Пес

Что делаю – беду ли кличу,

Прилаживаю ль к ветру нос,

Я – все же не стрелок, я – пес,

Я – зверь, учуявший добычу.

Куда меня бы ни вело,

Везде я чувствую ведомость.

Я – только средство, на крыло

Нацеленное, будто компас.

И мне пора бы перестать

Носиться по степи и, лая

На тишь неведомого края,

Себя охотником считать.

Не лапой давят на курок,

Не псы выносят приговоры.

Со мной – Хозяин мой, который

Меня ведет за поводок.

Я родился и рос…

Я родился и рос на костях Золотой Орды,

На бедовом градусе северной широты,

Где стрибоги и рамы, свои возведя аркаимы,

Побросали их вдруг – червем да чертями теснимы.

Наша степь, впитавшая кровь, словно скорби – бумага,

Сдобрена ворожбой, и, вдыхая чар этих брагу,

Я бреду впотьмах, собирая в копилку беды,

Тайный смысл которых, увы, никому неведом.

Я здесь был, и я есть, и еще сотни раз здесь буду.

И зачем это мне? Как суда пропадают в Бермудах,

Я исчезну опять. Навсегда моя карта бита.

Почему от меня все ключи и лазейки скрыты?

Я родился и рос в степи без конца и без края,

И куда я иду и откуда вышел, не знаю.

Имена своих близких перебирая всуе,

И рожден я здесь, и умру я здесь вхолостую.

Я родился и рос в захолустье спутанных судеб,

Расплести которые, нет, не способны люди.

Вы, могучие боги, вы, прекрасные девы,

Вы, стрибоги и рамы, герои и маги, где вы?

Как все в сущем запутано, и как мало в нем весим

Мы, разбросанные по временам и весям!

Мы, блуждающие бесцельно от смерти до смерти,

По просторам ничьим и прекрасным, мы, черви да черти.

Ярость ученичества

Не рыдать и не злиться.

Не понять – ну и что ж?

Не журавль – так синица

За здорово живешь.

А спроси себя честно:

Ты к иному готов?

В насажденьях небесных

Понатыкано дров!

Поисхожено тропок,

Поначитано книг.

Ну и что, что с пеленок

Мчишь на перекладных?

Ну и что, что усталость?..

Поспешишь – насмешишь.

Ученичества ярость

Ослепительна лишь.

Так давай же отставим

Не на год, не на два

Все манящие тайны,

Все чудные слова.

Так узнай, что пытливость

Сверх предела есть грех.

Простота копотлива.

Жизнь мудрее нас всех.

Глянь, какая дорога!

Тихо, с песней иди.

Не обгонишь ты Бога.

Бог всегда впереди.

И вот, оставшись в темноте…

…И вот, оставшись в темноте,

Но ощущая, как зияют

Любовью раны на кресте,

Христос ко Господу взывает.

И ни Пророк, ни Серафим

На помощь Агнцу не взметнулся,

И из Престолов ни один

На небесах не шелохнулся.

И все тускней, слабее свет,

И громче боль. Что происходит?

Приказа нет. Приказа нет,

Хоть Ангелы – давно на взводе.

…И Мать, рыдая под венцом,

О чем-то все молчит с Отцом.

Посвящение В.В.

Ох, как же мне, ребята, повезло!

Меня к себе взял мастер метабоя

Овладевать сложнейшим ремеслом

Защит от уличного мордобоя.

Кулак у человека, как фугас,

Уж если влепит, так пиши – пропало.

Видали б только вы, как люпит нас

На тренировках наш сенсей бывалый.

Направо и налево, там и сям

Втыкает нам, мочалит нас, как груши,

Не хуже, чем актер Щас Как Вам Дам,

По почкам, в челюсть, по мозгам и в душу.

Излюбленный у мастера прием,

Чтоб медом жизнь не думала казаться,

Зовется «ход по голове конем».

Учитель наш – любитель провокаций.

Бывает, новичок к нам в зал войдет

И ручку тянет, мол, здорово, дядя.

А он ему ладошку как сожмет

И улыбается, в глазенки глядя,

И ждет, ну, как себя проявит тот,

И жмет ему сильней и крепче руку,

Пока молокососа не прорвет,

И с ходу – в зубы, и пошла наука.

Вот так и начинаются у нас

Без всякой болтовни и подготовки

И продолжаются примерно час

Без правил и пощады потасовки.

Выходишь после взбучки сам не свой –

Так и стоит перед глазами идол,

Идешь себе на костылях домой

И думаешь: «Блин, во, учитель, выдал!»

Вы спросите, чему же я так рад?

Какая польза от уроков, коли

Весь забинтован с головы до пят

Ползешь до хаты, чуть живой от боли?

Недальновидный, должен вам сказать,

И необдуманный вопрос, ребята.

А если вдруг из подворотни – тать

Иль пуншем разогретые фанаты?

А вам скорее хочется бай-бай,

А молодежи хочется подраться.

И деру дать нет сил – ну, просто, край.

Вот тут-то костыли и пригодятся.

Подумайте как следует, друзья,

О всяких катаклизмах невеселых,

Ведь вовсе без защиты жить нельзя.

Подумайте и приходите в школу.

Глиняные птицы

Шалили дети, лепили что-то,

Кидались глиной, сводили счеты.

В сторонке, в луже возясь, работал

Серьезный мальчик. Была суббота.

Летело время. Текла водица.

Ребенку в радость – в грязи возиться.

Головка, крылья, две лапки-спицы.

Журавль – в небе, в руках – синицы.

