Глава 1
Прыжок с парашютом

Лёгкие волны набегали на усыпанный мелкой галькой берег, разбиваясь о торчащие кое-где валуны. Узкая полоска пляжа переходила в покрытый сочной травой луг, а чем дальше от берега, тем чаще встречались кусты, деревья, а потом и целые рощицы, которые превращались в настоящий лес у подножия высоких гор, суровых и величественных.

В самом сердце уютной долины, в тени пышных деревьев – могучих дубов, светлых берёзок и усыпанных спелыми плодами яблонь – стоял опрятный каменный домик. У самой земли камни были покрыты густым мхом, то тут, то там по стенам забирались побеги плюща, цеплялись за ярко-голубую крышу и устремлялись дальше, навстречу ласковому солнышку. Окна были открыты нараспашку, и лёгкий ветерок колыхал белоснежные занавески.

Вдруг распахнулась дверь, и из дома на лужайку высыпалась гурьба разноцветных котят – чёрных, белых, рыжих, полосатых, одетых в яркие шортики, а некоторые ещё и в футболки со смешными надписями и весёлыми картинками. Они стали кувыркаться, прыгать, гоняться друг за другом, в общем, развлекаться. А последним на улицу степенно вышел котёнок, который отличался от всех своих братьев и сестрёнок. Густая шерсть фиолетового цвета покрывала лапки, спинку, шею, всё его тело. И только животик был снежно-белый, а на боках виднелись по три фиалковые полоски с каждой стороны. На нём были надеты джинсовые шортики и красная бейсболка с надписью «Котята-та!».

Он остановился, с деловым видом снял со спины рюкзачок вишнёвого цвета и вытащил из него кусок верёвки с привязанным к концу крюком. Крюк сильно напоминал часть одной из вешалок, на которые их мама развешивала одежду. Вот она, наверное, обрадуется, когда узнает…

– Чудик! Чудик! – донеслось со всех сторон. – Опять что-то придумал! Чудик-выдумщик! Чудик, что это у тебя?

Фиолетовый котёнок, который, как не сложно догадаться, и был Чудиком, важно выпрямился, вытер лапкой нос и прокашлялся.

– Это – моё изобретение, которое позволит мне забраться на Большой Дуб, – ответил он наконец, чуть ли не раздуваясь при этом от гордости, и показал лапкой на огромный дуб, который рос на дальнем конце двора.

Дуб, и правда, был больше всех остальных деревьев. Чтобы вы понимали, насколько он был большим, скажу только, что даже когда все котята вставали в круг, держась за лапки, то не могли обхватить его ствол, его ветви совсем чуть-чуть не доставали до крыши дома, такие они были длинные, а чтобы увидеть его макушку, надо было так задрать голову, что кепка бы точно упала на землю.

– Большой Дуб?! – загомонили котята. – Но ведь мама не разрешает туда забираться!

Чудик поднял лапу и заявил:

– Мама не разрешала забираться на Большой Дуб по стволу, а я по нему и не буду забираться. Я буду забираться по верёвке. Понятно?

Котята переглянулись, зашушукались, и вперёд выступил серьёзный чёрно-белый котёнок. Он покачал головой из стороны в сторону и строго произнёс:

– Это хитрость. Это всё равно будет проступком, мама расстроится и отругает тебя.

– Это если узнает, – ответил Чудик, хитро прищурившись. – А как она узнает, если никто ей не скажет? А сама она не увидит, она занята на заднем дворе. Так что, не будем терять время!

Чудик пересёк двор, остановился в тени дубовой кроны и начал раскручивать в лапках верёвку, а потом с силой запустил её наверх. Но крюк еле-еле достал до нижних веток, не смог зацепиться и свалился вниз.

Раздались тихие смешки.

Чудик сердито фыркнул и опять раскрутил верёвку, бросил, потом ещё раз, и ещё…

– Опять Чудик начудил, да не дочудил. – сказал кто-то из котят, и все стали расходиться по своим делам, прыгать и играть в догонялки.

Чудик рассердился, закрутил верёвку сильно-сильно, как ковбой лассо, и бросил её что было сил вверх. Крюк улетел и исчез в гуще листвы, да обратно не вернулся, зацепился. Чудик осторожно подёргал за верёвку, потом ещё раз, посильнее, потом ухватился за неё обеими лапками – лишь чуть-чуть дернулась верёвка и осталась висеть.

