Древние племена Восточной Европы: киммерийцы и тавры

До сих пор, говоря о древнейших этапах освоения территории Восточной Европы, мы вынуждены были опираться исключительно на данные археологии. При этом следует учитывать специфику археологических источников: они, как правило, не содержат надписей или других подобных материалов, которые могли бы прояснить этническую принадлежность той или иной археологической культуры. Имеются некоторые трудности в методике определения ареалов отдельных археологических культур, их вычленения одной из другой, выяснения границ и буферных зон между ними.

Начиная приблизительно с 1-го тыс. до н. э. в нашем распоряжении оказывается на порядок больше сведений за счет появления письменных источников. И хотя они весьма скупо повествуют о народах, населявших территорию современной России в древнейший период ее истории, все же в трудах античных авторов находим перечисление нескольких десятков племен, когда-то живших здесь. Правда, это мало что дает современному исследователю, поскольку их локализация представляет очень большую сложность. Тем не менее у нас все же имеется достаточно данных, чтобы дать хотя бы общую картину заселения в глубокой древности Восточной Европы.

Первые сведения о географии этого региона дошли до нас благодаря древним грекам. Согласно античной письменной традиции, древнейшими обитателями степей Северного Причерноморья, имя которых известно, являлись киммерийцы. Этот воинственный народ, знакомый грекам со времен «Одиссеи» Гомера^[5], а под несколько измененным названием «гимиррай» упоминаемый в ассирийских клинописных текстах и дважды названный в Библии, обитал здесь вплоть до середины VII в. до н. э.

Память о нем еще долго сохранялась в ряде названий Восточного Крыма и, в частности, нынешнего Керченского пролива, который в Античности именовался Боспором Киммерийским. Судя по факту концентрации топонимов, производных от названия этого народа, можно было бы полагать, что область территории обитания киммерийцев в древности ограничивалась лишь современными Керченским и Таманским полуостровами. Между тем побывавший здесь в V в. до н. э. Геродот рассказывал, что ему показывали могилу «киммерийских царей» близ Днестра (карта 6).

Относительно географии расселения киммерийцев ныне существуют две противоположные точки зрения. Одна из них полагает, что, хотя этот народ составлял лишь одно из племен, живших в причерноморских степях, древние греки киммерийцами называли все племена, когда-то обитавшие на широком степном пространстве между Днестром и Азовским морем, т. е. пользовались этим термином как собирательным. Согласно другой версии, в глубокой древности киммерийцы были действительно единственными обитателями степей Причерноморья.

По сообщению Геродота (взятого им у Аристея Проконесского), киммерийцы были вытеснены в VII в. до н. э. из Северного Причерноморья скифами и переселились на южный берег Черного моря, в район современного Синопа^[6].

Что касается этнической принадлежности киммерийцев, дошедшие до нас единичные имена киммерийских царей (Лигдамис, Теушпа) позволяют увидеть в них племена восточноиранского происхождения. Однако с абсолютной уверенностью ответить на данный вопрос в настоящее время все еще затруднительно.

Первым это попытался сделать на археологическом материале украинский археолог А.И. Тереножкин. По его мнению, киммерийцы населяли причерноморские степи от Дона до Дуная в IX–VII вв. до н. э. В 1970-х гг. он связал происхождение киммерийцев с племенами последнего (белозерского) этапа срубной культуры позднего бронзового века, продвинувшимися из-за Волги. В их культуре он выделил две хронологические ступени. Первая и наиболее ранняя из них (900–750 гг. до н. э.) получила название Черногоровской культуры (по названию кургана у хутора Черногоровский на Украине), вторая, более поздняя (750–650 гг. до н. э.), стала именоваться Новочеркасской (по названию города Новочеркасск, у которого был найден клад предметов).

Вместе с тем другие исследователи не согласились с подобной классификацией. Причиной стало слишком небольшое количество археологического материала, дошедшего от этого времени. Сейчас в степях Северного Причерноморья известно около 50 погребений предскифского времени, но лишь 10–12 из них содержат вещи, поддающиеся достаточно точной датировке. Вследствие этого общепризнанной является лишь конечная дата истории киммерийцев в Северном Причерноморье – середина VII в. до н. э.

Смена киммерийцев скифами стала первой известной нам, но не единственной сменой племен в причерноморских степях. На протяжении столетий и тысячелетий здесь постоянно сменялись различные народы: скифы, сарматы, аланы, гунны, авары, печенеги, половцы, татары и множество других племен, названий которых мы просто не знаем. Какова же была причина, раз за разом толкавшая кочевые народы переселяться из восточной части Великой степи в ее западные районы?

Данный вопрос – предмет давних и ожесточенных споров среди историков. В частности, ими отмечалось значение внутренних усобиц и неудачных войн с соседями, заставлявших проигравших бежать, как отдельными ордами, так и целыми народами. Но в случае с появлением скифов в Северном Причерноморье причина кроется в ином. Археологи уже давно обратили внимание на запустение этого региона в VIII–VII вв. до н. э., что выражается в значительном уменьшении числа археологических памятников, относящихся к этому времени, сравнительно с предшествующим и последующим периодами. Указывалась и непосредственная причина запустения, а именно уход киммерийцев в Азию. Скифы, прийдя в Северное Причерноморье, застали его уже покинутым. Поэтому говорить о каких-либо военных столкновениях не приходится.

