Часть 2 Гавань в буре

Небо грозно нависало, заглядывая в океанские глубины. Казалось, что оно скоро станет падать, поглощая в эту темную ватоподобную пучину. Корабль рассекал валы на огромной скорости, но даже магическому судну было сложно уйти от погони этой стихии.

Ветер усиливался с каждым морским узлом. Он бешено ревел, как голодный дикий зверь и рвал парусину. До берега было несколько морских миль. Точнее до рифов, за которыми уже будет не страшна буря. Главное теперь успеть уйти от эпицентра. А шторм приближался, и чутье капитана подсказывало, что там ураган, который набирает мощь.

– Спустить паруса! Насесть на весла! АстольВель! Ты сможешь до гавани защитить судно? – крикнул капитан, удерживая штурвал. Он искал взглядом сквозь уплотняющуюся завесу ливня своего мага, единственного на корабле.

Промелькнула невысокая фигура в балахонистой мокрой одежде.

– Я стараюсь, капитан! Но надолго моих сил не хватит! – АстольВель был невысоким, и уже седеющим. На мудреца он явно не походил. Полукровка от друидов просто знал старые заклятья по заговорам сил стихии. И не каждый может иметь ту силу слов, с которой возможно управлять природой.

Судно стало кренить. Паруса были спущены, и корабль захлестывало волнами. Матросы едва справлялись с управлением и греблей. Янтарные глаза капитана смотрели сквозь весь этот хаос. Впереди показалось что-то… Вроде легкой дымки. Это был туман. Уже вечерний. Значит до рифов не так далеко. Главное успеть до того, как их настигнет шторм эпицентром. Капитан передал штурвал штурману и стал спускаться с мостика на палубу к мачте. Дева уже билась с хвостом. Шквал ливня постоянно смачивал её кожу, но этого было не достаточно, чтобы чувствовать себя комфортно в виде русалки. Она приоткрывала рот и захлебывалась кислородом, периодически теряя сознание. Волосы стали светлеть в этом сумраке бури. Пока русалка была на корабле и жива, у капитана была возможность узнать необходимые сведения. Потому он рационально решил её избавить от ненужных пока мучений. Остроухий мужчина с волчьим взглядом прошел к мачте и рубанул по канатам, выхватывая ловким движением саблю от бедра. Дева рухнула на палубу и тут же попыталась отползать. Он склонился со звериной ловкостью ухватывая скользкое существо. Подловил её за талию и понес, как мешок подмышкой, подпирая бедром. Быстро спустился в трюм и бросил её на пол, запирая за собой дверь грузового отсека. Мужчина выскочил назад на верхнюю палубу, снова сражаться со стихией, которая явно была вызвана не только волею природы.

Ночь подступала. В сгущающейся темноте становилось сложнее управлять кораблем. Матросы уже выбивались из сил. Несколько парусов из тех, что оставляли в подмогу гребле, были разорваны в клочья, будто по ним прошелся когтистой лапой невидимый зверь. Палуба была скользкой, канаты потяжелели и матросы сдирали ладони в кровь, удерживая снасти. После пары часов в этом стихийном аду капитан снова сменился на второго штурмана и ушел в каюту. Он искал что-то в старой книге, походившей на исписанный бортовой журнал. Потом остроухий брюнет сорвался, словно нашло озарение и помчался в трюм.

Русалка жалась на деревянном полу в углу, едва удерживая равновесие. Сидеть во время бортовой качки на скользком хвосте явно было сомнительное удовольствие. Капитан мельком глянул на пол. Местами были влажные слизистые следы и содранная деревом чешуя. Деву изрядно потрепало до того, как она сообразила отползти в угол и удерживаться за две стены. Нежная кожа уже покрылась ссадинами и кровоподтеками от ударов в процессе качки. Мужчина подошел ближе и присел на корточки. Он осветил лампадой лицо морской девы. Она жмурилась и боялась открыть глаза. Наверное даже не услышала, как он подошел. Кожа начинала просыхать, скоро будет трансформация. Капитан постучал пальцами ей по лбу.

– Эй! Скоро ноги будут? – пыхнул он жарким светом от огня ей в лицо.

Русалка испуганно захлопала глазами, не сразу понимая кто перед ней и чего хочет. Поджала губы. В глазах промелькнули мысли осознания. Она решила молчать.

– Не ответишь – оставлю тут болтаться, как сельдь в тазе. Скоро просохнешь?

