– Нет. Хотелось бы, чтобы это дело было моим личным, но, видимо, не судьба. Надеюсь, ты не всю жизнь решил мне задницу подтирать! – выпалил в конце, все же не удержавшись в высказывании.

Отец явно не ожидал подобного. Его лицо приняло пурпурный цвет, и он готов был высказать что-то яростное. Но нам помешали. В дверь громко и настойчиво постучали. Делать было нечего, он грозно сверкнул глазами и отмахнулся, словно от назойливой мошки.

– Вечером поговорим. А сейчас иди и делай свою работу. Желательно без сюрпризов, – с этими словами он в очередной раз махнул рукой и громко сказал: «Войдите!»

Сжав челюсти, дабы не выплюнуть очередную колкость, я резко развернулся и буквально нарвался на вошедшего.

Кинув на него свой взгляд, про себя отметил, что где-то ранее уже видел этого высокого худощавого мужчину.

Цепкий холодный взгляд, вытянутый нос с горбинкой и тонкие, сжатые губы. Конечно! Это же главный организации: Питер Карсон.

Вопрос только, зачем он тут? Столь важная фигура на шахматной доске так просто ходы не делает. А тут собственной персоной!

План в моей голове сработал моментально. Схватил за грудки пробегающего первокурсника, я встряхнув его, как следует, серьезно посмотрел в глаза и сказал:

– Мне нужна твоя помощь! Поможешь? – голос мой звенел от напряжения.

Малой испуганно выпучил свои глазища и неуверенно кивнул.

– Что нужно делать? – дрогнул его голос.

– Не ссы, ничего особенного. Найди предлог и войди к ректору, оставив незаметно где-нибудь мой телефон. Да только так, чтобы он не заметил. Сможешь?

– Ха! Пустяк! – довольно замахал тот головой.

– Молоток! Держи, – протянул я ему свой мобильный, не забыв включить диктофон и потушить экран.

Зайдя за угол, вслушивался в следующие действия парня. Малой уверенно постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел. После начал, заикаясь, нести какую-то околесицу, что-то о том, что ему было назначено на сегодня прежним ректором.

Полностью выдуманной истории мне не удалось расслышать, но пацан держался молодцом, что не могло не порадовать. Довольный, как слон, он нарисовался передо мной и с неким запалом в голосе сказал:

– Готово! Никто ничего не заметил, я его впихнул под подушку на кресле.

– Красава! Держи, – вытянув несколько хрустящих бумажек, я всунул кругленькую сумму в нагрудный карман обалдевшего малого, – а теперь забудь, что тут было!

– Не понял, ты о чем?! – довольно вскрикнул он. – Ничего не знаю! Разве что-то было?

– Ладно, все понял? А теперь исчезни и смотри у меня! Ни одна живая душа…

– Я – могила! – выкрикнул он и дал деру.

Ждать не пришлось особо долго. Минут через десять глава нашей организации покинул временный кабинет моего отца.

Ну что, вперёд. Я, конечно, сомневался, что отец обрадуется моему вторжению, но ничего, как он там сказал? Переживет!

Уверенной походкой зашел в кабинет, даже не подумав о том, чтобы постучать. Отец задумчиво потирал подбородок и, словно не замечая меня, смотрел в пустоту.

– По-моему, я телефон выронил, – произнес я, внимательно наблюдая за его затянувшимся ступором.

– Как думаешь, Север, кто правит миром? – отстраненным голосом уточнил он.

Интересный вопрос, что тут было сказать? Знать бы еще, с подтекстом он или нет. Не зная, что ответить, я выпалил:

– Миром правит любовь!

– Дебилы!

– Ну, значит, миром правят любовь и дебилы! Я пошёл, – кинул последний взгляд на отца, подумав о том, что у старика очень странное поведение.

Пока он не оклемался, стоит сделать ноги. Интересно узнать, что такого ему сказал Карсон, что мой отец впал в долгую задумчивость. Более того, еще и задавал такие странные вопросы.

