Глава 4

Маша.

С моего первого рабочего дня в клинике прошла неделя. И, казалось бы, должна привыкнуть. Ко всему, что здесь происходит, – да. Я перестала волноваться, просто выполняю свою работу. Но только до того момента, когда дохожу до последней палаты на третьем этаже.

По непонятной мне причине я каждый раз смущаюсь, когда проницательный взгляд карих глаз останавливается на мне. Временами мне кажется, что ему нравится наблюдать за мной. Но я тут же себя одергиваю, напомнив себе о том, что это вряд ли возможно.

Мужчина стоит на балконе и курит. Каждый раз, когда вижу его с сигаретой, вспоминаю наше знакомство и корю себя за то, что помогаю ему себя угробить. Опять эта моя чертова гиперответственность! Казалось бы, какое мне дело? Хочет курить, ну и пусть. Но нет же, постоянно себя накручиваю, снова думая о том, что я буду виновата, если ему станет плохо.

Отгоняю от себя беспокойство, возвращая мысли к тому, чем мне следует заниматься. К уборке. Ведь именно за этим я сюда пришла. А вовсе не для того, чтобы убедиться, что с пациентом в последней палате все хорошо.

Почувствовав на себе его взгляд, поднимаю глаза. Карие глаза внимательно вглядываются в мое лицо. А я снова невольно думаю о том, что вот так смотреть может только он. Или это потому, что у него глаза такие красивые? Боже, о чем я вообще думаю?

Щеки заливает румянцем. Можно подумать, мужчина может прочитать мои мысли!

Нет, конечно. Он просто так смотрит. Может, у него всегда взгляд такой, будто насквозь меня видит.

Сейчас он говорит с кем-то по телефону и смотрит на меня. Неужели, меня обсуждает с кем-то? Щеки снова начинают гореть румянцем.

Так, Маша, успокойся. С чего ты взяла, что он о тебе говорит? Потому, что он просто посмотрел в твою сторону? Нет, конечно же, он говорит не о тебе. Просто в таком положении тела, в котором мужчина находится сейчас, смотреть можно только в комнату. А тут я, прямо посередине, стою с шваброй в руках.

Заставляю себя отвести взгляд, смотрю на пол. Старательно натираю его тряпкой. Тем временем, мужчина завершил разговор и вернулся в комнату.

– Маша, а тебе сколько лет? – звучит неожиданный вопрос.

Я поднимаю на него взгляд. Нет, мне не показалось. Глаза у него необыкновенные, красивого медового оттенка. Раньше я даже не подозревала, как мне нравится этот цвет.

– Двадцать, – отвечаю, не спрашивая, зачем ему понадобилось выяснить эту информацию.

Мужчина облегченно выдохнул. Или мне показалось? Я знаю, что выгляжу моложе своего возраста. Многим кажется, что мне нет еще восемнадцати. Наверное, поэтому ко мне редко подходят мужчины, чтобы познакомиться. Просто не хотят связываться с несовершеннолетней.

– Хорошо, – подвел итог своим мыслям мужчина, будто от моего ответа зависело его решение.

Я улыбнулась, почему-то довольная, что мой ответ его устроил.

– Мне нужна твоя помощь, – говорит он серьезно.

Я снова напряглась. Опять сигарет купить? Ну уж нет, я и за прошлую пачку себя поедаю еще.

– За сигаретами не пойду! – отвечаю тут же.

Он улыбается, легко, только уголки губ немного поднялись вверх. А я теперь пялюсь на его губы. И думаю о том, что губы у него тоже красивые. И снова краснею, заставляя себя отвести взгляд в сторону.

– Я не об этом, – говорит он примирительно. – Хотя вопрос насчет сигарет мы еще обсудим позже.

Позже? Это значит, что он планирует со мной общаться и в будущем? Хотя наше общение трудно таким назвать. Я просто прихожу каждый день, чтобы убрать комнату. А он молча за мной наблюдает.

– О чем тогда? – спрашиваю с вызовом, снова поднимая взгляд и встречаясь с карими глазами.

– Мне нужно, чтобы ты поехала в Россию, – говорит он, а у меня челюсть вниз падает от удивления. Все-таки за сигаретами было ближе.

