегда рядом с ней. Хочу её невыносимо. Хочу всю.

Чувствую, как она напряглась. Что уже надумала себе? Она хочет меня. Знаю, чувствую по тому, как она отвечала на поцелуй. Слышал, как колотится её сердце. Отрываюсь от её губ, чтобы не спугнуть. Нельзя отталкиваться её своим напором.

Она отводит взгляд, смотрит куда-то вниз. Я тоже смотрю туда, там лежит рисунок. Рисовала меня, пока я спал? Тут же вспоминаю, как однажды она рисовала мой портрет. А я смотрел на неё. Когда она рисует, она другая. Живая. Светящаяся.

Идёт на кухню. Я одеваю брюки, рубашку. Иду за ней. Мы сидим друг напротив друга, пьём кофе. Она поглядывает на меня, я на неё. Но разговор никто не начинает. Я думаю о том, какие сладкие у неё губы. А она, наверняка, недоумевает от того, что произошло в гостиной.

Я знаю её лучше, чем кто-либо другой. Даже лучше, чем она сама себя знает. За годы знакомства привык наблюдать за ней, считывая смену эмоций на её лице. Понимаю, что сейчас ей нужно время все обдумать, переварить случившееся.

Я собираюсь уходить. Не хочу на неё давить. Да и с ней это не сработает. Её нельзя прогнуть, а вот сломать можно. Такая сильная, и такая слабая в своей самостоятельности. Мало кто решится вот так все бросить и уехать в чужую страну в двадцать три года. Но она смогла! Она не попросит о помощи. Из гордости или из упрямства, но точно не попросит. Главное, чтобы сгоряча не наделала импульсивных поступков, о которых потом жалеть будет. А я найду способ как защитить её от проблем и трудностей так, чтобы она не знала, чтобы не чувствовала себя обязанной.

Перед выходом из квартиры поворачиваюсь к ней.

– Наташа, пожалуйста, не делай поспешных выводов и не руби с плеча, – говорю ей, зная, что она может, поддавшись импульсу, наделать глупостей. – Тебе необязательно прямо сейчас решать, что делать и чем заниматься дальше. Дай себе время. Можешь оставаться тут столько, сколько нужно. Если что-то понадобится, у тебя есть мой номер.

Провожу рукой по её щеке, она прикрывает глаза. Наклоняюсь и быстро целую её в губы. Отстраняюсь и выхожу из квартиры.

Спускаюсь на лифте, выхожу на улицу. Сажусь на водительское кресло, по привычке смотрю на окна её квартиры и вижу, как шевелятся занавески. Смотрит на меня? Я смотрю на неё сквозь лобовое стекло, завожу машину и еду домой.