Я надеялся, что запись будет достойной. Попавший в мои руки клад решил отложить на вечер. Вначале надо найти эту чертовку и постараться наладить с ней отношения, иначе предстоящая неделя окажется горячей.

Глава 4

Моника

Возмущенная до предела, я бежала, словно ошпаренная, не видя перед собой совершенно ничего. Только и думала о том, как же жизнь несправедлива ко мне. На языке крутился постоянно один и тот же вопрос: что я ему сделала, и почему он меня так ненавидит? Не может же человек возненавидеть другого лишь за то, что тот просто сел на его привычное место. Другой причины я не видела, ведь мы совершенно не знакомы. Еще обескураживающим оказался тот факт, что меня это больно задевало. Подумаешь, я ему не симпатична! И что с того? В прошлом я сталкивалась со многими людьми, которые мне были несимпатичны, но с лёгкостью отказывалась от каких-либо дел с ними. Так в чем же проблема? Неужели Север небезразличен мне? Чушь! Всё это несусветная чушь, я не могла влюбиться в человека, которого знала всего ничего! Это точно что-то другое, и я должна была обязательно с этим разобраться.

Ругая себя за слабость, не сразу расслышала, как мне в спину прилетело:

– Эй, ты…

Оглянувшись на секунду, я продолжила свой путь.

– Да ты что, оглохла?!

Поняла, что обращались все же ко мне, и медленно развернулась с немалым возмущением на лице, узнать, кто такой храбрый.

– Ты это мне?! – не веря своим ушам, переспросила я.

Передо мной стояла девушка и нагло пялилась на меня.

– Да, именно ты, новенькая, я с тобой разговариваю!

Губы её искривились в подобие улыбки, а глаза откровенно пускали вражеские стрелы.

Интересно, а ей-то когда я успела перейти дорогу?

Осмотрев её с ног до головы, я отметила про себя, что девушка очень даже недурна собой. Высокая блондинка с изящный фигуркой, стильно одетая, единственное, что её портило – это нахальная улыбочка, которую хотелась стереть одним щелчком пальцев, так, чтобы девица неделю вместо голливудской улыбки видела чёрную пасть ведьмы!

– Какие-то проблемы? – я старалась сдержать свой безумный порыв.

– У меня нет. А вот у тебя – да! Я много говорить не буду, скажу лишь одно: оставь в покое Севера!

Запнувшись, я едва не рассмеялась ей в лицо. Так вот, где собака зарыта.

– Что смешного? – топнула она ногой, звонко стукнув модным каблуком.

– Смотри, а то каблуки сломаешь! Это во-первых! А во-вторых, я Севера не трогала и не собиралась! Понятно? – с вызовом в голосе ответила я нахалке. Тоже мне, пришла жизни учить!

– Правильно, детка, держись от него подальше! Да ты вообще себя видела в зеркале? Он таких, как ты, на обед проглатывает и не замечает!

– Ага, а таких, как ты, утром на завтрак под дорогое шампанское запивает? Прочь с дороги…

– Ты вообще о нем что знаешь? Тайфер из богатой семьи, скажем так, местный мажор, и поверь, он тебе не по карману! – с вызовом в голосе выпалила она.

Да что же это такое?! Тяжело вздохнув, я сложила на груди руки, подальше от соблазна, и таким же тоном поинтересовалась:

– У вас что, здесь в Монако парней покупают?

Пнув носком кроссовка камешек, я буквально кипела изнутри. Ещё этой наглой девицы мне не хватало! Вот это первый учебный день! Хочешь, да не соскучишься!

– Не умничай! Ты прекрасно поняла, о чем я! Одного нехитрого взгляда достаточно, чтобы определить, сколько стоит вот это все! – крутанула она в воздухе наманикюренным пальчиком и ткнула в мою одежду.

– Понятно! Встречают по одёжке, провожают по уму! Ах, ну да, – вскинула я руки вверх, – аксессуары в виде серого вещества нынче недоступны! Откуда нам знать, что это такое!

