Сквозь секундное молчание, за спиной послышались шепотки. Девчонки нахмурили свои лбы и поджали губки, демонстративно сложив руки на груди. Вероника одобрительно кивнула и повела группу к следующему экспонату. Пришлось держать ухо в остро, чтобы не угодить в неприятную ситуацию.

На картине изображался Геракл и немейский лев. Тот самый лев, шкура которого настолько твёрдая, что её не брало ни одно оружие. Подвиги древнегреческого героя мы проходили в пятом классе, но женщина считала должным рассказать об этом и освежить нашу память. Мы прошли мимо тёмного коридора к следующей экспозиции (к шестому подвигу), и я остановилась.

Мне показалось, что там было что-то таинственное и мрачное. Отстав от группы, обвела взглядом зал и, поняв, что никто не смотрит в мою сторону, юркнула в коридор. В этой части здания голоса становились тише и можно было услышать собственные шаги и дыхание. В конце коридора под плотной тканью скрывался ещё один экспонат высотой в пять метров. «Может, не успели выставить? Или, наоборот, нет времени перенести в музейный запасник?»

Переступаю через ограждение и медленно иду вперёд. Носки ботинок упираются в подставку, и я неуверенно дотрагиваюсь до ткани. Внутри боролось желание заглянуть туда, куда не следовало соваться, или же вернуться обратно к группе. Первое победило.

Ткань не слушалась. Аккуратно убрать не получалось, и я дёрнула со всей силы. Материал слетел в сторону и гулко ударился о пол. Поднявшаяся пыль ударила в нос. Зажмурившись, делаю шаг назад и роняю на пол телефон. Нечто непонятное и запутанное смотрело сверху вниз, и от этого чувствовала себя ничтожной букашкой. Чёрные нити сплетались в клубок и плавно отводились в стороны, будто это крылья. Посредине красовался единственный человеческий глаз. Куда бы я не встала, зрачок менял своё положение и следил за мной. Сначала показалось, что это циклоп, но тогда ему нужно было тело, а здесь бесформенная масса без затруднений витала в воздухе.

– Что это такое? – вопрос повис в тишине.

Лёгкий гул отразился от стен. Отдалённо он напоминал пение мужского хора на незнакомом языке. Наклонившись, поднимаю с пола телефон и протираю экран. Рядом с экспонатом замечаю продолговатую табличку.

– Спасибо, что по-русски, – хмыкаю под нос. – «Хаос в греческой мифологии считается источником всего существующего. Он был тем, кто породил Вселенную и всё остальное. Древнегреческий поэт Гесиод представлял себе Хаос как нечто гораздо более осязаемое, чем бездонная тёмная пропасть. Это бесформенная масса, от которой происходят космос и боги»…

Интересно, если Хаос настолько значим в античной культуре, то почему он пылится в темноте? Поднимаю взгляд, и волна холодных мурашек бежит по спине. По всей бесформенной массе открылась сотня маленьких глаз, и все они смотрели на меня. Нити ожили. Они плавно растекались по стенам и потолку, подбираясь ближе, и окуная коридор в бездонную тьму. Ноги стали ватными, крик застрял в горле. Что-то щёлкнуло в голове, и я присела на корточки.

– Мне кажется, мне кажется, мне кажется…

– Кейт? – позвал голос. – Кейт Джексон?

Ладонь опустилась на плечо, и я вскрикнула. Откинув руку, отползла в сторону и, стиснув корпус телефона, обернулась. Учитель по истории непонимающе посмотрел на меня, обвёл взглядом коридор и сложил руки на груди. Не совсем запомнила его имя, но, кажется, это был Георгий Владимирович. Он ткнул пальцем в сторону экспоната и валявшейся ткани.

– У тебя есть этому объяснение?

– Я… да…

– Надеюсь, нам не влепят штраф.

Поднялась на ноги и отряхнула джинсы. Я боялась посмотреть в сторону экспоната, но, глядя на лицо историка, могла точно сказать: он не видит. Учитель велел нагнать группу, сам же ненадолго задержался. Экскурсовод успел увести одноклассников в следующее помещение. Теперь вместо подвигов Геракла нам рассказывали про владения Аида. Георгий Владимирович присоединился через долгих десять минут. Интересно, он попытался прикрыть экспонат тканью, будто так всё и было? Это невозможно хотя бы потому, что он был не пять метров росту.

Я ожидала, когда он сообщит Евгению Викторовичу. Или это останется между нами? Историк молчал, но теперь не спускал с меня глаз. Вдруг снова окажусь там, где не следовало.

