Сейчас их отношения совершенно разладились. И это не были отношения уехавшего за море сына, сохранившего тепло родного дома. Это было ледяное чувство полного непринятия и забвения. Он ничего не сказал матери о свадьбе. И они с Нелли и её дочерью отправились в Америку.

В Майами было прекрасно всё. Погода. Океан. А главное ― Свобода.

– Ты чувствуешь, насколько здесь другой воздух? Как здесь легко и свободно дышится?

– Да, у океана воздух совсем не такой, как в городе.

– Нет, ты не поняла ― это воздух свободы!

Нелли с недоумением посмотрела на Рудольфа.

– Знаешь, я и в Москве себя неплохо чувствовала.

– Ты этого просто ещё не замечаешь!

– Да, возможно.

Рудольф сразу погрузился в дела. Бесконечные встречи с коллегами, партнёрами, инвесторами, совещания совета директоров. Стартап Рудольфа набирал обороты, хотя и требовал постоянных инвестиций. Домой приходил поздно, сильно уставшим, но окрылённый грандиозными планами. Дочка ходила в местную элитную школу, занималась в многочисленных кружках и уже бегло щебетала по-английски.

Нелли занималась дочерью, посещала фитнес-центр, СПА-салон и светские мероприятия. А таких, на этой части побережья, было немало. Все заезжие артисты старались выступить перед уважаемой публикой. Многие артисты имели недвижимость прямо в городе или его окрестностях. С большинством из них Нелли перезнакомилась в дочкиной школе и на многочисленных светских мероприятиях. С некоторыми даже подружилась.

– Как ты думаешь, дорогой, не пора ли мне поменять машину? ― с хитрой улыбкой поинтересовалась Нелли.

– Машину? ― удивился Рудольф, он совсем недавно вернулся домой и только опустился в кресло с бокалом виски.

– Да, я уже договорилась в салоне. Цвет ― просто умопомрачительный!

– Цвет? – растерянно переспросил Рудольф.

– Да, такого цвета нет ни у одного Кайена в городе. Я буду просто олицетворением успеха!

– Да, конечно, но мы же только в прошлом году купили тебе новый БМВ!

– Я его сегодня продала. Мне нужны были деньги, а у тебя я не хотела просить.

– Хорошо, но ты просишь у меня новую машину!

– Рудольф, машина ― это не развлечение, а производственная необходимость. Да и безопасность во внедорожнике гораздо выше! Ты же обещал о нас заботиться!

– Да, но…

– Ты не купишь мне машину?

– Куплю, но…

В новом Кайене Нелли смотрелась просто королевой. Все прохожие на тротуаре оборачивались на великолепную блондинку в шикарном авто. Ну и цвет. Такого точно не было во всём городе.

Рудольф, конечно, был рад угодить жене, но последнее время с финансами была напряжёнка. Его проект постоянно тянул инвестиции, а переговоры с потенциальными инвесторами всё смещались вправо, так как проект всё никак не мог выйти на заданные показатели. Роскошная жизнь в Майами требовала серьёзных расходов.

Нелли вела блог о релокации и новой жизни за границей для планирующих переехать. Но это было просто смешно для Рудольфа, и он радовался только тому, что в этот проект требуются минимальные инвестиции. Но Нелли начала продавать местную недвижимость, и дела у ней шли совсем неплохо. Во всяком случае, она за ужином часто рассказывала ему об успешных сделках на сотни тысяч долларов.

Однажды вечером, Нелли с упоением рассказывала об успешной реализации крупного объекта – огромного пентхауса с видом на бескрайний океан.

– Когда-нибудь и у меня будет такой же! ― пророчествовала Нелли.

Рудольф сделал шаг к ней, нежно обнял её и сказал на ушко:

– Дорогая, мне нужно с тобой кое о чём поговорить, но я даже не знаю, как начать этот разговор.

– Рудольф, говори прямо, ― насторожилась Нелли, слегка отстраняясь от него.

– Ты не могла бы одолжить мне пару сотен тысяч для развития нашего проекта, ― с трудом выдавил из себя Рудольф.