– Что ты несёшь, замухрышка?! Иди, терки три с очкариками. И не надо меня тут жизни учить!

Обалдев окончательно, я изумилась ее отчаянной храбрости. Надо же, Север только недавно пришел учиться в эту школу, а тут уже такая дележка! С ума сойти.

Пока я тихо млела, она продолжила:

– Ты пришла на несколько недель позже, и не знаешь, что он за тип. Поверь, плохие парни не для тебя. Тебе ещё в куклы играть, ей-богу!

Ну, все! Всему есть терпение, блондинка мое испытала сполна.

Делая шаг ей навстречу, я подняла свои ладони, готовая проучить нахалку. Но в этот самый момент позади себя услышала строгий голос, который тотчас остудил мой пыл:

– Моника!

Разочарованно вздохнув, быстро сжала ладони и послала воздушный поцелуй наглой блондинке. Небольшой подарок в виде огромных прыщей. Пусть пострадает над своим ангельским личиком.

Развернувшись, я с немалым удивлением произнесла:

– Мама?! Случилось чего?

День – олень! Честное слово! Вот только мамы в колледже мне и не хватало.

– Прости, конечно, но ты не могла бы не заявляться в колледж без предупреждения? У меня все под контролем! – немного нервно высказалась я, сразу пожалев о том, что сорвалась на близком мне человеке.

Мама словно и не заметила моего раздражения. Несмотря на то, что она стояла передо мной, ее словно не было. Она нервно теребила бумажный платочек и кусала губы.

– У меня….

– Мам, что?! – не поняла я ее невнятную попытку что-либо сказать.

– У нас проблемы, – наконец-то она перевела на меня свой печальный взгляд и, ухватив за руку, потянула к машине.

Я оглянулась по сторонам в поисках проблем, но все вроде бы было спокойно. Народ давно разошёлся, кто куда, даже противная блондинка успела унести ноги.

Открыв дверцу, я села на заднее сиденье, где мне всегда было комфортней всего. Терпеть не могла ездить спереди. Смотрела на южное солнышко, которое продолжало согревать своими лучами, завлекая поваляться на берегу Лигурийского моря.

– Это значит, что мы должны прибегнуть к плану Б?

– Думаю, у нас нет другого выхода! Я понимаю, мы обе не готовы к этому, но придется жертвовать, – вскинула вверх руки мама, ударяя по автомобильному рулю.

– Мам, я справлюсь, тебе не о чем беспокоиться. Всё хорошо.

Я пыталась ее успокоить. Ведь мы не раз это обсуждали, я готовилась к тому, что рано или поздно нам придётся разделиться. Пусть ненадолго, но каждый пойдёт своей дорогой.

– У нас очень тяжелое положение. Не знаю, как дальше будет, но нам нужно бороться, – она быстро смахнула выступившие слёзы.

Я посмотрела в заднее стекло машины, понимая, что на улице внезапно пошёл дождь. Мои непролитые слезы тотчас вырисовывались в огромную иллюзию. Изредка мелькавший народ разбежался, прячась, кто куда.

– Моника, зачем эта иллюзия? Мы вроде и так одни, – мама растерянно взглянула по сторонам.

Удивительно, как ловко она научилась отличать реальность от иллюзии. Она не обладала даром иллюзиониста, но, прожив добрую часть жизни с одаренными мужем и дочерью, безошибочно распознавала фальшь.

Пусть думает, что вызванная непогода – это всего лишь предосторожность, а не крик души и невыплаканные слезы.

– Так надежней, мам. Когда вы уезжаете? – задала я вопрос, который больше всего боялась произносить вслух.

Подняв взгляд в зеркало заднего вида, заметила, как мама закусила нижнюю губу, едва сдерживая очередной поток слез.