– Вот видите! – закричал Чудик. – Всё у меня получилось! Залезу сейчас на самый верх, будете знать! А это ещё и не все! Я вот что ещё сделаю!

С этими словами Чудик опять полез в рюкзачок и достал большой кусок ткани, голубенькой в цветочек. К четырём концам куска были привязаны верёвки, которые были связаны между собой так, что можно было накинуть их на плечи.

– Эй, Чудик! – встревоженно воскликнул тот же серьёзный чёрно-белый котёнок. – Это же мамина любимая простыня, она её только для гостей достаёт! Ты чего задумал?!

– Потому-то я её и взял, Гринька, что мама её редко достаёт. Я её несколько раз использую, а потом обратно положу, мама ничего и не заметит…

– Для чего используешь? Чего задумал, ещё раз тебя спрашиваю?! – голос у Грини был уже очень обеспокоенный, он знал, что от Чудика можно ждать всего, что угодно, и почти всегда это «что угодно» добавляло хлопот и забот.

– Для чего, для чего… Для парашюта! – ответил Чудик, аккуратно уложив простыню в рюкзак так, чтобы можно было быстро её достать, и запрыгнул на верёвку.

– Какой такой парашют?! С ума сошёл, Чудик?! Это уже не шутки!

– А кто здесь шутит? – спросил Чудик, забираясь по верёвке всё выше и выше. – Я буду первым, кто забрался на Большой дуб, да ещё и спрыгну оттуда на парашюте! Будете знать, кто такой Чудик!

– Да мы и так знаем, кто ты такой! Спускайся, пожалуйста! – уже с мольбой воскликнул Гриня, а потом, видя, что толку от этого нет, закричал: – Братцы и сестрицы, хватайтесь за верёвку, сдёрнем её пока не поздно! – и первым вцепился в её конец и начал трясти что было сил.

Подбежали остальные котята, схватились кто за верёвку, кто друг за друга и давай прыгать, что есть мочи! А Чудик, как это увидел, только ходу прибавил и буквально взлетел к нижним веткам, сразу перепрыгнув на ближайшую. И в этот момент верёвка сорвалась и полетела вниз, а котята рассыпались кучей-малой.

– Ах вы! – выкрикнул Чудик и погрозил вниз кулаком. – Чуть не уронили меня! Завидуете!? Ну ничего, скоро вы мне еще больше завидовать будете!

С этими словами он исчез в густой кроне Большого дерева.

– Это уже серьёзно! – озабоченно сказал Гриня. – Это может плохо кончиться! Я побежал за мамой, а вы оставайтесь, ждите.

Котята столпились, задрав головы вверх, пытаясь рассмотреть, где же этот неугомонный фиолетовый хулиган, но листва была такой густой, что видно ничего не было.

– Эй, там, внизу! – донёсся голос Чудика так, как будто он был где-то далеко. – Я уже почти на самом верху! Видите меня?!

И тут из дома выбежала встревоженная мама, поправляя сбившийся на бок фартук.

– Чудик! Чудик! Ну-ка живо спускайся вниз! – закричала она. – Спускайся, сорванец!

– Мамочка! Я сейчас спущусь, ты не волнуйся! Только парашют надену!

– Какой ещё парашют?! – в ужасе воскликнула мама. – Не вздумай прыгать! Аккуратно, по веткам, по стволу!

– Ну ма-а-ам… – протянул Чудик, – ну всё норма-а-ально будет… Я уже лямки надел…

И тут налетел сильный-пресильный порыв ветра, который почувствовался даже внизу, на земле, а уж наверху он, наверное, был похож на ураган, и сверху раздался крик:

– Ай-ай-ай-ай-ай! Мамочка! По-мо-ги-те!…

А слово «помогите» было слышно уже хуже, как будто Чудик забрался ещё выше, причём очень быстро. Но ведь он и так был на самом верху…

– Чудик! Что с тобой?! – мама вскинула руки к лицу и замерла, со страхом глядя вверх.

А потом, в просветах между деревьями, всё увидели Чудика, который летел уже высоко-высоко, так что его крики почти не были слышны.

Ветер сдёрнул Чудика с дерева, но вместо того, чтобы скинуть вниз, он поднял его высоко в небо, где перекинул другому потоку ветра, а тот ещё одному… А следующий забросил его туда, где ветер никогда не пропадал, и понесло бедного испуганного фиолетового котёнка в неизвестную даль.