– Одолжить? Рудольф, ты занят своим проектом! Ты вбухал в него огромные деньги! Ты меня об этом спросил, когда туда инвестировал?

Рудольф явно не ожидал такого ответа, и от удивления у него глаза полезли на лоб.

– Что ты так смотришь на меня. Ты взрослый человек. Мужчина. Ты планировал свою жизнь, мою и нашей дочери. А теперь говоришь мне ― займи деньги? Решай свои проблемы сам, но и про свои обязанности не забывай. Я не собираюсь инвестировать в твой стартап!

– До этого мы жили на мои деньги! Не хочешь ли ты рассчитаться со мной за себя и за свою дочь?

– Ты хочешь посчитать? Хорошо, к тебе приедут мои адвокаты. И если ты считаешь, что твои обещания любить меня и мою дочь, содержать нас, заботиться о нас ― уже ничего не значат, то нам стоит подумать о разводе. Заодно и посчитаем, кто, сколько и кому должен.

– Нелли, что с тобой! Я совсем не узнаю тебя! Что случилось? ― искренне воскликнул Рудольф.

– А себя ты узнаёшь? Я выходила замуж за миллионера и хозяина жизни, а не за нищего хлюпика, профукавшего кучу денег на свои бредовые идеи, а теперь просящий денег у жены!

– Но ты же знаешь, что сейчас готовится новый раунд инвестиций, и я выйду в серьёзный кэш! У нас будет куча денег!

– Вот когда будет, тогда и поговорим.

Выхода в кэш ― не получилось. Вмешался очередной финансовый кризис. Биржи дружно снижались, а инвесторы не хотели слышать о рискованных проектах. Все инвестиции Рудольфа превратились в пыль.

Разговора с женой больше не получалось. Она только презрительно смотрела на него и уходила к себе. Через две недели она съехала. Рудольф остался один в огромной квартире с шикарным видом, за которую ещё предстояло оплатить счета. Адвокаты, которых Нелли наняла для бракоразводного процесса, преследовали его буквально по пятам. Впереди предстояли жёсткие разговоры с инвесторами о потерянных инвестициях.

Рудольф остался один на один со всеми проблемами одновременно. И как он не строил из себя утонченного современного буржуа ― он запил. Сразу и сильно. Когда, через две недели, полицейские вскрыли дверь в его квартиру, то им предстало ужасное зрелище. Нечто, едва похожее на бывшего Рудольфа, было не в силах подняться с загаженного им же пола, нечленораздельно мычало, совершенно не отдавая себе отчёта о происходящем. Полицейские вызвали скорую помощь. Нелли отказалась с ним общаться и навещать его в больнице. Через месяц за ним приехала мама и увезла в Россию.

В России Рудольфа осматривали лучшие врачи. Работали ещё старые связи отца. Мать хлопотала, как только могла, бегала где-то, с кем-то договаривалась. Рудольф восстанавливался очень тяжело. Полное равнодушие к происходящему. Он сильно похудел, почти не ел, ни с кем не хотел говорить, даже с матерью, но когда видел её, то начинал плакать и отворачивался к стене. Она не отчаивалась, но видела, что сыну лучше не становится.

– Да, полная апатия, полностью потерян интерес к жизни. Тут медицина, как говорится, бессильна.

– А что же делать, доктор? ― со слезами в голосе спрашивала мама.

– Ему нужен человек, с кем бы он начал говорить и через это возродился бы интерес к происходящему. Человек, который мог бы оживить его, возродить, что ли. Я даже не знаю. Вот вы мать, но с вами он не говорит потому, что чувствует огромную вину перед вами.

– Передо мной? Так за что?

– Видимо, есть за что! Подумайте, кому бы Рудольф мог доверить самое сокровенное. Тайны своей души, так сказать!

– Кажется, есть у меня такой человек! Старый друг мужа моего. Он и Рудольфа ещё малышом помнит, а Рудольф его любил. Правда ― давно это было.

– Вы подумайте. Поговорите со своим знакомым. Тут дело очень деликатное. Но время терять уже нельзя. На одних лекарствах долго не протянешь! Поторопитесь!

А она, уже давно, самим сердцем понимала, что тут уже не до долгих раздумий!