– Чемоданы уже в машине. Есть ещё кое-что. Это не просто тревога. На самом деле нас почти вычислили. Мы с твоей сестренкой уедем и попытаемся увести их за собой. Ты только не переживай, с нами ничего не случится. Твоя сестра чистая, в ней нет ни капли дара. Ты, главное, будь осторожна и лишний раз не прибегай к тому, что может привести к аресту.

– Мама, я все помню! Мы это с тобой не раз обсуждали, – я попыталась успокоить ее, вдруг и мне поможет.

– Нет, Моника, в этот раз все иначе! Я чуть позже передам тебе папку с документами, там ты найдёшь ответы на все вопросы, и поймёшь, как дальше быть. Кого опасаться. Не забывай про лекарства. Дома большой запас ампул инсулина. Тебе хватит на несколько месяцев, к этому времени что-то решим. Наличка заморожена. Банковскую карту я заблокировала, можно ее выкинуть. Когда все решится, откроем новый счёт. С этого самого дня мы больше не семья. У нас с тобой разные фамилии. Придерживайся нашего плана и слежка за тобой остановится, как только они поймут, что рыбка ушла. Надеюсь, за это время мы с твоей сестрой успеем обустроиться и сделаем новые документы. Моника, я тебя умоляю, не забывай о главном!

– Я помню…

– Почему ты не пользуешься постоянным мониторингом глюкозы? – с упреком в голосе спросила она, не сводя с меня своего напряженного взгляда.

– Мама, я только сегодня его забыла. Спешила. В сумке есть мануальный прототип…

– Не забывай, пожалуйста, что для тебя жизненно важно не только правильное питание, но и всегда иметь под рукой ампулы со шприцем! Я буду переживать каждый день за твоё состояние.

– Мам, люди с этим живут! Успокойся, сейчас главное другое: увести ищеек в ином направлении. Направить их на ложный след.

Тяжело вздохнув, мама закрыла на секунду-другую глаза. А когда снова открыла, я прочла в них железную решимость.

– Моника, главное – придерживаться составленного плана, – в который раз повторила она. – Контрольный звонок через месяц. Если возникнет ситуация, в которой ты не будешь знать, как себя вести, звони Миклашу. Номер его я тебе забила в телефон ещё перед тем, как мы приехали в Монако.

– Хорошо, мама, все будет отлично, – отозвалась я, сама не веря в то, что произношу.

– Прощай, моя любимая девочка!

– Прощай, мама, и поцелуй младшенькую вместо меня!

– Обязательно. Я успела зачистить все концы. Теперь ты сирота Моника Руссо. Совершеннолетняя девушка, которой посчастливилось выиграть учебное пособие в элитном колледже Монако.

Вот она, безжалостная реальность. Не успели мы обосноваться в городе, как я уже осиротела. Еще не осознав это полностью, почувствовала себя одинокой, покинутой всеми. Казалось бы, мы ведь не раз обсуждали, обговаривали такой вариант, и всё же действительность оказалась более жестокой. Одно дело обсуждать, а другое – испробовать на практике.

Покинув машину мамы, я брела вдоль тротуара. Не было смысла спешить домой, ведь теперь меня там никто не ждал. Смешно, но первое, что пришло в голову – напиться. Да, напиться и забыться. Ведь ошибки молодости никто не отменял!

Я не раз задавалась вопросом, если бы могла распрощаться с моей силой иллюзиониста, как бы поступила? Отец считал, что это настоящий дар, и если кто-то смог бы отобрать его силы, для него это было сравнимо с тем, как будто лишиться воздуха. Ибо для него сила – это его дыхание.

Для меня же все было ровным счетом наоборот. Этот дар казался удавкой, безжалостно затягивающейся на хрупкой шее. Ещё в мои планы совсем не входил диабет первого типа. В большинстве случаев такое заболевание выявляется в раннем возрасте. В моем же случае все произошло иначе: о болезни я узнала лишь два года назад.

