Ладожский вокзал встретил меня своей обычной суетой и гомоном голосов. Народ, как всегда, заполошно носился по тесным помещениям, не глядя по сторонам и размахивая чемоданами. Привычно лавируя между отъезжающими и прибывающими, направился к выходу. Сам же город «обрадовал» мелким моросящим дождем. Благо хоть машина оставалась на стоянке здесь же, дожидаясь своего непутевого хозяина.
Несмотря на долгий, почти двухнедельный, простой под открытым небом, «гольфик» завелся с полпинка. Выскочив на Рябовское шоссе, благо в это время суток все ехали в обратном направлении, уже не торопясь поехал во Всеволожск. Домой.
М-да, недолго мне осталось ездить этой дорогой и на этой машине. После нескольких суток размышлений на финансовые темы пришлось все же остановиться на варианте самофинансирования. Перебрав всевозможные идеи, пришлось отказаться от всех видов займов. Кредит под залог квартиры даст на круг слишком мало денег. Банк не выплатит больше семидесяти процентов от стоимости залога. Да и оценивать квартиру будут его же сотрудники. Так что их вердикт к рыночным ценам на жилье будет иметь весьма отдаленное отношение. А перспектива получить в свое распоряжение фактически половину стоимости квартиры под весьма нескромный процент мне ну совершенно не нравилась.
Про машину и говорить смешно. Так что оставался вариант с продажей и того и другого. Часть вырученной суммы, весьма небольшую, необходимо будет потратить на покупку дома где-нибудь на окраине Горно-Алтайска, все-таки цены в нем на порядок ниже. Его можно будет использовать как перевалочную базу для людей и грузов. Главное, чтобы гараж и другие хозяйственные постройки имелись, да людей вокруг поменьше. Не стоит привлекать к себе лишнее внимание.
Если верить данным с сайтов риэлтерских агентств, после продажи всеволожской «трешки» мне достанется около ста тысяч «убиенных енотов». С учетом машины и собственных накоплений – «набежит» где-то сто двадцать. Для начала должно хватить, а потом будем надеяться на трансваальское золото. В конце концов, не так уж важно, из какого города ездить в командировки, если «проем» внезапно закроется или еще какой форс-мажор приключится. И на Алтае не помру, единственное, необходимо чтобы крыша над головой все-таки присутствовала.
Под такие, несколько грустные, размышления я и подъехал к дому. Припарковавшись со стороны улицы Александровской, быстро поднялся в квартиру, никого на лестничной площадке так и не встретив. Разбор рюкзака и сумки много времени не занял – принцип сортировки был прост как мычание. Грязное – в «стиралку», пусть крутится, потом достану. Походное снаряжение – в угол своей комнаты, ноутбук и шкурки трофеев – в сумку. Оружие – в небольшой замаскированный под шкафчик сейф, как-то по случаю купленный у знакомого охотника за весьма умеренную сумму. Чтобы с охоты не везти ружье к отцу.
Поднявшись на пару пролетов, постучал в дверь к Третьякову. К моему великому удивлению, никто не открыл, даже после пяти минут ожидания. М-дя. Впрочем, в магазин Виктор Викентьевич все-таки ходил, так что решил навестить старика со всеми своими новостями позже. Этот процесс при его темпах передвижения занимал обычно немало времени. Все-таки по телефону уже пообщался, на следующий день по возвращении из разведки по «той» стороне, и новостей особых после этого не появилось. Надеюсь, они будут к вечеру.
Быстренько сбежав по лестнице, уселся в машину и порулил к центру города, одновременно доставая телефон.
– Алло, па? Привет. Ты дома?
– Не может быть! – ехидные интонации в отцовском голосе прямо-таки сочились из трубки мобильного. – Никак блудное дитя соизволило домой вернуться! Что так долго? И надолго? Или недолго?
– Там видно будет. Так ты сейчас где, дома?
– А вот и не угадал. Рыбачу потихоньку, что еще пенсионеру делать…
– Ой, какие мы старые… Ты же на пенсию не в 63 вышел, так что не прибедняйтесь, «тащ полковник». И где на этот раз рыбу червями соблазняешь?
– Да не поехал далеко, на Ладоге сижу, на своем любимом месте. Пока, правда, бесполезно. Одного судачка только взял.
– Это где устье Морье?
– Ага, в той стороне.
– Тогда возвращайся на станцию, я тебя подхвачу.
– Что-то случилось? – голос отца мгновенно из ехидного стал сосредоточенно-спокойным.
– Нет, не случилось, просто разговор есть. Может быть даже очень долгий, как сложится. Так что раз у тебя не клюет, то и с рыбалкой можно «завязать». Все, выезжаю и жду на станции. Конец связи.
Развернувшись еще во время разговора, «гольфик» бодро разбрызгивал блеклые почти ноябрьские лужи в направлении Ладожского озера.