– Сергей Дивеевич, на вас одна надежда. Вы же помните, как Рудик любил вас? Помогите! Пожалуйста!

Мать уже просто рыдала в трубку, совсем не слушая своего собеседника.

Через месяц Рудольф и Сергей Дивеевич уже гуляли по парку.

– Сергей Дивеевич, вот вы правильно всё говорите, о покаянии и прощении, слова из Писания приводите, а в жизни же всё не так! Не бывает так вот просто!

– В жизни, Рудольф, действительно не бывает всё так просто. Но это в нашей земной жизни. Человек сам придумывает себе условности и всё усложняет, а потом сам в этих условностях и тонет. Но у Бога всё просто. Просто только потому, что он сам всё создал и знает все законы, по которым этот мир живёт.

– Бог-то, конечно, знает, а нам, как в этом всём разобраться?

– Нам слова Господа и его наставления через Писание даны и через пророков сказаны. Помнишь картину «Возвращение блудного сына» Рембрандта, что в Эрмитаже висит?

– Да, конечно, помню!

– А саму притчу Евангельскую, по которой сюжет картины сложился? Помнишь?

– Плохо. Скорее нет. Сюжет о том, что сын вернулся?

– Сюжет о том, что сын, получив наследство от отца, возгордился, бросил отца и братьев, поехал искать лучшей доли. Но всё наследство промотал. А в милость отца не верил, потому что сам был чёрств душой. Даже решил к отцу своему в работники наняться, так он не верил прощение своё!

– Понимаю. Вот и я боюсь, что мама не простит меня! Столько я ей плохого сделал, может, даже больше, чем тот сын из библейской притчи!

– А ты дослушай до конца. Простил его отец и принял! И не как раба, а как сына и снова сделал его наследником своим! И рад был безмерно!

– Понятно, что рад. Сын же вернулся.

– Нет, не вернулся, а родился! Заново родился! Потерял старик сына своего, умер тот для него и братьев своих, а теперь снова родился для всех их! И нет больше радости для родителя, чем рождение ребёночка!

– Думаете, простит?!

– Сердце материнское ― всё сможет простить своим детям! Заново обрести сына ― разве это не счастье и радость для матери?! Будь только и ты искренним, не забывай уроки жизни. Они нам на то и даются Господом, чтоб мы лучше становились и принимали законы Его за Истину, а не суету мирскую за законы! Ревностно следит Господь, как мы к своим родителям относимся! Потому видит в этом и отношение нас к Нему ― Отцу нашему небесному! Так сказано в Писании:

Почитай отца твоего и матерь твою, как повелел тебе Господь, Бог твой, чтобы продлились дни твои, и чтобы хорошо тебе было на той земле, которую Господь, Бог твой, даёт тебе.

Заповедь дана нам такая. А мы гордецы, всё только о себе печёмся, а родителей ― стыдимся! Но для этого и испытания Господь нам даёт, чтоб мы глаза свои слепые открыли и на мир взглянули. Вот смог бы ты ещё год назад подумать о том, что сейчас тебя беспокоит?

– Нет, конечно! Точно, как слепой был!

– А всё гордыня человеческая. Она первопричина каждого греха и любимая ловушка лукавого. Вот, чуть смирил гордыню, не только о себе думать стал, но и о матери пожилой вспомнил, тут же открылись глаза твои, и ты сам себе удивляешься, как таких простых вещей не видел и не понимал!

– Да, точно так!

– Так, что для Господа, очень важны наши отечески-сыновни отношения! И многие испытания приготовлены нам, чтоб мы к ним вернулись и поняли их высочайший смысл! Как сказано в Писании: Вот, Я пошлю к вам Илию пророка, пред наступлением дня Господня, великого и страшного. И он обратит сердца отцов к детям и сердца детей к отцам их, чтобы Я, придя, не поразил земли проклятием. Вот так!

– Так, думаете, простит?

– Уверен! А вот и она идёт! Так что ― дерзай!

– Ну, я пошёл?

– С Богом!