Она с минуту внимательно его изучала. Потом кивнула. Мужчина перехватил тонкую ручку лампады зубами и взял полудеву на руки. Периодически втыкаясь от качки в стены с ношей на руках, капитан поднялся на верхнюю палубу и вынес её в эту стихию. Сквозь рёв ветра и выплевывая из зубов проволоку, он крикнул:

– Или ты говоришь, где твой амулет и что делать, или я бросаю тебя за борт! Ты не надейся, что лучше умереть, чем быть в плену! Это воды возле Когтя! Ты ведь слышала о них? Смерть будет для тебя адом! И мы движемся к рифам!

Ветер захлестывал мокрые длинные блестящие пряди черных волос на лицо капитана. Взгляд был жестким. Янтарь его глаз сверкал в этой темноте. Мокрое лицо сейчас казалось просто жутко устрашающим. Столько звериного проявилось в этой стихии. Русалка побледнела больше, чем была. Светлые волосы почти сливались с оттенком кожи. Губы дрожали, а пальцы вонзились в мускулистые плечи мужчины. Она кивнула. Капитан снова стал спускаться к каютам. Быстро вошел в свою и бросил деву на пол. Она проскользила пару метров, ударяясь о деревянную низкую кровать, прикрепленную к полу. На полу остался след содранной чешуи и поблескивал слизистой влагой. Мужчина опустился на колени перед ней и стал смотреть в глаза. Её ладошки упирались в пол и локти заметно дрожали. Дева смотрела исподлобья, потом с трудом оторвала от пола одну руку и показала тонкий браслет на запястье.

– В воду? Нет? Высушить? Сказать слова? – на все перечисления дева лишь отрицательно качала головой. Остроухий не выдержал и схватил её за волосы, – Мне некогда с тобой в загадки играть.

Русалка вдруг от испуга приоткрыла губы и видимо забыла, что она ещё не просохла. С губ сорвался поражающий звук, походивший одновременно и на музыку, и на тонкий пронзительный крик, в который вплетались будто слова, но ничего знакомого в них не было. Это даже на Древний не походило. Капитан резко выпустил её волосы и отпрянул, зажмурившись. Он прижал ладони к своим острым ушам. Русалка отползла ещё дальше и часто дышала. Обнаженная грудь взволнованно колыхалась на каждый неглубокий резкий вздох. По телу пробежались мурашки.

– Я перережу тебе горло, чтобы ты так больше не делала! Умереть не умрешь, а без голоса останешься! – отошел от звуков капитан и прошипел ей в лицо, вновь оказавшись рядом. – Снять с тебя? Хорошо. Не в воду, не сушить, что тогда? Одеть на себя? Хорошо. И дальше что?

Русалка кивала коротко. На последнем вопросе указала рукой на иллюминатор.

– Выйти? И что? Что ты маячишь? Повторить это жест? Хорошо.

Капитан встал и взял снятый с руки девы браслет. Вышел, запирая каюту.

– Эй, крыса! Присмотри за ней! – крикнул остроухий и встал на корме. Повторил с браслетом жест, что показала русалка. И ничего не произошло. Волна гнева стала захватывать брюнета. Его даже не волновали бьющие в грудь жесткие холодные шквальные порывы. Он не позволит женщине себя обманывать!

– Капитан! Я вижу звезды! – крикнул юнга.

Шторм вдруг стал утихать, начиная сжиматься вокруг корабля. А у горизонта сквозь стихию стали видны ночные звезды в чистом небе. Брюнет перевел дух. Значит не обманула. Буря сейчас уляжется. И можно снизить скорость. К рифам нельзя подплывать в этой стихии в ночной темноте. Лучше не рисковать. Особенно в этих водах.

Капитан вернулся к себе в каюту. Дева жалась к кровати, держалась двумя руками за спинку, чтобы снова не врезаться в стены. Мужчина осмотрел свою каюту усталым взглядом. Возвращать её в трюм уже не было сил, и к тому же не безопасно. Он почти никому не доверял, особенно этим раздолбаям, которые могли и забыть об ответственности, по привычке вознаграждая себя за пережитый благополучно шторм бочкой рома. А добычу, с таким трудом пойманную, нельзя упустить. И капитан решил оставить её в каюте под своим надзором. По крайней мере на ночь. Но куда её деть, мужчина места не нашел. Из мебели тут было лишь самое необходимое. К стене приковать было нечем. Оставался только стол с ножками и кровать. Стол был прикреплен к полу, но в прочности крепления самих ножек к столешнице он сомневался. Оставалось только одно. Капитан сощурился презрительно на пленницу и стал при ней избавляться от промокшей до нитки одежды. Снял рубаху и кинул на пол. Потом отстегнул перевязь, вешая ремень на крюк в стене. Потом стал стягивать кальсоны, обнажаясь при деве полностью. На её лице не мелькнуло ни тени смущения, и она не отводила глаз, просто рассматривая обнаженного мокрого мужчину. Девичий взор скользнул ему ниже пояса. Брюнет едва сдержал самодовольную ухмылку, зная о своем великолепном строении. Без стеснения прошел к сундуку, поигрывая мускулами и поискал что-то, в чем вздремнуть пару часов. Но ничего подходящего не нашел. Завтра он даст взбучку одному из моряков, за не выстиранную одежду. Взял мягкую перевязь для оружия, которая больше походила на шарф. Подошел к русалке и встал. Перед лицом сидящей девы было мужское тело в такой доступной для рассмотрения близи, что она невольно смутилась. А брюнет просто стоял и разматывал перевязь. Потом кинул на кровать какую-то тряпку. Склонился над русалкой и поднял её, кидая на постель. Взял её тонкую ручку и перевязал одним концом этого шарфа. Лёг рядом и намотал второй конец себе на одну руку, ухватывая ладонью узел на запястье девы. Ей пришлось скатиться к его горячему голому боку из-за продавленной кровати под весом мужского тела.