Заболевание развивается, когда иммунная система атакует клетки поджелудочной железы, вырабатывающие инсулин: гормон, который помогает преобразовывать глюкозу в энергию, необходимую клеткам организма. Поэтому людям с сахарным диабетом первого типа жизненно необходимы ежедневные инъекции инсулина.

Ничего было не поделать с тем, что просто нам неподвластно. Иной раз, владея такой силой, как иллюзия, я могла себя чувствовать, как Бог, творя то, чего душа пожелает. И в то же время перед такой вот реальностью оставалась совершенно беспомощна.

Блуждая по незнакомым улочкам, забрела в первый попавшийся магазинчик и, скрипя зубами, схватила бутылку виски, отлично понимая, что мне грозит. Чрезмерное опьянение может сыграть злую шутку.

Продавец подозрительно посмотрел на меня и, не переставая хмуриться, спросил:

– Молодая леди, вам возраст позволяет покупать такие серьезные напитки?

– То есть вы мне советуете взять вино, ведь оно полегче…

– Я советую вас предоставить документ, который подтвердит ваше совершеннолетие! Потом мне совершенно все равно, что вы возьмёте, – терпеливо объяснил мне мужчина.

Хмыкнув вслух, я не смогла удержаться от того, чтобы его немного проучить. Выудив свой документ, незаметно наложила иллюзию, сменив год рождения с одного на другой.

– Восемьдесят второго года? – в недоумении поднял мужчина на меня свой взгляд.

– Простите, не поняла? Вы мне рекомендуете вино восемьдесят второго года? – отвлекая его, я незаметно сняла иллюзию.

Продавец нахмурился еще больше и, поменявшись в лице, выдал:

– Документы фальшивые, вы хоть понимаете, какое это нарушение?!

– Неужели? – попыталась я заглянуть в пластиковую карточку, которая продолжала находиться в его цепких пальцах.

– Мадмуазель!.. – вскипел он и вновь опустил свой взгляд на документы. Остальные несказанные слова застряли в его горле, так и не успев вырваться наружу. С немалым недоумением он начал вертеть карту в руках, явно пытаясь найти дату из четырёх цифр, которая явно не заканчивалась на 03.

Понимая, что облажался, мужчина пробил напиток и недовольно спросил:

– Наличкой или картой?

Стало ли мне легче? Да нисколечко! Скорее всего, наоборот, совесть, хоть и с явным опозданием, но пристыдила меня за такую маленькую шалость. Я открыла кошелек, подсчитывая наличку, и обнаружила, что денег мне не хватит.

– Картой, – протянула свою кредитку, пряча взгляд.

Мужчина недовольно взял карточку, проводя по терминалу, и, приободрившись, заявил:

– Карта не проходит!

– Попробуйте ещё раз! – недовольно фыркнула я.

– Пробую, но все безрезультатно! Ваша кредитка, судя по всему, заблокирована! – довольным голосом сообщил мне продавец.

Черт! Мама же предупредила на этот счёт. Идиотская ситуация. Как говорится, палка о двух концах! Месть пришла незамедлительно, и продавцу дар не понадобился, чтобы мне утереть нос.

– Значит, не судьба сегодня напиться, – нервно усмехнулась я и вернула бутылку назад.

Негромкое покашливание за моей спиной и голос Севера прозвучали очень неожиданно:

– Я оплачу!

– С чего вдруг? Мне твои подачки не нужны! – развернулась я, посмотрев ему прямо в глаза.

Север сделал шаг вперёд, совершенно не опасаясь и не смущаясь моей агрессии. Скорее, наоборот, он словно знал, что по-другому и не будет. Парень приблизился еще на шаг, подходя вплотную, и произнес:

– Может, я хочу таким образам наладить между нами отношения? Прими это, как извинения…

Его рука поднялась, и он машинально заправил у меня непослушную прядь волос за ухо. Растерявшись окончательно, я отшатнулась, натыкаясь на магазинный прилавок.

– Может, хватит бегать, поговорим уже…

– О чем?!

Обошла его со стороны и направилась к выходу. Черт, даже напиться – и то не удалось.