– В Россию? – повторяю, как болванчик. – Вместе с вами?

– Нет, ты поедешь одна. Завезешь документы, поставишь пару подписей и вернешься обратно. Все расходы на дорогу и проживание я оплачу.

Вот те раз! В какой момент жизни я превратилась в его личного посыльного? Наверное, тогда, когда пялилась на его глаза и губы. А надо было бы поскорее уносить ноги, а не елозить тряпкой непозволительно медленно, – все ради того, чтобы подольше находиться рядом.

– А? – по степени дебильности этот вопрос занимает первое место в моем списке.

Мужчина устало потер переносицу, опустился на кровать. В голове промелькнула мысль, что его напрягает необходимость объяснять мне свои намерения, как маленькой.

– Разумеется, я хорошо тебе заплачу за услуги, – добавляет он властно.

Уверена, что он привык покупать людей. Это ясно по его манере говорить, по манере поведения. Мне неприятно от мысли, что мужчина решил, будто так же легко и просто он сможет купить и меня.

– Я не поеду, – заявляю твердо.

Он устало на меня посмотрел, откинулся на подушку, принимая расслабленную позу. А у меня, наоборот, внутри все сжалось в ожидании. Разве такой мужчина откажется так просто от своей затеи? Или я настолько плохо разбираюсь в людях?

– Ты даже не спросила, сколько, – говорит он, не открывая глаз.

– Что сколько?

– Сколько ты получишь за свои труды, – поясняет он.

Я замерла и таращусь на него. Значит, не ошиблась. Отказа он не примет. Не привык слышать «нет».

– Десять тысяч, – говорит он, посмотрев на меня. Нет, впиваясь в мое лицо взглядом, от чего по коже побежали мурашки.

– Думаете, всех можете купить? – мне неприятно от того, что как раз в этот момент он пытается купить меня.

А ведь в моей голове уже сложился почти романтический образ мужчины, который в этот момент рассыпался о жесткую действительность.

– Двадцать тысяч, – говорит он, не отвечая на вопрос. Его взгляд держит меня в заложниках прочнее цепей.

– Нет, – говорю твердо, чувствуя, как на глаза набегают слезы и прикрывая глаза, не давая им волю.

Мужчина устало выдохнул.

– Окей, детка. Чего ты хочешь? – спрашивает он, не собираясь сдаваться. – есть же что-то, чего тебе хочется. Что это? Обучение? Новая квартира? Машина? Просто скажи мне.

В голове промелькнули тысячи мыслей. Наверное, больше всего на свете я мечтала об обучении в университете. Я даже знаю где. И знаю, какой там конкурс на место. Туда и за деньги то не так просто попасть.

– Говори, – приказывает он, будто считав мои мысли. – Квартира? Машина? – перечисляет он снова. – Обучение?

Его взгляд едва ощутимо меняется.

– Значит, обучение, – подводит итог невозмутимо. – У тебя это будет. Если ты поможешь мне сейчас.

– Там, куда я хочу, очень большой конкурс на место, – говорю, отводя взгляд в сторону, понимая, что попалась в его сети. – Так просто туда не попасть.

– Тебя возьмут, – говорит мужчина твердо. – Или ты мне не веришь?

– Верю, отвечаю тихо. Отчего-то уверенная, что могу ему верить.

– Мы можем заключить договор, если тебе так будет спокойнее, – предлагает он. Так, будто мы на деловой встрече условия контракта обсуждаем.

– Не надо, я вам верю, – отвечаю поспешно. Лишь бы только не слышать этот деловой тон, от которого мне не по себе.

– Вот и чудесно, – заключает он. – Паспорт с собой?

Глава 5

Я наивно подумала, что моя поездка состоится когда-нибудь, в обозримом будущем. Но нет, я забыла, что, хоть и нахожусь в Германии, а русские везде одинаковы. Но этот мужчина вообще, кажется, не делал паузы между фазами «принять решение» и «начать реализацию». Уже через час для меня были забронированы билеты и номер в гостинице на завтра.