– Попытаешься сбежать – я тут же проснусь, отрублю тебе руку и усну снова. И постарайся, пока не просохнешь, не прижимать ко мне свой мерзкий хвост.

Янтарные волчьи глаза уставились в этих сумерках каюты в лицо перепуганной и растерянной девушке. Она упиралась свободной рукой в его грудь, чтобы не навалиться окончательно. Хвост старательно отводила к стене, потому что половина кровати, на которой она оказалась, была как раз у стены. И обнаженная прохладная грудь прижималась в его рельефному торсу.

– Холодная, как рыба! – фыркнул капитан и прикрыл глаза, стараясь немного вздремнуть. Он не заметил дрожи в хрупком теле девушки от холода. По открытой коже пробегали мурашки. Соски заострились, пальцы дрожали. Она сглотнула, едва дыша. Прислушалась к затихающему дыханию капитана. Посмотрела на свою правую кисть, которая была в надежном плену левой мужской ладони спящего на спине брюнета. Провела свободной рукой по его горячей груди, ощущая сухую жесткую кожу. Немного сместилась вниз и прижала грудь к его боку, чтобы немного согреться об это горячее тело. Дева и не заметила, как провалилась в сон.

Русалка очнулась от приглушённого мужского рыка. Она вздрогнула и встрепенулась. Точнее уже не русалка. За пару часов остатка ночи до рассвета она обсохла и трансформировалась. На постели рядом с мужчиной лежала стройная земная дева. Животом пленница прижималась к боку капитана, а голое девичье колено легло на его пах, придавив мягкую спокойную плоть. В глазах мелькнул ужас. Своей промежностью она прижималась к его оголенному бедру. В какой-то миг осознания она поняла, что чувствовать мужское горячее тело ей приятно, но тут же отогнала от себя эти мысли и постаралась до пробуждения брюнета изменить положение своей фигуры. Сердце стало громко стучать. Она сглатывала и облизывала пересохшие от волнения губы. Мужчина ровно дышал. Сквозь сон он пару раз что-то проворчал и снова рыкнул, наводя ужас на деву рядом. Она медленно приподнялась на локте, чтобы отодвинуть свою грудь от его. Остались розовые круглые следы на коже от соприкосновения. Потом медленно приподняла колено, не отводя взгляда от мужского тела. Ещё раз ужаснулась такой внушительной детали физиологии и попыталась отодвинуть свои бедра. Меняя положение тела, дева немного успокоилась. И что-то в женской головке замкнуло. Она захотела потрогать, какое тело земного мужчины и сильно ли отличается от их расы. Мягкая девичья ладошка легла на его промежность. Брови поползли вверх, ощущая, что плоть горячая и начинает реагировать на прикосновения. Русалка хотела убедиться, что мужчина спит и подняла глаза на… янтарный пронзительный взгляд не спящего капитана.

Обомлела, побледнела, сглотнула, резко отдернула руку и замерла, как статуя. Он смотрел не мигая и молча. Потом резко встал, сдернул с её руки перевязь быстрыми движениями, следом и её с кровати сдернул, заставляя стоять на ногах. Накинул перевязь себе на бедра и выволок свободной рукой на палубу.

В это время пара моряков уже приводили судно в порядок, сгоняли тряпками воду с палубы, кто-то чинил парусину, кто-то канаты.

– К мачте её! – оглянулись моряки на хриплый рык капитана, который предстал без стеснения голым в дверях. На пол полетела девчонка, спотыкаясь на тонких ногах. – Что там кок? Зайду на камбуз… и приступлю к допросу! – сверкнул брюнет свирепым взглядом и скрылся в каюте.