А мама внизу, сквозь заливавшие глаза слёзы смотрела, как маленькая чёрная точка уносится за горы, исчезает в белоснежных облаках…

– Ну как же так, Чудик… Где же тебя искать? – жалобно вздыхала и плакала мама, а испуганные котята жались к ней, пытались спрятаться в складках её широкой юбки, стараясь успокоиться сами и успокоить её.

А Гриня стоял рядышком и думал, что если бы он был хоть чуть-чуть порасторопнее и остановил Чудика, то всё было бы хорошо: и братишка бы не улетел, и мама бы не плакала.

Слёзки тоже капали из его глаз и стекали по мягкой чёрно-белой шерстке.

Чудик тем временем летел всё дальше и дальше, и уже замерз так, как никогда не замерзал. Он очень хотел подышать на закоченевшие лапки, но боялся отпустить верёвки, а ветер всё нёс и нёс его вперёд, всё дальше в горы, всё ближе к снежным шапкам.

Тут вдруг сбоку подуло и парашют закрутило, завертело, а вместе с ним и Чудика. Простыня запуталась вокруг него, и вместе они стали падать вниз. Чудик запищал, закрыл глаза и замер в ожидании… Но упал он на что-то более-менее мягкое, пружинящее, так что почти не было больно, а потом стал проваливаться вниз, слыша хруст веток и шелест листьев. К счастью, Чудик упал на небольшое дерево, чуть ли не единственное в округе, которое росло, зацепившись корнями за склон. Вот он бухнулся на землю и замер, глубоко дыша и слушая, как дико бьётся сердце.

Немного успокоившись, Чудик выпутался из простыни и осмотрелся. Он очутился на склоне, усыпанном камнями, маленькими, большими и совсем огромными валунами, редко-редко можно было увидеть бледно-зелёные травинки, пробивающиеся сквозь них. А вокруг вздымались неприступные горы, вершины которых прятались в облаках. Когда он был наверху, они не казались такими огромными. Чудик почувствовал себя самым несчастным котёнком на свете, одиноким, беззащитным, потерянным…

Но Чудик не был бы Чудиком, если бы он не отбросил эти ненужные мысли! Он встрепенулся, огляделся ещё раз, приметил вершину, над которой он точно пролетал и решил:

– Пойду туда! Я самый смелый, неунывающий и изобретательный котёнок в мире! Вот переберусь через неё, потом через следующую, а там и до дома рукой подать! Не так уж и долго я летел.

Говорил Чудик вслух, звук собственного голоса придавал ему уверенности. Жаль только, что не подумал он о том, что пока он летел на парашюте, ветер кидал его то туда, то сюда, то разворачивал, то поворачивал. А потому, за той горой, к которой он собрался идти, не было дороги к дому. Может быть, если бы солнышко не спряталось за густыми облаками, а напомнило бы о себе, и Чудик был бы немного более внимательным на уроках окружающего мира, то он бы определил, что ему надо идти совсем в другую сторону – туда, где садится солнце. Причём, и правда, идти надо было не то чтобы очень уж далеко.

Но уж что есть, то есть, и наш смелый котёнок отправился туда, где не ступала ещё лапа ни одного, даже самого отчаянного кота-скалолаза.

Он карабкался по крутым склонам, цеплялся за жиденькие кустики и качающиеся камни, перепрыгивал через расселины, сползал и скатывался. Уже стало смеркаться, лапки начинали дрожать от усталости, а животик очень настойчиво напоминал, что замечательный плотный завтрак из яичницы и тостов с абрикосовым вареньем был уже очень давно. Когда Чудик чуть не оступился на краю обрыва, представляя себе вкуснейшую ароматнейшую сосисочку с зелёным горошком, то решил, что на сегодня хватит. И если поесть пока не удастся – не считать же за еду кусочки мха, которые он сжевал недавно, то уж отдохнуть надо точно.

Чудик вспомнил, что несколько минут назад миновал небольшую трещину, в которую можно было бы забраться, спрятаться от ветра и, укутавшись в простыню, постараться заснуть. Он вернулся назад, нашёл ту самую трещину и медленно стал пробираться внутрь. Он прополз метров десять, и стало заметно теплее – ветер уже почти не ощущался, но решил залезть ещё чуть-чуть подальше, чтобы наверняка.