Макс

Бизнес. У Макса когда-то был бизнес. Ну, как был ― бывший одноклассник Серёга пригласил в партнёры. Сначала всё шло чин чинарём! Офис, переговоры, секретарша ― все дела. Торговали каким-то оборудованием немецким. Типа официальное представительство. Но, за полгода, Макс, сначала, слил все финансы компании, а затем почти всё имущество, до которого смог дотянуться.

Когда скрывать очевидное стало невозможно, Серёга вызвал Макса на серьёзный разговор. Что называется ― забил стрелку.

– Ты что творишь?

Макс ухмыльнулся.

– Ладно, ― сказал Серёга, не хочешь по-хорошему? Будет по-плохому! Если деньги не вернёшь, то я пишу заявление в полицию. Неделя срока тебе!

Макс опять ухмыльнулся.

– Чего ты лыбишься?!

– А теперь, послушай меня, мой дорогой друг. Конечно, я могу попросить своих знакомых торчков, и они за то, чтоб на неделю хорошо зависнуть или пырнут тебя в подъезде заточкой, или сожгут в машине вместе с женой и ребёнком. А менты?… Думаю, мы с ментами договоримся, тем более что вместе работаем. А вот что в этот момент будешь делать ты? Так что моё предложение такое. Не нравится тебе вести со мной бизнес? ОК. Расходимся бортами, как в море корабли. Я налево, ты направо. А вот этого всего экстремизма не нужно. Тебе же дороже выйдет. Так, что выбирай сам. У человека всегда свобода выбора! Так, что ты предпочитаешь?

Писать заявление Серёга не стал. Но и бизнес закончился.

Сергей Дивеевич

– Кто победил страсть, тот победил и печаль. Как больного человека видно? По бледному цвету лица, так и охваченный страстью обличается печалью. Ты, сынок ― болен сейчас. И тело твоё болит, потому как в душе покоя нет. Отведи грех и болезни отойдут. Ибо они нам даются за грехи. Страсть тебя поглотила и гложет, гложет. Если молчать будешь, то сожрёт тебя зверюга, не помилует. По тому, как не ведает он жалости. А сколько уже душ в жертву принесено идолищу этому? О-го-го! А сколько ещё будет, так как ненасытен он! Но, ты не смиряйся, не молчи, говори!

И не словами пустыми, а нутром своим ― сердцем, душой! Жива она у тебя! Не отнял её пока зверюга, не сожрал! Хоть и ходит совсем рядом, дух его поганый, зловонный кругом. Мерзко от этого душе твоей! Закричать она должна, взмолиться ― о спасении своём попросить, о милости безграничной! Самим духом своим отрекись от зверя! Но, сам всё равно не сладишь ― слаб человек, а хищник ― ой, как силён!

Сражайся с ним, крепи дух свой, а если как совсем невмоготу станет, так проси: Господи, помилуй, Господи помилуй, Господи помилуй! И так повторяй столько раз, пока зверь не отстанет. Слова эти для зверюги ― страшнее пули! Ничего он с этим сделать не сможет и отступит! Только нужно, чтоб сердце твоё, душа твоя и всё твоё нутро взбунтовались бы против зверя! И если сладишь в начале, не отступишь, то потом легче будет! Но запомни! Не легко, а легче! А теперь прощай, с Богом!

Доктор.

– Сергей Дивеевич, ну кому вы всё это говорите? Во-первых, он ещё от наркоза отходит. А во-вторых у него челюсть в трёх местах сломана и сотрясение мозга. А про остальное ― я вообще молчу. В-третьих, это нарколыга, но везучий, зараза! Чудом остался жив, хотя ещё посмотрим. Что называется, на ладан дышит, за волосок зацепился, урод. Так что он не ответит ни сегодня, а может и вообще ― никогда.

– А я и не жду от него ответа. Мне его ответ ни к чему! Пусть ответит тому, кто решает. Хочет он жить, как мертвец, чтоб зверь доел его душу? Быть жертвой на алтаре тёмных сил? Или отказаться от прошлого, признать своё поражение, прогнать зверя лютого? Умереть для тёмного и родится заново, от Духа Святого? Если смирится, призовёт помощь, признает греховность свою, закричит каждой клеточкой, то будет жить! И никто этот волосок оборвать не сможет. Раз, как ты говоришь, чудом остался жив, то не просто так. Просто так ничего не происходит! Значит, готовит его Создатель, даёт ещё один шанс.