Однако подлинной причиной миграции киммерийцев, очевидно, стало ухудшение климатических условий. Эта мысль впервые была высказана М.И. Артамоновым. Согласно археологическим данным, основой хозяйства киммерийцев являлось скотоводство. Со стороны может показаться, что за несколько тысячелетий своего существования скотоводство в степи нисколько не изменилось. Для случайного наблюдателя время в степи остановилось – так же как современные монголы пасут скот в бескрайних степях, так же пасли его и киммерийцы в далекой древности. Однако это представление является всего лишь глубоким заблуждением – за несколько тысячелетий степной способ хозяйствования прошел несколько ступеней своего развития.

Судя по всему, киммерийцы находились на той стадии его развития, которую в науке в настоящее время принято именовать пастушеством. Огромные стада скота паслись в степи круглогодично. Поскольку заготовка кормов на зиму отсутствовала, киммерийцы, после того как скот съедал всю траву на одном месте, переселялись на новые пастбища по соседству и, двигаясь таким образом по кругу, вновь приходили на прежние места, где к тому времени уже вырастала новая трава. Для нас более важным оказывается состав стада киммерийцев. Среди домашних животных имелось 50–60 % коров, 30 % лошадей, а остальное составлял мелкий рогатый скот и свиньи.

Подобный экстенсивный способ хозяйствования всецело зависит от погодных условий. В качестве иллюстрации к этому утверждению приведем несколько цифр. Согласно современным вычислениям, на одном квадратном километре разнотравной степи без ущерба для природы можно выпасать до семи голов крупного рогатого скота или лошадей. Разумеется, цифра эта носит весьма условный характер и самым непосредственным образом зависит от погоды. В годы с большим количеством осадков этот же участок степи может прокормить вдвое большее количество скота, но в засуху ресурсы кормовой базы резко снижаются. Все это приводит к тому, что число скота у одной семьи возрастает или уменьшается в прямой зависимости от климатических условий. По весьма приблизительным подсчетам, древние скотоводы в благоприятные годы имели на душу населения в среднем до 19 голов скота, в пору упадка их число сокращалось до 5–9 голов. (Для сравнения заметим, что на протяжении веков эти цифры мало менялись. Так, в предреволюционной Монголии в 1918 г. на душу населения приходилось около 17 голов всех видов домашнего скота.)

Для степной зоны Евразии очень характерны резкие перепады климатических показателей. Предугадать погоду всегда сложно, и понятно, что выдерживать оптимальные показатели соотношения голов скота на единицу площади древним скотоводам было крайне трудно. В этих условиях в ход, как правило, шел массовый забой скота, что позволяло уменьшать экологическую нагрузку на пастбища.

В ходе своей хозяйственной деятельности древним киммерийцам в итоге удалось приспособиться к подобным изменениям климата, когда вслед за дождливым годом приходит засуха и наоборот. Но они мало что могли противопоставить той глобальной эпохе похолодания, которая, по данным палеоэкологии, наступила приблизительно на рубеже VIII–VII вв. до н. э.

Результатом этой перемены климата, очевидно, должен был явиться кризис всей системы хозяйствования киммерийцев. Если раньше крупный рогатый скот, составлявший основу их стада, мог пастись круглогодично, то теперь на заснеженных равнинах причерноморских степей он не мог добывать себе корм из-под снега. Следствием огромных падежей скота явилась массовая миграция киммерийцев в более южные области и, как уже отмечалось выше, по сведениям Геродота, они очутились на южном побережье Черного моря.

Античные писатели после киммерийцев, начиная с VI в. до н. э., упоминают в причерноморских степях еще один народ – тавров и особенно много рассказывают о их жестоких обычаях, в частности об убийствах иностранцев, имевших несчастье попасть в их негостеприимную страну^[7]. Память об этом народе сохранилась до сих пор в поэтическом названии Крыма – Таврида. Происхождение тавров покрыто мраком неизвестности, хотя некоторые ученые полагают, что они представляли собой не что иное, как потомков киммерийцев, вынужденных под напором скифов отойти в горные районы Крыма. Данное утверждение имеет под собой довольно серьезные основания. В дальнейшем, при описании различных миграций, увидим, что смены одного этноса другим никогда не бывали абсолютно полными – часть прежнего населения, несмотря на все невзгоды, оставалась на привычных местах прежнего обитания.

Несмотря на то что киммерийцы в основной своей массе покинули степи Восточной Европы, оставшимся таврам на протяжении долгого времени удавалось противостоять скифам, занявшим место своих предшественников на всем пространстве от Дуная до Дона, хотя в результате этого длительного процесса происходило смешение двух народностей. Об этом свидетельствуют античные источники, в которых встречаются термины «тавроскифы» и «скифотавры»^[8]. Это позволило некоторым исследователям полагать, что тавры являлись не потомками киммерийцев, а были родственниками скифов.

Свою независимость таврам удалось отстоять на протяжении очень длительного периода в борьбе как со скифами, так и с Херсонесом и Боспорским царством. Но в конце II в. н. э. они попадают под власть Понтийского царства. С середины I в. н. э. на Южном побережье Крыма закрепились римляне, и постепенно начинается процесс романизации тавров. В дальнейшем они ассимилировались с другими племенами, оседавшими в горном Крыму во время Великого переселения народов, хотя письменные источники подтверждают существование тавров вплоть до IV в. н. э.