По окончанию экскурсии у нас спросили, что больше всего запомнилось и попросили оставить отзыв на сайте. Мы не спеша направились к выходу. Одни успевали делать селфи, другие снимали короткие влоги в социальные сети, а третьи что-то строчили в заметки на телефоны. Специально отстав от группы, вновь подошла к статуе Зевса и внимательно всмотрелась в табличку, но нет! Греческие буквы так и остались на месте. «Ладно, Кейт. Если ты увидела, как буквы сами по себе перестраиваются, это говорит о том, что ты, либо стала свидетелем чуда, либо у тебя серьёзные проблемы».

Сзади незаметно подкрался Антон. Тот самый парень, который вовремя пихнул локтём. Он тоже новенький. Перевёлся на месяц раньше, только вот у него проблем с общением не было. Одноклассник резко положил ладонь на плечо, заставив меня вернуться из раздумий. Наверное, это его фишка – пугать людей из-за спины.

– Все уже заходят в автобус. Чего ты тут стоишь? Нам и так в дороге сутки придётся провести, – в его голосе слышны нотки удивления, раздражения и заинтересованности. Этакая странная смесь эмоций.

Отойдя на шаг назад, посмотрела на него и отмахнулась.

– Иду я, иду.

Парень переминался с ноги на ногу, решая, остаться со мной и дождаться, пока я наконец-то додумаюсь идти, или оставить всё как есть, и вернуться к остальным. Он прокашлялся и откинул чёлку с глаз.

– Ты… не обращай внимания на девчонок. Им просто завидно от того, что не могут привлечь внимание новенького историка.

– Но я не…

– Это не важно, – перебил Антон и улыбнулся. – Я знаю это.

Оставив меня наедине с комом мыслей в голове, парень отправился назад. Я покосилась на статую и надпись, проверяя, не подействует ли фокус сейчас. Поняв, что схожу с ума, направилась к выходу, попутно застёгивая пальто.

На улице потемнело и похолодало. Тротуар покрылся тонкой корочкой льда, подошва ботинок то и дело скользила, норовя опрокинуть на спину. Я пулей забежала в автобус и осмотрелась. Все места были заняты, моё любимое укромное местечко тоже. Осталось два места в самом конце. Преодолев узкий проход, плюхнулась на сидение и потёрла ладони друг о друга, согреваясь.

Георгий Владимирович считает количество учеников, и задерживает взгляд на мне. Кажется, рядом с ним уселась звезда нашего класса, и эта компания его явно не устраивает. Не повезло вам, однако, но придётся потерпеть!

Подперев ладонью щёку, вдохнула. Голову одолевают мутные мысли, от которых туманится разум. Опрокинувшись на спинку сидения, начала упорно разматывать наушники, гадая, когда они успели запутаться. Автобус тихо тронулся с места, и вскоре за окнами замелькали фонари и фары машин. От большого количества пассажиров окна начали запотевать, где-то наверху заработал кондиционер, окутав нас свежими потоками воздуха. Плавная мелодия успокаивала и увлекала в прекрасный мир грёз. Прикрыв глаза, совсем не заметила, как уснула.

Долгие поездки, наверное, самое замечательное, что у нас есть. Пока находишься в пути, ты можешь наслаждаться видами из окна, разговорами, сном на плече соседа, быстрыми перекусами и запахами еды по всему салону. Когда смеркается, вы успеваете ловить лучи заходящего солнца и снимать розоватый закат, играть с тенями на стенах, изображая силуэты животных. Ноющая боль в мышцах и в пояснице часто отдаётся по телу. Ты аккуратно меняешь позу так, чтобы, наконец-то, спокойно выдохнуть и расслабиться. Периодически, где-нибудь через час или два, по салону раздаются голоса, но и они быстро утихают, сменяясь тишиной и гулом мотора. Когда дорога начинает надоедать, заходишь в гугл-карты, находишь своё местоположение и отсчитываешь, сколько километров осталось до пункта назначения. Тяжело вздыхаешь, откладываешь телефон в сторону, ведь интернет не везде ловит сеть, и растворяешься во тьме. Сутки в пути пролетели совсем не заметно.

В Архангельскую область мы заехали примерно в восемь вечера, а в город прибыли ровно в десять. Некоторых учеников ждали родители на машинах или такси, они быстро выбегали со своими вещами и садились в другой транспорт. Сквозь дрём слышала всю суету, но всё никак не могла разомкнуть глаза и встать со своего места. Тепло окутало тело, зазывая в глубокий сон.

За плечо тихо потрепали и позвали по имени. Нахмурив брови, пробубнила что-то под нос. Наушники слетели на колени, возвращая в реальность.

– Кейт Джексон, – серьёзный голос заставил вздрогнуть и разомкнуть глаза.

Выпрямившись, сонно оглядела историка и посмотрела в окно. Знакомый двор школы освещался фонарями. На парковке стояло с десяток автомобилей. Некоторые были припаркованы рядом с автобусом. Одноклассники, зевая и обнимая друг друга на прощание, разбредались