– Не продавать тебя, что ли, радость моя? Не такие и великие деньги за тебя дадут, зато свое, родное уже… Вот только пройдешь ли ты там, где я буду «шляться»? Хотя…
Наверное, оставлю его в Горно-Алтайске, а «уазик» перегоню в Африку, как только появится возможность. Да мало ли, как обстоятельства сложатся. Не «засвеченный» транспорт может пригодиться. Только переоформить можно на кого-нибудь, чтобы ленинградскими номерами не собирать всех местными «гаишников».
На железнодорожную станцию «Ладожское озеро» я приехал раньше отца. Уточнив по телефону, где он еще идет, поехал навстречу. А уже через несколько минут, как раз на въезде в поселок, увидел знакомую плотную, коренастую фигуру в потертом камуфляже. С удочкой в правой руке и небольшим рюкзачком на левом плече. Меня всегда поражала скорость его пеших перемещений. Если не присматриваться особо – вроде идет, не торопится человек. А с ним рядом шагать – чуть не бежать приходится. Уж на что у меня ноги длинные, а все одно не всегда поспеваю.
Крепче обычного пожав руку, все же давно не виделись, он аккуратно уложил свое рыбацкое снаряжение в багажник и уселся на переднее пассажирское сиденье.
– Ну, вываливай свои проблемы, чадо…
– Проблем у меня нет. По крайней мере, в том смысле, который в эти слова вкладываешь ты. Есть дело, которое нужно сделать, есть предложения и просьбы, мечты и фантазии. Поехали ко мне, там поговорим.
– Считай, что заинтриговал.
– А пока едем, ты как старый и опытный охотник, посмотри пару вещей. Во-о-н, в сумке на заднем сиденье лежат. Они к теме нашего разговора имеют самое непосредственное отношение.
– Ты что, шкурками решил заняться? Ох, них… нихрена ж себе, а змеюку такую где сумел отыскать? Ты же вроде в «Хохляндию» ездил, там такого трехметрового навроде и не водилось раньше…
Видя, что я демонстративно сосредоточился на вождении, и на его вопросы и подначки не реагирую, отец замолчал. Сидел только, задумчиво перебирая пальцами черный мех сервала. Экземпляр, кстати, мне достался явно редкостный. Сколько смотрел в Интернете фотографии этих животных – практически все «фотомодели» были пятнистой, «леопардообразной» расцветки. Черных пару раз только и видел. Впрочем, мне всегда «везло» на приключения. Даже когда они были совсем не нужны.
На этот раз я припарковался на своем любимом месте, прямо напротив подъезда. Молча собрал сумку и вышел под снова начавший моросить привычный питерский дождик. Подождав, пока отец тоже выберется с пассажирского сиденья, «квакнул» сигнализацией.
– Улов твой, «однорыбочный», там не протухнет в рюкзаке? А то разговор может быть долгим…
– Да отпустил я его, чего позориться перед соседями…
– Ну, тогда пошли в дом.
В квартире первым делом включил чайник. Такой разговор вести «насухую» не хотелось, а под спиртное и вовсе нельзя. Слишком много было поставлено на карту. Отца мне хотелось не просто забрать в тот мир. Мне нужно было, чтобы он сам загорелся этой идеей и принял участие в ее воплощении. Отслужив в армии больше двух десятков лет, он вышел на пенсию полковником. Точнее, его «вышли». Их взаимная нелюбовь с начальством стала в дивизии уже «притчей во языцех». А тут подвернулся такой удачный повод, как очередное сокращение наших и без того куцых вооруженных сил. Да и выслуга уже накопилась. Так что торжественно проводили на заслуженный отдых.
И этот военный и организационный опыт нужен мне как воздух. Тем более что одно время он служил в 201-й мотострелковой, стоящей на границе Таджикистана и Афгана. Так что боевой опыт имелся даже в большем количестве, нежели ему самому бы хотелось. Да и доверие, как ни крути, нужно будет между теми, кто окажется у истоков проекта. Без него никак.
– Началась вся эта история недели две назад, когда я вернулся из командировки…
Рассказ, со всеми подробностями и уточнениями, занял заметно больше часа. Все это время отец сидел, откинувшись на спинку стула, полузакрыв глаза и имея вид донельзя расслабленный и умиротворенный. На самом деле, внутренне он был напряжен и собран, как перед прыжком. Имелась у него такая привычка, нередко вводящая в заблуждение плохо знающих его людей.
– Ну, и как раз сегодня утром и домой вернулся, – смочил я горло из кружки давно остывшим чаем.
– Как ты говоришь, прозывается владелец этой самой шкурки, что ты привез?
– Сервал, – уточнил я несколько растерянно. Вот этого вопроса я ожидал меньше всего.