– Да, этому хоть шанс, десять шансов ― ответ один! Чуть оклемается, выйдет из больницы ― тут же на точку. И удолбится опять, скотина! Опять попадёт в какую-то историю. И если опять за волосок зацепится, то мне опять его собирать из тех запчастей, которые привезут. Нормальным людям отказываем! Типа мест нет, а нарколыг лечим! Гуманизация!

– Ты, сынок, судом человеческим судишь, а в нём всё хорошо, только милосердия нет. Всё правильно говоришь, только главного понять не можешь ― какова милость и любовь Божия! Когда душа заблудшая, человеческая из лап зверя вырывается на свободу, то радость в мире бестелесном происходит безмерная! Но, соглашусь с тобой, что если душу, освобождённую, без присмотра оставить, если не примет, душа влаги живительной, если останется пустой, то демон вернётся и ещё семерых приведёт, а тут уж и погибель близка. Так, в Писании сказано. С сотворения мира эта война идёт ― война за души людские!

– Да, Сергей Дивеевич, витиевато вы излагаете, как кружева плетёте! Аж дух захватывает! Но мы-то люди земные, материальные ― с миром духовным, бестелесным не общаемся, всё больше с наркоманами, да с придурками всякими. Не, ну вас я не имел в виду! Вот ваша выписка, вот заключение и не болейте больше! Всего вам хорошего!

– Спасибо, сынок! Храни Господь! Но знай, умереть для зла и заново родиться от Духа святого ― каждый может! В этом ― свобода! Свобода выбора. Подумай об этом! Бог даст, то свидимся. Спасибо тебе ещё раз.

Павел

– Слышь, пацан, как тебя там? Иди домой. Тебе уже сказали, что с двенадцати лет принимаем, понимаешь?

– Так мне двенадцать в октябре!

– Ну! Вот и приходи в октябре! Полгода ещё!

– Нет! Мне сейчас нужно!

–А мне всё равно, что тебе нужно! Правила такие! Понимаешь? Для всех! Иди уже домой!

– Не пойду!

Так, Пашка стал заниматься боксом. Зачем ему это было так нужно? Нужно, и всё!

Результаты пошли сразу. Пашка схватывал на лету, что в боксе важно. Из зала почти не уходил. Да и идти особо некуда. Дома несчастная мать с очередным своим кавалером. Пьянка, веселье и дым коромыслом. Пашка любил мать, жалел её, но слова от неё доброго никогда не слышал. Пашкой она давно не интересовалась. Привет, как дела? Как в школе? Пока. Школа? Нет, в школу Пашка ходил, но не на все уроки. Химию и биологию – терпеть не мог. Да и с учителями отношения не сложились.

Вот при первой же возможности он и бежал в зал, а уж уходил точно последним. Казалось, что ему вообще не нужно ни есть, ни отдыхать. Тренера не могли на него нарадоваться! Район, город, через два года Пашка выиграл область! Ещё через год ― республику! Талант, говорили в федерации. Хоть сейчас в сборную, вот чуть годков бы прибавить. Годы пролетели быстро, Пашка пахал, как проклятый!

Он не стремился к титулам и наградам – они сами его находили, но жизни вне зала он себе не представлял. Время шло. Пашка заявился на отборочный турнир, победитель которого должен был представлять страну на Европе! Турнир Пашка выиграл в одну калитку. Но, на Европу поехал ― другой. Тут Пашке стало обидно. Нет, его не очень интересовали титулы и регалии, но Справедливость!

– Где справедливость?! ― почти кричал Пашка на тренера.

– Эх, Пашка, Пашка! Где ты её, эту справедливость видел? Не всё ты знаешь, да и знать тебе не нужно!

– Что значит не нужно?! Я выиграл! А едет другой!

– Понимаешь Паша, вот видишь, новый инвентарь завезли в зал ― лапы, мешки, перчатки. Так вот, чтоб это приехало, чтоб пацаны могли нормально заниматься, то пришлось уступить!