Цитаты из книг автора «Консуэло де Сент-Экзюпери»

Я приехала в дом, где ждали не меня, а его. К этому я уже привыкла, но впервые с трудом вытерпела.

В Афины я прилетела на коронацию короля Георга. Народ ликовал. Муж читал лекцию в театре. Я села в первом ряду, пообещав ему снять шляпу, если он будет говорить слишком тихо, или надвинуть ее на глаза, если все пойдет хорошо! Действительно, когда Тонио выступал перед публикой, его голос становился тихим, застенчивым, глуховатым. И вот он начал спокойно, степенно, объясняя, что у него слабые голосовые связки, но он сделает все возможное, чтобы рассказать про свои полеты. На самом деле он говорил звонким голосом, как маленький мальчик, уверенно повторяющий заученный урок. Увидев эту уверенность у человека, у которого обычно руки дрожали на сцене, я упала в обморок. Его словно подменили!

Он верил в чудеса и ночи напролет, вместе с провизором, жившим в нашей гостинице, следил за этими огоньками, мерцающими над землей. Я понемногу возвращалась к жизни, и мне снова захотелось смеяться вместе с ним.

Для Дерена и его натурщицы я была больше, чем просто женщина. Во мне была заключена вся жизнь и вера другого человека, объединенные силой любви. Они посвятили мне весь день. Ближе к вечеру мы получили первые новости о нашем летчике: все хорошо.

Безразличие Тонио к материальным ценностям казалось мне совершенно естественным. И тем не менее мы постоянно жили в ожидании, что вот-вот нам откроется лучший мир. Этот мир вовсе не казался недостижимым.

Я прекрасно понимала, что Тонио страдал за весь род человеческий, потому что хотел сделать людей лучше. Он был из тех, кто сам выбирает свою судьбу и знает, как дорого приходится платить за эту первобытную свободу.

– А для меня вы – мой ребенок, даже когда я далеко, даже когда на секунду оставляю вас одну. Когда я улечу навсегда, я буду держать вас за руку. Но вы не должны быть капризницей, которая плачет и изводит своего воспитателя криками и слезами. Я должен уехать, уехать, уехать…

– Я устаю от безделья. С вашей стороны очень мило каждое утро, когда я просыпаюсь, ставить мне пластинку, я действительно люблю Баха, но уже начинаю скучать. Как бы я хотел быть композитором, уметь говорить без слов, на этом тайном языке, доступном только избранным, посвященным, поэтам. Я иногда думаю, что в племени людском есть разные породы.

Тонио сказал мне: – Я бы уехал с вами на острова… жена моя. Вы смысл моей жизни. И я люблю вас, как жизнь…

Среди ночи он прижал меня к себе, бережно, как котенка, и, извиняясь, произнес: – Я так и не научился быть вашим мужем. Простите меня. Я запутался в ваших ленточках. Каждый раз я изумляюсь, видя, что рядом со мной лежит такая маленькая девочка. И он поднял меня, сонную, на своих геркулесовых руках. – Сорок килограммов, я вешу в три раза больше вас. Дорогая карликовая звезда, завтра вы окажетесь в чудесной стране. Вы полюбите ее, если по-настоящему любите меня. Мой друг уже снял нам прекрасную квартиру во дворце Глауи… Ты часто будешь оставаться одна, у тебя будет время развлекаться, гулять и, может быть, думать обо мне.