Думала уйти, но мужчина не отпустил, сказав, что сейчас принесут документы, которые мне нужно подписать. Скорость решения вопросов у него соперничает со скоростью света.

Уже через два часа в палате появился курьер, которого, непонятно каким образом, пропустили в медучреждение. Тут ведь даже визиты родственников только по строго оговоренному графику! Я в очередной раз впечатлилась, озадачившись не на шутку вопросом – да кто он вообще такой?

Но, когда мне позвонил доктор Вернер и лично попросил оказать содействие пациенту, я осознала, что мужчина совсем не без оснований ведет себя так заносчиво и властно со всеми подряд. Даже Вернер, мать его, готов лично поучаствовать во всем, что этот человек придумает! Это же сколько он платит за свое пребывание в клинике? И сколько заплатил Вернеру за то, чтобы тот отпустил меня в незапланированную командировку?

С того момента, как я согласилась поехать в Россию, палата превратилась в мини деловой центр. Приходили и уходили курьеры, забегал Вернер. И, наконец, появилась девушка с пакетами, на которых красовались логотипы модных брендов.

– Кто здесь Мария? – спросила она.

– Я, – пролепетала, не ожидая, что в этой суматохе обо мне кто-то еще помнит.

– Это вам, распишитесь.

И она протянула мне протокол службы доставки, в котором мне следовало расписаться.

Я машинально взяла протянутую мне ручку, а потом замерла и перевела взгляд на мужчину. Тот кивнул, одобряя мое действие и подтверждая догадку, что это его рук дело. И только после этого я черканула свою подпись. Девушка тут же удалилась, а я заглянула в первый попавшийся пакет.

– Что это? – спрашиваю, доставая из пакета что-то, оказавшееся платьем.

– Одежда, в которой ты поедешь, – отвечает мужчина невозмутимо. – Ты должна выглядеть достойно. Уверен, в твоем гардеробе не найдется ничего подходящего случаю.

Щеки вспыхнули от стыда. За себя и за свой гардероб. Конечно, у меня никогда не было таких красивых вещей. Впрочем, раньше они и не были мне нужны. Правда, иногда, разглядывая модный журнал, я пыталась представить, как вся эта красота могла бы выглядеть на мне. Но ведь это были просто мечты. А у кого их нет? И ведь мечты не гарантируют того, что однажды они могут стать реальностью.

– Примерь, я хочу убедиться, что ты выглядишь так, как нужно для дела, – говорит мужчина, прикрыв рукой динамик телефона, не отрываясь от разговора с невидимым собеседником. – Можешь воспользоваться ванной комнатой.

Киваю, как болванчик, не в силах скрыть довольную улыбку. Наверное, желание наряжаться живет в каждой женщине. И меня даже уговаривать не надо. Быстро перемещаюсь в ванную вместе с пакетами. И уже там достаю все обновки.

Мамочки, какая красота! Хоть я и видела некоторые из этих вещей в журналах, но и представить себе не могла, что в жизни все выглядит гораздо лучше. Ткань на ощупь мягкая и такая приятная, что хочется потереться о нее щекой. Я восхищенно разглядываю каждую вещь, пока взгляд не падает на бирку с указанной ценой.

Ого! Одежда просто не может столько стоить. Я все понимаю, но это же несправедливо, когда платье стоит, как месячная арендная плата квартиры, в которой мы живем вместе с мамой. А тут таких платьев целых пять! Пять!! Не считая пиджаков, которых нашлось аж три штуки, пальто – невероятно красивого, которое, как назло, село просто идеально и еще туфли.

Это же сколько он заплатил за все это? Мысленно калькулирую, складывая суммы на ценниках. И от каждого нового прибавления меня колотит все сильнее.

– Маша, – стучит мужчина в двери, – ты там уснула?

– Нет, сейчас выхожу.

Выдохнув, я отпираю двери и практически наскакиваю на мужчину, который и не подумал отойти в сторону. Тут же смущаюсь, интенсивно краснея. А он беззастенчиво меня разглядывает, скользя по мне взглядом. И по его выражению лица вообще не понятно, нравится ему то, что он видит, или нет.

– Ну как? – спрашиваю.