– Так вот, если кто-нибудь «наверху» узнает про всю эту твою эпопею с «проемом», от тебя тоже останется одна шкурка, как от того сервала. И это в лучшем случае. А, скорее всего, и вообще никогда не найдут. Ни шкурки, ни ее содержимого.
– Вот это я понял сразу, не дурнее некоторых, не будем показывать пальцем. Но и без привлечения людей этот проект не поднять. Причем людей нужно много. Как там, для организации полноценного поселения, так и здесь, для операции прикрытия всех наших телодвижений.
Я задумался, вспоминая свои размышления нескольких последних дней. А сделать предстоит так много! По сути, мы даже самого первого шажочка еще не сделали.
– В идеале, который, конечно, недостижим, к моменту огласки всего дела необходимо иметь на той стороне нормальную базу. Способную обеспечить не только простое выживание переселенцев, но и дальнейшее развитие полноценного анклава на местных ресурсах. А это значит: технологии, специалисты и воинские подразделения на полном самообеспечении. Здесь полыхнет в любой момент. И выживут только те, кто успеет уйти. Ну, и космонавты на МКС полюбуются красивой картинкой. Недолго, правда.
– Представляешь, сколько все это будет стоить?
– Очень даже. А ты представляешь, там всего пятьсот километров до Йоханнесбурга, и еще столько же до Кимберли.
Вот тут отец замер на несколько секунд.
– Да уж, умеешь ты успокоить. Меры безопасности должны быть еще строже, чем я думал первоначально. На золото слетятся еще и бандиты всех мастей. Тебе придется его где-то реализовывать.
– На том и стоим. Ты, я так понимаю, с нами?
– А вас что, уже много?
– Я, Егор с семьей, он уже согласен, и Виктора Викентьевича нужно будет с собой брать.
Отец несколько секунд молча побарабанил пальцами по столу. Внимательно посмотрев мне в глаза, он подвел черту:
– Вот пусть пока этими людьми список и ограничится. Мне нужно все обдумать, взвесить, посчитать. А финансирование первоначального этапа? Ведь до золота еще добраться необходимо. И вообще, мне нужно знать, что ты планируешь в ближайшей перспективе, чтобы скоординировать действия.
– Сначала разведка. Я один, как видишь, не справлюсь с этим делом. Так что необходима компактная, хорошо вооруженная группа профессионалов для того, чтобы хорошенько пошарить за «проемом». Первый базовый лагерь нужно поставить на той реке, что я видел с горы. Расчистить туда дорогу: трактор пока Егор возьмет в своем природном парке. Лесники частенько его вызывают для разных работ на своих участках: лес трелевать, буреломы расчищать. Просто трактористу купим ящик водки, и пусть дома отдохнет пару-тройку дней. А затем самая большая покупка. Самолет.
– Да ты сдурел, тебе что – еще и летчика искать?
– Искать. Но пока не горит. Я не предлагаю тащить туда «Боинг», обойдемся сверхлегким летательным аппаратом – гидросамолетом «Пеликан». Есть такие, чуть больше мотодельтаплана. Взлетно-посадочной полосы ему не нужно, хватит и мелкой речушки. Управление у него по сложности почти как у машины, специально в Интернете интересовался. Немного потренироваться и все, высшего пилотажа мне не надо. Именно на таких аппаратах как раз и учатся. Да и ближние окрестности можно будет заодно разведать.
Я посмотрел на серую хмарь за окном и расплывшиеся на стекле капли вновь усилившегося дождя, по потом перевел взгляд на батю.
– Понятно, что если летать в этом мире, то требуется лицензия пилота. Но ведь я буду это делать «там», а радары и ПВО пигмеям пока не завезли и пилотские разрешения они выдавать еще не умеют. Стоит подобный аппарат около шестидесяти-восьмидесяти тысяч «баксов», в зависимости от налета. Дальность – тысяча двести километров, четыре места. Если крылья и двигатели снять, спокойно влезает в грузовик-фуру. То есть можно лететь вдвоем-вдвоем-втроемплюс груз, до Йоханнесбурга и обратно. Водоемов для посадки там хватает.
Мысленно еще раз представив себе карту окрестностей «золотой столицы» ЮАР, я утвердился в своем мнении.
– А сто килограммов золота на черном рынке – это сто миллионов рублей. Понятно, что такими объемами мы оперировать не будем. Но если найти специалиста, который сможет прямо в базовом лагере наладить очистку и переплавку, да реализовывать в нескольких городах…
Отец скептически выгнул бровь, выражая свои сомнения. Ну да, это самая скользкая часть плана, на которой «засыпаться» легче легкого.
– И кому ты собрался его продавать? По нему же специалисты сразу определят месторождение.
– Потом тебе расскажу, – я неопределенно повел плечом и интригующе усмехнулся.
– Пока что эта тема прорабатывается. Вопрос стоит о том, почем мы его продадим, а не продадим ли вообще. А насчет определят – пусть. Вот я посмеюсь.
О проекте
О подписке