«А как ты сделал?» «Гляди, цыплята».

«Прям как живые». «Эй, ты, нельзя так!

Сегодня праздник». «Не прячь глаза-то!»

И – прочь с доносом мальцы по хатам.

Примчались папы. «Нельзя трудиться».

«Закон нарушен». «А где те птицы?»

– Какие? Эти?

                И взмах десницы.

И стайка, в небо упав, резвится.

«Так не бывает». «Ты чо, волшебник?»

«Из этой глины?!» «Молчишь, бездельник?»

«Такому трюку я сам хотел бы,

Блин, научиться, да где учебник?»

 «Мы говорили, мы говорили…

Потом он сделал… Мы вместе рыли…

А он не слушал… Синицам крылья…»

«Ты чо, поверил?» «Ты чей?»

– Марии.

Толклись, толпились неряхи, ряхи,

Смеялись, злились, дрожали в страхе.

Сердились судьи, вздыхали пряхи.

Текла водица. Порхали птахи.

Самовспоминание

Скажете: чудак.

Плюнете: пижон!

У меня есть враг –

Крепкий, сладкий сон.

Фыркнете: дуэль?

Жизнь не дорога?

У меня есть цель –

Одолеть врага.

Силы не равны –

Кочка и гора.

Мужество – мой сын,

Ненависть – сестра.

Сдержанность – мой рай.

Ясность – мой девиз.

Боже, не мешай!

Черт, посторонись!

Знания – полки.

Совесть – командир.

Планы далеки,

Смерть – ориентир.

Счастью – грош цена.

Милость – не к лицу.

Сон, тебе хана.

Гибель подлецу!

Строчки – моя рать.

Рифмы – блокпосты.

К бою! В плен не брать!

Прочие – в кусты.

Волшебник и овцы

Жизнь, говорят, есть сон.

Как это можно проверить?

Стены со всех сторон,

И ни окна, ни двери.

Кто обманул нас, шоры

Втиснув в мозги поглубже?

Где крючок, за который

Дернешь – и ты снаружи?

В древние времена

Жил-был один воротила.

Шерсти, то бишь руна

Море у него было.

Морем жирных овец

Заправлял своенравно

Мудрый вождь и отец

Всех ягнят и баранов.

Крёз, не тая греха,

Стриг своих подопечных,

Страстно любя потроха

И шашлычки овечьи.

Все бы ему нипочем,

Но имелась превратность.

У буржуев бичом

Что является? Жадность.

Не хотел пастухов

Нанимать воротила.

Изгородь от волков

Строить – жаба душила.

Даже пастушьих собак

Брать не хотел сквалыга.

Стад ведь хватало и так.

Дескать, какого фига?..

Ну, подумаешь, волк

Парой овец разживется,

Ну, унесет поток,

Ну, с обрыва сорвется.

Все это был пустяк,

Важный, весомый? Едва ли.

Хуже всего был тот факт,

Что овцы все понимали;

Что хозяин их – псих,

Дёрнувший скипидару;

Что он хавает их

За отарой отару;

Что ему все равно,

Что приготовить – пельмени,

Плов ли; что он за одно

Мясо их только и ценит.

Ну и еще чуть-чуть

За овчину и шкуры.

В общем, властитель их – жуть!

Подлая, злая натура.

Все это очень сильно

Изверга удручало.

Сок выделялся обильно,

И в желудке урчало.

Только овечку – хвать,

Вот бы, мол, подкрепиться,

Как остальные – бежать.

И засверкали копытца.

В общем, плохо совсем

Стало житье у злодея.

А наш владыка меж тем

Был еще и чародеем.

Думал, гадал паразит,

Что б замутить такое,

Чтобы и он был сыт,

И росло поголовье,

Чтоб все овцы и овны

Без жлобства и кокетства

Шли к нему в пасть полюбовно.

И отыскалось средство.

Был далеко не дурак

И настроен серьезно

Быт свой наладить маг,

Обращаясь к гипнозу.

Ах, как он сладко внушал!

«Верьте, овечки, верьте

В то, что у вас есть душа,

В то, что вас ждет бессмертье.

Гибель – еще не беда.

А сдирание шкуры

Не причинит вам вреда,

Только улучшит фигуру.

Все, что вам только надо,

Все исполню я споро.

Я люблю свое стадо,

Я – ваш хозяин добрый.

Я – ваш иконостас,

Ваш помощник, ваш рыцарь.

Верьте, ни с кем из вас

Ничего не случится.

Ну а если внезапно

С вами что-нибудь станет,

То все пойдет поэтапно,

Четко, по расписанью.

После смерти – астрал,

Те же кусты и грядки,

После астрала – ментал…

В общем, все будет в порядке.

Там, в том счастливом краю

Трав и воды навалом.

Ангелы сладко поют

В том краю небывалом.

Там начинается путь

В незнакомые дали.

Там вашей жизни суть

Вскроется в каузале.

Там, на верху на святом

Все, наконец, прояснится,

Там вы узнаете, что

Кто-то из вас – лисица,

Кто-то из вас – медведь,

Лев, крокодил или кошка.

Кто-то из вас – человек,

И волшебник немножко».

Нарисовал круги,

Замки, дворцы, аллеи.

В общем, запудрил мозги

Так, что чуть сам не заблеял.

И с тех далеких лет,

Зависть друзей вызывая,

Пастырь не знает бед.

И овец прибывает.

С тех далеких времен

Овцам, тупым и беспечным

Снится их розовый сон,

Лживый и бесконечный.