Тот факт, что после предварительного согласия патриарха Сергий становился своего рода «нареченным» будущим митрополитом Киевским и всея Руси, резко усилил интерес к нему в верхах тогдашнего общества.
Фигура троицкого игумена, достаточно далекого от московско-литовских споров, судя по всему, устраивала и Москву и Литву. Патриарх Филофей, дав согласие видеть в качестве будущего главы Русской митрополии Сергия Радонежского, тем самым подтолкнул литовских и русских князей к сплочению в борьбе против татар.
называя мучеников литовских (память 14 апреля), патриарх прямо ориентировал Сергия на то, что он должен осуществлять пастырское попечение не только в Северо-Восточной Руси, но прежде всего в литовских пределах.
Тем самым патриарх ставил Сергия перед выбором: что важнее – индивидуальное спасение или общее? В первом случае надо было продолжать монашеский путь, во втором – вступать на дорогу пастырства.
патриарх Филофей как бы намекал троицкому игумену о необходимости перехода его самого и основанной им обители от «полумирского» к истинно монашескому образу жизни.
грамоту на его имя и одновременно вручили троицкому настоятелю дары (по выражению «Жития», поминки): крест, параманд – небольшой четырехугольный платок с изображением страстей Христовых – и схиму – монашеское одеяние.